Договор в англосаксонском праве: основные положения

 

1. В системе общего права договор наряду с обычаем, прецедентом и другими правовыми актами является одним из важнейших и древнейших регуляторов общественных отношений. Не случайно поэтому при изучении современного договорного права Англии, США и других стран общего права истории договора в этой правовой семье традиционно уделяется повышенное внимание*(1342).

Отмечая это обстоятельство, Р.О. Халфина не без оснований писала применительно к английскому договорному праву, что его нельзя понять, не зная исторических предпосылок возникновения и развития договора в системе общего права и, в частности, в английском праве. Преобладание прецедентного права, подчеркивала она, отсутствие единой общепризнанной кодификации, неразработанность системы права, отсутствие четких граней между различными его отраслями, внешний консерватизм и стремление сохранить старую форму даже тогда, когда содержание ее стало совершенно новым, - все эти характерные для английского права черты делают невозможным сколько-нибудь глубокое изучение основных институтов английского права без предварительного ознакомления с их историей, включая такой немаловажный юридический институт, как договор*(1343).

Аналогичным образом обстоит дело с изучением договора и договорного права и в других странах общего права, в частности в США, где, как подчеркивает американский исследователь Е. Фарнсворт, " даже война за независимость не стала в США причиной большого разрыва связи с английской общеправовой традицией, и вследствие этого многие аспекты современного американского договорного права в равной мере обусловлены как историческими причинами, так и действием сил разума" *(1344).

Круг вопросов, касающихся исторических предпосылок возникновения и развития договора как института общего права и производного от него договорного права, которые обсуждаются в зарубежной и отчасти в отечественной литературе, весьма широк и разнообразен. Но ключевым среди них в историческом и современном плане был и остается вопрос о происхождении договора и его изначальной юридической природе в английском и, соответственно, в англосаксонском (общем) праве.

Суть данного вопроса в конечном счете сводится к следующему: является договор как юридический институт порождением самой системы общего права или же он возник, как это было в романо-германской правовой семье, под непосредственным воздействием рецепции римского права? И как закономерное продолжение данного вопроса: следует рассматривать характерные черты и особенности современного договора в системе общего права как прямое следствие, как результат воздействия римского права на зарождавшееся общее право или же они являются порождением самого общего права?

Отвечая на данные и им подобные вопросы, исследователи англосаксонской договорной проблематики, как это нередко случается в юридической науке, придерживаются далеко не одинаковых, а порою и противоположных взглядов*(1345).

Одни из них, основываясь на исторических фактах, развивают идеи относительно того, что на Британских островах вплоть до их норманского завоевания (V-Х вв.) института договора как такового, а следовательно, и договорного права вообще не существовало, что институт договора появился в формирующейся системе общего права гораздо позднее господства римлян (I-V вв. н.э.) на островах. Следовательно, делается вывод, римское право не оказало какого-либо существенного влияния на становление и развитие института договора в системе общего права ни на начальных этапах его развития, ни тем более на всех последующих стадиях, вплоть до современной.

Другие авторы придерживаются иной позиции, считая, что договор и договорное право в Англии создавалось и совершенствовалось не иначе как под непосредственным влиянием римского права. Более того, развиваются идеи относительно того, что само общее право, как и содержащиеся в нем институты, включая институт договора, возникли и были превращены " из бесформенной массы многочисленных обычаев в стройную систему" не только в силу влияния на них римского права, но и благодаря деятельности выступивших в качестве главных судей королевского суда " папистских священников" *(1346).

Не вдаваясь в историко-юридические споры, касающиеся становления и развития института договора в системе общего права и степени влияния на данный процесс римского права, обратим внимание лишь на то, что в вопросах о роли и значении римского права для формирования в рассматриваемой правовой системе института договора и договорного права зачастую допускаются две крайности*(1347). Одна из них состоит в полном отрицании влияния римского права и в его рамках института договора на формирование общего права, а вторая - наоборот, в необоснованном преувеличении его влияния на данный процесс.

Истина, как показывают исторические факты, находится где-то на " золотой середине".

Насколько маловероятным представляется то обстоятельство, что многовековое господство римлян с их высокоразвитой по сравнению с населением Британских островов правовой культурой и правовыми институтами, включая правовой договор, " не оставило сколько-нибудь значительных следов в правовом быте народов, населявших территории современной Англии" *(1348), настолько же маловероятной является и противоположная картина. А именно - что только римское право стало источником формирования в пределах складывавшейся системы общего права института договора и договорного права.

На основе анализа многочисленных научных источников и здравого смысла вполне разумно заключить, что наряду с римским правом, не только знавшим, но и широко практиковавшим договор как регулятор общественных отношений, на процесс его формирования и развития значительное влияние оказало также местное обычное право - предшественник системы общего права*(1349).

Данный вывод фактически подтверждается Е. Фарнсвортом, который писал, что " общее право начало свое развитие с менее высокой стадии по сравнению с той, которую уже достигло римское право" и что, " хотя положения римского права о договоре были известны Англии, их влияние там утратило силу после того, как распалась римская политическая система, и английским судам пришлось мучительно реорганизовывать договорное право в течение всех средних веков" *(1350).

Однако как бы там ни было, в более поздний период развития английского права и существовавшего в его недрах договора неоспоримым фактом остается то, что по крайней мере на первоначальных стадиях формирования договора и последующих этапах его развития значительное влияние на него оказывалось со стороны как римского, так и местного права. Разумеется, это обстоятельство не могло не оставить определенный отпечаток на представление исследователей о понятии договора в системе английского, а затем и всего общего права; о структуре договора и его основных признаках; о содержании, роли и назначении договора в процессе регулирования общественных отношений и других сторонах данного, по преимуществу гражданского, правового института.

2. В современной англо-американской литературе существуют довольно многочисленные определения понятия договора, исторически сложившиеся под влиянием как римского права, так и самого общего права.

Например, в сравнительно недавно опубликованном энциклопедическом словаре, посвященном исключительно американскому праву, договор представляется как " юридически признанное и юридически обеспеченное соглашение сторон по поводу обмена (материальными или иными благами) в настоящее время или в будущем" *(1351). В своде договорного права США (гл. I, § 1), официальный текст которого появился на федеральном уровне в 1952 г., а затем " в видоизмененном виде был введен в действие во всех штатах США" *(1352), договор трактуется как " обещание или ряд юридически признаваемых обещаний сторон, нарушение которых является основанием для подачи иска".

Аналогичным образом договор традиционно рассматривается не только в зарубежном законодательстве и справочной литературе, но и в научных юридических изданиях. В частности, известный английский правовед О. Холмс, акцентируя внимание на правоустанавливающей стороне понятия и содержания договора, писал по этому поводу еще в конце XIX в., что правоустанавливающие факты " могут заключаться в том, что определенное лицо подписало, приложило печать и передало документ определенного содержания. Они могут заключаться в том, что оно дало устное обещание, а тот, которому обещание дано, представил ему встречное удовлетворение. Общий элемент всех договоров можно определить как обещание" *(1353).

Наряду с названными представлениями о понятии договора в англосаксонском праве в научной литературе существуют и другие, в той или иной степени отличающиеся друг от друга определения его понятия. Однако в плане более глубокого и разностороннего представления о договоре в системе общего права более рациональным представляется вести речь не об их различиях, а об общих чертах и особенностях, отличающих данный институт от других, ему подобных институтов как в рамках англосаксонской правовой семьи, так и за ее пределами.

3. Называя договор в системе общего права " средством управления богатством", актом, " создающим гражданские права и обязанности", " частным законом для конкретных лиц", " юридическим фактом, фиксирующим условия и содержание обязательственных правоотношений" *(1354) и т.п., исследователи данного юридического института обращают внимание на следующие характерные для него черты и особенности: а) огромная значимость для порождения обязательств сторон договора таких социальных феноменов, как обещания; б) наличие соглашения сторон договора; в) свободное волеизъявление сторон как основание соглашения, а следовательно, и самого договора; г) наличие в договоре " особой цели, которую стороны договора стремятся достичь за счет затраты строго определенных усилий и средств". При этом эти цели, усилия и затраты отнюдь не в обязательном порядке планируются " именно в период подготовки и заключения договоров" *(1355); д) справедливость и добросовестность договора, имеющие важное значение для придания ему юридической силы и характера; е) " моральная, экономическая и политическая разумность" договора в значительной степени предопределяющая юридический характер данного института и оказывающая большое влияние на " правовое признание свободного договорного обмена" между людьми*(1356); ж) определенная обусловленность юридической природы и характера договора в англосаксонском праве уровнем профессиональной подготовки юриста, составляющего договор, который по сложившейся в системе общего, в особенности американского, права традиции рассматривается как своего рода " законодатель" (as law-maker), как " архитектор и строитель человеческих отношений" *(1357).

Данные особенности и черты договора в системе источников общего права формировались и развивались на основе целого ряда своего рода " философских принципов", как их называют иногда зарубежные авторы. Это, в частности, принцип социального назначения (основной функции) договора, заключающийся " в регулировании правоотношений на рынке товаров, работ и услуг"; принцип " компенсации понесенных убытков и восстановления потерь" за нарушение договора как " основной и морально правильной задачи гражданской правовой ответственности"; принцип весьма широкого понимания объекта договора, " не ограничивающегося лишь теми предметами, которые обращаются в товарном обороте или считаются моральными или законными" (т.е. правомерными); принцип наступления гражданско-правовой ответственности за нарушение договора независимо от " наличия вины нарушителя"; принцип отрицания " с точки зрения моральности обещания" в договорном праве " концептуального деления договора на гражданский и коммерческий"; принцип, согласно которому " договор имеет силу закона для его участников и соответственно считается обязательным (нормативным) источником права для суда" и др.*(1358)

Рассматривая данные и им подобные " философские принципы", характерные черты и особенности договора, нетрудно заметить, что все они, за редким исключением, имеют прямое отношение прежде всего к гражданско-правовому договору, а не к договору как таковому вообще.

Даже в тех случаях, когда речь идет о договоре как о " законе для его участников" и о его " обязательном" характере для судебных органов, в силу многовековой традиции, сложившейся в рамках англосаксонского права, имеется в виду, в первую очередь, гражданско-правовой, в соответствии с современной терминологией (частноправовой), а не публично-правовой договор или договор как таковой вообще.

Логичным, однако, будет предположить, исходя из практики применения " философских принципов" и здравого смысла, что некоторые из них, наряду с отдельными характерными чертами и особенностями, присущими частно-правовому договору, имеют не локальный, свойственный лишь гражданско-правовым договорным актам, а универсальный характер.

Это относится, например, к таким " философским принципам", характерным чертам и особенностям договорных актов, как свобода договора, который традиционно рассматривается западными авторами как один из " центральных принципов и как один из наиболее длительное время существующих принципов" *(1359).

Придавая этому принципу особое значение в договорном праве, исследователи данной материи в то же время подчеркивают, что свобода договора всегда имела и имеет не абсолютный, а относительный характер и что в практическом плане она всегда была подвержена " значительным ограничениям" *(1360). Главное из них имеет непосредственное отношение к проблеме, связанной с недобросовестностью сторон в договоре.

В Сводном коммерческом кодексе США (Uniform Commercial Code), в разделе под названием " Недобросовестные сделки или их отдельные части" (§2-302) по этому поводу говорится, что если суд при рассмотрении коммерческого спора придет к мнению, что договор или какая-либо его часть в момент заключения договора содержала в себе признаки недобросовестности, то он может: а) отказать в признании данного контракта юридически действительным; б) признать действительной только часть контракта, исключая его " недобросовестную часть"; в) так ограничить применение любой " недобросовестной части" договора, что это позволит избежать любого нежелательного (" недобросовестного" ) результата*(1361). При решении вопроса о недобросовестности договора в целом или его отдельной части для того, чтобы " помочь суду принять правильное решение", сторонам договора вменяется в обязанность предоставлять в процессе судебного разбирательства соответствующие доказательства, свидетельствующие о недобросовестности или, наоборот, о добросовестности договора*(1362).

С " философским принципом" свободы договора неразрывно связаны многие другие аналогичные ему принципы, в частности принцип " моральности договора", согласно которому каждая из сторон договора в соответствии с действующими в системе общего права нормативами a priori наделяется " обязанностью не вводить в заблуждение другую сторону" *(1363). Последнее рассматривается как одно из проявлений " аморальности договора".

При этом в отличие от романо-германской правовой семьи, где судом принимаются во внимание в основном только " существенные и могущие быть известные другому партнеру по договору" заблуждения, которые касаются " природы и цели договора, равно как подлинности и свойств предмета договора", а также " личности партнера по договору", то в системе общего права, как констатируют исследователи, в отдельную категорию выделяются кроме того дела о заблуждении " под влиянием заявлений другой стороны" *(1364).

И если эта другая сторона, пишут в связи с данной категорией дел К. Цвайгерт и Х. Кетц, " действует при этом с целью обмана, то имеет место преднамеренное введение в заблуждение", вследствие чего сторона, введенная в заблуждение в результате таких действий, может расторгнуть договор и потребовать возмещения убытков.

Но даже если вводящие в заблуждение заявления партнера по договору, подчеркивают авторы, не носят злого умысла, заблуждающаяся сторона может тем не менее потребовать возмещения убытков или " без проволочек расторгнуть договор" *(1365). Разумеется, иск о возмещении убытков не будет удовлетворен, если ответчик докажет отсутствие вины в своих действиях.

Наряду с названными " философскими принципами" договора, в системе общего права провозглашается, а отчасти и реализуется ряд других подобного рода принципов. В их числе: а) так называемый принцип объективности договора, согласно которому, несмотря на то что закон признает " субъективный характер конкуренции воль" сторон в качестве некоего " стандартного примера" для заключения контракта, тем не менее это не оказывает никакого влияния на действительность и юридическую значимость самого договора*(1366); б) принцип и одновременно существенный элемент англосаксонского договора, в соответствии с которым в договоре как правовом институте, в отличие от всевозможных бытовых, дружеских обещаний и обязательств (social engagements), лежащих вне сферы правовых отношений, должно четко прослеживаться намерение сторон породить правовые последствия; в) принцип и вместе с тем существенный элемент договора, согласно которому в договоре как юридическом акте непременно должно быть наряду с предложением одной стороны встречное удовлетворение (consideration) другой стороны. Основной смысл и назначение данного принципа: элемент договора состоит в том, чтобы свидетельствовать " о здравом состоянии ума сторон в момент заключения договора" *(1367); и др.

Будучи неотъемлемым атрибутом (" универсальным реквизитом" ) любого договора, встречное удовлетворение должно отвечать ряду непременных требований, выработанных правовой теорией и юридической практикой. В частности, встречное удовлетворение должно исходить от кредитора, быть реальным; быть по возможности (но не обязательно) эквивалентным и т.д.*(1368)

Говоря о сути договора и договорного права, функционирующих в рамках системы общего права, важно, помимо всего прочего, еще раз подчеркнуть, что для договора в этой системе непременным атрибутом является, во-первых, обещание как " выражение намерения совершить действие или воздержаться от действия, сделанное таким образом, чтобы лицо, к которому оно адресовано, понимало, что лицо, сделавшее его, приняло на себя обязательство", а точнее - обмен обещаниями, рассматриваемый западными авторами в виде " главной движущей силы любой экономической системы", которая " основательно опирается на свободное предпринимательство" *(1369).

А во-вторых, весьма важным является правовое обеспечение договорных обязательств сторон, обусловленных этим взаимным обещанием.

В научной литературе в связи с этим совершенно справедливо указывается на то, что в силу сложившейся в англосаксонском праве традиции договорное право применяется только ко встречным, взаимным обещаниям, которые рассматриваются как обязательства лица или лиц относительно их поведения в будущем. В тех же случаях, когда обещание одной стороны не сопровождается встречным обещанием (" встречным предоставлением" ) другой, договор не будет иметь никаких юридических последствий*(1370).

4. Какова юридическая природа договора в англосаксонском праве и как соотносится он как регулятор общественных отношений с другими аналогичными ему регуляторами?

Отвечая на эти и им подобные вопросы, необходимо иметь в виду прежде всего тот факт, что любой юридически состоятельный и признаваемый судом договор возникает и реализуется не иначе как на основе законов и в рамках законов.

Закон устанавливает и закрепляет порядок возникновения договоров, основные сферы их " приложения"; основные методы и пределы их осуществления; предопределяет виды, юридическую природу и характер их взаимоотношений друг с другом и иными регуляторами общественных отношений; закрепляет границы, в пределах которых может осуществляться свобода договора; регламентирует многие другие стороны и аспекты договорных актов*(1371).

В системе общего права в отношении договоров, противоречащих закону, сложилось понятие " противозаконного договора", не совпадающего, а иногда и противопоставляющегося ничтожному договору*(1372).

Несмотря на то что подобное подразделение противоречащих закону договоров и противопоставление их друг другу в научной литературе подвергается сомнению и критическому восприятию, поскольку считается " несостоятельным даже с точки зрения элементарных требований формальной логики" *(1373), тем не менее такая классификация договоров в англосаксонском праве сохраняется и используется.

В соответствии с действующим законодательством противозаконность договоров может быть обусловлена характером целей, которые стороны имеют в виду: " противозаконными по своей природе" соглашениями; " способом исполнения договоров", который может нарушать законодательные запреты"; и др.*(1374)

Наряду с этим противозаконным считаются договорные акты, нарушающие " публичный порядок". В их числе: а) соглашения о совершении преступлений, о совершении деликта или о мошенничестве; б) соглашения, которые " вредят государству в его отношениях с другими государствами"; в) соглашения, направленные на нанесение вреда государственной службе (продажа государственных должностей и т.п.); г) соглашения, направленные на нарушение порядка отправления правосудия; д) соглашения, направленные на ограничение свободы торговли и др.*(1375)

Исходя из того, что договоры в рамках англосаксонского права возникают и реализуются не иначе как на основе законов и в соответствии с законами, следует сделать логический вывод о том, что юридическая природа и характер договорных актов возникают не сами по себе в силу их соответствующих институциональных и функциональных особенностей, а будучи производными от юридической природы лежащих в их основе законов.

Именно законы, а вместе с ними судебные прецеденты, которые так же, как и законы, по справедливому замечанию исследователей, лежат в основе договорного англосаксонского права, вследствие чего " договорное право в основе своей остается по-прежнему прецедентным" *(1376), а кроме того - в определенной степени обычай*(1377), с которым зачастую находятся в тесной взаимосвязи договорные акты, - именно эти источники общего права в конечном счете определяют как юридическую природу, характер, так и правовые рамки, в пределах которых возникают и развиваются договоры, договорное право и договорные отношения. Именно эти акты изначально " закладывают" в договор определенный регулятивный ресурс и закрепляют за ним строго определенное место в системе других регулятивных актов.

 

⇐ Предыдущая23242526272829303132Следующая ⇒

Поделиться: