На «чекистском крюке» и «нефтяной игле»: ложка дегтя от Игоря Бощенко

 

Но, читатель, повествуя о звезде пленительного риска и о потенциальных возможностях нынешних русских, мы не можем обойти молчанием одну крайне болезненную тему. Тему полной негодности сегодняшней власти РФ для дела инновационного развития.

Она хочет стабилизации и сохранения статус-кво, а на повестке дня – революция! Революция как условие выживания.

Создатель теории эволюции социальных систем (и моделей власти) Игорь Бощенко считает так:

«Вернемся к примеру с ВТО. Итак, мы видим, что президент и правительство РФ, с одной стороны, дают совершенно ясные и правильные сигналы. Вперед, в инновационное завтра! Но в то же самое время к ним приходят некоторые чиновники и «продавливают» прямо противоположные решения. Нет, решения, конечно, выгодные – но исключительно для отдельных секторов экономики, прежде всего энергосырьевых. Обоснования приводятся самые что ни на есть благие, но не учитывающие общей картины развития экономики, страны, геополитических реалий.

Это ли не пример «разорванности сознания» во власти? Не образец ли вопиющей непоследовательности? Как известно из истории, принятие властью взаимоисключающих решений чревато катастрофой национального масштаба.

Но в чем причины такого «раздвоения сознания» во власти?

Чтобы разгадать загадку подобной «шизофрении», надо понять, как работает современная государственная машина. В силу ряда причин, о которых сейчас не будем говорить (примем их как данность), административная машина РФ представляет из себя вертикальную иерархическую пирамиду управления, близкую по ряду признаков к военным управленческим иерархиям. Вышестоящие руководители назначают нижестоящих по некоему критерию, не всегда связанному с профессиональной подготовкой нижестоящих. В этом случае начальники в РФ получают «слой некомпетентности». То есть люди могут быть совершенно замечательными менеджерами, но при этом не владеть в достаточной мере картиной мира и положением дел во вверенной им отрасли. В этом случае поступающие с более нижних уровней иерархии «сигналы» от узких профессионалов в лучшем случае просто транслируются наверх без взаимоувязки с другими уровнями в параллельных структурах, либо игнорируются или трансформируются в соответствии с картиной мира конкретного руководителя. В этой системе влияние на управление страной со стороны внешних и субъективных факторов колоссально. Это создает благодатную почву для разного рода злоупотреблений. При этом поступающая «наверх» информация как минимум узкоспециальна и не увязана с другими потоками. Или же она серьезно искажена.

Все это справедливо для случая «Нам нужны не умные, нам нужны верные». Но есть и другая крайность. Если критерием отбора руководителя среднего звена станет узкий профессионализм, то в этом случае вышестоящий руководитель будет получать огромное количество узкоспециализированной и слабосвязанной между собой информации. В этом случае управленческие ошибки уже с его стороны станут просто неизбежными. Один человек-начальник просто не в состоянии удержать в голове огромный объем данных и безошибочно управлять очень узкоспециальными и несвязными потоками информации. Ему необходима некая загрубленная, но в то же время единая картина мира, учитывающая в комплексе все узкоспециальные потоки.

Обе крайности плохи. Как же пройти между двумя этими «управленческими Сциллой и Харибдой»?

Попытки создать вертикальную систему, которая бы могла без проблем не ударяться в одну из крайностей, предпринимались в истории неоднократно – и столько же раз они терпели крах. Причина заключается в том, что вертикальные, военного типа, жестко централизованные иерархии, несмотря на многие преимущества, имеют и ряд серьезных недостатков.

Приведем тут метафору, использованную генералом Виктором Черкесовым в его нашумевшей в 2007 г. статье «Нельзя допустить, чтобы воины превратились в торговцев». Он совершенно справедливо заметил, что страна в конце 1990-х гг. летела в пропасть и в последний момент зацепилась за край пропасти на «чекистском крюке».

Да, многое из высказанного в этой статье справедливо, но я хочу обратить внимание на то, что чекистская структура – это сугубо военизированная иерархия со всеми ее плюсами и минусами. Разумеется, когда падаешь, то не до церемоний. Действовать надо быстро. И это – безусловно сильная сторона этой системы. Вне всякого сомнения, жесткая централизация управления несколько лет назад спасла РФ. Вспомните: после дефолта 1998 г. экономика лежала на боку, бюджет страны едва дотягивал до 20 миллиардов долларов, ее душили тяжелейшие внешние долги (семь с половиной годовых бюджетов! ), потоки нефтедолларов плыли мимо казны, а на юге Федерации вспыхнула новая война. В этих условиях у нас был единственный выход: быстрая и жесткая централизация власти.

Но вот мы остановили падение и стабилизировались. Что теперь? Теперь задачи РФ изменились: от стабилизации надо перейти к развитию. И вот тут чрезмерная централизация превращается из спасения страны в ее губителя.

Военные иерархии хороши для чрезвычайных ситуаций, но в условиях стабилизации они малоэффективны. Мало того, они становятся тормозом развития. Останавливать падение в пропасть и выбираться из нее – суть разные занятия. Тут мы сталкиваемся с парадоксом: охранительные, жестко-иерархические структуры, остановив падение, с трудом могут осуществить поступательное движение. Они просто так устроены, они запрограммированы на то, чтобы всеми силами сохранять статус-кво. Являясь, несомненно, крайне важным элементом государственной машины, они тем не менее не служат инструментом Развития.

Возьмем такой неоднозначный момент, как создание монопольных государственных корпораций в различных отраслях – атомной, авиапромышленной, судостроительной и т. д. Пойдет ли это на благо нашему национальному развитию?

Развитие осуществляет множество бизнес-структур. Попытки выстроить крупные бизнес-структуры по «чекистским лекалам» обречены на провал. Проблема тут не в конкретных людях, а в недостатках самой пирамидально-иерархической, военизированной системы управления. Рассчитанная на действия в экстремальных условиях и достижение цели любыми средствами «здесь и сейчас», она не в состоянии организовать долговременные структуры. «Централизаторам» гораздо проще инкорпорировать в себя все доступные существующие ресурсы, лишив их самостоятельных проектов развития, но решить сегодняшнюю задачу. В результате и появляются хлестаковы наших дней, всякого рода Шварцманы (Всех нагнем! Всех построим! У кого надо – бизнес отнимем! ). Но беда заключается в том, что то, о чем они говорят, не так уж и далеко от истины и нынешних реалий. И это угнетающе действует на мелкий и средний бизнес! В тени крон больших деревьев трава растет плохо, в то же время большие «деревья госкорпораций» плодоносят нечасто. Гораздо продуктивней развитие густого «бизнес-кустарника», плодоносящего каждый год.

Нет, это не отрицает необходимость существования крупных госкорпораций и концернов: ведь построить лодку из кустарника невозможно, и организация пилотируемого полета к Марсу, реализация суперпроектов – это исключительная «зона ответственности» крупных корпораций. Но вот многие технологические частности – это сфера мелкого и среднего бизнеса. Даже в области обороны и вооружений.

Так, вокруг «Боинга» существует несколько тысяч мелких и средних частных компаний и он даже не пытается инкорпорировать их в себя, не пробует их поглотить. Как разительно его поведение отличается от намерений главы «Ростехнологий» Сергея Чемезова, который публично заявил о намерениях скупки как государственных, так и частных технологических компаний. То есть срабатывает старый «чекистский» стереотип поведения: добиться результата здесь и сейчас. Любой ценой, но выполнить приказ. Решить поставленную задачу, несмотря ни на что. Но дело в том, что это напрочь лишает желания заниматься высокими технологиями многих других участников рынка. Они лишаются своего будущего. Они не разделяют свое будущее с будущим, рисуемым Сергеем Чемезовым. Вместо того чтобы наладить симбиотические отношения и получать от «бизнес-подшерстка» готовые технологии, его в данном случае хотят съесть. И таким образом, благие пожелания главы государства при их реализации превращаются в свою полную противоположность!

ДОСЬЕ «РП»

Даже в период жесткой сталинской диктатуры (при крайнем дефиците сил и средств в молодом СССР) государство не пошло на создание «объединенных монополий» в авиапроме, судостроении, танкостроении и т. д. Государство поступало иначе: за авиацию, например, целиком отвечал наркомат (министерство) авиапромышленности, но под ним находился ряд конкурирующих или дополняющих друг друга научно-промышленных корпораций, выстроенных вокруг творческих коллективов Туполева, Ильюшина, Яковлева, Поликарпова, Микояна и Гуревича, Лавочкина, Сухого. Кроме них в сталинское время существовали относительно небольшие конструкторские бюро, разрабатывавшие свои проекты перспективных летательных аппаратов: КБ Черановского, Мясищева, Щеглова, Шаврина, Бериева, Бартини и др. Достаточно вспомнить, что первый самолет с ракетным двигателем в СССР (БИ-1, 1942 г.) разработали Березняк и Исаев, а не «гранды» – авиаконструкторы. Именно малые КБ разрабатывали перспективные (венчурные) направления: создание самолетов-бесхвосток, самолетов со стреловидными крыльями, автожиров, гидропланов и первых вертолетов.

Оно и понятно: монополизация разработки и производства, например истребителя, одной фирмой грозит подавлением развития многообещающих направлений и научно-технических решений в других фирмах (в силу ряда объективных и субъективных причин). Наоборот, когда несколько корпораций конкурируют за оптимальное решение поставленной министерством задачи (создайте перспективный истребитель! ), появляется возможность выбрать наилучший вариант из нескольких предложенных. А когда, помимо «китов», есть и небольшие компании, они могут разработать оригинальные, прорывные технологии, которые затем могут использовать корпорации-гиганты.

В РФ наших дней, увы, создаются не министерства по направлениям, а именно монопольные корпорации, что совмещают в себе функции и министерства (управления), и корпорации (разработка и производство). Такой монополизм чреват уничтожением и подавлением многих перспективных разработок в фирмах, поглощенных объединенными госкорпорациями. Подавляется инициатива небольших творческих команд, способных, например, за полтора миллиона долларов создать нашпигованный инновациями беспилотный аппарат, тогда как корпорация-гигант за выполнение такой же работы выбивает из бюджета не менее 40–50 миллионов.

В связи с этим не может не настораживать стремление госкорпораций вобрать в себя все, что только возможно.

 

Пример «Ростехнологий» служит иллюстрацией того тезиса, что даже верные указания главы государства при их реализации понимаются непосредственными исполнителями, исходя из их подготовки. Или, как сейчас говорят, «бэкграунда». Если бы эти люди получили более точные и детальные инструкции, то результат был бы несоизмеримо лучше. Но глава государства не в состоянии охватить в своих указаниях все детали и нюансы всех отраслей и сторон жизни государства. Одному человеку это просто не по силам – просто по объективным причинам.

Такова реальная угроза нынешней РФ – кризис слишком централизованной и монополизированной структуры управления. Необходимо срочно искать выход, находя гармонию между иерархическими и децентрализованными принципами управления. Нужно избежать превращения стабилизации в застой, который затем неминуемо кончится обвалом.

С чего же можно начать?

И тут мы выходим на то, что необходим государственный орган («коллективный разум»), который, с одной стороны, воспринимал бы общие указания главы государства, а с другой – выдавал точные и взаимоувязанные между собой инструкции для множества исполнительных структур. Этот орган должен иметь единую и не фрагментарную картину мира и государства, его органов и структур, возможностей и резервов.

Простая сумма отраслевых министров (правительство) таковым органом-мозгом не является. Созданное при правительстве Министерство экономического развития и торговли (МЭРТ) также не соответствует этой роли, ибо оно охватывает только ту часть, что касается хозяйственной деятельности правительства. МЭРТ не учитывает политические, социальные, культурные цели. Оно не сильно в философии развития человеческого социума.

Самое удивительное, что такой орган у нас был и назывался он «Госплан СССР». В угаре либеральных реформ вместе с грязной водой «выплеснули и ребенка». Ортодоксальные реформаторы утверждали, что планирование не нужно, что рынок сам все урегулирует. Это так, но только отчасти. Целенаправленное и поступательное развитие возможно только в том случае, если есть некие взаимоувязанные ориентиры. Без них нерегулируемый бизнес-процесс превращает государство в бесконечное поле боя различных частных интересов, где критерием являются не интересы государства, а прибыль для отдельных частных лиц и групп. Несостоятельность тезиса о ненужности структур, подобных Госплану (который неоднократно высказывают радикальные либералы), разбивается о суровую реальность. Почти все страны, которые принято называть демократическими, развитыми и либеральными, такие органы имеют. А некоторые страны (например, США) имеют еще и отраслевые органы планирования и перспективных научных исследований. Такую задачу, например, выполняют корпорация «RAND» и агентство минобороны ДАРПА. Во всех развитых странах существуют структуры, подобные мозжечку нашего головного мозга: они увязывают сигналы от разных полушарий и во многом влияют на поведение всего организма в целом.

А у нас каждое ведомство действует само по себе и выполняет указания главы государства, исходя из своего понимания государственных задач, исходя из узковедомственных интересов, ничуть не заботясь об интересах целого. Вот и получается разорванное государственное сознание. «Хотели как лучше, а получилось – как всегда». Крылатая фраза Виктора Черномырдина как нельзя лучше характеризует сложившееся в РФ положение.

Сейчас многие крупные структуры имеют свои плановые подразделения, которые планируют только в рамках своих организационных структур. Их взаимодействие есть только на уровне смежников и полностью отсутствует на межотраслевом и государственном уровнях. Все это приводит к огромному числу чиновников в каждой из структур, но не реализует государственную задачу. Но исполнительные структуры должны исполнять, а вот взаимоувязанные и продуманные государственные планы – это исключительная прерогатива нового Госплана.

Кто-то может возразить: «Да, был Госплан в СССР, и где сейчас Советский Союз? »

Возражение вполне резонное. Но в СССР народ не мог сам в полной мере участвовать в законотворчестве, даже при всей системе Советов. Законодательные инициативы исходили не от них, а из ЦК КПСС. Верховный Совет был не органом для дискуссии, а институтом утверждения решений, принятых узким кругом чиновников и партфункционеров. И это было одной из «ахиллесовых пят» великой страны.

Стоящая сейчас перед новым президентом и всем народом задача состоит в том, чтобы, не повторив допущенные в прошлом ошибки, продвинуться вперед. Необходимо учесть полученный горький урок истории и, взяв из прошлого все лучшее, двинуться вперед, обеспечив развитие России.

Так какова же роль президента в управлении нашим (пока гипотетическим) Госпланом РФ? На мой взгляд, она сосредоточена в общем целеполагании, определении генеральных целей и задач. На основании таковых и руководствуясь законами (в разработке которых принимает широкий круг граждан), Госплан вырабатывает детальные и взаимоувязанные инструкции для исполнительных структур правительства, для государственных организаций и ведомств. Госплан не должен «рулить» частными компаниями – за исключением случаев, когда доля государства в них равна или превышает 51 %. Но, скоординированно управляя крупными госмонополиями, Госплан сможет через эту «каркасную конструкцию» управлять всей экономикой страны.

Особую роль в такой конструкции играет создание разветвленной системы формирования законодательной инициативы граждан. Еще только предстоит выработать и опробовать механизмы народного законотворчества. Есть множество вариантов, один я могу предложить в виде надстройки к системе местного самоуправления, описанной в книге (М. Калашников, И. Бощенко. Будущее Человечество. М.: АСТ; Астрель; Хранитель, 2007, с. 209). Участие президента (в прошлом – юриста) в разработке системы вовлечения граждан в управление страной – серьезная заявка на успех.

Кроме того, хочу обратить внимание на особую роль законодательных и судебных органов в новой системе управления. Здесь очень важно то, как формируются эти органы, как и кем контролируется их работа. Здесь, на наш взгляд, колоссальную роль нужно отвести органам народного контроля. Хочу обратить внимание на одну показательную деталь: первое, что сделали в либеральном угаре начала 1990-х годов депутаты Верховного Совета РСФСР – это упразднили органы народного контроля. Что, в общем, и понятно: нарушать закон, заниматься хищениями и грабежом гораздо удобней без народного контроля. Равно как нарушать законы и чинить судебный произвол. Слом системы органов народного контроля – это «подача», инспирированная нашими геостратегическими противниками. Она толкнула нашу страну к пропасти. О, они понимали, что делали!

Но коль мы решили выбираться из пропасти из положения «висения на крюке», то надо исправлять и ошибки, столкнувшие нас в эту пропасть.

РФ сейчас находится на очень ответственном этапе своей истории. От того, какой выбор мы сделаем, во многом зависит ее долгосрочное будущее. Все это усугубляется перспективами мирового финансового кризиса, надвигающегося с неотвратимостью цунами. Первые его признаки многие почувствовали еще летом 2007 года, когда резко вздорожало продовольствие. Сегодня стремительный рост цен на энергоносители напоминает скорее горячечный румянец, нежели здоровый румянец. Висеть во время землетрясения и цунами над пропастью на «чекистско-нефтяном крюке», право, не самый хороший выбор. Лучше крепко стоять на ногах, на твердой почве отечественной промышленности и своего бизнеса, быть защищенным современной армией и при этом иметь собственное сельское хозяйство, способное на 100 % обеспечить продовольственную безопасность РФ…

Надо будет не переделом собственности заниматься, а незамедлительно браться за формирование «штормовой команды». Сообщества тех, кто сможет взять на себя ответственность и решить сложные нетривиальные задачи.

Время «семи тучных лет» подошло к концу. Пришла пора слезать с «чекистского крюка» и с «нефтяной иглы»…

Затронутые Игорем Бощенко вопросы крайне важны. Особенно в свете явного кризиса в Белоруссии. Тамошнее руководство, в свое время умело применив военно-иерархические меры для спасения республики от краха после гибели СССР, не смогло вовремя трансформировать систему управления и обеспечить качественный рывок РБ в развитии.

Действительно, президент Александр Лукашенко в свое время совершил чудо: в республике, лишенной подпитки в виде своих нефти и газа, при отсутствии «валютоносных» природных ископаемых смог сохранить промышленность и науку. У него возникла боеспособная армия. Для населения обеспечивались немалые социальные льготы. Пользуясь поставками энергоносителей из РФ по ценам ниже мировых, Лукашенко добился впечатляющего подъема в индустрии, развернул совместные с РФ высокотехнологичные и космические программы. Сельское хозяйство Белой Руси пошло в гору, полностью обеспечив продовольственную безопасность республики. В 2003–2004 годах наблюдатели отмечали: хотя в РФ и РБ цены на энергоносители и энергию ниже мировых, белорусы в отличие от Росфедерации обеспечивают более высокие темпы промышленного роста. Они сохранили те отрасли, что умерли или оказались в полудохлом положении в РФ – электронику, производство телевизоров и бытовой техники. Себестоимость строительства жилья в РБ – в полтора раза ниже, чем в РФ, в республике на Немане открываются новые цементные заводы, а профессор БГУ получает зарплату почти втрое большую, чем его коллега в МГУ. В РФ деревни вымирают – а в РБ строятся новые агрогородки.

Именно в 2003–2004 годах Белоруссии следовало начать качественный прорыв: создать «инновационный рай», вторую Ирландию, превратив республику в площадку для пионерных технологий и футуристических производств. Нужно было применить энергосберегающие технологии, резко снизив зависимость РБ от поставок газа из РФ. Задействовать технологии выработки газа из местного торфа. Дать «зеленую улицу» развитию малого и среднего предпринимательства. С умом вложить средства государства в создание именно центров инноваций. Привлечь в свою экономику инноваторов, гнобимых в РФ и на Украине, заимев прорывные технологии в строительстве, ЖКХ, водоочистке. Заказать атомщикам РФ ядерную электростанцию и гамму малых ядерно-силовых и отопительных установок.

Но этого сделано не было. Все попытки отдельных энтузиастов из РФ предложить Минску набор прорывных технологий и выгодных проектов (смотрите, у вас же сохранилась отличная промышленность! ) разбились о колоссальную инертность белорусских чиновников. Они, как оказалось, боятся всего, боятся брать на себя ответственность и инициативу. Им страшно ходить к президенту Лукашенко с предложениями, они предпочитают слепо выполнять исключительно его распоряжения. Ну, а до самого главы Беларуси дойти оказалось просто невозможно.

Сказался кризис сверхжесткой, суперцентрализованной системы управления, завязанной исключительно на президенте Лукашенко. С ее помощью ему удалось спасти республику от краха после развала СССР, сохранить унаследованный от советской эпохи научно-индустриальный потенциал. Но как только на повестке дня встала проблема дальнейшего развития – иерархически-пирамидальная система управления превратилась в тормоз и источник бед. Нужно было трансформировать эту систему, но в Минске этого не захотели понимать.

Поэтому с начала 2000-х годов власть Лукашенко делает ошибку за ошибкой. Налогами давят частную инициативу, причем и в научно-технической сфере. Вместо того чтобы вкладывать средства в энергосбережение, газозамещение и новую энергетику, деньги выкидываются на строительство огромной (и совершенно ненужной при современных технологиях) телебашни в Минске, на многочисленные дворцы ледовых видов спорта по всей республике. Вместо того чтобы искать и применять технологии новой эры, руководство РБ продолжает эксплуатировать старый задел. Итог: при ожидаемом повышении цен на поставляемый из РФ природный газ экономика Белоруссии идет наперекосяк, образуется бюджетный и торговый дефицит, китайские товары принимаются вытеснять с внутреннего рынка товары местного выпуска. Лукашенко приходится полностью отменять социальные льготы, вызывая тем самым всеобщее недовольство. Триумф жестко централизованной системы госуправления Белоруссией переходит в ее трагедию.

Безусловно, мы должны помочь Белой Руси. Но печальный опыт ее власти – предостережение для РФ. Ведь сегодня централизация управления в ней явно перешла все разумные пределы. Росфедерация рискует наступить на те же грабли, что и Александр Григорьевич. Задачи инновационного развития РФ несовместимы с бюрократической инертностью, произволом, коррупцией и подавлением частной инициативы, со снижением интеллекта власти и управленческими ошибками.

Никто не хочет возвращения к хаосу 1990-х годов. К балаганной и компрадорской «демократии», к власти воров и мародеров ельцинского образца. Нет – на повестке дня стоит разработка новой, инновационной системы управления государством! Справимся с оной задачей – победим. Не справимся – увидим системный кризис РФ во всей «красе». Как там говорил Черчилль? «Только дураки учатся на своих ошибках…»

Но «ложка дегтя», читатель, заключается в том, что нынешняя власть в РФ – тоже воровская и мародерская. Пусть и централизованная. Пусть не ельцинская, а «питерско-чекистская». И никаких признаков того, что она сможет очиститься сама и сама измениться под задачи инновационного развития, пока не наблюдается.

 

 

ГЛАВА 8

⇐ Предыдущая28293031323334353637Следующая ⇒

Поделиться: