Буду решать все и за всех. А вы, все прочие, Стервятники, жабы, пришельцы,

Костлявые, Квотерблады, паразиты, зелененькие, Хрипатые, в галстучках, в

Мундирчиках, чистенькие, с портфелями, с речами, с благодеяниями, с

Работодательством, с вечными аккумуляторами, с вечными двигателями, с

"комариными плешами", с лживыми обещаниями, хватит, поводили меня за нос,

Через всю мою жизнь волокли меня за нос, я все, дурак, хвастался, что,

Мол, как хочу, так и сделаю, а вы только поддакивали, а сами, гады,

Перемигивались и волокли меня за нос, тянули, тащили, через тюрьмы, через

кабаки... Хватит!

Он отстегнул ремни рюкзака и принял из рук Артура флягу.

- Никогда я не думал, - говорил Артур с кротким недоумением в голосе,

- даже представить себе не мог... Я, конечно, знал смерть, огонь... но вот

такое!.. Как же мы с вами обратно-то пойдем?

Рэдрик не слушал его. То, что говорит этот человечек, теперь не имеет

Никакого значения. Это и раньше не имело никакого значения, но раньше он

все-таки был человеком. А теперь это... так, говорящая отмычка. Пусть

Говорит.

- Помыться бы... - Артур озабоченно озирался. - Хоть бы лицо

Сполоснуть.

Рэдрик рассеянно взглянул на него, увидел слипшиеся, свалявшиеся

Войлоком волосы, измазанное подсохшей слизью лицо со следами пальцев, и

Всего его, покрытого коркой потрескавшейся грязи, и не ощутил ни жалости,

Ни раздражения, ничего. Говорящая отмычка. Он отвернулся. Впереди

Расстилалось унылое, как заброшенная строительная площадка, пространство,

Засыпанное острой щебенкой, запорошенное белой пылью, залитое слепящим

Солнцем, нестерпимо белое, горячее, злое, мертвое. Дальний край карьера

Был уже виден отсюда - тоже ослепительно белый и кажущийся с этого

Расстояния совершенно ровным и отвесным, а ближний край отмечала россыпь

Крупных обломков, и спуск в карьер был там, где среди обломков красным

Пятном выделялась кабина экскаватора; это был единственный ориентир. Надо

Было идти прямо на него, положившись на самое обыкновенное везенье.

Артур вдруг приподнялся, сунул руку под фургон и вытащил оттуда

Ржавую консервную банку.

- Взгляните-ка, мистер Шухарт, - сказал он, оживившись. - Ведь это,

наверное, отец оставил... Там и еще есть.

Рэдрик не ответил. Это ты зря, подумал он равнодушно. Лучше бы тебе

Сейчас про отца не вспоминать, лучше бы тебе сейчас помалкивать. А

впрочем, все равно... Он поднялся и зашипел от боли, потому что вся одежда

Приклеилась к телу, к обожженной коже, и теперь что-то там внутри

Мучительно рвалось, отдиралось, как засохший бинт от раны. Артур тоже

Поднялся и тоже зашипел и закряхтел и страдальчески посмотрел на Рэдрика -

Видно было, что ему очень хочется пожаловаться, но он не решается. Он

только сказал сдавленным голосом:

- А нельзя мне сейчас еще разок глотнуть, мистер Шухарт?

Рэдрик спрятал за пазуху флягу, которую держал в руке, и сказал:

- Красное видишь между камнями?

- Вижу, - сказал Артур и судорожно перевел дух.

- Прямо на него. Пошел.

Артур со стоном потянулся, расправляя плечи, весь скривился и,

озираясь, проговорил:

- Помыться бы хоть немножко... Приклеилось все.

Рэдрик молча ждал. Артур безнадежно посмотрел на него, покивал и

Двинулся было, но тут же остановился.

- Рюкзак, - сказал он. - Рюкзак забыли, мистер Шухарт.

- Марш! - приказал Рэдрик.

Ему не хотелось ни объяснять, ни лгать, да и не к чему все это было.

И так пойдет. Деваться ему некуда. Пойдет. И Артур пошел. Побрел,

Ссутулившись, волоча ноги, пытаясь отодрать с лица прочно присохшую дрянь,

Сделавшись маленьким, жалким, тощим, как мокрый бродячий котенок. Рэдрик

Двинулся следом, и как только он вышел из тени, солнце опалило и ослепило

Его, и он прикрылся ладонью, жалея, что не прихватил темные очки.

От каждого шага взлетало облачко белой пыли, пыль садилась на

Ботинки, она издавала нестерпимый запах, вернее, это от Артура несло, идти

За ним следом было невозможно, и не сразу Рэдрик понял, что запах-то

⇐ Предыдущая65666768697071727374Следующая ⇒

Поделиться: