От романтизма к реализму: Уолт Уитмен и Гарриет Бичер-Стоу (398)

 

Промежуточное положение, занимаемое Уолтом Уитменом (1819-1892) между романтизмом и реализмом, определяет экстатический энтузиазм гротескного реализма его эпики. У романтизма Уитмен заимствует образ абсолютного человека, тождественного мировому духу. Реализм претворяет это идеальное тождество в гротескное единство: романтическая обусловленность тела духом преобразуется во взаимообусловленность тела и духа.

В эпической книге стихов «Листья травы (1855), гротескный философ Уитмен строит поэму как систему гротескных перечислений: прием «проведения через разное» (сложение) сближает разведенное во времени и пространстве, разрушая при этом традиционную иерархию социокультурных ценностей. Ведь «трава» - волосы матери Земли, символ единства мира, приглашающего на вселенский пир все живое.

Лироэпика Уитмена возвышает единичное, до сих пор находившее свое выражение в лирике, до эпической всеобщности. Единичное, разрывая границы всеобщего, вырастает у него до онтологических, планетарных, космических, вселенских масштабов.

Лироэпичесикий герой Уитмена разрушает романтическую иерархию: верх и низ гротескно инвертируется.

В поэме «песня о себе (1855, озаглавленной в третьем издании 1860 г «Уолт Уитмен», Богочеловек романтизма уступает место человекобогу уитменовского реализма.

В поэме Лонгфелло ветры и духи земли обучали Гайавату навыкам культурного жизнестроительства. В гротескной поэме Уитмена мифологическая инициация уступает место интеллектуальному приобщению ученого к тайнам мироздания, запечатленным в физических законах природы. Человекобог реалистической поэмы Уитмена познает мир сам, восходя от незнания к знанию, от позитивизма к универсализму.

Устремленность в будущее отражает исторический оптимизм молодой Америки, не отягощенной многовековым грузом патриархальных традиций.

Демократизм Уитмена находит свое эстетическое выражение в том, что романтической интроверсии он противопоставляет реалистическую экстраверсию, романтическому облегчению всеобщего в одежды единичного – реалистическое облегчение единичного в одежды всеобщего, романтическому микрокосму Богочеловека – реалистический макрокосм человекобога.

Идеалистическая всеобщность и необходимость отвергается им во имя материалистической всеобщности и необходимости: эпический герой Уитмена со временем сам начнет творить новые миры.

Все художественно-эстетические концепции Истории, разработанные и претворенные американским романтизмом, воссоздаются в реалистическом романе Гарриет Бичер-Стоу (1811-1896) «Хижина дяди Тома» (1852). В этом романе раннего американского реализма История представляет и рациональной, и демонической, и эсхатологической, и моральной, и мифологической, и гротескно-реалистической в зависимости от конкретного взаимоотношения героев и обстоятельств. Зрелость подобного взгляда воспринимает событие как констелляцию разнонаправленных исторических тенденций. Принципиальное же отличие реалистического изображения от романтического состоит в том, что в романе Бичер-Стоу господствует не дедуктивный (от общего к частному), и индуктивный (от частного к общему) метод отбора и соотнесения событий: жизнь сама, из глубин своей внутренней диалектики порождает объясняющий ее смысл. И этот эксплицированный художественным сознанием автора смысл переживается как революционный по отношению ко всем традиционалистским интерпретациям

Логика воссоздаваемых событий делает понятной неизбежность гражданской войны – социального взрыва, долго и подспудно тлевшего в душах людей, взбунтовавшихся против бесправия сложившегося порядка вещей.

Узаконенное рабство – объективная реальность, которая в любую минуту может искалечить жизнь и самому преданному слуге. Система рабовладения одинакова позорна как для угнетаемых, так и для угнетателей. Иллюстрацией этой «общей идеи» служат все ключевые эпизоды романа.

СЮЖЕТ:

⇐ Предыдущая19202122232425262728Следующая ⇒

Поделиться: