CLVII. Квинту Туллию Цицерону, в Трансальпийскую Галлию

 

[Q. fr., III, 7 (9)]

Рим, декабрь 54 г.

1. Что касается Габиния, то из того, о чем ты[1531] так по-дружески подумал, ничего не пришлось делать. Расступися земля подо мною! [1532] Я сделал, как все признают, с величайшим достоинством и величайшей мягкостью то, что я сделал. Я и не теснил и не поддержал его; свидетелем я был грозным, а затем не вмешивался. Постыдный и пагубный исход суда я перенес очень спокойно; теперь, наконец, я богат одним хорошим свойством: эти несчастья государства и разнузданность дерзких людей, от чего я раньше был готов лопнуть, теперь даже не трогают меня. Большей испорченности, чем в этих людях, в этом веке, быть не может.

2. Итак, раз государственные дела уже не могут доставить никакого удовлетворения, не знаю, отчего мне негодовать. Мне доставляют удовольствие и мои занятия, и досуг, и усадьба, а особенно наши мальчики. Беспокоит один Милон[1533]. Но я желал бы, чтобы его консульство положило этому конец; постараюсь об этом не меньше, чем старался о своем консульстве, а ты будешь помогать, находясь там, чт о ты и делаешь. Прочее с ним — в порядке, если только не унесет насилие. За его имущество боюсь.

 

Нестерпимо над нами свирепство [1534],

 

он готов израсходовать на игры[1535] еще 300000 сестерциев. В его опрометчивости (она только в этом) я поддержу его, как смогу; поддержи и ты, как можешь; это в пределах твоих сил.

3. Что касается потрясений в наступающем году, то я хотел, чтобы ты понял, что я боюсь совсем не за свои домашние дела, а за общее положение государства; если я в этом отношении ни о чем не пекусь, то все же едва ли могу ни о чем не заботиться. Какой осторожности в письмах я жду от тебя, заключи из того, что я не пишу тебе даже о явных непорядках в государстве, чтобы мое письмо, если оно будет перехвачено, никого не обидело. Итак, прошу тебя не тревожиться о домашних делах; с каким беспокойством ты относишься к государственным делам, знаю. Нашего Мессалу я уже вижу консулом; если после междувластия, то без привлечения к суду[1536]; если после диктатора, то все же минуя опасность: ненависти к нему нет, жар Гортенсия будет иметь большую силу, оправдание Габиния рассматривают как закон о безнаказанности. Между прочим, о диктаторе пока все-таки не было речи. Помпей отсутствует, Аппий мутит, Гирр подготовляет[1537], намеревающихся наложить запрет много, народ не тревожится, главари не хотят, я сохраняю спокойствие.

4. Ты обещаешь мне рабов[1538]; очень благодарен тебе за это; действительно, как ты пишешь, я не богат ими ни в Риме, ни в моих владениях. Но, пожалуйста, думай о моей выгоде только в том случае, если это вполне соответствует и твоей выгоде, а особенно твоим возможностям, брат мой.

5. Над твоим сообщением о письме Ватиния я посмеялся; но знаю, что он так уважает меня, что я готов не только проглотить, но и переварить его ненависть.

6. Ты убеждаешь меня закончить; у меня уже закончен приятный — по крайней мере, мне так кажется — эпос, посвященный Цезарю, но я ищу надежного письмоносца, чтобы с ним не случилось того, что с твоей Эригоной: для нее одной — при императоре[1539] Цезаре — путь из Галлии оказался небезопасным.

7. Что ты? Если тогда постройка[1540] мне не нравилась, то мне ее ломать? Право, с каждым днем она все больше нравится мне; особенно правильно строится нижний портик и примыкающие к нему комнаты. Что касается аркской усадьбы, то она достойна Цезаря или, клянусь тебе, даже человека с более тонким вкусом; эти изваяния, палестра, рыбный садок и Нил[1541] могут быть созданиями многих Филотимов, а не Дифилов[1542]. Я все-таки отправлюсь туда сам, пошлю людей и отдам распоряжения.

8. Что касается завещания Феликса[1543], то твое недовольство было бы б о льшим, если бы ты знал все. Таблицы, которые он считал подписанными и в которых он самым нерушимым образом оставлял тебе четвертую часть, он не подписал вследствие ошибки своей и раба Сикуры; но те, которых он не хотел подписывать, он подписал. Но горе ему! Были бы мы только здоровы!

9. Цицерона я люблю и так, как ты просишь, и как он заслуживает, и как я должен, но я отпускаю его от себя, и чтобы не разлучать его с учителями, и потому, что его мать не соглашается уехать из Аркана, а без нее я страшусь прожорливости мальчика. Тем не менее мы очень много бываем вместе. Ответил тебе на все. Будь здоров, мой любимейший и лучший брат!

 

⇐ Предыдущая24252627282930313233Следующая ⇒

Поделиться: