Установление содержания норм иностранного права в МЧП.

 

 

По РК Статья 1086 ГК РК. Установление содержания норм иностранного права

1. При применении иностранного права суд устанавливает содержание его норм в соответствии с их официальным толкованием, практикой применения и доктриной в соответствующем иностранном государстве.

2. В целях установления содержания норм иностранного права суд может обратиться в установленном порядке за содействием и разъяснением к Министерству юстиции Республики Казахстан и иным компетентным органам и учреждениям Республики Казахстан, в том числе за границей, либо привлечь экспертов.

3. Лица, участвующие в деле, вправе представлять документы, подтверждающие содержание норм иностранного права, на которые они ссылаются в обоснование своих требований или возражений, и иным образом содействовать суду в установлении содержания этих норм.

4. Если содержание норм иностранного права, несмотря на предпринятые в соответствии с настоящей статьей меры, в разумные сроки не установлено, применяется право Республики Казахстан.

                            После того как коллизионная норма или соглашение сторон определили право, которому подчиняется регулирование конкретного отношения, и если таковым является иностранное право, возникает ряд существенных вопросов, связанных с его практическим применением. Если речь идет об отечественном праве, то суд или иной правоприменительный орган считаются ex officio знающими его содержание: «juri novit curia». Иное дело, когда применяется иностранное право — суд не обязан знать содержание иностранного закона или иного источника права. Вместе с тем необходимость установления содержания иностранного закона вытекает из главной предпосылки международного частного права — допущения иного, нежели отечественный, правопорядка в целях регламентации тех или иных отношений. При подходе к установлению содержания и толкованию иностранного права с давних пор противостояли друг другу две возможности: руководствоваться суду собственными средствами установления содержания иностранного закона, свойственными национальному праву, либо применять процессуальные приемы и способы, имманентные тому правопорядку, которому подчинено отношение. Кроме того, у судов различных государств имеется и еще одна альтернатива: подходить к иностранному праву как праву или как факту. Нетрудно предположить, что от ответов на поставленные вопросы может принципиально зависеть исход каждого данного дела. Если суд подходит к иностранному праву как факту, то его позиция относительно пассивна — доказывание фактов лежит целиком на стороне (сторонах), суд лишь оценивает доказательства. При этом средства доказывания исчерпывающим образом определены национальным процессуальным законом (lege fori), чем и руководствуется судебное или иное учреждение. Иной результат имеет место, если иностранное право квалифицируется данным судом как право. Стороны (или сторона, которая ссылается на него) хотя и заинтересованы в установлении
надлежащего содержания иностранного права, в силу чего активны в сборе и представлении доказательств по поводу толкования и установления содержания иностранной нормы или закона, тем не менее находятся во власти того движения и действий, которые предпринимает суд. Главным в этом плане выступает принцип, согласно которому иностранное право
применяется таким, как оно действует и толкуется в собственной стране. Иностранное право в этом случае понимается как правовая система. Это означает, что для разрешения спорного вопроса необходимо обратиться к совокупности правовых норм данного государства — и законодательных, и прецедентных, если того требует ситуация, и обычно-правовых и т.д. Например, для определения природы «вдовьей четверти» или «доверительной собственности» надо обратиться соответственно к французскому или мальтийскому законам, которым известен первый из упомянутых институтов в том его содержании, как он применяется во Франции или на Мальте, в зависимости от того, о каком правопорядке идет речь, либо к праву Великобритании, если необходимо определить содержание второго института в случае, когда отношение по доверительной собственности подчиняется этому правопорядку. Если в праве Франции, Бельгии,       Испании предусмотрена такая форма завещательного распоряжения, как олографическая (т.е. собственноручно написанного, датированного и подписанного непосредственно завещателем), то компетентные органы соответствующего государства при приеме такого завещания в производство должны знать все правила, которыми сопровождается действие подобных документов применительно к той или иной стране. Иными словами, германский нотариус, принимая такое завещание, подчиняющееся законодательству Франции, должен признать его недействительным, если имеется ошибка в дате (например, проставлено «31 июня»), и отказать в совершении действия с таким документом, так как во Франции ошибка в датировании влечет недействительность олографического завещания.

                    Подход английского суда к доказательству содержания иностранного закона как к
вопросу факта допускает возможность его установления с помощью экспертных
свидетельских показаний. Тем не менее суд должен быть уверен в том, что
свидетель, вызванный в качестве эксперта, обладает надлежащей компетентностью
и квалификацией в отношении знаний правовой системы, по поводу которой он
вызван в суд для дачи заключения. Практический опыт работы в связи с
рассматриваемым знанием данной системы считается надлежащим основанием для
требуемой квалификации, однако не всегда воспринимается судом как достаточный.
                    При этом возможны ситуации, когда содержание иностранного права фактически известно суду, ознакомление с ним доступно, в результате чего суд применяет соответствующие нормы, даже если стороны и не представили никаких доказательств в этом отношении. Стороны в целях уяснения содержания иностранного закона могут обратиться к специальному бюро по иностранному законодательству. В рамках Европейской конвенции об информации относительно иностранного законодательства 1968 г., разработанной и принятой под эгидой Совета Европы, государствами- участниками (для России она вступила в силу с 13 июня 1992 г.) создаются особые органы, ответственные за предоставление информации, касающейся их национального права, которые одновременно могут выступать и запрашивающими органами применительно к целям получения таких данных от других участвующих стран.

Особые средства установления содержания иностранного права предусмотрены в Кодексе Бустаманте. Регулирование, содержащееся в нем, устанавливает, во-первых, что сторона, требующая применения закона любого договаривающегося государства, может удостоверить текст акта, его силу и содержание подписями двух практикующих юристов страны, о чьем законодательстве идет речь. Это удостоверение должно быть надлежащим образом заверено (ст. 409). При отсутствии доказательств либо если судья или суд сочтут его ненадлежащим по каким- либо основаниям они могут перед вынесением решения затребовать ex officio по дипломатическим каналам, чтобы государство, о чьем законодательстве идет речь, представило справку о тексте, силе и содержании применимого закона (ст. 410). Государства также обязуются предоставлять друг другу информацию, которая должна исходить от верховного суда или соответствующих его подразделений, государственного прокурора, департамента или министерства юстиции (ст. 412). В РК иностранное право применяется органом юстиции ex officio и рассматривается как право, а не как фактическое обстоятельство.

 

 

⇐ Предыдущая12345678910Следующая ⇒

Поделиться: