(Lothar Greil, «Die Einsatzgruppen. Eine notwendige Richtigstellung», Castle Hill Publishers)

Это никогда не прекращается. 10 февраля 2014. Пока я собираюсь ужинать, я включаю новости. Венгерские евреи бойкотируют свой собственный день памяти Холокоста как знак упрека по отношению к Венгрии, которая якобы депортировала

600.000 евреев в 1944 году. Другой канал показывает документальный фильм о Гиммлере. Когда я сижу в машине, Немецкое радио объявляет, что некий Харальд Рот написал книгу с заголовком «Какое отношение Холокост имеет ко мне?» (на суперобложке изображена отвратительная пустыня из цементных блоков в Берлине). На поставленный Ротом вопрос в книге приводятся 37 «ответов», в том числе один ответ бывшего немецкого федерального президента Рихарда фон Вайцзеккера (Random House/Pantheon). Объявленное намерение автора состоит в том, чтобы противодействовать пресыщению, которое чувствует немецкая общественность ввиду постоянного упоминания этой темы; монотонная пропаганда, которой среднестатистических жителей беспрерывно поливают в их частной жизни, стала, без сомнения, уже невыносимой.

С 1945 года Германия беспрерывно подвергается постоянному и всеохватывающему процессу, который обозначается как «преодоление прошлого». Под «прошлым, которое необходимо преодолеть» преимущественно понимается «Холокост». Однако задание справиться с тем прошлым, которым оно было на самом деле, еще предстоит немцам. И это задание требует гораздо больше мужества, чем просто покорно склониться перед диктатом оккупантов.

Обратимся теперь к вопросу генетики передается ли беспринципность по наследству? Отец Рихарда фон Вайцзеккера Эрнст фон Вайцзеккер предал свое правительство и народ. (В 1938 Вайцзеккер уверял Верховного комиссара Лиги Наций Карла Якоба Буркхардта, что немецкая армия, после получения резкого британского заявления, выступит против Гитлера с силой оружия; смотри об этом Hans Meiser, «Verratene Verräter», Druffel 2008, стр. 49-52). Некоторые в качестве его оправдания говорят, что он, мол, был патриотом своего времени. Сын не мог сослаться на незнание, когда утверждал, что его страна была якобы освобождена 8 мая 1945, и для него не было никакой необходимости давать свой ответ в упомянутой книге Харальда Рота.

То же самое можно было бы сказать о Карле Людвиге фон Гуттенберге, который участвовал во вражеских пропагандистских радиопередачах Сефтона Делмера. Затем его племянник, оппортунист, который вынужден был уйти в отставку в 2011 году с поста министра обороны, после того как его докторская диссертация была разоблачена как плагиат, пошел на службу к одному американскому «мозговому центру». Недавно этот мелкий аристократический мошенник основал фирму, которая занимается

«стратегическим и инвестиционным консалтингом по вопросам политики, экономики, технологии и безопасности» (Der Tagesspiegel, Берлин, 26 июня 2014). Такая фирма, совершенно очевидно, так же не нужна, как собаке пятая нога. Гуттенберг также прилежный пропагандист Трансатлантического соглашения о свободной торговле. Согласно сообщениям, ХСС, в который фон Гуттенберг когда-то входил, пытается под шумок вернуть его обратно в партию.

«Гитлера нашего насущного дай нам днесь», умоляют перевоспитанные благодетели человечества, которые прислушиваются к своим еврейским хозяевам. Эту просьбу им всегда исполняют. С такой же вероятностью, с какой в церкви за проповедью следует «аминь», как минимум один немецкий телеканал каждым вечером показывает «документальный фильм», документальную драму или художественный фильм о тех роковых двенадцати годах. Я почти чувствую сожаление, что обязан возразить всем этим доверчивым, но серьезным немецким «историкам», «социальным психологам» и похожим «светилам», которые потратили так много энергии на то, чтобы десятки тысяч часов передавать пропаганду на таких телеканалах, как Второе Германское телевидение (ZDF) или N-24, оскорбляя свою собственную страну. Моя печаль, однако, не слишком велика. Эти подвергшиеся идеологической обработке выпускники университетов так же регулярно и так же жестоко наносят своим согражданам удары кинжалом в спину, как это делали в 1917 году немецкие пособники коммунизма. Они создали настоящую индустрию, причем они в равной степени искусно используют для своих целей и старых солдат, которые убедительно рассказывают о пережитом ими, и подходящие фрагменты из архивов кинохроники. Затем они снабжают все это абсолютно недостоверным комментарием, в котором слово «искоренение» появляется настолько часто, что зритель может буквально почувствовать, как за спинами этих комментаторов сидят их тиранические хозяева.

Историки, какими бы пристрастными они ни были, это профессиональные бухгалтеры прошлого. Я не принадлежу к ним, и данная книга не задумывалась как формальное опровержение общепринятых исторических версий. В ней я выражаю только мои чисто личные представления, за которые я ни перед кем не обязан отчитываться. Тем не менее, чтобы возразить на упрек в предвзятости, нужно высказаться открытым текстом по одному второстепенному вопросу. Если мелодраматично названные так «лагеря смерти» были не фабриками убийства, а местами для интернирования, в которых смерть заключенных была следствием условий, то есть достаточно доказательств существования «оперативных групп» (айнзацгрупп), задание которых состояло преимущественно в том, чтобы бороться с партизанами и исполнять «приказ о комиссарах», предписывавший устранение и физическую ликвидацию советских комиссаров, которые должны были воплощать в жизнь свою негуманную идеологию по поручению коммунистических деспотов и были поэтому ненавистны народу. Следовательно, эти преимущественно еврейские комиссары были политическими офицерами, а вовсе не солдатами, и не обладали, таким образом, правом на защиту Женевской конвенции 1929 года, которую СССР и без того не подписал:

«Еврейские комиссары, которым вменялось в обязанность проведение программы против кулаков – что превратилось в геноцид – были буквально хозяевами над жизнью и смертью. [...] В 1936, после бойни крестьянства ‘рукой большевистских евреев’, колокол смерти начал звенеть для тех, кто отвечал за эту резню. Впервые в историческом произведении на русском языке называются их имена Я. Яковлев-Эпштейн, М. Калманович, Г. Рошаль, В. Фейгин (стр. 285)». Александр Солженицын, цитируется в Wolfgang Strauss, «The End of Legends», 2003.)

Соответствующая книга Александра Солженицына «Двести лет вместе» вышла на немецком языке в 2002 году под названием «Zweihundert Jahre zusammen. Die russisch-jüdische Geschichte 1795-1916», в издательстве Herbig, Мюнхен. Затем последовал второй том под названием «Евреи в Советском Союзе».

 

Без сомнения, Женевская конвенция – это похвальный документ, все же, это невероятно, во всяком случае, что одной советской подписи уже было бы достаточно, чтобы защитить обычных немецких граждан, женщин и детей от страшных преследований, которым они подверглись со стороны советских солдат, польских и чешских граждан, а также со стороны еврейских партизан в последние месяцы войны и сразу после ее окончания. Также Женевская конвенция никак не смогла предотвратить жестокое истязание немецких военнопленных подписавшими ее государствами (западными союзниками). Злоба некоторых евреев выражалась, в частности, в их изданных в конце Второй мировой войны для советских солдат и партизан призывах к убийству немцев

«Не считай дней. Не считай верст. Считай одно убитых тобою немцев. Убей немца! – это просит старуха-мать. Убей немца! – это молит тебя дитя. Убей немца! – это кричит родная земля. Не промахнись. Не пропусти. Убей!» (Илья Эренбург, еврейско-коммунистический пропагандист Второй мировой войны.)

 

Руководители союзников хотели, очевидно, добиться того, чтобы эта чрезвычайно выдающаяся в культурном плане нация была полностью сломлена, так, чтобы она никогда больше не могла бы снова бросить им вызов. Мотивами мародеров были, наверняка, мстительность и жажда наживы, все же, вероятно, они признавали в своем подсознании также немецкую красоту, которая так резко выделялась, и которую поэтому они так ненавидели.

«Зная о приказах на террор и искоренение, отданных Красной армии, и о запланированном использования 'штурмовых дивизий' и 'штрафных дивизий' НКВД (ранее именовалось ГПУ, позднее МВД и КГБ), а также о заранее подготовленном большевиками военном применении банд (партизан) на случай военного конфликта с Германской империей Верховное командование вермахта (OKW) и Верховное командование сухопутных войск (OKH) предусмотрительно выработали и подготовили приказы для обеспечения безопасности собственных войск, возможно, оккупированных регионов и передовой, а также оперативного тыла.

То, что нужно было ожидать от Красной армии и от НКВД, доказала, кроме того, жестокость, массовые убийства и депортации, осуществленные Советами вследствие их нападений на Финляндию, Эстонию, Латвию, Литву и после их вступления в Восточную Польшу. Этот полученный на основании опыта факт подтверждал причины настойчивого отказа Москвы признавать правила ЖЕНЕВСКОЙ КОНВЕНЦИИ и ГААГСКОЙ КОНВЕНЦИИ О ПРАВИЛАХ

ВЕДЕНИЯ ВОЙНЫ НА СУШЕ и подписывать их».

(Lothar Greil, «Die Einsatzgruppen. Eine notwendige Richtigstellung», Castle Hill Publishers)

 

Можно, пожалуй, без преувеличения утверждать, что средний солдат союзников того времени был просто гражданином своей страны, который был в какой-то мере принужден к военной службе. Иначе обстояло дело с функционерами, которые – все равно в какой одежде – следовали за войсками, как только больше не нужно было опасаться какой-либо опасности. Эти люди были уполномочены на то, чтобы начать запланированное и систематическое подавление и угнетение побежденных. Это соответствовало подтвержденному историей факту, что победитель, как правило, стремится к возмездию. В данном случае это возмездие выражалось в запугивании немецких солдат из жажды мести, а также в промывании мозгов немецкого гражданского населения с помощью пропаганды. Чтобы осознать, какую важную роль при этом играли мотивы личной мести, не нужно опираться на предположения. «Из 3000 занятых в Нюрнбергских судах людей 2400 были евреями». 

(Луис Маршалко, специальный корреспондент)

 

Инициатива осудить немецких руководителей еще до начала процесса, исходила, вероятно, от Якоба (Джейкоба) Робинсона (1889 – 1977), юриста, политика, дипломата и исследователя Холокоста. Давид, отец Робинсона, был хоть и ортодоксом, но ранним сионистом. Между 1910 и 1914 годами Робинсон изучал право в Варшавском университете и после его окончания получил диплом, соответствующий докторской степени. Затем Робинсон переехал в Каунас, имел там адвокатскую практику, и в 1923 году был избран как один из семи еврейских депутатов во Второй Литовский парламент (Сейм). Робинзон был руководителем одновременно как еврейской фракции, так и всего блока меньшинств в парламенте. Договоры о меньшинствах, которые были сформулированы в Версале в 1919, сделали вопрос прав меньшинств в Восточной Европе международным делом. Поэтому активная деятельность Робинсона по защите и содействию еврейским интересам не была ограничена одной Литвой. Он представлял еврейские меньшинства в Европейском конгрессе национальностей (1925 – 1933), консультировал комитет еврейских делегаций и принимал участие в попытках учредить Всемирный еврейский конгресс.

Робинсон покинул Литву в мае 1940 года и в декабре того же года прибыл с семьей в Соединенные Штаты. В феврале 1941 года он основал Институт по еврейским делам (IJA), исследовательский отдел Американского еврейского конгресса и Всемирного еврейского конгресса, которым он руководил до 1947 года. Основными темами исследований IJA были судьба евреев в оккупированных нацистами европейских странах, вопрос репараций и компенсаций, правовая основа для преследования нацистских преступников и содействие концепции прав человека как средству защиты прав евреев. В 1945 году Робинсон консультировал главного обвинителя США Роберта Х. Джексона в Нюрнберге, и был соавтором «Jewish case» («еврейского дела»), которое было представлено Международному военному трибуналу. В 1946 он консультировал главного обвинителя Телфорда Тайлера на процессе Флика в Нюрнберге. В том же самом году Робинзон работал для Объединенных Наций как эксперт для группы, которая основала и закрепила комиссию по правам человека. В 1947 году Робинсон стал советником по юридическим вопросам для Еврейского агентства при ООН, и с 1948 по 1957 годы он был юрисконсультом израильской делегации. Благодаря своему прежнему опыту Робинсон был полезным помощником при создании израильской дипломатической службы. В 1952 году он составил текст соглашения о компенсациях между Израилем и Федеративной Республикой Германией. Его брат Нехемия (1898 – 1964) был тоже блестящим адвокатом. Он был близким партнером Якоба и его преемником на посту директора IJA, и он разработал соглашения между Федеративной Республикой Германией и Claims Conference, а также закон о компенсациях Федеративной Республики Германии. («The Yivo Encyclopedia of Jews _в Eastern Europe», Mory Kaplan-Feuereisen) ( _курсив автора)

«Как в полном смысле слова на процессах Дахау, также на Нюрнбергских процессах в однозначном и плохо скрываемом виде проявилось то, что не выяснение правды, а уничтожение как можно большего числа врагов было целью руководствующейся слепой ненавистью и очевидной мстительностью прокуратуры, в которой доминировали еврейские представители. Бог, который ослепил победителя, открыл глаза нам, побежденным. Если эту ненависть не остановить, то ряды могил также невинно осужденных немцев еще больше увеличатся. 1 июня 1948, подписано Освальд Поль». (Metapedia)

«Фильм, который – частично по причине задержек, а также вследствие существования других фильмов – никогда не был законен, назывался Memory of the Camp. Согласно Сидни Бернстайну, шефу PWD (Psychological Warfare Division, подразделение психологической войны), цель этого фильма состояла в том, чтобы потрясти и смирить немцев, и неопровержимо доказать им, что эти немецкие преступления против человечности были действительно совершены, и что немецкий народ – а не только нацисты и СС – нес за это ответственность». (PBS Story)

 

Это подавление продолжается до сегодняшнего дня.

«И мы в Германии с 8 мая 1945 года никогда больше не были полностью суверенны». (Министр финансов Шойбле, речь на Европейском банковском конгрессе во Франкфурте 18 ноября 2011).

 

«Ходят слухи, что каждый вновь избранный немецкий федеральный канцлер должен подписать документ о покорности по отношению к США («Канцлерский акт»).

Документ, который появился в 1996 году, чтобы обосновать это утверждение, был, по всей вероятности, фальшивкой, но достойный доверия автор (генерал-майор в отставке Комосса), а также уважаемый еврейско-немецкий политик от социалдемократической партии Эгон Бар, подтвердили существование такого документа. (Egon Bahr, «Lebenslüge der Bundesrepublik», Junge Freiheit, 14. Oktober 2011)

 

«Те, которые решают, не избраны, а те, которых избирают, не должны ничего решать». (Хорст Зеехофер – Horst Seehofer, премьер-министр Баварии, а также председатель ХСС, 20 мая 2010.)

 

«Тайный государственный договор от 21 мая 1949 года получил у БНД (Федеральная разведывательная служба) гриф ‘Совершенно секретно’. В нем кодифицировались основные ограничения победителей для суверенитета Федеративной республики до 2099 года, что сегодня едва ли кто-то мог бы осознавать. В соответствии с этим документом ‘ограничения о средствах массовой информации властей союзников в отношении немецких газет и радио’ были закреплены до 2099. С другой стороны, регулировалось то, что каждый федеральный канцлер Германии по распоряжению союзников должен был подписывать так называемый «Канцлерский акт» перед принятием своей служебной присяги. Сверх того, золотые запасы Федеративной республики оставались в залоге у союзников. Несмотря на это, Федеративная Республика Германия получила обратно часть своего суверенитета, но как раз только часть. Ровно такую часть, которая требовалась для обоснования создания немецких военных соединений». (Ex-General Gerd-Helmut Komossa, «Die deutsche Karte», Ares Verlag, ISBN 978-3-902475-34-3)

 

Некоторые люди считают, что Германия после своей военной капитуляции (Германский рейх как таковой никогда не капитулировал) так никогда и не обрела снова свой статус как страна, а 29 августа 1990 года, или вскоре после воссоединения, она стала обществом с ограниченной ответственностью. Они делают такой вывод из следующей официальной информации:

«Краткие данные Федеративной Республики Германии – Finanzagentur GmbH ‘Федеративная Республика Германия – «финансовое агентство» ГмбХ’ – это основанное в конце 2000 предприятие Федерации с местонахождением во Франкфурте-на-Майне. Единственный участник товарищества – это

Федеративная Республика Германия, представленная федеральным министерством финансов. ‘Федеративная Республика Германия – Finanzagentur GmbH’ действует в своих денежных операциях и в сделках на рынке долгосрочных капиталов только и исключительно от имени и за счет Федеративной Республики Германии или ее особого имущества. [...] ‘Федеративная Республика Германия – «финансовое агентство» ГмбХ’ – это общество с ограниченной ответственностью и зарегистрировано в торговом реестре участкового суда Франкфурта-на-Майне под номером HRB 51411». (Торговый реестр B участкового суда Франкфурта-на-Майне: HRB 51 411, 25 мая

2009, стр. 1)

 

Расхождение между обеими датами – 29 августа 1990 и «в конце 2000» – объясняется так:

«Предприятие возникло 19 сентября 2000 из-за изменения договора между компаньонами об учреждении общества от 29 августа 1990 из компании Berliner CVU Systemhaus Abwicklungsgesellschaft GmbH» (Википедия)

 

Партнерское соглашение между обществом с ограниченной ответственностью Finanzagentur GmbH и Федеративной республикой от 29 августа 2009 года было подписано Кайо Кох-Везером (еврей), государственным секретарем в министерстве финансов, ранее вице-президентом Международного банка реконструкции и развития и позднее «консультантом» Йозефа Аккермана, председателя правления «Дойче Банк». Кох-Везер – также член-учредитель European Council on Foreign Relations

(Европейский совет по международным отношениям, быстрая перепроверка членов ECFR показывает, что среди них можно найти многих из обычных подозреваемых) и входит в правление Фонда Бертельсмана. (Я не намереваюсь надоедать моим читателям избытком информации, а хотел бы просто указать им на появление хорошо известных имен).

Более раннюю дату можно легко объяснять необходимостью основать после воссоединения федеральное агентство, задание которого состояло в том, чтобы оспаривать чрезмерные издержки, которые были связаны с взятием под свой контроль имущественных ценностей бывшей ГДР. Это не дает, однако, объяснения десятилетней разницы между обеими упомянутыми датами основания. Если это сообщение содержит целенаправленную дезинформацию, то она едва ли имеет значение в сравнении с – по всей вероятности, связанным с этим – обманом правительства Гельмута Коля, которое сначала обещало, что после воссоединения возместит конфискованные между 1945 и 1949 годами в советской оккупационной зоне Германии имущественные ценности их законным собственникам. Едва ли нужно подчеркивать, что такой шаг должен был бы стать логичным последствием воссоединения. Вместо этого эта собственность была перенята ФРГ.

На эту тему Констан Паффрат написала удостоившуюся высокой похвалы диссертацию и представила результаты своих расследований в вышедшей в 2004 году книге с заголовком «Власть и собственность». Она обнаружила, что утверждение Коля, согласно которому возврат соответствующих имущественных ценностей противоречил якобы выторгованному с Горбачевым договору об условиях воссоединения, было ложью. («Die Kohl-Lüge», https//www.youtube.com/watch?v=Fe_uqTr9bn4 ).

 

Утверждение, согласно которому вопрос о владельце возвращаемых ФРГ имущественных ценностей был интересен для обанкротившегося Советского Союза, а также для его столь же несостоятельных сателлитов (это, а не протесты населения были настоящей причиной крушения ГДР), было – как позже подтвердил сам Горбачев – очевидно абсурдно, тем не менее, оно было принято немецкими парламентариями. Доктор Паффрат подтверждает, что официальная повторная конфискация имущественных ценностей в оцененной стоимости в размере 600 миллиардов немецких марок послужила для частичной компенсации издержек воссоединения. Кроме того, она позволила партии Коля, ХДС, выиграть последние выборы в Народную палату ГДР 18 марта 1990 с обещанием, что воссоединение, мол, не повлечет роста налогов. Позже на западных немцев был наложен дополнительный налог, прозванный «надбавкой солидарности». Известны много случаев западных немцев, которые владели фирмами в бывшей ГДР и планировали основать их заново и этим способствовать – часто в их родных городах – гармоничным способом оздоровлению восточной части страны.

Другие видят Германию как трест союзников, NGO (Non Governmental Organization, неправительственная организация), или как незарегистрированное экономическое общество в соответствии с параграфом 54 Германского гражданского уложения. Какаялибо ответственность государства исключена:

«Так как Федеративная республика – это не Германия, не государство, а опекунское управление союзников, т.е. NGO, незарегистрированное экономическое общество в соответствии с параграфом 54 Германского гражданского уложения, государственная ответственность абсолютно исключена». (параграф 54 Германское гражданское уложение: Не правоспособные общества).

 

Пожалуй, наиболее точный анализ политического статуса Германии исходит от социал-демократического депутата Бундестага, эксперта по конституционным вопросам и судьи доктора Карло Шмида (1896-1979):

«Эта организация как похожее на государство существо может, конечно, зайти очень далеко. То, что отличает, однако, эту структуру от настоящей, демократическим путем узаконенной государственности, состоит в том, что эта структура, в принципе, является не чем иным, как организационной формой процедуры иностранного господства; так как происходящая вопреки недостаточной свободе самоорганизация предполагает признание чужой власти вышестоящей и узаконенной властью».

(8 сентября 1948 перед Парламентским советом в Бонне.)

 

Карло Шмид также говорил:

«Мы снова и снова констатировали, что Германия – это вся территория, которая в свое время была определена Веймарской конституцией как немецкая государственная территория». 

(12 октября 1948 перед Парламентским советом в Бонне.)

 

Карло Шмид (26 января 1949):

«Мы в Бонне занимаемся обсуждением и принятием Основного закона, на основании которого должна произойти организация немецких суверенных прав на западе Германии. Однако мы, когда обдумываем этот факт, никогда не должны забывать о том, что этот Основной закон будет действовать только в рамках оккупационного статута.

Этот оккупационный статут будет при всех обстоятельствах чем-то вроде верховной конституции. Мы не знаем, что будет написано в этом оккупационном статуте. Все-таки в прессе можно было прочитать сообщения, из которых мы должны сделать вывод, что он будет гораздо обширнее, чем мы предполагали... При этих обстоятельствах возникает вопрос, будет ли вообще еще иметь смысл принимать конституцию и вносить ее немецкому народу для ратификации. Принимать конституцию и создавать правительство на этой основе имеет все же, пожалуй, смысл только тогда, если парламент и правительство могут взять на себя настоящую ответственность. Насколько еще вообще широк тот диапазон, в котором мы свободно можем действовать? ... Ответственность можно брать на себя только в той степени, в которой можно свободно принимать решения. Если эта степень очень мала, не нужно использовать аппарат конституции, чтобы

                определить органы, которые должны будут ее исполнять... »

 

 

⇐ Предыдущая45678910111213Следующая ⇒

Поделиться: