Поработайте над подходящим имиджем.

Тересита Фернандес

С ранних лет Тересита Фернандес (род. 1968) жила с ощущением, что смотрит на окружающий мир со сторо­ны, словно наблюдатель. Девочка росла в Майами, штат Флорида, она внимательно изучала взрослых: пригляды­валась, подслушивала их разговоры, пыталась разгадать тайны их непонятного мира. Став постарше, она так же внимательно наблюдала за одноклассниками. Всем стар­шеклассникам полагалось примкнуть к одной из много­численных компаний. Тересита отлично видела, какие порядки царят в каждой из группок, каким правилам там подчиняются, какие поступки ценятся. Сама она, впро­чем, держалась особняком, так как ее не тянуло ни в одну из них.

 

И к самому Майами Тересита испытывала похожие чув­ства. Девушка тяготела к кубинской культуре, в которой выросла, будучи американкой в первом поколении, — беспечный курортный образ жизни, который здесь ца­рил, не был ей близок. В ее характере присутствовала какая-то мрачность, нервность. Из-за всего этого еще острее становилось чувство, что она изгой, случайная го­стья, везде чужая. В школе были и другие изгои, которые по большей части прибивались к школьному театру или художественной студии, — в местах, где занимаются творчеством, проще быть не таким, как все. Тересите всегда нравилось мастерить, делать что-то своими рука­ми, и она стала посещать уроки изобразительного искус­ства. Однако то, чем занимались на этих уроках, не соот­ветствовало мрачной стороне ее души. Слишком уж легко ей все давалось, работы получались слишком поверхност­ными и приглаженными, им явно недоставало глубины и силы.

 

В 1986 году, пытаясь как-то определиться в жизни, Тере- сита поступила в университет. Там она стала заниматься скульптурой, продолжив начатое в старших классах. Но глина, материал мягкий и простой в работе, вызывала у нее досаду, как в школе, когда она билась над своими ученическими работами и все никак не могла довести их до сколько-нибудь приемлемого уровня.

 

Однажды, проходя по мастерской, студентка обратила внимание на скульпторов, которые работали над мону­ментальной конструкцией из металла. Изогнутые сталь­ные листы казались грубыми, какими-то беспощадными, не были похожи ни на что прежде виденное, и Тересите вдруг подумалось: вот этот материал будет, пожалуй, в самый раз для нее. Серебристый, тяжелый, неподда­ющийся металл — на то, чтобы изваять из него задуман­ное, потребуется приложить немало сил. Свойства ме­талла были созвучны ее собственной непокорности, той силе, которую она, несмотря на хрупкость и маленький рост, всегда в себе чувствовала и всегда стремилась вы­разить.

 

Тересита принялась лихорадочно трудиться. Литье и формовка металла означали работу с высокими темпера­турами, использование ацетиленовой горелки. В тропи­ческом зное Майами труд в таких условиях особенно тя­жел, тем более в дневные часы, поэтому Тересита реши­ла, что будет работать исключительно по ночам. Теперь она жила по странному расписанию: подъем в девять, ра­бота до двух-трех часов утра, а потом сон до вечера. Кро­ме прохлады работа по ночам имела и другие преимуще­ства — вокруг почти никого не было, в ателье царила тишина, ничто не отвлекало, не мешало сосредоточить­ся. Тересита могла сколько угодно экспериментировать над кусками металла, могла делать ошибки, которых ни­кто, кроме нее, не видел. Она могла быть бесстрашной и рисковать.

 

Не сразу, постепенно Тересита начала обретать власть над материалом и, работая над своими композициями, чувствовала, как меняет и преображает себя. Ей интерес­но было придавать форму грубым, огромным кускам стали, но для этого пришлось изобрести собственный метод. Она сначала делала наброски на бумаге, изобра­жая композицию в целом, затем делила ее на небольшие фрагменты, с которыми ей было под силу справиться. А потом в тишине ночного ателье обрабатывала фраг­менты по отдельности и собирала скульптуры. В скором времени ее работы были выставлены на факультете и в кампусе университета.

 

На большинство первых зрителей скульптуры Тереситы Фернандес произвели впечатление. В ослепительных лу­чах солнца Майами громадные стальные фигуры излуча­ли ту силу, которую девушка всегда ощущала в себе. Од­нако была и другая реакция, которая поразила ее. Из-за того, что мало кто видел ее за работой, казалось, что скульптуры появились на свет как бы сами собой, словно истекая без усилий из ее рук благодаря удивительному дару. Это привлекло внимание публики к личности мо­лодой художницы. Скульптура не просто была по пре­имуществу прерогативой мужчин — ею занимались са­мые сильные и мужественные представители профессии. В результате о Тересите, чуть ли не единственной жен­щине, работавшей с металлом, поползли слухи, ее имя было окружено всевозможными предрассудками и ми­фами. Несоответствие изящной, женственной внешно­сти тяжелым, монументальным творениям поражало, люди пытались фантазировать, задаваясь вопросами, как удается ей выполнять такую работу и кто она вообще та­кая. Людям, заинтригованным ее характером и прекрас­ными скульптурами, появляющимися словно ниоткуда, Тересита представлялась таинственным, непостижимым существом, смешением мягкости и твердости, анома­лией, колдуньей, наделенной магической властью над металлом.

 

Став объектом пристального изучения и обсуждения, Тересита неожиданно для себя почувствовала, что пере­стала быть наблюдателем, поглядывающим на людей со стороны, и сама переместилась в центр внимания. Мир искусства пришелся по ней. Впервые в жизни она испы­тывала ощущение удобства, комфорта и желание подоль­ше сохранить эту интригу, поддержать интерес окружа­ющих к ее работе.

 

Вращаясь среди людей, было, казалось бы, так естествен­но говорить о себе и своих переживаниях, и все же Тере­сита интуитивно поняла, что ослабит ошеломляющее впечатление от своих скульптур, если станет откровен­ничать о том, сколько времени и сил отдает каждому своему детищу, о том, что ее произведения — плод тяже­лого труда и суровой самодисциплины. Иной раз — она осознала это с полной ясностью — скрытое от глаз ока­зывается более красноречивым и мощным. Тересита ре­шила не разрушать этого имиджа. Она продолжала окру­жать себя и свои скульптуры ореолом таинственности, никому не рассказывала, как работает, держала в секрете обстоятельства своей личной жизни и позволяла людско­му воображению дорабатывать ее портрет.

 

Продолжая развиваться и расти, девушка, однако, стала замечать, что имидж, созданный в университетские годы, уже не в полной мере соответствует ее личности. Кое-что, поняла она, теперь начинает играть против нее, и, если упустить это обстоятельство, не отнестись к нему с должным вниманием, о ней будут судить «по одежке», видя просто привлекательную девушку, а серьезного мастера за этим фасадом так и не заметят. Уклончивость и нежелание говорить о себе можно счесть попыткой скрыть за немногословием отсутствие ума — возможно, ее воспринимают как неотесанную ду­рочку, которая творит по наитию, в силу природной одаренности, но не может тягаться с настоящими интеллектуалами среди художников. С подобными пред­убеждениями приходилось сталкиваться не только ей, но и многим художникам-женщинам. Любая расплыв­чатость или нерешительность в высказываниях о своих работах грозила создать ошибочное впечатление, что она легковесна и мало что понимает в искусстве. Осо­знав это, Тересита стала работать над более соответству­ющим ей стилем — теперь она охотно обсуждала свои произведения, уверенно и авторитетно рассказывая о том, какое содержание вкладывает в них, и в то же время не спешила приоткрывать завесу тайны над процессом создания скульптур. Тересита давала понять — она не легкомысленная простушка и отлично разбирается в своем предмете. Если художники мужского пола стре­мятся выглядеть глубокомысленными и все понима­ющими, ей как женщине это тем более необходимо. До­стоинство, с которым она держалась, смягчало резкость и решительность высказываний, но не мешало заметить, что она отнюдь не пустышка.

 

Шли годы, Тересита Фернандес теперь работала с самы­ми разными материалами и получила мировое призна­ние как талантливый скульптор-концептуалист. Однако и теперь она не переставала трудиться над своим имид­жем, корректируя его в зависимости от меняющихся об­стоятельств жизни. Существует предвзятое мнение о ху­дожниках как людях поверхностных и ограниченных и не интересующихся ничем, кроме событий в мире ис­кусства. Тересита вознамерилась опровергнуть и этот стереотип. Она стала выступать перед публикой, расска­зывая о своих произведениях и идеях, и демонстрирова­ла при этом широту мысли и недюжинную эрудицию. Восхищенные слушатели поражались вызывающим не­соответствием между кажущейся простотой этой ми­ловидной женщины и сложностью и глубиной ее выска­зываний. Оказывается, Тересита Фернандес отличалась познаниями в самых разных областях помимо изобрази­тельного искусства, разносторонность интересов отра­жалась и в ее работах, благодаря чему она стала известна самому широкому кругу людей за пределами художественного мирка. Она научилась общаться и держалась одинаково непринужденно и с шахтерами, добывающи­ми графит для ее работ, и с высоколобыми искусствове­дами. Такая пластичность, в чем-то родственная изво­ротливости придворных, изменила жизнь художницы к лучшему, а главное, сделала невозможным применение к ней каких бы то ни было шаблонов и штампов. Можно сказать, что собственный публичный образ стал для Те- реситы новой формой творчества — особого рода мате­риалом, который она изменяла и обрабатывала, прислу­шиваясь к своей интуиции.

 

Этот факт не всеми признается, и об этом не очень при­нято говорить, и все же то, какими мы являем себя миру, играет существенную роль в нашей успешности вообще и в нашем продвижении на пути к мастерству. Обратим­ся к примеру Тереситы Фернандес. Если бы она полно­стью сосредоточилась лишь на своем творчестве, остава­ясь такой, какой была изначально, предвзятое отношение окружающих могло воспрепятствовать ее успеху. Начни она после первой удачи трезвонить на каждом углу о ме­тодах работы по металлу, в ней увидели бы трудоголика, рабочую лошадку, ремесленника — и не более того. Еще и обвинили бы в том, что она обычная выскочка, решив­шая обратиться к «мужскому» материалу как к рекламно­му трюку, чтобы выделиться, привлечь к своей особе внимание. Недоброжелатели, выискивая ее слабые места, непременно нашли бы за что зацепиться.

 

Известность, и не только в среде искусства, часто влечет за собой такое безжалостное отношение. Сумев посмо­треть достаточно отстраненно и на себя со стороны, и на мир искусства, Тересита Фернандес интуитивно почув­ствовала, что может обрести настоящую власть, созна­тельно относясь к формированию своей личности и впе­чатления, производимого на окружающих.

 

Важно понять: люди склонны судить о вас по внешнему впечатлению. Если вы не отнесетесь к этому с полным вниманием и всерьез сочтете, что достаточно оставаться самим собой, вам начнут приписывать всевозможные ка­чества, совсем не ваши, зато подходящие под то, что люди захотят в вас увидеть. Все это может сбить вас с толку, смутить, вызвать неуверенность в себе, а в резуль­тате поглотит ваше внимание, отрывая его от более важ­ных вещей. Размышляя о чужих суждениях, о том, кто и что может о вас подумать, вы вскоре почувствуете, что не в силах сосредоточиться на работе. Единственная за­щита — повернуть этот процесс вспять, сознательно управляя внешними впечатлениями.

Создавайте тот имидж, который вам в настоящий момент удобен, и управляйте суждениями о вас.

Временами вам будет ка­заться, что лучше отойти в сторону, чтобы окутать себя некой таинственностью и тем самым придать себе значи­тельность. В другой период жизни вам, возможно, захо­чется больше открытости и прямоты — и вы станете ме­нять имидж в этом направлении. Главное — не застывать в одном качестве, иначе вас могут раскусить, «вычис­лить». Старайтесь всегда быть на шаг впереди обще­ственного мнения о себе.

 

Работу по формированию имиджа следует рассматри­вать исключительно как важный элемент социального интеллекта, в ней нет решительно никакого зла или ко­варства. Все мы и так носим маски на публике и, оказы­ваясь в разных обстоятельствах, играем различные, соот­ветствующие этим маскам роли. Думайте об этом как о театре. Создавая образ — таинственный и интригу­ющий, — вы, словно актер, играете перед зрителями и доставляете им удовольствие своим мастерством. Вы пробуждаете воображение зрителей, позволяя им прое­цировать на себя свои фантазии, или направляете их внимание на какие-то свойства, вами искусно сыгран­ные. Однако в частной жизни можно позволить себе сбросить маски и остаться собой. В нашем многообраз­ном, многокультурном мире очень важно уметь свобод­но и естественно держаться в любой среде и нигде не вы­глядеть белой вороной. Научитесь получать удоволь­ствие от собственной гибкости и умения создавать образы — и станете непревзойденным актером на этой сцене.

 

⇐ Предыдущая28293031323334353637Следующая ⇒

Поделиться: