Судебный прецедент в английском праве

 

В правовой системе Великобритании, равно как и в других странах общего права, одним из наиболее значимых источников права является судебный прецедент. Будучи порождением судебной власти, он выступает как результат непосредственной формально-юридической деятельности высших судебных инстанций. В Канаде - это Верховный суд Канады и Федеральный суд Канады, заменивший собой в 1971 г. Суд Казначейства*(1550). В Соединенных Штатах Америки на уровне федерации - это Верховный суд США, а на уровне отдельных штатов - верховные суды штатов. В Англии - это сложившаяся в результате судебных реформ, проведенных в стране за последнее столетие (Акты о судоустройстве 1873-1875 гг., Закон о суде 1971 г., и др.), система высоких судебных инстанций, объединенных единым Верховным судом Англии и Уэльса.

Среди этих судебных инстанций выделяются следующие три самостоятельных суда - Суд Короны, Высокий суд и Апелляционный суд*(1551). Каждый из них, обладая определенной юрисдикцией и " специализируясь" на рассмотрении определенной категории дел, в процессе их рассмотрения не только применяет, но и одновременно творит право.

Суд Короны, созданный в 1971 г., делает это при рассмотрении уголовных дел по первой инстанции (с участием присяжных заседателей, если обвиняемый не признает себя виновным), а также при рассмотрении апелляций на приговоры и решения нижестоящих магистратских судов.

Высокий суд, состоящий из трех специализированных отделений - королевской скамьи, канцелярского отделения и отделения по семейным делам - творит прецедентное право при рассмотрении наиболее сложных гражданских дел, связанных, в частности, с доверительным управлением собственностью, банкротством, морскими перевозками, выплатой алиментов, установлением опеки и попечительства и др.

Наконец, Апелляционный суд, состоящий из гражданского и уголовного отделений, создает общие " правовые положения" в процессе рассмотрения апелляций на приговоры и решения других судов*(1552).

Кроме названных судов, в компетенцию которых входит не только правоприменение, но и правотворчество, следует упомянуть также еще о таких весьма важных судебных учреждениях, как Апелляционный комитет Палаты лордов и Судебный комитет Тайного совета.

Первый, действуя от имени Палаты лордов - высшей судебной инстанции Англии и всего Британского содружества, создает общие " правовые положения" при рассмотрении апелляций по гражданским и уголовным делам, вынесенным апелляционными судами Англии и Уэльса, а также исключительно по гражданским делам - судебными инстанциями Шотландии.

Общие " правовые положения" формируются при этом не столько самими решениями Апелляционного комитета Палаты лордов, которые, имея, по существу, рекомендательный характер, направляются в суд, вынесший обжалуемое постановление, для принятия окончательного решения с учетом высказанных рекомендаций, сколько в процессе обсуждения рассматриваемого дела. Весьма важным при этом является мнение каждого в отдельности судьи, высказываемое при обсуждении данного дела.

Судебный комитет Тайного совета участвует в формировании прецедентного права путем рассмотрения жалоб на решения " верховных судов британских заморских территорий или государств - членов Содружества, поскольку эти государства не исключают возможности такой жалобы" *(1553). В состав данного комитета входят судьи Палаты лордов и судьи заморских территорий. Решения их основываются на общем праве и по своей юридической силе и характеру приравниваются к решениям Апелляционного комитета Палаты лордов. В юридической науке и практике их рассматривают в качестве юридически значимых мнений - рекомендаций, которые сообщаются Короне для осуществления ее прерогатив*(1554).

Реальность и эффективность правотворческой и правоприменительной деятельности английских судов, равно как и судов общего права других стран, обеспечиваются самыми различными средствами - политическими, материально-финансовыми, юридическими и иными.

Среди них следует особо выделить наличие у судов вполне достаточных материальных и правовых возможностей для того, чтобы обеспечить " уважительное отношение к суду" и гарантировать выполнение всех принимаемых им решений.

Речь при этом идет, разумеется, не только о решениях сугубо прикладного, индивидуального плана, которые принимаются по конкретному делу, но и о решениях, которые " нередко выходят за рамки данного дела и при определенных условиях образуют прецедент, которому затем надлежит следовать" *(1555).

Принцип обязательности (принудительности) прецедента является традиционным для системы общего права. В Англии он окончательно установился лишь в начале XIX в., когда была создана более четкая судебная система, были подготовлены более полные и более качественные сборники прецедентов, наконец, когда наиболее сильно сказалось влияние на общее право легалистской тенденции, выраженной во Франции школой экзегетов*(1556). В США, Канаде, Австралии и других странах общего права этот принцип закрепился значительно позднее. К тому же требования, предъявляемые к нему в этих странах, являются менее жесткими*(1557).

В отличие от других правовых семей, где прецедент не играет заметной роли, а точнее, не доминирует среди источников права, и где судья при вынесении решения может учитывать, а может и не учитывать нормы и принципы прецедентного права, в англосаксонской правовой семье все обстоит как раз наоборот.

По замечанию профессора Оксфордского университета Р. Кросса, " сугубо принудительный" характер " доктрины прецедента" в Англии, например, как раз и заключается именно в том, что английские судьи " нередко обязаны следовать ранее принятому решению даже в тех случаях, когда имеются достаточно убедительные доводы, которые в иных обстоятельствах позволили бы не делать этого" *(1558).

В том же случае, если судья " упорно и недвусмысленно уклоняется от соблюдения прецедентов, на которые он обязан сослаться в силу множества решений других судей", вполне возможно, что будут приняты меры к освобождению его от занимаемой должности*(1559).

Конечно, было бы ошибкой полагать, что судьи выполняют свои обязанности действовать согласно правилам соблюдения прецедентов лишь под давлением столь решительных санкций*(1560). Но тем не менее угроза применения такого рода санкций к судьям, отступающим от требований прецедентного права, всегда существует.

Обязанность судей строго следовать требованиям прецедентного права вытекает из различных формально-юридических источников, главным из которых является доктрина прецедента, или правила применения прецедента, как ее нередко называют. В основе ее лежат определенные положения и принципы применения прецедента, выработанные многовековой судебной практикой Англии.

Самое общее представление об английской доктрине судебного прецедента сводится, по мнению исследователей, к тому, что " каждый суд обязан следовать решению более высокого по положению суда, а апелляционные суды (кроме Палаты лордов) связаны своими прежними решениями" *(1561).

В более развернутом виде правила применения прецедента, будучи сведенными к трем " достаточно простым положениям", выглядят следующим образом: 1) решения, вынесенные Палатой лордов, составляют обязательные прецеденты для всех без исключения судов; 2) решения, принятые Апелляционным судом, обязательны для всех нижестоящих судов (кроме приговоров по уголовным делам) и для самого этого суда; 3) решения, принятые Высоким судом, обязательны для низших судов и, " не будучи строго обязательными, имеют весьма важное значение и обычно используются различными отделениями Высокого суда и Судом Короны как руководство" *(1562).

Однако за последние десятилетия, несмотря на жесткость правил применения прецедента, в отношении некоторых судебных органов появились исключения. Принцип обязательности соблюдения прецедентов под названием stare decisis претерпел некоторые изменения.

Так, начиная с 1966 г. Палата лордов, будучи до этого строго связанной, как и все другие судебные органы, своими собственными решениями-прецедентами (нормами и принципами), по заявлению лорд-канцлера, отказалась следовать им в будущем*(1563). Правда, при этом была сделана оговорка относительно того, что такого рода " исключения" из принципа stare decisis не будут распространяться на все решения Палаты лордов и будут " достаточно умеренно использоваться".

В заявлении, сделанном по данному случаю при " обобщении" судебной практики, а не в связи с рассмотрением конкретного дела, как это должно было быть наряду с констатацией того, что " их светлости (судьи Палаты лордов) рассматривают прецедент как незаменимый источник, дающий представление о содержании права и применении его к конкретным случаям", и что они считают его " основой для планомерного усовершенствования правовых норм", содержались также и иного плана положения. А именно - рассуждения о том, что " их светлости признают, что слишком жесткая приверженность прецеденту может привести к несправедливости в конкретном случае и к неоправданным ограничениям в развитии права". И как вывод из этого: " их светлости" полагают, что необходимо " изменить существующую практику и, считая прежние решения Палаты лордов в принципе обязательными, допустить возможность отступления от них в случае необходимости" *(1564).

Вопрос о конституционности данного заявления лорд-канцлера не один раз поднимался при обсуждении конкретных дел и в научных исследованиях. Конституционность его многократно подвергалась сомнению. Однако вопрос был решен в пользу Палаты лордов*(1565). Более того, в Законе об отправлении правосудия (1969) Парламент страны подтвердил полномочие Палаты лордов отказаться " в случае необходимости" не только от своих настоящих или будущих решений, но и от тех, которые были приняты в прошлом.

Исключения из принципа обязательности следования прецеденту в теории и практике применения норм общего права, кроме Палаты лордов, существуют и в отношении других высоких судов Англии. Например, в отношении Апелляционного суда (отделение гражданских дел), который не должен следовать решениям, принятым по " невнимательности" (per incuiam), или своим собственным решениям, которые " не согласуются" с решениями Палаты лордов, принятыми по данному вопросу позднее*(1566).

Не является строго обязательным соблюдение правил применения прецедента и для Судебного (" юридического" ) комитета Тайного совета. Согласно действующим нормативным актам и сложившейся практике данный политико-юридический орган не связан жестко ни своими собственными решениями (советами Короне), ни решениями Палаты лордов. Хотя в действительности, как свидетельствуют аналитики, Судебный комитет весьма редко отступает от ранее принятых решений, в особенности если они касаются проблем конституционного права*(1567).

Кроме названных случаев отступления от принципа обязательности следования прецеденту в судебной практике Великобритании, имеется целый ряд и других исключений из данного принципа. Например, Апелляционный суд не будет считаться связанным своим собственным прецедентом также тогда, когда рассматриваемый прецедент устарел, когда он в конечном итоге был изменен законом или когда прецедент, созданный Апелляционным судом, был отвергнут Судебным комитетом Тайного совета*(1568).

Имеются и другие случаи отступления судебных учреждений Англии от принципа обязательного следования прецеденту. Они свидетельствуют о наметившейся тенденции к постепенному ослаблению роли прецедентного права в этой стране, вытеснению его статутным правом и в этом плане - о все более заметном стирании граней между английским и " не английским" (зарубежным) общим правом, в особенности правом США, Австралии и Канады. Принцип обязательности является одним из важнейших принципов, но он далеко не исчерпывает содержание доктрины (или правил) применения прецедента. Существует ряд других, исторически сложившихся и составляющих ее содержание принципов*(1569). Среди них можно указать, например, на такие положения, сформулированные еще в XVIII-XIX вв. английскими юристами, согласно которым: а) только принцип, обосновывающий судебное решение, является той обязательной частью (ratio decidendi), " которая послужит прецедентом для следующего судьи"; б) " не положенное в основу приговора" мнение, которое могло бы быть высказано независимо от приговора или, наоборот, " как подход к нему", не является судебным мнением. С юридической точки зрения оно рассматривается не иначе как " добровольное заявление" (gratis dictum); в) все высказанные " по ходу вынесения решения" общие положения, " не примененные к специфическим особенностям дела", являются " внесудебными положениями", не имеющими " никакой обязательной силы"; г) в случае, когда судебное решение обосновывается не одним основным, по общему праву, а двумя доводами, то " оба являются обязательными при рассмотрении последующих аналогичных дел; д) все судебные решения должны толковаться в процессе правоприменения не иначе как " с учетом обстоятельств, в связи с которыми эти решения были приняты"; е) каждое судебное решение " должно быть прочитано в свете решений по делам"; ж) при отправлении правосудия следует исходить из того, что сходные дела должны решаться сходным образом*(1570).

В теории и практике прецедентного права последнему из этих положений придается особое значение. Как правило, его называют " основным принципом, который должен соблюдаться при отправлении правосудия". При этом презюмируется, что " нет ни одного суда, где судья не был бы склонен решить дело точно так, как было решено аналогичное дело другим судьей*(1571).

Данный принцип имеет весьма важное значение не только для понимания доктрины и философии прецедента, но и для усвоения структуры и содержания самого прецедента. Ведь по своему внутреннему строению и содержанию прецедент - это явление сложное, многогранное и в восприятии представителей различных концепций судейского нормотворчества далеко не однозначное*(1572).

Не касаясь специфических, узкопрофессиональных, а точнее - сугубо прикладных проблем, затрагивающих структуру и содержание прецедента, отметим лишь, что в представлении одних авторов прецедент складывается, по крайней мере, из трех основных частей. Это, во-первых, изучение фактов, относящихся к рассматриваемому делу, и выделение наиболее значимых из них. Во-вторых, это выработка доводов в пользу принимаемого по делу заключения, включая решение спорных вопросов, касающихся используемых при этом прецедентов. И в-третьих, это собственно вынесение самого решения, затрагивающего интересы участвующих в деле сторон*(1573).

По мнению же других авторов, прецедент как источник права состоит лишь из двух основных структурных частей. Это, во-первых, суть правовой позиции судьи, высказанной в связи с рассмотрением конкретного дела и легшей в основу приговора или решения суда по данному делу. Эта часть судебного акта называется ratio decidendi. И во-вторых, это доводы, обосновывающие необходимость принятия того или иного решения и тем самым указывающие на важность и убедительность этого решения. Строго говоря, они не являются обязательными для судебного решения и обычно рассматриваются как " попутно сказанные" (obiter dictum)*(1574).

Ориентируясь на представление о структуре и содержание прецедента, высказанное первой группой авторов, судья должен уделить значительное внимание прежде всего не столько самому решению, сколько всему тому, что предшествует ему, что подводит судью к формированию и принятию данного решения.

Опираясь же на мнение другой группы авторов, судья, согласно элементарной логике, должен сконцентрировать свое внимание в первую очередь на самом решении, а не на процессе выработки этого решения, не оставляя при этом вне поля зрения основные доводы и все остальные попутно высказанные суждения.

Данное представление о структуре и содержании прецедента является наиболее устоявшимся и распространенным в системе общего права, судя по публикациям и отзывам судей*(1575).

Констатируя тот факт, что правило прецедента требует от практикующих юристов " тщательного анализа ранее вынесенных судебных решений", исследователи-компаративисты не без оснований указывают при этом на то, что " в своих объяснениях (reasons)", данных в обоснование принимаемых решений, каждый судья общего права " должен различать, с одной стороны, то, что является необходимой основой решения (ratio decidendi), а с другой стороны, попутно сказанное (obiter dictum)" *(1576).

При этом предполагается также, что decidendi как раз и " составляет то правило", которое " включается" в состав общего права и которого поэтому " следует придерживаться и в дальнейшем" *(1577).

Что же касается " попутно сказанного" (obiter dictum), то оно не имеет общеобязательного значения. Его основной целью является " обоснование убедительности решения", которое в значительной мере зависит как от престижа самого судьи, так и от его способности анализировать собранные факты и обосновывать свои решения*(1578).

Способность всесторонне и логически обосновывать свои решения, как и умение четко формулировать принимаемые решения, имеет большое теоретическое и практическое значение. Дело заключается в том, что хотя сам судья, принимающий данное решение, не определяет, что в нем является основным, формирующим " правовое положение", а что - " попутно сказанным", тем не менее это важно для последующих судебных разбирательств*(1579).

В процессе их проведения не только решается общий вопрос о допустимости использования данного судебного постановления (приговора, решения) в качестве прецедента для рассматриваемого дела, но и анализируются более частные вопросы, касающиеся определения как главного звена в данном решении, являющегося правовым установлением - нормой, принципом, так и неглавного. Четкость формулировок, убедительность доводов и логичность изложения материала, относящегося к рассматриваемому в качестве прецедента судебному решению, имеет при этом трудно переоценимое значение*(1580).

Это представляется тем более важным, если учесть, что формирование прецедента во многих случаях - это не единичный, кратковременный акт, а длительный творческий процесс. В большинстве случаев прецедент создается не одним, а несколькими судебными решениями. Только в результате рассмотрения целой цепочки аналогичных дел и соответствующих решений судьи определяются в своем выборе главного звена и приходят к единому мнению о том, что считать общим принципом или нормой, которые при рассмотрении последующих дел нужно дальше развивать и соблюдать*(1581).

В этом случае четкость и логичность изложения мнения судей по каждому из рассматриваемых дел и вопросов являются важной предпосылкой и для успешного формирования того или иного прецедента, и для его последующего применения.

Не менее важной представляется строгая определенность позиции английский судей в свете того, что ни в юридической науке, ни в практике нет единого мнения о том, что является главным звеном в структуре прецедента, а что не является таковым, как следует понимать ratio decidendi и как определять характер obiter dictum.

Касаясь первой части этого вопроса, одни авторы считают, например, что " вывести формулу определения ratio decidendi прецедента вообще невозможно", а можно лишь описать то, какой смысл вкладывается в данное выражение*(1582). Другие исходят из того, что ratio decidendi прецедента означает " любую норму права", трактуемую судьей " в качестве необходимого шага в достижении решения, включая ход его рассуждений или обязательную часть его указания присяжным" *(1583). Наконец, третья группа авторов рассматривает ratio decidendi лишь как " довод, используемый судьей для обоснования своего решения", без которого оно могло бы быть совершенно иным*(1584).

Относительно второй части вопроса, касающегося определения характера obiter dictum, а вместе с тем и его соотношения с главным звеном прецедента, следует сказать, что в этом плане также нет единства мнений.

Спектр высказываемых суждений при этом колеблется от полного отрицания юридического характера этой части судебного решения до признания того, что данное его звено является " правовой формулировкой, изложенной в судебном мнении" *(1585). Что же касается соотношения главной части судебного решения (ratio decidendi) и " попутно сказанного" в нем (obiter dictum), то здесь мнения также варьируются. Одни авторы (преимущественно англичане) исходят из возможности и необходимости проведения четкой грани между этими двумя весьма сходными и одновременно весьма различными составными частями судебного решения*(1586), в то время как другие юристы (в основном американцы, так называемые " реалисты" ) придерживаются совершенно иного мнения. С их точки зрения любые попытки проведения различия между ratio decidendi, с одной стороны, и obiter dictum - с другой, совершенно бесплодны и заранее обречены на провал. Американские реалисты не обращают особого внимания на то, что судьи говорят, а учитывают лишь то, что они делают*(1587).

В условиях наличия разных мнений по ряду ключевых проблем и его отдельных составных частей нет необходимости доказывать вполне очевидное. А именно - что четко сформулированное и хорошо аргументированное мнение судьи в системе прецедентного права имеет огромное практическое значение.

Это касается не только Англии, но и всех других стран, использующих общее право, разумеется, с поправкой на особенности развития и степень важности и обязательности в этих странах прецедента как источника права.

В развитии прецедентного права различных национальных правовых систем, справедливо отмечала И.Ю. Богдановская, много сходных черт и тенденций. Причина этого сходства кроется " не только в том, что все они происходят из английского права", но и в том, что все современные прецедентные системы " развиваются под сильным взаимным влиянием при доминирующем воздействии английского и американского права" *(1588).

Однако, сравнивая английское прецедентное право с прецедентным правом других стран, следует заметить, что у них много не только общего, но и особенного. Оно порождено как историческими особенностями развития той или иной страны, так и своеобразием ее правовой культуры, религии, политики, экономики, национальных, региональных, этнических и иных обычаев и традиций*(1589).

Особенно ярко это проявилось на процессе развития общего права США, которое с самого начала и по сей день подвергается воздействию самых различных, зачастую не совместимых друг с другом по своим взглядам на право и интересам политических, экономических, религиозных, этнических и иных групп.

Будучи в основе своей по природе и характеру английским (общим) правом, правовая система этой страны исторически формировалась и развивалась под огромным влиянием немецких, французских, шведских, датских, испанских и иных правовых обычаев и традиций. На американский континент они были привнесены колониальными властями и поселенцами из разных европейских стран и сыграли значительную роль в становлении и развитии как общих черт, так и особенностей правовой системы Соединенных Штатов Америки по сравнению с другими национальными правовыми системами*(1590).

Особенности правовой системы США как преимущественно судейской системы проявились, в частности, в том, что правило прецедента в нем не стало такой необходимостью, как это имело и имеет место в английской правовой системе. Его обязательность в правовой системе Америки, по утверждению аналитиков, в юридическом плане " мало чем отличается от добровольного восприятия судьями доктрин, выдвинутых их предшественниками. По существу, это скорее вопрос юридической психологии, чем вопрос права" *(1591).

Так, в отличие от своих английских коллег, американские судьи отказались от принципа распространения последствий отклоненных прецедентов на состоявшиеся в прошлом отношения*(1592).

Подобные акции, комментировал англичанин Р. Кросс, " не удивительны для страны, в которой суд может признать недействительными законы, гарантирующие разводы или выпущенные в свет облигации" *(1593).

Согласно сложившейся практике Верховный суд США и апелляционные суды различных штатов не считают себя " безусловно связанными" своими прошлыми решениями. Руководствуясь теми или иными соображениями, последние могут самостоятельно решать вопрос о применении любого прецедента, причем " ретроспективно или только на будущее". Аналогичными полномочиями обладает и Верховный суд США.

Следует заметить, что с того времени (1966 г.), как Палата лордов английского парламента отказалась следовать своим собственным решениям - прецедентам, особенности применения правил прецедента в США и Англии стали постепенно исчезать.

Однако, как утверждают исследователи, полностью они вряд ли когда-либо исчезнут. Для этого существует довольно много причин и обстоятельств, которые имеются только в государственно-правовой системе США и которых никогда не было и не будет в государственно-правовой системе Англии. Это, во-первых, исторически сложившееся " множество изолированных юрисдикций отдельных штатов" *(1594). Каждая из высших судебных инстанций штатов, так же как и Верховный суд США, сами по себе, независимо друг от друга определяют свое отношение к прецеденту и тем самым вырабатывают свои особые правила его применения. А во-вторых, это сравнительно частое обращение американских судов к рассмотрению важных конституционных вопросов, объективно лишающих их возможности придерживаться жесткого правила следования прецеденту.

При рассмотрении конституционных вопросов, неизбежно выражающемся в толковании Конституции, суд обращает основное внимание на термины, которыми пользовались ее составители, в то время как " нормам прецедентного права, отражающим и разъясняющим значение этих терминов, отводится вспомогательная роль" *(1595).

Аналогично обстоит дело с соблюдением правил прецедента не только в США, но и в Австралии, Канаде и ряде других стран общего права, которые берут свое начало от английского прецедентного права.

 

⇐ Предыдущая28293031323334353637Следующая ⇒

Поделиться: