Особенности естественно-правовой теории

 

1. Естественно-правовая теория происхождения государства и права, или теория естественного права, как ее нередко называют в научной литературе, является одной из старейших и в то же время одной из наиболее распространенных правовых доктрин.

Вопрос о естественном праве и его теории, писал еще в начале XX в. известный российский юрист Е.Н. Трубецкой, " есть центральный, жизненный вопрос философии права, о котором философы и ученые спорят с самого момента его зарождения" *(205). Таким же в значительной мере этот вопрос остается и поныне.

Нескончаемые споры, в частности, велись и ведутся вокруг самого понятия и содержания естественного права, его реальности или надуманности, его практической значимости и применимости. Если одни авторы исходят из того, что естественное право как таковое и его отдельные институты в реальной жизни не существуют, что они и их понятия есть результат свойственных человеческому уму " априорных заблуждений" *(206), то другие исследователи придерживаются противоположных взглядов, считая, что естественное право как порождение самой природы и разума - это такая же реальность, как и положительное право - результат нормотворческой деятельности государства и его отдельных органов.

Последнее особенно отчетливо излагалось в работах российского дореволюционного исследователя Н.М. Коркунова, утверждавшего, что " естественное право не есть предмет только научных гипотез. Это не книжная теория, чуждая действительной практической жизни. Напротив, идея естественного права играла и в практической жизни играет едва ли не большую роль, чем в научной теории права" *(207).

Для того чтобы сознательно разбираться во всех этих разноречивых суждениях, глубоко и всесторонне понимать суть естественного права и его теории, важно хотя бы вкратце проследить их эволюцию, основные этапы или стадии их становления и развития. Необходимость этого обусловливается тем, что в разные исторические периоды, на разных этапах развития общества и государства взгляды на естественное право и его теорию, представление о них имели свои особенности. В чем они заключались и как они выражались?

2. Отвечая на этот вопрос, обратимся к первоначальной стадии становления и развития теории естественного права. В качестве таковой выступает теория естественного права в Древней Греции и Древнем Риме.

Отдельные положения этой теории развивались, в частности, еще в V-IV вв. до н.э. софистами Древней Греции. " Люди, собравшиеся здесь! - обращался к своим собеседникам один из них (Гиппий 460-400 гг. до н.э.). - Я считаю, что вы все тут родственники, свойственники и сограждане по природе, а не по закону: ведь подобное родственно подобному по природе. Закон же, властвуя над людьми, принуждает ко многому, что противно природе".

Характерными для этого периода развития государственно-правовой мысли в Древней Греции являлись споры относительно того, коренится ли право как таковое, безотносительно его видов и характера, в самой природе вещей, " в вечном, неизменном порядке мироздания" или же оно выступает как результат добровольного соглашения людей, как " человеческое установление", возникшее на определенном отрезке времени.

Софисты в своих учениях исходили из того, что в основе образования права нет ничего вечного, неизменного. Все, что называется " правом или правдой", составляет результат соглашения людей, искусственное изобретение человеческого ума. Люди, по их мнению, первоначально жившие врозь и не придерживавшиеся во взаимных отношениях никаких правил, позднее вынуждены были в интересах безопасности всех и каждого объединиться между собой и " установить законы - нормы права и правды", которыми они устраняли царивший беспредел, защищали слабых и " сковывали произвол сильных" *(208).

Против подобного рода учений и взглядов софистов решительно выступали величайшие мыслители античности, греческие философы Сократ, Платон и Аристотель. Общая позиция, которая разделялась и отстаивалась ими, заключалась в том, что не все законы и не все право являются " искусственным изобретением людей". Наряду с письменными законами, порожденными людьми, существуют вечные, неписаные законы, " вложенные в сердца людей самим божественным разумом". Иными словами, наряду с законами, зависящими от воли людей и порождаемыми людьми через создаваемое ими государство, существуют также законы, не зависящие от воли людей и составляющие естественное право. В основе этих законов лежит вечный, незыблемый божественный порядок, который господствует не только в человеческих отношениях, но и " во всем строе мироздания" *(209).

Подобные взгляды особенно четко прослеживались в учении Аристотеля. Все право он рассматривал как право политическое, означающее невозможность его существования в неполитических (деспотических - по автору) формах правления, и делил его на две составные части, а именно - на естественное и условное (волеустановленное) право. " Что касается права политического, - писал мыслитель, - то оно частью естественное, частью условное. Естественное право - то, которое везде имеет одинаковое значение и не зависит от признания или непризнания его. Условное право - то, которое первоначально могло быть без существенного различия таким или иным, но раз оно определено (это безразличие прекращается)".

Согласно учению Аристотеля проявлением вечного, незыблемого божественного порядка, положенного в основу естественного права является, в частности, разделение людей на рожденных повелевать и рожденных повиноваться, на свободных господ и рабов. В своем знаменитом трактате " Политика" - главном произведении мыслителя Аристотель рассуждал так: раб - это " некая одушевленная собственность", это - средство для выполнения различных работ. Из тех, кто " по природе принадлежит не самому себе, а другому и при этом все-таки человек, тот по своей природе раб". Господином называют " не за знания, а за природные свойства; точно так же обстоит дело с рабом и свободным".

И далее. Если бы каждое орудие могло выполнять свойственную ему работу само, если бы ткацкие челноки сами ткали, а плектры сами играли на кифаре, тогда и зодчие не нуждались бы в работниках, а господам не нужны были бы рабы.

Сама природа предназначила одних людей быть свободными, а других - рабами. Она же определила и физическое состояние, " физическую организацию" тех и других. " Природа желает, - писал Аристотель, - чтобы и физическая организация свободных людей отличалась от физической организации рабов: у последних тело мощное, пригодное для выполнения необходимых физических трудов; свободные же люди держатся прямо и не способны к выполнению подобного рода работ, зато они пригодны для политической жизни, а эта последняя разделяется у них на деятельность в военное и мирное время. Очевидно, во всяком случае, что одни люди по природе свободны, другие - рабы, и этим последним быть рабами и полезно, и справедливо".

Точно так же полезно и справедливо рабу и его господину всегда находиться в дружеских отношениях, " раз их взаимоотношения покоятся на естественных началах" *(210).

Природным характером, естественными началами Аристотелем и многими его учениками и последователями объяснялись и оправдывались не только отношения по поводу рабства или властного подчинения одних людей другими, но и иные, отнюдь не естественные, а социальные, точнее, социально-классовые по своей природе и характеру отношения.

При этом место и роль естественного права в общей системе права, как и его понятие, определялись неодинаково. Одними авторами естественное право рассматривалось как неотъемлемая, причем равнозначная, составная часть всего права. В то же время другими оно воспринималось как основа положительного права или как стоящее над ним и вступающее в силу лишь по временам право. В этом случае считалось, что естественное право вступает в силу только тогда, когда молчит в своем бездействии установленное людьми положительное право.

Таким же разноречивым, довольно неопределенным и неустойчивым было представление о естественном праве не только у древнегреческих, но и у древнеримских юристов и философов. Под именем естественного права у последних, писал Г.Ф. Шершеневич в начале XX в., понимаются то законы в научном смысле, например брачное сожительство, произведение потомства, то ядро положительного права, неизменно встречающееся в праве каждого народа, то, наконец, естественное право противополагается общепризнанному положительному праву, например в вопросе о рабстве, которое, согласно воззрениям ряда римских авторов, противоречило природе, хотя и закреплялось всюду законами. Во всяком случае, заключает автор, едва ли верно, что одаренные практическим чутьем римляне смотрели на естественное право (jus naturale) только как на идеальное и не придавали ему действующей (юридической) силы*(211).

Это мнение разделялось и другими российскими авторами, такими, например, как Н.М. Коркунов, который на основе изучения и анализа огромного эмпирического материала считал, что римляне признавали естественное право не только в качестве некоего идеализированного права, существующего лишь в умах людей, но и в качестве института, действующего " совместно и одинаково с положительным правом". Естественное право они относили " к сфере конкретных явлений". Его действию придавалось такое же реальное значение, как и положительному праву*(212).

Среди римских юристов чрезвычайно широко было распространено мнение, согласно которому в римском праве наряду с положительным правом, состоящим из jus sivile (исконно древнеримским правом, регулировавшим отношения исключительно между римскими гражданами) и jus gentum (правом, регулировавшим имущественные отношения, возникавшие между римскими гражданами и Перегринами), существует jus naturale - естественное право. Так же как и у древних греков, положительное право относилось к области подвижного, изменчивого права, создаваемого людьми, а естественное - к области неподвижного, вечного права, порождаемого самой природой и коренящегося в отношениях, возникающих между людьми.

На всех этапах развития римского права над единством мнений юристов по поводу сущности естественного права - jus naturale и его соотношения с правом общим для всех народов - jus gentum неизменно преобладал разнобой. В большинстве случаев, как было отмечено, их отличали друг от друга. Нередко их отождествляли друг с другом, еще чаще рассматривали естественное право как идеал, к которому должно стремиться положительное, действующее право; иногда видели в первом часть последнего.

Однако зачастую римские юристы и философы, в отличие от многих древнегреческих юристов и философов, обращали особое внимание на то, что в ряде случаев положительное право почти неизбежно вступает в противоречие с естественным правом. Одно из таких противоречий проявляется, например, в том, что естественное право исходит из свободы и равенства всех людей, из того, что среди них нет и не может быть различия по классовому и другим социальным признакам, нет и не может быть рабов и господ, а положительное право как раз и базируется на таких различиях.

Разнобой во мнениях римских юристов по поводу сущности и характера естественного права был связан также с разным пониманием и толкованием " природы", лежащей в основе естественного права. Согласно множеству указаний римских юристов наличие юридических норм, якобы не зависящих от воли человека и порожденных самой природой, последнее трактовалось далеко не одинаково. В одних случаях оно воспринимается как природа самого человека. В других - как природа вещей, служащих объектом его прав. В третьих же случаях оно трактуется как природа возникающих в обществе правовых отношений.

Применительно к каждому из этих случаев понимания " природы" вырабатывались свои соответствующие нормы, формировались свои соответствующие естественно-правовые отношения.

Например, основываясь на природе человека, римские юристы указывали на необходимость выработки норм права, признающих недействительными обязательства несовершеннолетних, а также на необходимость установления над ними опеки или попечительства.

Со ссылкой на природу вещей доказывалась необходимость общего пользования проточной водой, воздухом, морем. Последовательно проводилась мысль о важности использования " природы вещей" как источника права и отдельных юридических положений.

Наконец, апеллируя к природе отношений, римские юристы обосновывали важность и незыблемость права собственности как " наиболее абсолютного права", доказывали необходимость установления и строгого соблюдения правила, согласно которому правовые отношения прекращались бы в таком же порядке и таким способом, каким они устанавливались, и т.д.*(213)

3. Значительную эволюцию теория естественного права претерпела на следующей стадии своего развития, в Средние века. Сохраняя в основе своей прежние постулаты, среди которых на первом плане стояли вечность и неизменность природы человека, естественное право в то же время (особенно это проявилось в XVI-XVI вв.) в значительной мере ассоциировалось не с природным, а с божественным происхождением. Среди средневековых схоластов, констатировал в связи с этим Е.Н. Трубецкой, господствовало убеждение, что существует вечное естественное право - вечные естественные законы, " которые вложены Богом в сердца людей и составляют самую природу разума" *(214). Естественное право соотносилось, таким образом, с неким божественным правом, а место природы занимал и выполнял Бог.

Среди средневековых схоластов не было сомнения в божественном происхождении естественного права. Бесспорным для них было и то, что естественное право признавалось действующим, обязательным и стоящим выше всякого другого, положительного и обычного права. Сомнения и споры возникали лишь по поводу того, как соотносится естественное право с божественным, сливается ли оно с ним или только сопоставляется.

По мере развития средневекового общества развивалась и теория естественного права. Лучшей порой естественного права и его теории, временем их расцвета в научной юридической и философской литературе считаются XVII и XVIII столетия. В этот период теория естественного права и ее отдельные положения активно использовались в борьбе с крепостничеством и феодальной монархией. Идеи теории естественного права в это время развивались и поддерживались многими великими мыслителями и просветителями.

В Голландии это Гуго Гроций и Спиноза. В Англии - Томас Гоббс и Джон Локк. Во Франции - Жан Жак Руссо, Поль Гольбах. В России - Александр Радищев и др.

Благодаря их усилиям сложилась целая школа естественного права, оказавшая огромное влияние на процесс дальнейшего развития как национального (в рамках отдельных стран), так и международного права. Рассматривая особенности развития школы естественного права на данном этапе, Г.Ф. Шершеневич отмечал, что политические тенденции этой школы изменялись с течением времени. В начале представители ее хотели дать разумные объяснения сложившемуся порядку между людьми, а " затем они стремились разрушить исторические основы и заменить их разумными".

За все время своего существования (" исключительного господства" ) школа естественного права придавала термину " естественное право" далеко не всегда одинаковый смысл. На естественное право смотрят с методологических позиций, им пользуются как методологическим приемом: " естественное право - это то, что было бы, если бы не существовало государства и установленных им законов" *(215). Иными словами, естественное право в этом случае рассматривается как некая историческая гипотеза, предположение о том, каковым должно быть право в " естественном состоянии", до возникновения государства и до перехода права в " государственное состояние".

Естественное право в этот период играет роль политического и юридического идеала. Оно рассматривается как некий образец, которому должно следовать и которым должно заменить существующее, во всех отношениях не совершенное право. Гуго Гроций (1583-1645) как один из основателей естественной школы права и его последователи вообще не считались, по словам Е.Н. Трубецкого, ни с окружающей их политической и юридической действительностью, " ни вообще с историей". Для них действительность имела право на существование лишь постольку, поскольку она вытекала из требований разума или, иными словами, поскольку она могла быть выведена и логически оправдана с точки зрения естественного права.

Исследователям, разделявшим идеи естественного права в этот период, последнее представлялось в виде целого кодекса правил, составлявших некий политический и юридический идеал, которые могут быть выведены a priori из требований разума. Причем заранее устанавливалось, что все то, что хотя бы в малейшей степени не согласуется с этим кодексом, должно быть как противное разуму соответствующим образом изменено или упразднено*(216).

При такой постановке вопроса само собою разумеющимся является то, что теория естественного права должна была быть не только эволюционной по своему характеру, прошедшей огромный исторический путь своего развития, но и революционной по своим социально-политическим и юридическим устремлениям теорией. Именно таковой она и была в рассматриваемый период.

В частности, как отмечали исследователи, учение о естественном праве послужило " оправданием и лозунгом французской революции", восставшей против королевского деспотизма и против феодально-аристократического строя во имя прирожденных прав человека*(217).

Теоретической основой и идеологическим обоснованием революционного движения во Франции послужили некоторые размышления и мысли Жана Жака Руссо (1712-1778), который довел учение естественной школы до его логического конца, до самых крайних пределов. Сопоставляя провозглашаемый теорией естественного права идеал с окружающей его действительностью, Руссо пришел к полному и всестороннему осуждению последней.

По природе своей, писал он, человек рождается свободным, а между тем мы видим его повсюду в оковах. До тех пор, рассуждал Руссо, пока люди довольствовались своими убогими хижинами, пока они были заняты лишь таким трудом, который под силу одному человеку, и только такими промыслами, которые не требовали участия многих рук, они жили свободные, здоровые, добрые и счастливые, насколько они могли быть такими по своей природе, и продолжали в отношениях между собою наслаждаться радостями общения, не нарушавшими их независимость. Но с той минуты, как один человек стал нуждаться в помощи другого, как только люди заметили, что одному полезно иметь запас пищи на двоих, - исчезло равенство, появилась собственность, труд стал необходимостью. Обширные леса, заключает автор, превратились в радующие глаз нивы, которые надо было орошать человеческим потом и на которых вскоре были посеяны и выросли вместе с урожаем рабство и нищета.

Соотнося окружающую его действительность с представлениями, которые развивались в теории естественного права, о мире и о людях, населяющих этот мир, Руссо видел их полную несовместимость, ярко выраженное противоречие между теми и другими. По природе все люди равны, отмечал он, а между тем контраст богатства и нищеты выступает как явление повсеместное. По природе все люди братья, а между тем повсюду мы можем наблюдать ожесточенную борьбу слоев, групп, классов. Причин такого вопиющего расхождения природы человека и действительности много, но наиболее важная из них, по мнению Руссо, - ненасытное честолюбие, страсть к увеличению относительных размеров своего состояния, с одной стороны, противоположность интересов - с другой, и повсюду - " скрытое желание выгадать за счет других". Все эти бедствия, заключал автор, - " первое действие собственности и неотделимая свита нарождающегося неравенства".

Чтобы устранить это неравенство и привести в полное соответствие с изначальной природой человека окружающую действительность, необходимы не столько эволюционные, сколько революционные меры. Этот вывод следует из всего учения Руссо, на базе которого сложился лозунг французской революции " Свобода, равенство и братство! " и которое еще раз подтвердило революционный характер развиваемой на этом историческом этапе теории естественного права.

Революционный характер последней проявлялся не только в полном неприятии окружающей ее творцов и сторонников юридической и социально-политической среды, но и в решительном отказе их от ряда прежних положений, развивавшихся в рамках теории естественного права. Одним из таких положений был тезис о божественной основе естественного права, о вечных естественных законах, вложенных Богом в сердца людей.

Идеи божественного происхождения государства и права, а также их отдельных институтов, таких, например, как власть монарха, не только не подтверждались и не оправдывались на новом историческом этапе, но и всячески опровергались. Вместо Божьей воли и Божьего провидения в решении этих вопросов на первый план выступала воля людей. Особенно наглядно это было показано П. Гольбахом (1723-1789) в его работе " Священная зараза или естественная история суеверия" на примере власти монарха и связанных с ней правовых норм и идей.

Выступая против широко распространенной в Средние века идеи божественного происхождения власти королей, " являющихся представителями и подобием Бога на земле", Гольбах пишет, что в практическом плане эта идея служит оправданием всемогущества, бесконтрольности властей, произвола монархов и их ближайшего окружения во всех сферах жизни общества, в том числе в сфере правотворчества и правоприменения*(218).

" Горсть привилегированных людей, - отмечает автор, - получила в силу божественного права власть быть несправедливыми и повелевать другими людьми. Последние верят, что должны отказаться в пользу своих господ от собственного счастья, должны работать только на них, сражаться и погибать в их войнах. Они верят, что должны безусловно подчиняться желаниям самых сумасбродных и вредных царей, которых небо послало им в гневе своем".

Идея божественного происхождения права и власти монарха, констатирует Гольбах, привела во многих странах к тому, что " государь стал единственным источником милостей". Он " развращал общество и разделял его, чтобы властвовать". При таком положении вещей " нация была доведена до ничтожества; собственное неразумение сделало ее неспособной ограждать свою безопасность, сопротивляться причиняемому ей злу и вознаграждать за оказываемые ей услуги; сами граждане забыли ее и игнорировали и не признавали. В каждой стране одно центральное лицо зажигало все страсти, приводило их в действие для своей личной выгоды и награждало тех, кого считало наиболее полезным для своих целей".

Далее Гольбах замечает, что " воля монарха заняла место разума". Прихоть монарха стала законом. Милость его стала мерилом уважения, чести, общественного почета. Воля монарха " определяла право и преступление, справедливость и несправедливость. Воровство перестало быть преступлением, если было дозволено монархом". Угнетение становилось законным, если совершалось от его имени. Налоги шли только на " безумные траты монарха и на утоление аппетитов его ненасытных царедворцев".

Как же практически обстояло дело со свободой, справедливостью и с правом в тех странах, где господствовала теория божественного происхождения институтов власти и права?

Отвечая на этот вопрос, Гольбах писал, что свобода в этих странах была запрещена монархом, " так как стесняла его распущенность". И подданные " скоро поверили, что все разрешенное государем достойно и похвально".

Что же касается справедливости, то ее идея, по образному выражению автора, " угасла во всех душах". Граждане рукоплескали " собственному унижению и разорению". Служба государю отождествлялась со служением отчизне. Воин считал себя полезным своей стране, " держа ее под ярмом и заставляя склонять выю по прихоти своего господина. Взяточник объявлял себя крайне необходимым человеком". Судью, приговоры которого диктовались положением и влиянием обвиняемого, не считали обесчещенным. " Представитель нации продавал ее за деньги и торговал ею, как своей собственностью. Министр уважался смотря по тому, какие средства найдены были им для того, чтобы увеличить власть государя и разорение государства".

Итак, делал вывод в отношении идеи справедливости Гольбах, государи, " обоготворенные религией и развращенные попами", в свою очередь развращали души своих подданных, вносили " среди них борьбу интересов", уничтожали существовавшие между ними отношения, " делали людей врагами друг другу и убивали в них нравственность".

Какую же роль при этом играло право? Было ли оно одинаково справедливым ко всем? Ответ Гольбаха однозначный: " Не было". Суровость закона, пишет он, существовала лишь " для жалкого народа". Ибо " вельможи, фавориты, богачи, счастливцы не подлежали его строгому суду. Все мечтали только о чине, власти, титуле, сане и должности. Все пути к этим благам считались законными и честными. Каждый стремился быть изъятым из-под гнета, для того чтобы угнетать других". Каждый желал получить возможность безнаказанно творить зло.

Таким образом, заключает автор, законодательство, зависящее от " порочного двора", лишь связывало граждан. Законы, которые должны были обеспечивать счастье всех, " служили только для защиты богачей и вельмож от покушений со стороны бедняков и серых людей, которых тирания стремилась всегда держать в унижении и нищете" *(219).

Подвергая резкой критике идеи божественного происхождения власти и права, приводящие к губительным социальным последствиям, Гольбах, а вместе с ним и другие сторонники естественной теории происхождения права апеллировали, таким образом, вместо божественной воли к воле народов, наций, отдельного человека.

Если бы нации, столь униженные в своих правах и собственных глазах, заявлял в связи с этим Гольбах, " способны были обратиться к разуму, они, конечно, увидели бы, что только их воля может предоставлять кому-либо высшую власть". Они увидели бы, что те земные боги, пред которыми они падают ниц, в сущности просто люди, которым они же, народы, поручили вести их к счастью, причем эти люди стали, однако, бандитами, врагами и узурпаторами, злоупотребили властью против народа, давшего им в руки эту власть".

Да и сами государи, рассуждал далее автор, если бы они способны были " запрашивать природу и свои истинные интересы", если бы очнулись от опьянения, в которое приводит их фимиам, " воскуриваемый им служителями суеверия", они бы поняли, что " власть, основанная на согласии народов, на их привязанности, на их настоящих интересах, гораздо прочнее власти, опирающейся на иллюзорные притязания". Они бы нашли, что истинная слава состоит в том, чтобы сделать людей счастливыми, истинное могущество - в том, чтобы объединять их желания и интересы, истинное величие - в деятельности, таланте и добродетели*(220).

Аналогичных взглядов на природу власти и права в рассматриваемый период придерживались и другие сторонники и последователи теории естественного права.

В последующие годы и столетия эти взгляды в основе своей сохранились, хотя и претерпели, как и теория естественного права, определенные изменения.

4. В начале XIX в. в развитии естественного права наступили кризисные явления, которые были обусловлены комплексом причин как внутреннего порядка, " заложенных" в самой теории естественного права, так и внешнего плана.

Характеризуя данный период в развитии естественного права, Г.Ф. Шершеневич писал, что на данном этапе оно столкнулось с новым течением мысли в лице исторической школы, о которую оно разбилось не столько вследствие сильной критики извне, сколько вследствие ослабевшей собственной силы внутри*(221).

В оппозицию к естественному праву в Англии встала утилитарная школа И. Бентама, положившая в свою основу не природу человека и общества, а пользу, выгоду как критерий нравственности и движущую силу всех поступков человека. При этом все природные и социальные явления рассматривались только с точки зрения их полезности (принцип оценки) и возможности быть использованными для достижения каких-либо целей.

В Германии школу естественного права стала напористо теснить появившаяся на свет историческая школа права. Тесная связь школы естественного права с революционными тенденциями XVIII в. вызвала неприязнь к ней и гонения со стороны самых различных реакционных сил, поднявшихся по всей Европе в этот период на защиту старого, исторически отжившего строя.

Однако самый сильный удар по идее естественного права, по мнению исследователей, был нанесен научным духом XIX в., его исторической социологической и эволюционной точкой зрения. " Все давало основание думать, что естественное право окончательно умерло. Уже готовились ставить ему надгробный памятник, когда " совершенно неожиданно, на исходе XIX столетия, оно вдруг проявило все признаки жизни" *(222). Это оживление обнаружилось одновременно в разных местах Западной Европы и с особенной яркостью в России.

5. С конца XIX в. и вплоть до настоящего времени теория естественного права переживает новый период в своем развитии - так называемый период возрожденного естественного права.

Чем отличается данный период развития естественного права от всех предшествующих периодов? Что у них общего и что особенного?

Отвечая на эти вопросы, следует обратить внимание прежде всего на то, что возрожденное естественное право в лице его последователей не только не отрицает своего родства с прежними этапами развития естественного права, но, наоборот, всячески подчеркивает свою генетическую связь с ними. Родство со старой теорией признается, в частности, по линии их общих основ - упование на природу и разум человека, по линии основных задач - нахождение идеального критерия, а также по линии априорного метода - упование на веру вместо доказательств реального существования норм естественного права, на общепринятость того или иного поведения, именуемого естественным, и т.д.

Отличительная особенность возрожденного естественного права по сравнению со старым естественным правом проявляется прежде всего в том, что оно не признает вечного, неизменного для всех времен и народов права. Оно исходит из того, что в мире существует естественное право только с исторически меняющимся содержанием. Сказанное не означает, однако, что возрожденное естественное право не признает абсолютного идеала или критерия.

Среди других отличительных особенностей возрожденного естественного права следует назвать множественность направлений его развития и формирующих его частных теорий. Последнее дало основание ряду авторов именовать современное естественное право с точки зрения его теории не в единственном, а во множественном числе, как " теории современного естественного права".

Это прежде всего такие частные теории, как неотомистские, экзистенциалистские, феноменологические и другие доктрины. Общим для них является то, что они возникают и развиваются в рамках естественного права и имеют под собой в виде объективного и субъективного идеализма одинаковую основу. Естественное право выводится ими из: 1) божественного порядка бытия (религиозные учения - неотомизм, неопротестантизм и др.); 2) самореализации объективного разума и объективной идеи права (неогегельянство); 3) априорных правовых субстанций и ценностей (феноменологическая концепция); 4) " природы вещей" как идеальной мыслимой формы, трактуемой с позиций методологического дуализма должного и сущего (неокантианство); 5) " существования" человека (экзистенциализм); 6) " процесса исторического правопонимания", " живого исторического языка" (герменевтика), и др. Следует заметить, что в современной теории естественного права эти различные направления и подходы нередко переплетаются между собой*(223) и дополняют друг друга.

Важной особенностью современной теории естественного права являются ее ярко выраженные политический и идеологический аспекты.

Строго говоря, данная теория, как и любая иная государственно-правовая доктрина, всегда была не только юридической, но и политико-идеологической теорией. Это означало, что ее всегда пытались использовать не только в юридических, но и в политико-идеологических целях - для укрепления или, наоборот, расшатывания существующего строя, для усиления или, наоборот, ослабления революционного движения. Все зависело от того, в чьих руках находилась данная теория и для достижения каких целей она применялась.

Возможность использования теории естественного права в прямо противоположных политических и идеологических целях объясняется многими причинами, и прежде всего ее чрезмерной широтой, многогранностью и неопределенностью многих " заложенных" в ней понятий и положений, открывающих широкий простор для произвольного их толкования и применения.

В современных условиях развития теории естественного права ее политический и идеологический аспекты значительно возросли по сравнению с прежними этапами ее развития. Объясняется это, с одной стороны, усилением политизации и идеологизации всей общественной и государственной жизни во всех странах в XX в. А с другой - возникновением и развитием многочисленных, имеющих различные политические и идеологические оттенки течений и направлений теории естественного права.

С помощью различных положений теории естественного права в 30-40-е годы XX в. в некоторых странах (Германия, Италия, Португалия и др.) сначала оправдывался, а затем, после победы над фашизмом, повсеместно осуждался фашизм и тоталитаризм. Используя теорию естественного права, официальная политика и идеология стран Запада всячески осуждала и осуждает как несоответствующий природе и характеру человека коммунизм и наоборот, повсеместно в прямой и косвенной форме утверждала и утверждает как естественный, адекватно отражающий природу и чаяния человека капитализм*(224).

Данный мотив достаточно четко различается и в современной российской официальной и полуофициальной политической жизни и идеологии. Вполне естественными, соответствующими природе человека в прямой или косвенной форме провозглашаются и отчасти проводятся в жизнь идеи элитарности, а значит, заведомо признаваемого неравенства людей. Подспудно естественным феноменом жизни признается безработица как источник конкуренции на рынке труда и состязательности. Практической политикой в сфере экономики и социальной жизни поощряется материальное, а вместе с тем и социальное расслоение общества на имущих и неимущих, на частных работодателей и работополучателей, на собственников - владельцев огромных дворцов и состояний и нищих или полунищих.

Само собою разумеется, и это множество раз доказано самой жизнью, что глубокое материальное и иное неравенство людей является основой и залогом реально возникающего на этой почве юридического неравенства, в различной степени реализующихся в отношении разных по материальной обеспеченности граждан конституционных прав и свобод. Чем глубже расслоение общества по материальному признаку, чем больше разрыв между богатыми и бедными в российском или любом ином обществе, тем бессмысленнее и бессодержательнее становятся конституционные положения о равенстве, равноправии, одинаковых гарантиях прав и свобод граждан и иные им подобные декларации.

⇐ Предыдущая891011121314151617Следующая ⇒

Поделиться: