От заложения Моздока до нынешних времен

До заложения Моздока река Терек, естественная граница российская с горскими народами, весьма недостаточное имела укрепление. От устья вверх по течению Терека крепостцы или редуты простирались не далее как на 160 верст, и Червленная станица гребенских Козаков была крайняя из оных. Великое пространство земель по Тереку, по Малке, по Подкумку, Куме и по Кубане, оставшееся без прикрытия, отворяло свободный вход набегам черкес и закубанцив. Следовательно для воздержания оных линия царицынская по Волге и Дону учрежденная при Петре Великом, будучи / л. 145 об. / единственною преградою, пребывала ненарушимою. Но коль скоро заложена была крепость в Моздоке ¹, то существование линии сей соделалось безполезным. Ибо устранением новой линии по Тереку, а потом по Малке осталась она уже внутри российских пределов. Первый шаг сей был столь важен для прочнаго основания новых границ российских, что несмотря ни на какия препятствия, полажено было построить крепость при селении Моздоке, лежащем на Тереке под 43 градусам и 43' северной широты (Определение широты и долготы мест по астрономическим наблюдениям учинены в Черкаске, в Таганроге и Моздоке майором Эйлером, професором Лавицем и потом поверены были академиком Лекселем и в некоторых местах професором Гилденштетом). Обстоятельства, подавшия к тому первоначальный повод были следующия. / л. 146 / Поелику кабардинския дела, хранящиеся в Коллегии иностранных дел от 1762 до 1779 года, представляют полныя по сей части сведения, то для сохранения с одной стороны нужных или любопытных подробностей, а с другой историческаго порядка, избегая излишняго распространения, нашелся я в необходимости выпискам, заключающим в себе выше-помянутый промежуток, дать форму дневных записок. Сия форма, совокупляющая ясность с краткостию, для приискания подлинных документов, /л. 146 об./ против каждой статьи указываемых, показалась мне наиболее способною в случае справок или нужнаго пополнения подробнейшими сведениями.

В 1759 году Малой Кабарды владелец Коргока Канчокин ², приняв христианской закон, поселился на Тереке при урочище Моздоке ³. [102]

1762

Докладом правительствующаго Сената 9 октября 1762 года, высочайше конфирмованным для поощрения желающих принять христианской закон и поселиться по сю сторону Терека, полажено выдавать единовременно из кизлярских доходов узденям по 10 рублей, простым людям по 5, а холостым вполы против того ⁴. / л. 147 /

1763, 1764

Чрез такое поощрение выбегающие из гор для крещения стали умножаться, и в 1764 году щиталось в Моздоке более 200 душ мужеска и женска полу новокрещенных поселенцов. Кабардинцы, негодуя за то, что для беглых их холопей открылось убежище, возмутились против России, разделясь на две партии, из коих одна была нам противная, а другая доброжелательная. Обе сии партии, согласясь, прислали в С.-Петербург Большой Кабарды владельца Кайтуку Кайсинова с прошениями ⁵: 1^е, чтобы уничтожили крепость и селение в Моздоке 2^е, чтобы платили им за выбегающих от них пленников христианских; / л. 147 об. / 3^е, чтобы выходящие от них владельцы и уздени для крещения или переселения на нашу сторону отказались вовсе от имения их, в Кабарде оставленнаго; 4^е, чтобы уменшили пошлины в Кизляре. В том же году Кайтука Кайсинов отправлен был восвоясы. Из дел невидно какой он получил ответ. Между тем кабардинцы, соединясь с закубанцами, стали производить по границе нашей набеги.

В 1763 году разбит был купеческий караван между Кизляром и Астраханью, о чем писано было к кубанскому сераскиру и к крымскому консулу премиер-маиору Никифорову ⁶, но удовлетворения не получено. По рапорту кизлярскаго / л. 148 / коменданта генерал-майора Потапова подозрение в сих шалостях падало на кубанцов в сообществе с кабардинцами. О чем тогда же сообщено было резиденту нашему в Царьград Обрескову. Но ходатайство его было безуспешно, ибо Порта ссылалась на хана крымскаго в управление сими народами. Вследствие чего поведено астраханскому губернатору Бекетову отправить от себя письмо к хану крымскому Селим Гирею, требуя от него управы с кубанцами (В рукописи первоначально “закубанцами”) при разбирательстве сего дела. Кубанские татары жаловались, что у них калмыки отгоняют лошадей. Кабардинцов велено / л. 148 o6. / наказать задержанием нескольких кабардинских владельцов в Кизляре. [103]

Из волжских казаков ⁷, живущих около Дубовки, велено 500 человек поселить между Кизляром и Моздоком (Волжские казаки во-первых поселились в Наурской крепости, потом разделились в крепости Павловскую и Марьинскую, которыя ныне превращены в простым казачьи станицы или селения).

По представлению астраханскаго губернатора Бекетова и генерал-майора Потапова в разсуждении сомнительных обстоятельств по кабардинским делам открывшихся кроме наряженных туда 500 Козаков дубовских и 500 донских, писано было к калмыцкому наместнику о отправлении в поход одного сильнаго улуса ⁸. / л. 149 /

Еще наряжено 2000 донских Козаков в команду кизлярскаго коменданта Потапова ⁹.

По случаю заведения новаго селения на Тереке при урочище Моздоке, которое для осторожности от набегов неприятельских, было окопано валом ¹⁰. Порта Отоманская, встревоженная ложными слухами, что в Моздоке заложена новая крепость, послала нарочных доверенных людей осмотреть на месте какаго рода сие укрепление. Резиденту нашему в Царьград тайному советнику Обрескову и повереному в делах Левашову поручено употребить все способы для успокоения Порты. / л. 149 об. /

Укрепление Моздока повелено производить с большею ос-торожностию, откладывая ненужныя работы до удобнейшаго времени, о чем немедленно сообщить подполковнику Гаку, находящемуся командиром в Моздоке ¹¹.

Владелец кабардинский Дударука Баматов захвачен крымскими татарами и отведен в Бахчисарай, где уговаривали его, чтобы передался он на крымскую сторону, однако он на то не соглашался ¹².

1766

По настоятельному требованию резидента Обрескова, Порта приказала удовольствовать купцов за ограбленный караван, но от закубанцов / л. 150 / встретились большия затруднения, и из сего, кроме переговоров и пересылок от кубанцов к кизлярскому коменданту генерал-майору Потапову, ничего не воспоследовало ¹³.

Кубанцы подговаривали нагайских татар, кочующих около Кизляра, откочевать на Кубань, но намерение их было открыто и приличившихся в единомыслии нагайцы сосланы в Оренбург ¹⁴.

1767

Кабардинцы, соединясь с закубанцами, намерены были сделать нападение на Моздок. Получено известие о объявлении туркам войны, посему и взяты нужныя предосторожности ¹⁵. / л. 150 об. /

Представления кизлярскаго коменданта Потапова найдены недельными и с обстоятельствами несообразными ¹⁶. Вследствие [104] чего приказано ему относится к губернатору Бекетову и требовать от него по делам наставления ¹⁷. Вскоре потом управление кабардинскими делами поручено было генерал-майору де Медему, которому велено действовать наступательно.

1769

Губернатор Бекетов полагал, что кабардинцы преданы к России более нежели к Крыму ¹⁸, и хотя они послали в Крым нарочных, но с такими предложениями ¹⁹, что принять их невозможно будет. Сверх того / л. 151 / черный народ о подданстве Крыму и слышать не хочет. Ибо крымцы питают против кабардинцев древнее мщение за кровь одного султана роду Гиреев ими убитаго (но впоследствии оказалось, что кабардинцы ни нашего, ни крымскаго подданства не желали, а хотели остаться по-прежнему независимыми.)

Отправлены были от Берг-коллегии горные служители для разведывания руд в горах, около Кизляра лежащих, но по оказанным от горцов препятствиям в дело вступить не могли. Кистинцы, бывшие тогда к России доброжелательными, предлагали / л. 151 об. / чрез генерал-майора Потапова свои услуги в сем предприятии. Они весьма наклонны были к принятию христианскаго закона. У них находился священник из осетинской коммисии и команда из 10 человек при одном кизлярском дворянине.

Давно известно было, что в недре Кавказских гор находятся разные металлы ²⁰. Первое удостоверение о том приобретено чрез присланныя в Берг-коллегию в 1767 году от кизлярскаго коменданта генерал-майора Потапова пробы, найденныя в Осетии, в ингушевских, хуратских и валагирских жилищах, кои по изследованию Берг-/ л. 152 /коллегии оказались неуступающими нерчинским рудам как в серебре, так и в свинце, а нарочно посланный туда в 1768 году Гитен Фервалтер Вонявин видел в некоторых местах и признаки золота. Но по причине открывшихся военных действий и безпокойствий в горах дальнейшее изследование оставлено до удобнейшаго случая. По заключении с Портою мира реляциею от 2 декабря 1774 года астраханский губернатор генерал-майор Кречетников донес, что крещеной валагирской страшина Алегука, а по-российски Андрей Чаликов, привез к нему несколько штуф, /л. 152 об./ содержащих в себе серебренную и свинцовую руду, предлагая самопроизвольно, что есть ли нужны таковыя, то они охотно согласятся доставлять оныя в Россию. По нем и прочие осетинские, курташские и валагирские старшины явились в Моздок к нему, губернатору, представляя готовность их к услугам российскаго начальства, и между тем просили о возобновлении осетинскаго подворья и чтобы для защиты их от кабардинцов определена была туда приличная российская команда. В том же году кизлярский ротмистр Батырев привез тайно из Осетии семь проб металических [105] руд, между / л. 153 / коими найдена серная зола. Все таковыя приисканныя руды отправлены для изследования в Берг-коллегию. По затруднительному управлению с горскими народами предприятие сие не имело никакаго производства в действие и кончилось сими первоначальными разведываниями.

Прежде нежели генерал-майор де Медем принял команду и прибыл на место ²¹, наместник ханства калмыцкаго Убаши, переправясь на нагорную сторону Волги с двадцатью тысячами калмыков, настиг неприятеля, то есть кабардинцов, соединенных с закубанцами при речке Калаузе, и 29 апреля / л. 153 об. / одержал над ними победу.

Секунд-майора Таганова, находившагося при калмыцких делах, приказано употребить по кабардинским делам с тем, чтобы знатною его породою воспользоватся. Он был внук Мусы мурзы, главнаго над салтаноульскими татарами, составляющими большую часть кубанскаго народа. Сии татары в 1736 году приведены были в наше подданство, а в 1742 году опять за Кубань уклонились ²².

Генерал-майор де Медем, соединясь с наместником калмыцким, перешел за Кубань. От 1 до 5 числа ежедневно / л. 154 / продолжались сражения, в коих неприятель побежден. 6 числа премиер-майор князь Ратиев с отрядом Козаков, калмык и одного гусарскаго эскадрона послан на вершину реки Кумы, куда многие из кабардинцов перешли в недавнем времени с Баксана для приведения в послушание противной партии кабардинских владельцов, будучи встречен неприятелем, вступил в сражение, одержал победу и, кроме убитых, взял 270 человек обоего пола в плен. На другой день кабардинцы прислали просить пощады, перешли на Прежния места и присягнули на подданство. / л. 154 об. / По учинении кабардинцами на верноподданство присяги, велено с ними поступать как с нашими подданными, и потому запрещено выбегающих к нам холопей их принимать без изятия ²³. Но дабы они не превратили сие снисхождение в право, то всякий раз возвращать их невольников под разными предлогами таким образом, чтобы они почитали сие за милость.

Абазинцы, Алты-кезек или шестиродные, по желанию их приняты были в подданство. Башилбайцы, признающие себя подвластными кабардинцам, просили так же о принятии их в подданство, хотя / л. 155 / известно было, сколь ненадежна присяга их и уверения в преданности, и что они оказываются доброжелательными, единственно для предупреждения следствий начатой с турками войны, живучи в пределах турецких владений. Но разсуждено всем горским народам, где бы которые ни жили, не отказывать, дабы таковым разномыслием между горцами облегчить военныя наши предприятия. Предполагаемо было переселить башилбайцов с согласия кабардинцов в кашкатовское урочище при реках Чегем, Череке и Урюфе, чтоб по заключении мира с турками могли они уже остаться / л. 155 об. / в числе кабардинцов нашими подданными (но кабардинцы отозвались, что у них недостаточно пастбищных мест для собственнаго их скотоводства).

Предки некрасовских Козаков, донские раскольники, заведши на Дону бунт, укрылись в турецкую сторону и поселились за Кубанью близь города Копыла (Во время измены гетмана Мазепы участвовавшие в оной донские козаки ушли с Дону на Тамань под предводительством Некрасова и потому известны стали под имянем некрасовцов. Они жили в трех деревнях, в коих щиталось 600 дворов, деревни сии лежали на правом берегу полуденнаго рукава Кубани между Таманом и Копылом около 30 верст разстоянием от Чернаго моря и назывались Себлей или Савельева, Каргинат и Хантибе до присоединения Тавриды. Они почитались подданными крымскаго хана и обязаны были ставить на службу военных людей 500 человек). В прежнюю / л. 156 / турецкую войну (1736 года) посланы к ним были нарочные, но они не допустили их до себя, за что созжен был один их городок. Они наряжаются на службу с татарскими войсками, однако в образе жизни их независимы. Генерал-майору де Медему велено стараться преклонить их на нашу сторону, обещая за вины предков их прощение ²⁴. Для чего послан туда ротмистр Батырев с наставлением (но он не мог к ним пробратся, а доставил токмо письмо, генералом де Медемом писанное).

Капитан Гакебут у кабардинскаго владельца Касая Атажука выманил и доставил / л. 156 об ./ в подлиннике к начальству ферман от турецкаго султана, присланный в Кабарду, дабы возмутить оную против России. И в самом деле кабардинцы разделились на две партии, одна, при владельце Касае Атажуке нам преданная, переселилась на прежния места и присягнула; а другая, из четырех владельцов состоящая - Джанбулата Кайтуки, Хаммурзы Арслам-бека, Мисоста Башатова и Елзбуздуки Канаматова, к кубанской стороне удалилась. В том же году все владельцы обеих партий, кроме Мисоста Баматова, скрывшагося в горы, будучи принуждены силою оружия, / л. 157 / на верность подданства присягнули. Башилбайцы, бесленейцы, темиргайцы и другие закубанские народы и татарские мурзы прислали просить о принятии их в подданство (но под разными предлогами сего невыполнимо и чаятельно никогда к сему искренняго желания не имели). Ротмистр Батырев, посыланный к сим закубанским народам для переговоров, получил, наконец, в ответ, что они почитают его шпионом и что есть ли еще к ним приедет, то отправят его к крымскому хану.

Чеченцы схватили посыланнаго в кумыцкия селения подполковника Шаргилова, / л. 157 об. / который вскоре от ран и побоев умер; за каковую наглость их, тогда же были наказаны нарочною экспедициею [107] внутри их селений, из коих многие были раззорены нашими воисками (Реляции о поиске над чеченцами между делами кабардинскими не найдено).

Хотя по-видимому между кабардинцами ²⁵ старейшему летами отдается всегда наружное почтение, но способности и личныя достоинства, а особливо храбрость, получают в народе еще сильнейшее уважение. Примером тому служить может кабардинский владелец Мисост / л. 158 / Баматов, который будучи многих моложе, составил против нас сильную партию, ушел в горы и не иначе возвратился, как будучи принужден силою оружия. Надежный способ для нас состоял бы в том, чтобы приобресть доброжелательство таковых сильных и значущих владельцов. Но как в сем ручаться не можно, то остается одно средство действительное: поддерживать свободу и равновесие в голосах при совещаниях кабардинских князей, посторонними внушениями доказывая невыгоды, для целаго народа происходящия / л. 158 об. / от своенравия ²⁶ нескольких человек. Таковое поведение предписано было генерал-майору де Медему, дабы чрез него сообщено было кабардинскому приставу майору Таганову.

Вследствие высочайшаго повеления, чтобы оставя кабардинцов и довольствуясь хотя притворными знаками их покорствия (В рукописи первоначально “своендравия”), занятся поисками над закубанцами, яко народами Турции подвластными. Генерал-майор де Медем предполагал вторично, соединясь с наместником ханства калмыцкаго, осенью выступить в поход за Кубань, что с своей стороны / л. 159 / и выполнил, пришед на устье реки Подкумки, но получив известие, что калмыки заняты обезпечением собственных своих улусов от киргиз-кайсаков, и что сей осени содействия от них не будет, возвратился в Кизляр и расположил войско на зимния квартиры (истинная причина сего произшествия есть охлаждение наместника калмыцкаго Убаши к генералу де Медему, вследствие несогласия между ними, возстав-шаго по случаю бывшаго общаго похода их против закубанцов, и чаятельно личных неприятностей, о коих слегка ²⁷ / л. 160 / упомянуто в указе к генерал де Медему и в письме графа Никиты Ивановича Панина от 19 августа 1770 года).

1770

Обе партии кабардинский согласились на уважения генерала де Медема и послали в С.-Петербург двух князей от каждой партии уполномоченных Коргаку Татарханова и Джанхота Сидакова ²⁸, которые повторили единогласно те же самыя прошения, коковыя поданы были в 1764 году Кайтукою Кайсиновым. Между тем кабардинцы, подстрекаемыя увещаниям и золотом турецким, возмутились против России и начали производить шалости. Майор Таганов, [108] находившийся в Кабарде / л. 160 об. / с малою командию в опасности жизни, отозван в Моздок. Запрещено пропускать в кумыцкия и дагестанския жилища крымских купцов, промышляющих торговлею невольников ²⁹.

Посыланный в Имеретию с письмами к царю Соломону осетинец Осип Абаев на возвратном пути убит кабардинцами ³⁰.

В сем рапорте упоминается о реляции от 18 сентября ³¹, которой не нашлось, а в оной прописаны были причины отхода калмыцкаго войска в свои улусы и отступления генерала де Медема к Бештовым / л. 161 / горам. Но из обстоятельств открывается, что наместник калмыцкой Убаши, прибыв с войском по приглашению генерала де Медема на реку Калауз, возвратился скоропостижно к Волге, по-видимому, для совершения принятаго им намерения бежать из России к китайским границам со всем калмыцким народом, что в будущем году и воспоследовало. Сие движение калмыков на возвратный путь послужило к нашей пользе. Неприятель, не зная намерения их, устрашенный отступил за Кубань. Вскоре потом, узнав действительно о уходе калмыков и что у генерала де Медема не более двух тысяч войска, / л. 161 об. / закубанские народы в большом числе собрались у Бештовых (В рукописи первоначально: “Бешетовых”) гор и на реке Куме 4 октября было сражение, в котором войска российския прогнали неприятеля, но по причине гористых и лисистых местоположений не могли сделать большаго вреда.

1771

Поелику главнейшее неудовольствие кабардинцов по случаю заведения селения Моздока состояло в том, что подданные их невольники получили поползновение к частым побегам; сверх того примечено ³², что выходящие на нашу сторону для принятия крещения большею частию из подлаго / л. 162 / состояния или преступники, исбегающие должнаго наказания, то докладом высочайше конфирмованным положено: 1^е Подданных холопей кабардинских во все не принимать, но возвращать однако же им под видом снисхождения. 2^е За каждаго выбегающаго пленника христианскаго исповедания без разбора пола и возраста платить из казны по 50 рублей, поступая с сими вышельцами на основании имяннаго указа, 10 июля 1763 года Сенату даннаго, о невольниках из киргизкайсацкаго плену на оренбургскую и сибирскую линию выбегающих, то есть отсылать их во внутренния российския губернии. / л. 162 об. / 3^еКумыкам же, буде станут домогаться, чтобы их уравнили с кабардинцами, платить вполу против того, то есть 25 рублей. 4^е Узденей кабардинских, яко не подданных, а добровольно при владельцах живущих и имеющих собственных своих холопей, принимать по желанию их не запрещается, но с тем, что [109] они навсегда лишаются своего имения в Кабарде состоящаго, которое переходит по порядку в наследство к ближайшим родственникам. 5^е Сие положение относится к тем только христианам невольникам, которые для / л. 163 / собственнаго употребления их куплены, а те беглецы, которые назначены для продажи и без заплаты (удержаны быть могут в наказание хозяев за непозволительный сей торг. Невольники, кизлярскими и моздокскими жителями выкупленные, в сие положение не входят, и казна за них платить не обязывается.

По содержанию сего доклада 17 августа дана кабардинским владельцам грамота, которая и отправлена чрез посланцев их Коргаку Татарханова и Джанхота Сидакова. Но возвращение их в Кабарду не произвело никакаго действия; и кабардинцы менее радовались оказанным милостям, нежели огорчались / л. 163 об. / неисполнением их желаний, из коих главнейшее было уничтожение Моздока. В том же году случившийся побег калмыцкаго народа к китайским границам произвел в Кабарде ко вреду дел наших сильное впечатление.

Малой Кабарды владелец Арсланбек (В рукописи первоначально: “Арсламбек”) Таусултанов, находившийся добровольно при командах, посыпанных для усмирения осетинцов, живущих на дороге в Грузию, к преклонению их много способствовал, за что велено определить ему жалованья от 50 до 100 рублей в год ³³.

От генерал-майора графа Тотлебена сообщено, что кабардинцы имеют намерение напасть / л. 164 / на тыл его отряда при проходе его чрез горы, а может быть, уведав о возмущении калмыцкаго народа, не хотят ли под сим видом сделат нападение на Моздок и Кизляр.

Между тем граф Тотлебен, посланный с отрядом войск для защищения грузинских народов, перешел чрез Кавказския горы Дигорским ущельем, вступил в Грузию, потом в Имеретию, где взял крепости: Котаис, Шарашан и Богдатчик и очистил оныя от турецких гарнизонов. Наконец, предпринял вытеснить турецкия войска из приморских городов, лежащих на мингрельских берегах. Посему осадил пристань и город Поти на левом / л. 164 об. / берегу Риона, при устье сей реки состоящий, но отступил без успеха (При всех моих стараниях не мог я еще отыскать подлинных бумаг касательно экспедиции графа Тотлебена. Как скоро таковыя найдены будут, то поместятся в особенном прибавлении). Царь имеретинский Соломон и мингрельский владетельный князь Дадиан с того самаго времени освободились от ига турецкаго.

1772

По случаю несогласий, между кабардинцами вновь возникших при получении и слушании [110] пожалованной им грамоты, старший родом из князей кабардинских Касай Атажука между прочим сказал в народном собрании ³⁴: “Есть ли де таким образом быть в покровительстве России как калмыки находились, которых начали / л. 165 / раззорять и оттого они принуждены были отстать от России и бежать, то-де и им, кабардинцам, то же самое воспоследует, и они принуждены будут уйти в горы”.

Получено известие, что за Кубанью и в Кабарде открылась заразительная болезнь, но чрез взятыя осторожности в наши границы не допущена.

Обратно из Грузии ехавшаго професора Гильденштета тагаурцы задержали в Кавказском ущелье. О чем уведав, генерал де Медем послал для выручки его команду при майоре Криднере, который и выполнил сие без кровопролития, издержав 30 рублей на подарки. При сем случае ингушевцы / л. 165 об. / были с нашей стороны, и по требованию майора Криднера собрались для подкрепления его. Тагоурский владелец Ахмат был принужден дать аманата.

1773

В том же году ингушевцы, будучи притесняемы и раззоряемы кабардинцами, отложились от них и прислали к генералу де Медему просить защиты и покровительства ³⁵. Кабардинцы прислали также с объяснением, что ингушевцы издревле находились у них в подданстве и платили им подать, но ингушевские старшины утверждали, что хотя времянно платили они подать кабардинцам с каждаго двора по одному барану, а у кого нет, то по одну / л. 166 / косу железа, однакож они подвластными им никогда себя не признавали, а тем паче не признают себя с того времени, как они поступили в российское подданство и многие из них приняли христианский закон.

Сие обстоятельство и к тому еще другое, что в течении прошедшаго 1772 года захвачено было нашим разъездом двенадцать человек кабардинцов, которые в отговорку представляли, что они были на охоте, огорчили владельцев кабардинских до того, что в письме, поданном от них 26 генваря генералу де Медему, они объявили, что есть ли сии захваченные 12 человек возвращены им не будут, то они не признают себя подданными / л. 166 об. / российскими, и хотя по слабости их вредить России не могут, “однако всемогущий Бог милостив, уповаем на него, и всякому человеку ежели сносить напрасные нападки, то лучше принять смерть”.

Кабардинский уздень Ислам Гирей Бабуков дал знать, что некоторые из донских казаков приезжали к некрасовцам для переговоров о принятии их в турецкое подданство. Посему поведение донских казаков взято на замечание.

Генерал-майор де Медем мнением своим полагал, что неудовольствие кабардинцов при сем случае есть одна придирка, а [111] что настоящая причина состоит во всегдашнем / л. 167 / их к России недоброжелательстве, и что без страха они не были и не будут никогда покорны. Для возмущения против нас разных племен горских народов, кабардинцы отправили от себя посланцам Кильчуку Кайсинова в Малую Кабарду, в Чечни, в Аксаевскую, Андреевскую, Костюковскую деревни и в Тарки.

Предписано ³⁶ довольствоваться против кабардинцов оборонительными действиями и не подавать им случаев к раздражению. В сем же рескрипте между прочим сказано: “Кабардинцы по образу жизни и местоположению своему всегда были и останутся впредь к воровству и злодействам поползновенными, а по закону магометанскому к нашей стороне / л. 167 об. / как христианской внутренно противными, а доброжелательными к турецкой. Но во всем прошедшем временем однако же доказывается, что единодушны они только в защищении себя и своих жилищ, когда общая и извне наносимая им опасность угражает, а почти никогда не были согласны и устремительны на общия за своими пределами предприятия, которыя заслуживали бы военных действий именования”.

Там же далее: “Мы имеем основательную на всем сим уважениям причину верить, что изъясненныя в реляции вашей кабардинскаго народа злодейства, как накопились отчасти в продолжительное время, не предполагают / л. 168 / с их стороны опасной и сомнительной дальновидности, но будучи по самому своему свойству воровския и разбойнеческия, таковыя суть в причинах своего производства и совершения”.

Кабардинцы, соединясь с закубанцами, бесленейцами, кумыками, темиргойцами и прочими народами ³⁷, собрались в числе 25 тысяч человек по сю сторону реки Малки, не далее как в 30 верстах от Моздока. Посему генерал де Медем, имея в команде своей, не более как 2342 человека регулярнаго и нерегулярнаго войска могущаго выступить против неприятеля, должен был согласится возвратить им тех захваченных 12 человек, которые и отправлены к ним с майором Черкаским. / л. 168 об. /

От находящагося при новосоюзных татарских ордах подполковника Стремухова получено известие ³⁸, что посланы были кабардинские уздени к нагайским татарам, в подданстве нашем находящимся, с тем, чтобы уговорить их отложиться от России и соединится с ними, на что и получили благоприятный отзыв от едисанскаго мурзы Джан Мамбет бея.

Вследствие предписания, в том же рескрипте от 30 апреля даннаго ³⁹, чтобы не раздражать более кабардинцов отклонением от них ингушевскаго народа, коего старшины сами признали, что платили им иногда подать баранами и железом, генерал-поручик де Медем приказал свести караул, / л. 169 / для защищения ингушевцов поставленный. [112]

Опять подосланы с турецкой стороны возмутители с письмами, и кабардинцы имели в закубанских ордах частыя собрания для переговоров.

Слухи о прибытии турецкаго войска ⁴⁰, с ханом Девлет Гиреем к пристаням абхазским, подтвердился рапортом полковника Бринка. Сии слухи, разсеянные с ложными прибавлениями о разбитии войск российских за Дунаем и в Крыму, еще более возмутили Кабарду и новосоюзныя татарския орды. Пристав кабардинский премиер-майор Таганов дал знать, что войско турецкое, в 24 тысячах состоящее, перешло по сю сторону / л. 169 об. / Кубани и находится в городе Тамане, что едисанцы, белогородцы и прочие народы, кроме кабардинцов, выбрали над собою в сераскиры Казы Гирей султана, родственника крымскому хану поколения чингизскаго. От других сторон пришли известия, что аварской хан, набрав до 30 тысяч войска, идет на Грузию, а оттуда в Ахалцик для подкрепления турок против России.

1774

На гребенских Козаков открылось подозрение по донесению майора Таганова ⁴¹, якобы от бывшаго их атамана Иванова посыланы были нарочные к Казы Гирей султану для приискания им удобных мест к жительству на реке Чеж, и что для возмущения / л. 170 / их подсыланы были также к ним некрасовские казаки. Сие обстоятельство понудило генерала де Медема употреблять гребенских Козаков на службу с большею осторожностию, оставляя их в домах своих, по Тереку расположенных, где предвидилось от них менее опасности нежели в лагере, ибо при нападении от неприятеля они принуждены были бы защищать собственныя свои жилища.

От кизлярскаго коменданта полковника Штендера получено известие, что ехавший из Персии професор Гмелин с двумя студентами, пятью казаками и шестью армянами, захвачен в плен по приказанию каракайдацкаго владельца уцмия Омир / л. 170 об. / Амзы в собственном его владении, в отмщение за иск и древния обиды, имевшияся у него на жителях андреевской деревни, в нашем подданстве находящихся. А главное притязание его состояло в том, что во время нашествия шах Надыра и завоевания каракайтацкаго владения, многая из подданных уцмия разбежались и скрылись в землях кумыцких, от коих требовал он возвращения сих беглецов (посему и предписано было генералу де Медему стараться наклонить андреевских жителей, чтобы они разведались полюбовно с уцмием и удовлетворили по справедливости его требования).

Продолжение безпокойств / л. 171 / и шалостей кабардинцов в наших границах. По донесению подполковника Стремухова четыре новосоюзные татарские орды: едисанская, белогородская, едикулская и джамбулуцкая ненадежны были в верности. [113]

Майор Криднер отправлен с деташаментом легкаго войска и четырмя орудиями за реку Малку ⁴² для учинения секретнаго поиску и захвачения, буде можно присланных от турок в Кабарду с письмами и деньгами возмутителей. Удостоверясь чрез шпионов, что из числа таковых посланцов крымской Ширин Кай, родственник крымскаго хана, находится на реке Баксанище в аулах кабардинскаго / л. 171 об. / владельца Атажуки Хаммурзина в 70 верстах от его лагеря, майор Криднер взял с собою сто человек доброконных Козаков и 24 драгуна, окружил помянутый аул и захватил находившихся в оном вышесказаннаго Ширина с тремя крымцами и самаго Атажуку Хаммурзина в плен. На возвратном пути его кабардинцы провожали его большими толпами и делали безпре-станныя нападения, но он, отразив неоднократно неприятеля, пришел благополучно в Моздок с пленниками. Сие последнее в допросах показало (В рукописи “показали”), что действительно турецкое войско до 8 000 / л. 172 / человек (В рукописи “войско до 8 000 тысяч человек”), сделав высадку в крепости Суджук-Кале, прибыло в Тамань под предводительством крымскаго хана Делвет Гирея для подкрепления бунтующих татар и горцов против России, что с ним, Шириной, отправлен был ага с казною для возмущения кабардинцов, и что Калга султан остался на Кубане для совокупления закубанских татар и других народов на свою сторону.

Турецкия войска, под предводительством самаго хана, прибыли на речку Малку ⁴³. К нему присоединились абазинцы, бесленейцы, темиргойцы. Весь кубанский народ и алты-кезек, едиш-кульские, / л. 172 об. / джамбулские и едисанские татары разсеялись по степи и небольшими партиями подъезжали к самым стенам Моздока, не причиня однакож никакаго вреда по взятым осторожностям.

Кабардинские владельцы Джанхот Татарханов и Делвет Гирей Касаев, оказывая себя усердными и верными к России, просили неотступно майора Криднера выступить против неприятеля для защищения верных нам кабардинцов от крымскаго войска, уверяя, что большая часть кабардинцов пристанут к нашей стороне коль скоро увидят российскую силу. Посему генерал-поручик де Медем, / л. 173 / составя отряд из 1356 человек, командировал майора Криднера к редуту Бештамаку. По прибытии на место нашел он с 80 кабардинцами Девлет Гирея Касаева, которыя приехал нарочно только за тем, чтоб уведомить его, что уже все почти Большой и Малой Кабарды владельцы и черный народ преклонились к турецкой стороне и дали присягу. Сие известие принудило майора Криднера возвратиться в Моздок. [114]

Некрасовские казаки, коих до 500 находилось в войске крымскаго хана, присылали к гребенским козакам с наущением / л. 173 об. / отклонится от России, и подозрение было, что они, по привязанности к староверским обрядам, в верности колебались. При крымском хане был некто из некрасовских Козаков, пустынник имянем Арсений, раскольниками и татарами уважаемый, и посредством котораго между донскими и гребенскими козаками турки разсеявали возмущение.

По смерти топлинскаго владельца Али султана, который всегда был предан России, чеченцы стали производить шалости, от коих прежде были воздерживаемы помянутым Али султаном. / л. 174 / От коменданта кизлярскаго Штендера получено известие, что крымский хан уехал в Крым, а команду над войском оставил Калге султану.

10 июня Калга султан показался в виду Моздока, но не смея ничего предпринять, прошел мимо ⁴⁴, захватил несколько человек, попавшихся ему на пути, в том числе и курьера, посланнаго к майору Криднеру. 11 числа сделал нападение на станицу Наурскую (что ныне крепость), но распоряжением волжскаго казачьяго полка полковника Савельева, неприятель отражен с потерею до 800 человек и недопущен ворваться во внутрь / л. 174 об. / селения, которое было неоднократно штурмовано. При сем случае даже жены волжских Козаков оказали отчаянное сопротивление, рубили неприятеля, стремившагося на земляной вал, с нокосными косами и лили на него горячую воду. В числе убитых найден кабардинской владелец Каргока Татарханов, тот самый, который возвратился в 1771 году из С.-Петербурга с грамотою и который за оказанное им прежде сего усердие к России пожалован был в капитаны с жалованем по 150 р. в год. После таковой неудачи Калга султан обратился назад, прошел в виду Моздока, / л. 175 / и потянул к реке Куре. Войска у него щиталось от 8 до 10 тысяч.

⇐ Предыдущая1234567Следующая ⇒

Поделиться: