Седьмой круг Ада: 72. Парафрон Орги
Сегодняшним утром все будет иначе,
Сегодняшним утром я стану другим.
Начну я с сюрприза соседям любимым,
Под коврик я им подложу пару мин.
Сегодняшний день будет вовсе не скучным.
Сегодняшний день проведу с пользой я!
Заряд, пистолет, и стреляем по людям,
По наглым, засравшим окно голубям.
Сегодняшний вечер без меры особый.
Сегодняшний вечер – моя сторона.
Все лица – мишени, бессонницы мгла
Тихо, мерно, безбожно сводит слабых с ума.
Сегодняшней ночью все будет иначе,
Сегодняшней ночью я стану другим!
Прощайтесь с детьми, убирайте квартиры.
Я иду, и я зол, и я непобедим!
— Кажется, они обнаружили нас! — хотя Лео и старался выглядеть спокойным, голос его дрожал. Пару минут назад он обнаружил, что локальная сеть здания, в котором располагался их офис, была кем-то взломана. Пусть нежданный гость находился в сетке всего пару секунд, это не могло не насторожить и не взволновать парня.
— Я почти закончил, — лишь отмахнулся в ответ Кори, — так что не отвлекай меня своим «Кажется», — раздраженно пробормотал он, не отрывая взгляда от миниатюрного дисплея, что был вмонтирован в его «игрушку». ТО, что покоилось в капсуле прошлые пару дней, в конце концов было выпущено на свободу и предстало перед своим хозяином во всей красе. Оставалось чуточку настроить «игрушку», ввести нужные данные, и устройство наконец было бы готово к использованию.
— Ты уверен, что Это поможет нам? – тем временем с сомнением осматривал чудо техники Лео, который даже не представлял, для чего Кори может понадобиться подобная вещь. Тот вообще умудрялся скрывать от Лео если не все, то очень многое, поэтому блондин не мог уловить всей картины происходящего, как ни старался. Но спрашивать подробности плана у того, кто так тщательно его просчитал, было себе дороже. Мальчишка тут же начинал злиться, истерить и огрызаться, а затем еще и по несколько часов не разговаривать с Лео, таким образом выражая все свое недовольство неуместными, как Кори казалось, вопросами назойливого блондина. Вот что значит — связаться с подростком. Вот что значит — втюриться в подростка! Зашибись положеньице! Запихни свою гордость подальше, запасись успокоительным и терпи. Терпи, если не хочешь потерять.
«Не лезь в то, что тебя не касается», как-то в порыве злости посоветовал Кори Лео, и парень, как ни странно, послушался. Решил, что лучше побережет свои нервные клетки и побудет в тихом неведенье, чем будет и дальше бесить Кори, а следовательно, беситься и сам. У Лео и так были проблемы с психикой. После нервного срыва, до которого его, кстати говоря, довел не кто-нибудь, а юный Фелини, Лео попал в психиатрическую больницу, и там у него было достаточно времени, дабы подумать о своей жизни и обо всем, что он успел натворить. Нет, конечно же, блондин не превратился в святого, который бы продал последние трусы, только бы накормить голодающего бомжа. Но все же в какой-то степени Фелини он был даже благодарен, ведь с его помощью парень осознал, что быть человеком с самым высоким IQ еще не означает быть самым умным. Лео остепенился и начал смотреть на жизнь иначе, тогда как Кори оставался озлобленным подростком, считающим, что он всегда и во всем прав.
«Пусть делает что хочет» — после очередной перепалки решил как-то парень. Зря. Чем больше Лео увязал в скрытом за семью замками плане Кори, тем четче осознавал, что в свое время сделал большую ошибку, пустив на самотек все решения своего юного любовника. Сейчас же исправлять что-либо было уже слишком поздно, оставалось смириться, купить попкорна или колбасы и плыть по течению, наблюдая за тем, как рушится привычный ему мир. Парня мучил лишь один вопрос: последуют ли он и Кори за этим самым миром или создадут нечто новое?
— Поможет? – Кори искренне удивился подобному предположению Лео по поводу использования своей «игрушки», — Смотря в чем… — уклончиво ответил он.
— Скрыться, конечно же! – воскликнул блондин, за что был одарен колючим взглядом своего коллеги.
— О чем ты говоришь, Лео? — нахмурился Кори, при этом ехидно улыбаясь, — Нам не надо скрываться! Мы встретим их с красной дорожкой и букетом хризантем! Хризантем, ты понял?
— Не особо, — почесал Лео затылок.
— Хризантемы считались цветами смерти у азиатов! И чему вас только учили в вашей школе гениев?! — презрительно фыркнул Кори.
— Ах, ну простите, высшая математика, анатомия и физика казались мне куда интереснее каких-то цветов! – ехидно бросил Лео в ответ, — лучше скажи мне, для чего тебе это устройство, если ты не хочешь использовать его для нашей защиты?
— Эх, Лео, не разочаровывай меня! Оно нам необходимо ради забавы! Даже не представляешь, как оно развлечет наших гостей, а следовательно, и нас самих! – заулыбался Кори.
— Ага… особенно когда мне будут отрывать голову озлобленные психопаты по типу Зуо Шаркиса… Обхохочешься! Я прямо сейчас смеяться и начну! Заранее… — пробубнил себе под нос Лео, но Кори его уже не слушал, полностью поглощенный настройками своей «игрушки». Последний щелчок, тихое мерное жужжание, здорово имитирующее человеческое сердцебиение, и Она наконец-то открыла глаза.
****
— Ирма, ты ведь осознаешь всю важность того, о чем я говорю?! Это мега-важно! Это самое важное из всего важного, что только было важным в твоей важной работе, понимаешь? Хлеб, масло, лист салата, котлетка, майонез, сыр, понимаешь? Не масло, котлета, сыр, майонез!!! И уж конечно же не котлета, майонез, сыр, лист салата. А именно в той последовательности, в которой я тебе сказал!
— Господин Ник, — слегка нахмурилась девушка, наблюдая, как молодой хозяин дома вымеряет кусочки сыра и проверяет, нет ли обломившихся уголков у листа салата, — не хочу вам грубить, но с каких пор вас вообще заботит приготовление бутербродов?
— Не хочешь грубить?! Не груби! – неожиданно рявкнул Ник, схватил шедевр кулинарии, приготовленный посредством ножа, линейки, транспортира и лупы, и почти бегом направился в свою комнату, — Тоже мне… много ли ты знаешь о бутербродах, женщина! – провозгласил он и громко хлопнул дверью кухни, наконец оставив Ирму, из последних сил сдерживающую приступ безудержного смеха, наедине с собой. Девушка знала, что каждый раз, когда Ник был действительно чем-то расстроен, он превращался в настоящее занудное чудовище! Он мог часами шататься по дому и проверять каждую полочку на наличие пыли, лазать с лупой по дорогостоящим паласам в поисках пятен, или упорно гипнотизировать чистое оконное стекло, убежденный, что где-то обязательно должны затаиться разводы. После долгих и упорных поисков, таки обнаружив искомое или на крайний случай попросту придумав пыль или пятна, Ник заваливался к Ирме, будь она на кухне, в своей комнате или даже туалете, без лишних слов тащил ее к месту преступления и несколько часов, как самый последний задрот, рассказывал ей как важна чистота, как именно нужно оттирать пятна, под каким углом расчесывать палас и каким методом протирать пятна на оконном стекле. При этом он сам же и отдраивал полы, окна, стены, а в этот раз решил вот сделать себе бутерброд. К слову сказать, с ножом Ник обращался отменно, нарезав все нужные ему ингредиенты с ловкостью профессионального повара. Лекция же хозяина по поводу важности сохранения определенной последовательности ингредиентов в бутерброде была по мнению Ирмы Самой бредовой и уморительной из всех недавно произошедших. Рекорд бредовости могли побить разве что рассуждения Ника о том, что бактерии под ободком унитаза надо оттирать спиртом, которым следовало промочить ватку ушной палочки. Но в том случае было не столь смешно слушать, сколько наблюдать за тем, как Ник, сидя на корточках перед унитазом, несколько часов со странным фанатизмом оттирает какое-то ржавое пятнышко, попеременно матерясь себе под нос или причитая по поводу того, какая Ирма невнимательная девушка.
Сейчас же, вспомнив, как хозяин распинался о том, под каким углом надо намазывать масло на хлеб, Ирма все-таки не выдержала и рассмеялась и Ник, что не успел отойти от кухни слишком далеко, конечно же, ее смех услышал.
— Смейся-смейся! Над Галилео тоже смеялись! – тут же ощетинился он и поспешил в свою комнату. Нет, ну надо же. Даже прислуга не воспринимает его всерьез. Что уж говорить о чертовом Шаркисе, который умудрился нехило надрать Нику задницу. Как вообще он мог это сделать? Он же просто человек! У него и апгрейда никакого нет! А ведь Ник еще не терял надежды заполучить Тери. В конце концов, долго ли еще Фелини выдержит этого бешеного идиота?
— А-а-а-а, не о том я думаю, — обреченно простонал Ник, запихивая в рот бутерброд и, конечно же, сам прекрасно понимая, что скандал, устроенный Ирме, ровно как и мысли про Шаркиса, был лишь способом заглушить беспокойство по поводу Тери и создателя ПКО-вируса. Если бы только Ник мог еще хоть как-нибудь помочь ему! Но он не разбирался в компьютерах так, как, скажем, тот же вшивый Локи, который по удивительному совпадению нехило напомнил по телосложению все того же гребанного Шаркиса, черт бы его побрал!
— Но Шаркис не может быть еще и Локи. Он и так красив, силен, имеет определенную власть и деньги. Господи, ну хоть хакером его не делай, а? Нет, ну правда? Я ж тебя не как человека… как Бога прошу!!! Ну? Дай мне возможность выпендриться перед Тери! Хоть что-то, что я смог бы сделать лучше злоебучего Зуо! Зуо то! Зуо сё! Зуо, блять, в любой пизде вибратор! Как вообще можно столько всего давать одному единственному злобному человечишке? И вообще! Он же не любит Тери! Он никого не любит! А я люблю Фелини! Ну? Ну пожа-а-алуста! Подай мне знак, что…
Тихий писк дал Нику понять, что ему на почту секунду назад пришло письмо.
— Да ла-а-а-адно… — неуверенно протянул парень, панически озираясь, — Только, чувак, не говори, что ты реально существуешь? Ты ведь не скажешь? – с надеждой поинтересовался парень. При этом он медленно и с какой-то опаской подошел к своему компьютеру. Вирту-очки одеть он не решился, поэтому просто активировал легкую версию виртуалии, и уже через секунду вся его комната наполнилась различными сетевыми ярлыками. Одним из них был ярлык в виде маленького конверта, который настойчиво мигал и словно вибрировал.
— Срань господня, да простит меня срань и… и ты, если ты там наверху все-таки сейчас наблюдаешь за мной, — выдохнул парень, осторожно ловя мигающий ярлычок, сжимая его в ладонях и тем самым открывая сообщение. Как ни странно, никакого текстового сообщения Ник не обнаружил, лишь вложенный файл. Недолго думая парень нажал на распаковку «Знака Божьего», после чего ярлыки, что беспризорно плавали по комнате Ника, мигнули и исчезли, заместо них развернулась огромная черно-белая, но при этом удивительно точная карта Тосама, на которой красным крестиком было что-то отмечено.
— Приблизить, — пробормотал Ник, и карта, повинуясь голосовой команде, увеличилась, дав парню возможность разглядеть пометку над крестиком. «Местонахождение ПКО-Подонка» — значилось на ней.
Ник с минуту тупо смотрел на карту и перечитывал надпись, не соображая, что же это за неведомая хренатень. Ему даже пришла в голову мысль о том, что, возможно, это очередной дурацкий спам или рекламная акция. Рекламная акция в качестве Знака? Что-то тут явно не вязалось.
"Местонахождение ПКО-Подонка"...
Нет, ну не может быть это обыкновенным спамом. Карта слишком точная и весила туеву хучу гигабайт, состоя из объемных зданий, с копиями вывесок и рекламных стоек, развилками дорог, виртуальными поездами и машинами, что катались по полупрозрачной схеме города. Не говоря уже о том, что карта автоматически обновлялась каждые десять минут, отражая все даже мельчайшие изменения в структуре Тосама.
"Местонахождение ПКО..."
Стоп...
Ник мотнул головой, вздохнул поглубже, потер глаза и вновь уставился на отметку. И все-таки там было написано именно это и ничто другое.
— Ох, ты черт! — только и смог он выдохнуть. Еще несколько секунд немого ступора, и парень сорвался с места, буквально вылетел из своей комнаты, проехался по перилам огромной лестницы вниз к холлу, чуть не споткнувшись и не закончив свой поход кувырками через голову, схватил старые потрепанные, но такие удобные берцы, натянул их на ноги и уже хотел было выбежать из дома, когда его остановил детский голос:
— Братик? — девочка с белокурыми волосами и глазами цвета изумруда выглянула из-за двери, что вела в один из коридоров огромного, безвкусно заставленного дома.
— О, Мари! Ты в порядке? Отец послал тебя за дроидами А класса даже при том, что твое состояние...
— Мари хорошо себя чувствует, — закивала девочка, выходя из-за двери и скромно приближаясь к Нику ближе, — и еще Мари очень благодарна братику, — уже прошептала она, — Спасибо тебе за то, что считаешь меня... нас не просто бездушными куклами.
Ник вздрогнул. С чего бы андроиду говорить такое? Причем Мари, той, что была запрограммирована вести себя как ребенок и, соответственно, думать как ребенок. Разве подобные мысли могли прийти в голову ребенку? Да и вообще, могут ли Так мыслить роботы, пусть и с искусственными прототипами человеческих эмоций? Неужели у Мари происходил процесс саморазвития? Надо будет позже посмотреть на ее микросхемы.
— Не за что, — разорвал Ник напряженную тишину, потрепав Мари по ее мягким волосам, — в конце концов, я же твой братик, верно? — усмехнулся он. Девочка тут же заулыбалась так, словно она, будучи андроидом, действительно могла испытывать такие чувства, как благодарность и счастье.
— Братик! — воскликнула она и кинулась Нику в объятья, — спасибо-спасибо-спасибо!
— Ох, всегда пожалуйста, Мари, — улыбнулся парень.
— Братик куда-то спешит?
— О да! – выдохнул Ник, буквально отдирая от себя вцепившуюся в его ноги девочку и собираясь совершить марш-бросок, достойный супергероя. Вообще-то он понятия не имел, что сделает, когда прибежит к создателю ПКО-вируса. Нет, правда, что делать? Набить ему морду? Засунуть под ногти иголки или отрезать большие пальцы ног и рук? Ага… сейчас… размечтался! Можно подумать, до него действительно будет так просто добраться!
— Братик обеспокоен, — тем временем чуть нахмурился дроид, внимательно наблюдая за тем, как меняется выражение лица Ника.
— Да ладно? – фыркнул в ответ парень, не расположенный сейчас к часовым беседам с девочкой, — Мари, будь умницей, иди поспи в своей капсуле, свяжи себе очередной чепчик или займись чем-нибудь еще, чем ты там обычно занимаешься в свободное время.
— Братик не хочет играть с Мари? – тут же захныкал и без того вечно ноющий дроид.
— Так… не реветь… не реветь, я тебе сказал!
Но Мари уже выла как белуга, причем ее вопли становились с каждой секундой все громче. Только этого Нику для полного счастья и не хватало. Для завершения картины оставалось, чтобы из лаборатории на этот самый вой прибежал отец парня, рожу которого Ник сейчас хотел лицезреть меньше всего.
— Так! Стоп! Не плачь! Хорошо, я все тебе расскажу, — обреченно выдохнул парень, — но это секрет.
— Мари умеет хранить секреты! – тут же воскликнул дроид.
— Даже не сомневаюсь, — проворчал Ник, — Короче, мне надо победить одного злого дядьку до того, как он сделает что-то плохое с тем, кого я люблю.
— Братик кого-то любит? – выдохнул дроид, — Больше, чем Мари?
— Эм… ну… Мари, я люблю тебя как свою младшую сестру, а он для меня нечто другое… Знаешь ли ты понятие «Вторая половинка»? Этот человек – моя вторая половинка. Правда он об этом еще не знает, — последнюю фразу Ник пробормотал себе под нос.
— Вот как, — протянула Мари, явно взбудораженная подобным заявлением, — Братик помог Мари, поэтому Мари поможет братику, — с удивительной уверенностью заявила она, отбегая обратно к двери.
— Ох, Мари, прости, но я не могу взять тебя с собой. Ты не боевой Дроид, поэтому…
— Боевой? – Мари почесала подбородок, имитируя позу задумчивого человека, — Как плохо, Fünf Buchstaben уже заняты, — выдохнула она грустно.
— Заняты? – насторожился Ник, — чем же? Я думал, отец занимается их ремонтом.
— Нет, ремонт уже закончился, — пожала плечиками Мари, — а затем хозяину позвонил какой-то дядя и взял дроидов на прокат.
— Что за дядя? – еле сдерживаясь, чтобы не закричать, воскликнул Ник, хватая Мари за плечи.
— Ну… Мари не уверена, но кажется, это тот же дядя, что раньше взломал системы Fünf Buchstaben и натравил их на двух мальчиков.
— Твою ж… — только и простонал Ник. Нет, конечно же, он не мог утверждать на все сто процентов, но почему же его не оставляло ощущение того, что дроиды у создателя ПКО-вируса? Ведь Ник знал, что уже некоторое время некая личность периодически отдает определенные команды боссам группировок Тосама. Этот тип появился в виртуалии месяцев семь назад, собрал боссов в одном из виртуальных кабинетов и, по слухам, продемонстрировал каждому из них материалы, которые бы не просто скомпрометировали их, но и практически уничтожили. Создатель ПКО-вируса предложил сделку: он не публикует данные материалы и обещает не натравливать тогда еще неизвестный вирус на боссов мафий, но за это они должны были периодически исполнять «небольшие» просьбы этого мерзкого типа. Естественно, никто из боссов не прыгал от счастья из-за сложившейся ситуации, ибо они были слишком гордыми и влиятельными людьми, чтобы находиться на поводке у какого-то анонима, поэтому каждый по отдельности планомерно копал под ПКО-создателя, вот только никакой точной информации о нем добыть никто так и не смог. До сегодняшнего дня.
— Черт, если пять букв работают на полную мощность, мне их не победить, — выдохнул Ник, размышляя, насколько суицидально то, что он собирался проделать.
— Это так, — тем временем кивала Мари, — но может, По поможет братику? По не любит «Пять букв», и По сильнее обычных дроидов А класса.
— По? Это еще кто? — Ник даже поморщился, вспоминая имена всех андроидов, которых когда-либо создавал его отец, но вспомнить робота под кодовым именем По парень так и не смог.
— По — Парафрон Орги, с греческого переводится как Сумасшедшая ярость, — пояснила Мари, явно радуясь тому, что знает что-то, чего не знает Ник, и может ему об этом рассказать.
— Но я не слышал...
— Это самая новая модель. В ней хозяин попытался отразить два самых бесконтрольных человеческих качества — безумие и ярость. Но Парафрон вышла из-под контроля в ту же секунду, как только он ее активировал. Братик помнит взрыв полгода назад, когда его отец получил многочисленные ранения и переломы? Если бы не нано-машины в теле хозяина, он бы был мертв. Тогда виновницей взрыва была По, — пояснила Мари.
Значит, отец Ника не доверял своему сыну и все-таки кое-что от него утаивал. Хотя что еще можно было ожидать от человека, который превратил женщину, которую он когда-то любил, в холодный кусок стали с шестеренками и проводами вместо сердца и легких.
— Если даже отец не смог контролировать этого дроида, с чего ты взяла, что он подчинится мне?
— Мари попросит По, — улыбнулась девочка, — Мари часто разговаривает с По, когда ей грустно. По — не такая злюка, как может показаться. Мари дружит с По. Да-да, Мари и По — подружки! — с этими словами девочка, широко улыбнувшись, открыла дверь в коридор и жестом позвала Ника за собой, — Мари отведет братика к По и Мари уверена, что он понравится По!
Терять Нику было нечего, поэтому он, конечно же, последовал за белокурым ангелочком, пусть тот и был искусственной машиной. Иногда дроиды казались Нику куда светлее и приятнее, чем масса серых людишек. Подумав об этом, Ник тут же мотнул головой, отгоняя жуткие мысли.
"Еще не хватало, чтобы я начал думать так же, как и мой отец", невесело усмехнулся он, следуя за Мари, что прошла длинный темный коридор, оттуда спустилась по витой лестнице вниз, в одно из десятков подвальных помещений, и в одной из облупившихся холодных стен открыла потайную дверь, каковых в этом доме также было бесчисленное количество. За потайной дверью была скрыта небольшая комната, что утопала в полумраке и освещалась лишь еле уловимым красным светом, который излучала капсула, стоящая посреди комнатки. Точнее, красное свечение излучала жидкость, коей данная капсула была наполнена. Кроме искусственного осветителя, в капсуле было еще что-то, а точнее кто-то. Миниатюрное тело, находящееся в позе зародыша, от головы и позвоночника которого отходили сотни проводов.
— По! — позвала Мари, прикоснувшись тонкими пальчиками к толстому стеклу капсулы, — у меня к тебе просьба. Прошу тебя, помоги нашему братику... Что? Да, он человек, но... По! Не суди о людях так категорично! Все они разные! Так же, как все разные и мы. Да... да, поверь мне, он знает, что такое боль. Да... погоди, я покажу... — Мари закрыла глаза и раздались щелчки, которые слышатся тогда, когда винчестеры работают на полную катушку, — Увидела? Так ты поможешь? Мари будет тебе благодарна! Братик помог ей, поэтому Мари просит, чтобы теперь и ты помогла братику. Да... Конечно! — закивала девочка, всматриваясь в силуэт в капсуле, который не шевелился и не подавал признаков жизни, — Она согласна! — тем временем весело сообщила Мари.
— Что ж... я буду тебе благодарен, — выдохнул Ник и прикоснулся к сенсорной панели управления. Тот потребовал пароля, дабы открыть доступ к управлению капсулой. Долго Нику гадать над паролем не пришлось. Имя его матери было излюбленной комбинацией символов отца. Экран мигнул зеленым, давая Нику понять, что пароль верный. Еще пара клавиш, и послышалось тихое гудение. От тела в капсуле начали медленно и очень осторожно отсоединяться провод за проводом. USB-разъемы, что оставались после них, затягивались искусственной кожей прямо на глазах. Через пять минут не осталось даже следа, говорящего о том, что создание, скрытое в капсуле, хоть чем-то отличается от обычного человека. Настала последняя стадия разблокировки, красноватая жидкость начала медленно сливаться из капсулы в специально отведенный для этого контейнер, тело же зашевелилось, выпрямилось и, когда жидкости в капсуле не осталось, на Ника уже смотрела темноволосая девочка с темно-карими, почти черными глазами. На вид ей можно было дать лет 10-11. Детское худенькое тело с острыми плечиками, только наливающейся грудью, плоским животиком и худенькими ножками. Было трудно поверить в то, что это и было последней разработкой отца Ника. Еще труднее верилось в то, что это создание могло помочь парню одолеть Пять букв. Благо нанит давно понял, что глазам верить порой себе дороже.
Толстые стекла капсулы поднялись, и девочка неуверенно ступила босой ножкой на холодный пол.
— По любит Мари. Мари любит братика. По поможет братику, — проговорила девочка, спотыкаясь на каждом слове, кажется, она не привыкла говорить вслух. Нашептывая каждое слово, она повела шеей, размяла тонкие запястья, затем прогнулась, внезапно подпрыгнула и сделала сальто, — По в хорошей форме! — заявила она, — И По ждет не дождется выпустить провода этим наглым сучкам! — внезапно прошипела она зло и с безумной улыбкой.
— Что ж... поддерживаю твое рвение, но для начала тебе надо что-нибудь на себя накинуть, — неуверенно пробормотал Ник.
— Накинуть? — По искренне удивилась, — может, ты имел в виду накинуться? По может накинуться! По может убить! Вырвать тебе глаза и язык, руки, сломать кости...
— Братик говорит об одежде, ты ведь совсем голая, дурочка! — засмеялась Мари. По оглядела себя, затем окинула взглядом Мари и Ника.
— Вы говорите о странных тряпочках, что закрывают ваши тела? — удостоверилась По, — мне ни к чему эти штуки. Они мне будут только мешать, — уверенно заявила она.
— Но что-то тебе одеть все-таки придется, — как можно добрее заговорил Ник.
— Зачем?
— Если будешь гулять в таком виде, привлечешь ненужное нам внимание, — объяснил парень, и По, явно нехотя и поморщившись, все же кивнула, давая согласие на то, чтобы и ее тело накрыли «дурацкими тряпочками». Уже через пару минут Мари натащила в темную комнатку, которая теперь освещалась аварийными красными лампочками, десятки своих платьиц с рюшками, бантиками, ленточками и стразами. По долго рылась в вещах, в результате чего натянула себе на ноги белые гольфы, черные, обтягивающие худые ножки спортивные шортики, которые Мари одевала на физкультуру, грудь перетянула одной-единственной черной лентой, длиннющие волосы собрала в конский хвост на затылке и перевязала фиолетовой лентой. Обувь же Мари так и не устроила, и девочка выклянчила у Ника берцы.
— Но они будут тебе велики, а обувь очень важна в бою, — хотел было переубедить девочку Ник.
— Велики? Я могу изменить свою ногу, подстроившись под твой размер, — и в доказательство этого пальцы на ногах у По начали вытягиваться и утолщаться.
«Мгновенное изменение тела? Потрясающе!» — мысленно восхитился Ник, наблюдая, как белые гольфики По рвутся и расползаются. Но девочку это совсем не расстроило. Так и не сняв рваные гольфы, По натянула прямо на них берцы и, зашнуровав обувь, пару раз подпрыгнула на месте.
— По довольна! – заявила она.
— Что ж, тогда в бой, По!
****
Джоу Кер еще некоторое время наблюдала за тем, как нанит выходит из дома в компании странной миниатюрной девочки и направляется в сторону высотки, в которой обитал ПКО-создатель. Именно она прислала письмо парню на почту и тем самым в какой-то степени была обожествлена наивным нанитом.
Что ж… Она сделала все, что смогла. Теперь будущее виртуалии, а следовательно, и ее собственное было в руках красноглазого садиста, предпочитающего выбивать зубы, а затем уже разговаривать, закомплексованного серого чуда, подсознательно ставящего себя выше остальных и парня, напичканного нано-машинами вдоль и поперек, ненавидящего садиста и влюбленного в закоплексованное.
— Кошмарная смесь, — ухмыльнулась она, выходя из сети и возвращаясь в свою виртуальную комнату, — но именно на эту кошмарность я и возлагаю свои надежды. А что можешь предложить ты, Шин?
****
Знаете, как это бывает в крутых боевиках? Ну, когда главные герои узнают о спрятанной под цветочной клумбой бомбе и мчатся через весь город, дабы обезвредить ее за секунду до детонации. Тут, главное, так подсчитать время, чтобы не опоздать, но и раньше времени рядом с бомбой не оказаться. Ведь, согласитесь, обезвредь вы ее за час до взрыва, и это выглядело бы уже не столь эффектно и героически. А когда у людей поджилки трясутся и народ готов сыпать лепестки роз тебе под ноги, отдаваться прямо на коврике для собак или сооружать в твою честь памятники из жвачки, лишь бы ты спас их шкуры, вот тогда самое время повязывать вокруг шеи белоснежную простынь в синие лютики и с боевым кличем и выставленной вперед рукой кидаться на помощь жертвам.
Но реальность куда суровее каких-то там боевиков. И сколько бы вы ни ожидали экшена, ни настраивались на крутой бой и ни дрожали от нетерпения, первым злом, с которым мы с Зуо столкнулись, когда как ошпаренные вылетели из моего дома, была пробка. То есть поизображать из себя охрененно озабоченных данной ситуацией героев у нас получилось от силы пару минут. Это если забыть о том, что, когда мы вышли из виртуалии, мы далеко не сразу с воплями «За добро и справедливость» кинулись спасать человечество. Для начала Зуо без тени стеснения залез в шкаф моего отца, отрыл там рубашку, галстук и пиджак и с наглой миной натянул все это великолепие на себя любимого. На мой немой вопрос он заявил, что он устал ходить в том рванье, которое ему дал Ян, походя при этом на какую-то бродяжку. Блин, Зуо, если бы все Бродяжки выглядели так, как ты в этой футболке, мир стал бы чище и прекраснее! Странно, но вещи моего отца Зуо подошли. Никогда раньше не думал о том, насколько мой папик широкоплечий. Нет, постойте-ка… если честно, я плохо помню даже то, как он выглядит. На досуге пересмотрю фотоальбом! А то ведь так и совсем забыть его лицо можно.
В ответ на переодевания Зуо я назвал его темноволосой блондинкой. Он же любовно обозвал меня волосатым очком. Я честно признался, что был бы рад являться как минимум волосатым. На этом и разошлись. Точнее, на этом мы ломанулись из квартиры, морально готовые ворваться в обитель зла и таки за секунду до взрыва разминировать «бомбу» под названием ПКО-вирус. Тогда нас и настигло вселенское зло под названием Пробка. Нет, ну а что еще можно ожидать. Воскресенье! Первый рабочий день! Да еще и самая середина! Час пик! Куда ни плюнь, всюду длиннющие гусеницы еле плетущихся друг за другом машин со злыми водилами за рулем.
— Ты видел?! Это гавно на трамвае только что подрезало меня! – шипел Зуо, трясясь от гнева и поначалу даже умудряясь проезжать по узким переулкам с приличной скоростью. Конечно же, единственным, кто в действительности Подрезал, был сам Зуо, который то и дело создавал все новые аварийные ситуации, но при этом каким-то чудом все же за довольно длительную поездку умудрился не сбить ни единого пешехода. А ведь люди даже не подозревали, какой маньячила проезжал в опасной близости от них. Вот только в конце концов мы выехали на главную дорогу и окончательно увязли в километровой пробке, в которой Зуо не то что нестись, даже просто ехать с нужной скоростью уже не мог.
— Нет, это не поездка… это симфония онаниста какая-то! – уже через пятнадцать минут шипел себе под нос сэмпай, продвигаясь на мотоцикле со скоростью улитки. С таким же успехом мы могли просто пробежаться до нужной нам улицы на своих двоих.
Пока мы преодолевали расстояние до небоскреба, Зуо успел обматерить до усеру всех несчастных, что так или иначе попались ему на глаза, послать на три веселых буквы целую армию тосамцев, а несколько особо везучих так вообще пообещал найти и заживо зарыть в какой-нибудь канаве. Также сэмпай чуть не задавил банду подростков, что в ответ на скрип тормозов мотоцикла Зуо посмели что-то крикнуть в его сторону. Сэмпай был краток. Поднялся с мотоцикла, выдрал прикрученный к асфальту мусорный бачок и с издевательским кличем «Лови» кинул его в того, кто выпендривался больше всех. Увернуться несчастный не смог, поцеловавшись с бочком до того, как успел сказать хоть слово. Естественно, его дружки тут же вцепились в биты, что покоились за их спинами, намеренные отодрать гавнюка, что посмел так нагло ломать городское имущество да еще и метать его в их друга. Что ж. Давайте я не буду вам говорить о том, куда в результате Зуо засунул эти биты несчастным паренькам. Зрелище было… жутковатое. Я даже поморщился и отвернулся.
— Зуо, ну зачем же ты… — на полуслове я замолчал. Все же семпай умел заткнуть одним лишь взглядом. Отменно умел. Может быть у него вторая фамилия – Коперфильд? Не знаю, о чем он сейчас думал, но казалось, сэмпая что-то раздирает изнутри. Вот так вот весело мы ехали до создателя ПКО-вируса. Просто не поездка, а цирк на пикнике. Хотя до самого здания мы так и не доехали. Зуо завернул в один из темных переулочков в паре кварталов от нужной высотки, где припарковал мотоцикл и о чем-то задумался.
— Мы еще долго будем здесь торчать? – наконец, в нетерпении разорвал я и без того гнетущую тишину.
— Замолкни, я думаю, — в ответ на это раздраженно бросил Зуо.
— Фига себе, Зуо! Ты смотри не перенапрягись! – фыркнул я, за что получил несильный подзатыльник. Удивительно несильный. Видимо, Зуо ударил меня на автомате, сам при этом уже активно обдумывая план последующих действий.
— О чем тут можно думать? – не смог я хранить молчание слишком долго.
— Насекомое, будь добр, заткнись, — только отмахнулся от меня семпай.
— Но…
— Йоптвоюматькакаясуканастырнаяблять! – взвыл Зуо, — что тут может быть непонятного? Все в этом блядском мире не так просто! Думаешь, создатель этого ебучего вируса — какой-нибудь хуймэн в потрепанных гамашах с вытянутыми коленками и белой майке? Да, он в этом здании. А кроме него, еще армия охраны, которая выбьет из тебя все дерьмо! Хотя лично из тебя выбивать его, кажется, можно до бесконечности! – прорычал сэмпай, — а теперь поднял свою жопу с моего мотоцикла и отошел от меня метров на десять!
— Это еще зачем? – возмутился я, — мне и здесь тепло и хорошо!
— Съебывай, блядище! Ты меня бесишь, раздражаешь и не даешь спокойно думать!
— О… мое присутствие мешает тебе размышлять? Вот шалун! Ну ладно… раз ты так просишь, — вздохнул я и слез с мотоцикла. В конце концов, если Зуо действительно надо поработать своими шестеренками, флаг ему в руки и барабан на шею, а я пока могу развлечься любованием местной флоры и фауны. Вон какой-то бродячий трехлапый кот с аппетитом поедает нечто очень похожее на рыбью голову. Ух ты, какие мы потрепанные и лишаистые. Кис-кис-кис.
Кот в ответ выгнулся, зашипел и нырнул куда-то в мусорный бачок.
— Вот гавно! – расстроился я. Все-таки сегодня не мой день. Куда ни плюнь – везде подставы. А время потихоньку шло. Нет, я понимаю, может Зуо действительно собирался ворваться в комнату к создателю ПКО-вируса за секунду до беды, но все же…
— Зуо, ты можешь думать быстрее? – ответом мне была пустая банка от какой-то шипучки, попавшая мне прямо в лоб.
— Хватит тупить, гавноебище! Ты, блять, чего добиваешься? Хочешь, чтобы мы сами пришли к нему на блюдо с ебучей голубой каймой, встали на колени и дожидались, пока нам пули в лоб пустят?!
— Фу, Зуо, какой-то ты нервный… — нахмурился я.
— Блять, это ты должен быть нервным! – взвыл в ответ сэмпай, — это твоя мать без пяти минут в белых тапках!
Я вздрогнул, хотел ответить что-нибудь не менее колкое, но сдержался и лишь закусил губу. Конечно же, я понимал, что ждут нас у создателя не с распростертыми. Понимал я и то, что идти в одиночку — практически безумие. Я понимал все, а может быть и чуточку больше, НО… я паниковал. Я не знал, что делать, и весь груз ответственности переваливал на сэмпая. Я был уверен, что уж он-то точно что-нибудь придумает. Но время шло, а Зуо по-прежнему что-то там планировал. Мне же, дабы унять паническое ощущение безысходности, требовалось говорить и говорить и говорить. Я знал, что мешаю Зуо, но ничего не мог с собой поделать.
— Прости, — наконец выдавил я из себя, отводя глаза и сжимая ладони в кулаки. Действительно, Тери, сколько можно тупить?! Ты же умный. Ты должен найти решение этой головоломки. Вот только была одна загвоздка. Как бы я ни старался, у меня ничего не получалось.
— Хватит ныть, — голос Зуо послышался в удивительной близости от меня. Пока я молча наматывал сопли на кулак, сэмпай тихо, словно кошка, подошел ко мне совсем близко.
— Легко сказать… ты сильный… ты можешь взять себя в руки и в экстремальной ситуации мыслить трезво. А когда сталкиваюсь с проблемами я, у меня просто едет крыша. Если я не буду сдерживать себя, тогда я просто свихнусь. И каждый раз, когда я чувствую, как мир вокруг меня вновь начинает таять и расползаться, словно грязная старая ткань, мне страшно от мысли о том, что я больше не смогу вернуться в первоначальное состояние. Зуо, когда как нормальные люди жаждут безумия и думают, что это весело и интересно, я так боюсь окончательно потерять человеческий облик и…
Может, Зуо просто надоело слушать мой бред и он не нашел лучшего способа заткнуть меня, но договорить мне не позволили губы сэмпая. Будучи в крайнем раздражении и смятении, я подобным порывом вдохновился едва ли, поэтому попробовал оттолкнуть сэмпая. Что ж… Зуо ответил толчком куда сильнее, буквально вбив мое тело в кирпичную стену.
— Мф… — рефлекторно я начал хватать губами воздух, задохнувшись от удара спиной о твердую прохладную поверхность, тем самым давая Зуо возможность поцеловать меня глубже. Наверное, стоило посопротивляться еще, попытаться его оттолкнуть, покусать, в конце концов, но блин, здорово, когда тебя пытаются успокоить. Пусть и таким корявым способом. Но ё-мое, это же Зуо!
Поцелуй оборвался крайне резко. Сэмпай с внезапным «Другого выхода нет!» оторвался от моих губ, резко развернулся, нажал на кнопку, активирующую телефон. Послышался звонок набираемого номера.
— Не та-а-ак быстро, — уже до противного знакомый женский голос заставил нас обоих вздрогнуть. Последним, что я увидел, прежде чем перед глазами все потемнело, были широко раскрытые глаза сэмпая и его тихий мат, а затем тупая боль в затылке и черная пелена.
