КОНСТРУКТИВИСТСКАЯ И ПОЗИТИВИСТСКАЯ ОРИЕНТАЦИИ В

ПСИХОЛОГИИ

Чтобы лучше понять отличие конструктивистской парадигмы от Позитивистской/постпозитивистской, сравним их позиции по некоторым ключевым проблемам, уделяя особое внимание первой из них, в силу ее особой важности для Современных качественных исследований. Несколько преобразуя исходную схему анализа И. Линкольн и И. Губа, мы бы выделили Восемь тесно связанных между собой проблем: 1) цели гуманитарного познания, 2) научной легитимности подхода и метода, 3) истины, 4) оснований знания, 5) языка и значения, 6) критериев оценки и стандартов исследования, 7) действия исследователя и контроля за исследованием, 8) жанра гуманитарного текста и письма.

Проблема цели гуманитарного познания. Для позитивизма и постпозитивизма характерно рассматривать знание о мире как конечную цель исследования и самоценность. В отличие от этого конструктивистская парадигма признает научное знание лишь инструментально ценным, видя в нем лишь средство преобразования и улучшения тех или иных аспектов жизни человека или социальных институтов. В частности, социальный конструкционизм предлагает ученому рассматривать социальную полезность той или иной психологической теории и создавать концепции, преследующие конкретные социальные цели.

Проблема научной легитимности подхода и метода. С позитивистских позиций легитимно-научными можно считать лишь те подходы, которые отвечают по своей форме естественнонаучным стандартам и методологии, считающимся эталонными и для гуманитарных наук. В этом смысле любые подходы, использующие альтернативные методологию, способы работы с данными или стандарты, будут заведомо рассматриваться как нелегитимные и неприемлемые. Так, с позиций позитивистски ориентированной психологии гуманистический и феноменологический подходы к изучению психики и личности будут всегда расцениваться как «недостаточно научные» или даже как маргинальные. По этой же причине качественные методы будут всегда трактоваться в рамках этой парадигмы как «мягкие», нестрогие, недостаточно надежные, требующие подкрепления со стороны «более строгих» статистических методов. К слову скажем, что анализ индивидуального случая (кейс-анализ) никогда не считался позитивистами научным методом, несмотря на то, что де-факто он активно использовался в психологии и давал порой очень ценные результаты. Точно так же интервью и метод анализа документации всегда проигрывали по «научности» измерению и эксперименту.

Конструктивизм оправдывает и восстанавливает в правах множество подавляемых и игнорируемых традиций, подходов, теорий и методов. Он поддерживает самые различные виды теорий и методологии, позволяющие систематическим и последовательным образом исследовать человека и общество. Сторонники конструктивистской парадигмы считают важным сохранение множества перспектив рассмотрения, способов описания и интерпретации явлений. Они критикуют политику подавления и призывают к полифонии и полилогу различных теорий и подходов в гуманитарных науках. Они призывают к демократизации научных институтов, а также академических исследований. Собственно говоря, сами качественные исследования в широком смысле трактуются некоторыми из их сторонников как форма «радикальной демократической практики»].

Проблема истины. Позитивистски и постпозитивистски ориентированные исследователи склоняются к позиции Фундаментализма, в соответствии с которой мы можем обладать конечными, фундаментальными основаниями для наших познавательных утверждений о социальном и психологическом мире (набором неких универсальных, объективных «истин»). Эта позиция активно критикуется сторонниками конструктивистской парадигмы, которые стоят на позицияхАнтифундаментализма, что предполагает признание культурно-исторической локальности, контекстуальности и ситуативности любых формулируемых нами истин. Исследователи, придерживающиеся такой позиции, умеряют свои претензии на безграничную всеобщность, истину вне культуры и истории, факт без интерпретации. Как доказывают социальные конструкционисты, притязания на всеобщую универсальную истинность тесно связаны с политическим тоталитаризмом, включая тоталитаризм и подавление альтернативных, конкурирующих взглядов в науке. В общем смысле, конструктивизм исходит из идеи плюрализма истины и множественности возможных описаний, теорий, моделей, способов репрезентации реальности.

Проблема оснований знания. Приверженцы позитивистской ориентации исходят из представления о знании как об отражении; такое представление характеризует позицию, которую на Западе называют Репрезентационизмом(ее вариантом является принятая у нас теория отражения). В соответствии с эпистемологией репрезентационизма наши знания являются формой репрезентации (отражения) некоторой не зависящей от нас объективной реальности. Это подразумевает то, что сам воспринимаемый мир определяет характер наших знаний и то, что мы способны нивелировать любые опосредствующие инстанции (язык, культуру, специфичный аппарат человеческого восприятия, собственные измерительные приборы и пр.) и видеть вещи такими, какими они существуют без нас, в действительности, или объективно. Позитивистская эпистемология предполагает, что цель исследования — продуцирование объективного знания, беспристрастного и непредвзятого, лишенного личной вовлеченности и заинтересованности исследователя .

Конструктивизм утверждает, что основания наших знаний следует искать не в «объективном мире», а в языке, культуре, социальных отношениях, нормах и конвенциях, принятых в конкретном сообществе. С конструктивистской точки зрения, мы не просто пассивно или активно отражаем мир, но Строим, илиВыстраиваем Его посредством языка и культурных систем. С помощью заданных культурой способов категоризации мы разделяем и связываем, комбинируем и структурируем для себя определенным образом объекты мира и собственные переживания. Именно в этом смысле говорят, что мы конструируем мир, себя и объекты собственного научного исследования. Мы участвуем в совместном конструировании того, чтó считать «существующим» и «реальным», опираясь на язык и социальные конвенции, разделяемые внутри того или иного сообщества. С Конструктивистских позиций, истина или любое соглашение о том, что является валидным знанием, возникает из отношений между членами определенного заинтересованного сообщества. Все, что мы считаем реальным, ценным, красивым, правильным и должным, укоренено в наших совместно созданных языковых формах .

Конструктивизм доказывает также, что наши знания не являются безразличными, аполитичными, лишенными идеологических и ценностных измерений. Сторонники Конструктивизма указывают на роль социальных факторов в утверждении легитимной,обоснованной, истинной интерпретации и отвергают понятия безличного,«объективного» знания. Согласно им, не может быть знания вне определенной перспективы рассмотрения объекта познания. Никто не может претендовать на «взгляд из ниоткуда», или «вúдение мира глазами Бога», на «истинно объективный» способ видения мира. Как пишут И. Линкольн и И. Губа: «Мы убеждены,что объективность является химерой: мифологическим созданием, никогда не существовавшим и сохраняющимся в воображении тех, кто верит, что знание может быть отделенным от познающего». Конструктивизм исходит из допущения о том, что наблюдатель неотделим от объекта наблюдения, природа смысла относительна, а феномены контекстуальны.

Проблема языка и значения. Конструктивизм критикует концепцию языка, развитую в логическом позитивизме (Р. Карнап, У. Куайн и другие), в которой значения слов и предложений объясняются на основании их отношения к вещам и положениям дел (взгляд на язык как на систему десигнатов). К. Герген называет такую концепцию языка Изобразительной, потому что язык понимается в ней лишь как средство изображения, репрезентации, обозначения реальности. В отличие от этого конструктивизм делает акцент на конституирующей, перформативной, преобразующей, метафорической функциях языка. Язык не просто репрезентирует мир, но отбирает, акцентирует, подавляет и организует различные аспекты наших переживаний и восприятия мира. Различные языки, с этой точки зрения, образованы различными системами конструктов (значений), которые по-разному расчленяют реальность, по-разному ориентируют человека и направляют его действия, формируют различные «картины мира» и «опыт». В. Ф. Петренко говорит в этом отношении о психологической относительности категоризации и мировосприятия — в дополнение к идеям лингвистической относительности.

Как отмечает Дж. Поттер, мир конституируется тем или иным образом в зависимости от того, как люди говорят о нем, пишут или доказывают его. В рамках дискурсивной психологии и социального конструкционизмаРазговору и письму уделяется центральное внимание как основополагающей форме конструирования чего-либо. Благодаря разговору и письму многие предметы для нас приобретают статус реальности. Так, убежденность в существовании значительной части психологических феноменов основана, как показывают социальные конструкционисты, на некоторых литературных и риторических стратегиях убеждения себя и читателя: на обильном цитировании предыдущих исследований, само наличие которых уже убеждает читателя в наличии того, что «исследуется», на связывании новых понятий, указывающих на «новые» «открытые» психологические феномены, с уже существующими понятиями, референты которых уже более или менее признаны в рамках данного дискурса и сообщества, и т. д. Через бесконечное цитирование и опору на то, что уже было сконструировано, мы доказываем существование все новых «областей», «измерений», «структур», «образований», «механизмов» (психики, личности, бессознательного, когнитивной сферы, мотивационной и т. д.). Именно поэтому дискурсивные психологи и социальные конструкционисты считают необходимым обратиться к анализу всевозможных «ловушек языка», заставляющих нас искать скрытые «сущности» и «структуры» в человеке.

Проблема критериев оценки и стандартов исследования. В рамках позитивистской и постпозитивистской парадигм основополагающими и общеобязательными критериями оценки результатов исследования являются, как известно, критерии внешней и внутренней валидности, надежности и объективности. Сторонники конструктивистской парадигмы предпочитают Альтернативные критерии оценки. В частности, они говорят об общей оценке доверия к исследованию, его «кредитоспособности» (Trust-Worthiness), используя критерии правдоподобия, трансферентности, обоснованности и подтверждаемости как эквиваленты критериев внешней и внутренней валидности, надежности и объективности. Для операционализации этих критериев и верификации данных используется ряд специальных процедур. Так, для получения «заслуживающих доверия» (Credible), правдоподобных данных считается необходимым длительное Пребывание в «поле», предполагающее максимально возможное погружение исследователя в жизненные условия и обстоятельства испытуемых, и использование процедуры Триангуляции , которую качественные Методологи рассматривают как альтернативу валидизации. Для получения трансферентных (Transferable), или полноценно переносимых, передаваемых данных используются так называемые Плотные, насыщенные описания Феномена. Для обеспечения обоснованности (Dependability) и подтверждаемости (ConfirmabilIt Y) данных применяется процедура внешнего аудита исследовательского процесса, предполагающая использование независимого консультанта или аудитора, детально разбирающего весь процесс исследования и его результаты. Помимо этих процедур Дж. Кресвелл описывает еще несколько: дебрифинг, проверка конечных результатов испытуемым, выявление исследовательских предубеждений и негативный кейс-анализ.

Проблема действия и контроля за исследованием. Еще одна принципиальная проблема, которая обнажилась с появлением так называемыхИсследований действием И моделей вовлеченного исследователя, — проблема места, роли и самой возможности социального действия в исследовании. Большинство сторонников позитивистской и постпозитивистской парадигм продолжают рассматривать то или иное действие исследователя (политическое, психотерапевтическое и пр.) как нечто угрожающее валидности и объективности. Конструктивисты же полагают, что исследование зачастую неполноценно без осуществления некоторого социального действия или преобразования. Кроме того, представители этих парадигм расходятся между собой в отношении вопроса о контроле за исследованием: в отличие от позитивистских исследований, в которых контроль находится исключительно в руках исследователя, конструктивистски-обоснованные исследования предполагают разделенный контроль между исследователем и испытуемым.

Проблема жанра гуманитарного текста и письма. Традиционно в гуманитарных науках личность исследователя рассматривалась как то, что должно быть отделенным, минимизированным, стандартизованным и контролируемым. «Заключение» исследователя в скобки в гуманитарных науках на протяжении всей их истории является преобладающим литературным стилем, который призывает исследователей к самоотречению, отказу от собственной субъективности и индивидуальных аспектов своего опыта. По сложившейся исторически традиции «говорить научно» в гуманитарных науках значит говорить дистанцированным, нейтральным, безличным голосом. Начиная с времен эпохи Просвещения, характерными особенностями научного дискурса и письма признаются безличность и безэмоциональность сообщения, словесная экономия, логическая стройность, ясность, беспристрастность, всесторонность и определенность. Сегодня в гуманитарных науках происходит коренной пересмотр проблемы гуманитарного текста и письма. Представители самых разных наук и подходов указывают на необходимость отказа от обыкновения говорить от имени безличной, всеобщей, универсальной науки. Со всей остротой ставится проблема «Как вписать себя в текст?». Наши «чистые» описания предмета исследования, как доказывают конструктивисты, уже содержат нас как исследователей (нашу перспективу и фокус рассмотрения, наши допущения, предпочтения, наш язык описания и пр.). Именно поэтому конструктивисты считают необходимым осознанно и полноценно включать себя, свой «голос» в Текст, делать тексты более Личностными И Рефлексивными. Это предполагает, в частности, использование личного местоимения «я» при написании и возможность включения собственных субъективных переживаний в описания и обсуждения исследуемого феномена. Многие сторонники качественных исследований обратились и к новым жанрам письма (диалогическому, поливокальному, автобиографическому, беллетристическому и даже поэтическому), стремясь расширить способы легитимного выражения того или иного содержания. Эти различные жанры письма допускают использование эмоционально-нагруженной, выразительной речи, повседневного Дискурса, метафор и ориентированы на широкую аудиторию. Одним из примеров такого Письма является психотерапевтическое письмо.

ЗАКЛЮЧЕНИЕ

Мы попытались представить и проанализировать в данной работе два тесно связанных между собой явления — качественную методологию и конструктивистскую эпистемологию. Последняя, следует отметить, служит сегодня основанием не только для качественных, но и для более традиционных, количественных исследований. Точно так же качественные исследования было бы неверно рассматривать лишь в контексте новых (конструктивистских, постмодернистских и пр.) веяний в науке, ограничивая тем самым их историю и приуменьшая их значение. И все же данной работой мы хотели указать на важные преобразования, происходящие в последние десятилетия с методологией и метатеорией психологии и других гуманитарных наук. Эти преобразования касаются пересмотра отношения к ряду проблем гуманитарного познания — его цели, оснований, стандартов, инструментария и языка. Как пишут Н. Дензин и И. Линкольн, взгляд на последние десятилетия показывает, что мы находимся сейчас в ситуации открытия и переоткрытия новых способов рассмотрения, интерпретации, доказательства и письма. «Мы пребываем в историческом моменте, отмеченном многоголосием, противоборством смыслов, спором парадигм и новыми текстуальными формами. Это век эмансипации; мы освободились от ограничений режима какой-то одной истины, от привычки видеть мир в одном цвете».

 

⇐ Предыдущая12345678910Следующая ⇒

Поделиться: