Чукотский воин в доспехе из лахтачьей кожи с левым крылом, в железном пластинчатом шлеме с кожаными нащечниками (XVIII в.).

Реконструкция. Рисунок А. В. Козленка

Наши: Нанкачгат, богатырь, одетый в лахтачную одежду[101], большой, широкий; во время ледохода на реке Номваан ложится поперек, задерживает глыбы льда; по его туше переходят кочевые обозы, как по твердой земле. Товарищ его Тэмээрэчэкай тоже проворный. Пошел Выращенный таньгами на промысел, нашел дикого оленя, убил, подхватил. Из досады смотрит Нанкачгат, говорит: «Не сможет!» Говорит: «Могу!» Догнал Выращенного таньгами, схватил за правую руку, тот дергает, дергает, вырвать не может. «Если я стал для тебя дичью, (убей)!» – «Нет, не для смерти, для жизни тебя схватил, не для темноты, для смотрения. Сердце твое не хочу достать». – «Э‑э!» – «Почему лицо твое как у настоящего человека? Кто ты?» – «Я – Взращенный таньгами». «А‑а! Будь нашим товарищем, совсем нашим, указателем пути!» – «Согласен». Пошли вдвоем к Якунину. «Вот, вот! Какого человека сюда привел?» – (кричит Якунин), схватил большое ружье, хотел выстрелить. «Зачем же? Это – товарищ, будет указывать жительства». Сел таньг, стал есть. Ест очень скоро. «Вот, вот! Отчего так скоро ест?»[102] Схватил большой нож, хочет ударить. «Зачем же? Это – товарищ, будет указывать жительства!» – «А‑а!» Заснул Якунин, покончил еду. Тэмээрэчэкай хотел его ударить ножом. «Сонного не убивай! Если Нанкачгат силен, пусть сражаются завтра вдвоем!» – «А‑а!»

Наутро пошли сражаться, Якунин, железом одетый, Нанкачгат, одетый лахтами, двое. Копье Якунина, острие длиной в локоть, копье Нанкачгата такой же длины. Солнце обошло вокруг небо, сражаются, не могут. Люди кругом стоят, смотрят. Копье Якунина притупилось, стерлось об землю до обуха. Железная одежда рассечена, язык Нанкачгата свешивается до плеча. Не могут. Тогда Эургын, из смотрящих, молодой парень, выстрелил из лука стрелой из китового уса, пробил Якунину глаз. Облился кровью Якунин, сел на землю, оперся локтем о землю. Множество людей приступают; еще убивает, ибо силен. Тогда Эургын ударил ножом под броню, распорол брюхо; тогда убили.

На другой год Выращенный таньгами и Тэмээрэч пошли обозом к Солнечному Владыке. «Где же товарищ?» – «Нету» – «Где?» – «Убили» – «А‑а! Я говорил ему!»

Тогда перестали драться, заговорили люди Этэль (чуванцы), убиваемые с обеих сторон (коряками и чукчами), стали говорить на все стороны. Сделавшись товарищами, совсем перестали драться. Тогда Нутэвия‑чуванец пришел к Ээнейву[103] и говорит: «Слишком худо убивать друг друга, пусть перестанем! Сотворим союз!» Говорит Ээнейву: «Посмотрим! Пойди, спроси сильных людей вашей страны, что они скажут, потом осенью приезжай! (Посмотрим), как будет!» Уехал Нутэвия.

На другой год стала осень. Наставши, осень кончилась. Окончилась осень. Сидит Ээнейву дома, вдруг слышит, кто‑то на оленях приехал. Вышел на двор – иные олени, иная одежда (не чукотская). Человек привязал оленей, не подходит, сидит на нарте, потупив голову, Нутэвия. Молча сидит, только голову похиляет. Обошел вокруг один раз, другой; молчит, ничего не говорит. Пнул ногой в лицо, молчит. Еще обошел кругом раз и другой, ничего не говорит. Опять сильно пнул в лицо ногой, испытывает: будет ли гнев? Нисколько. Тогда сел на корточки против него, говорит: «Пришел?» – «Ы!»[104] – «С чем ты?» Ничего не говорит, только достает из сумы медаль и бумагу. Вот эта бумага о прекращении войны и создании союза.

О ЯКУНИНЕ СКАЗКИ [2]  

Сказание приведено по изданию: Богораз 1900. № 128: 332―333. Текст записан В. Г. Богоразом от чукчи Нырона на урочище Аконайке. Сказка представляет чукотский взгляд на последний поход и гибель Якунина‑Павлуцкого в 1747 г. Причем действия 1747 г. смешаны в сказании с походом капитана на Чукотский Нос в 1731 г. В сказании, прошедшем через фольклорное предание, Якунин погибает при штурме укрепления, а не в полевой битве, как погиб Д. И. Павлуцкий. При этом даются конкретные географические привязки этого события, которые должны объяснить происхождение рода чукотского тойона (Богораз 1900: 333, примеч. 1).

Когда воевали таньги с чукчами, люди бежали из внутренней страны к морю, но таньги следовали сзади и истребляли не успевающих. Когда ловили, худо убивали: мужчин разрубали топором между ног, вниз головой; женщин раскалывали, как рыбу для сушения. Убежали оленные на край земли, поместились под утес, под круглыми скалами построили в ущелье крепость. Но пришли таньги и взобрались на горы и, скатывая сверху камни, изломали укрепление и истребили людей. На земле Нэтэн[105] за мысом Пээк[106] поставили под утесом, нависавшим над берегом, другую крепость. Сверху нельзя скатить туда камни. Таньги взошли на утес. Ничего не могут сделать, ибо перелетают камни их через границу жительства. Стали обходить, ища проход, впереди идет в железном панцире Якунин. У входа в узкое ущелье стоит чукотский парень Еыргын с луком в руках и пьет из деревянной чаши воду. «Пей хорошенько, – говорит Якунин, – больше ты не будешь пить на этой земле!» Схватил Якунин копье, стал размахивать, прыгает вверх, как вершина дерева, и машет копьем. Парень снял со стены небольшой лук, наложил небольшую стрелу из китового уса. Лицо Якунина покрыто железом, только две дыры вместо глаз. Тот выстрелил. Пока прыгает, попал ему прямо в глаз. Упал на землю Якунин; побежал и схватил его: «Ты, худо убивательный! У нас нет топоров, но, по крайней мере, иначе умертвим тебя!» Развели огонь, жарят его у огня, хорошо изжаренное мясо срезывали ломтиками и жарят снова. Умер. Таньги, испугавшись, бежали, но их настигли и истребили. Тогда в знак радости устроили гонку судов жители Нэтэна. Собрались из Наукана[107], Уэлена[108], Пичуна и всех приморских селений до Ванкарэма[109], но всех победили два брата, рожденные сукой, из Экалюруна. Ставкой была пленная девушка. Ее взяв, женились на ней. От них размножился род «рожденных сукой».

О ЯКУНИНЕ СКАЗКИ [3]  

Сказание приведено по изданию: Богораз 1900. № 129: 333―334. Текст записан В. Г. Богоразом от чукчи Гадэ в Анюйской крепости в 1896 г. Сказка передает еще одну версию о поражении и гибели Якунина.

Был русский начальник, очень жестокий, худо убивал наших людей. Держа за ноги, разрубал топором сверху вниз промеж ног, внутренности выпадали. Привязывали мужчинам член к шее и били по спине. Человек вскакивал и отрывал член и ядра. Много стад заграбили. Поехал он однажды с Колымы в Анадырь. Сам едет в кибитке, люди бегут кругом. Услышали наши, собралось скопище с тундры, прибежали, засели по дороге. Ночью напали на сонных, перерезали всех, только начальника взяли живым. Еще двух русаков (были бедненькие ребята, их худо кормили, обижали), тех не убили, взяли. Сказали им: «Будете смотрящими, что мы сделаем, чтобы прекратилось худое убивание наших». Раздели начальника нагим, надели на голову ему ремень, достали чикиль[110], привязали, заставили бегать по снегу вокруг, дергают за чикиль, бегает; дерг, дерг – пенис только болтается справа налево. Бегает, бегает. Положили его на землю. Стали пороть его колотушками из оленьего рога[111]. Пробили всю задницу. Подняли, опять бегает на чикиле, глаза выкатываются, язык вывесился изо рта, достал до сосцов, хлопает взад и вперед по груди; сопит – хи, хи, хи – при каждом шаге плюет кровью. Загоняли до смерти на чикиле. Тогда тем бедняжкам дали запас, отправили домой на сильной упряжке оленей: «Теперь скажите вашим, чтобы прекратилось худое убивание людей».

[ВРЕМЕН ВОЙНЫ ВЕСТЬ (I)][112]  

Сказание приведено по изданию: Богораз 1900. № 146: 389―390. Текст записан через переводчика (Айнанвата?) В. Г. Богоразом от оленного чукчи Рэмкилена на реке Омолон. Разделение текста на два первых абзаца – В. Г. Богораза. Предание описывает в сказочной форме историю Чукотской войны и борьбу с двумя главными противниками чукчей: Митреем‑Шестаковым и Якуниным‑Павлуцким, а также происхождение железа у чукчей и установление мира. Русские заступаются за своих данников, коряков и чуванцев, и поэтому организуют карательные экспедиции против чукчей. Первая часть сказки рисует единоборства богатыря Митрея, одетого в железный доспех и обвешанного оружием, и молодого человека Рэкэчкэу, вооруженного лишь луком и ножичком. Стрелой с железным наконечником чукотский юноша поразил Митрея и добил его ножом. Подобный героический поединок удивительно похож на библейское единоборство великана Голиафа и юноши Давида. Рассказ о гибели Якунина отличается в деталях от других сказаний: здесь его убивают два брата, поразив в оба глаза, после чего следует мир. Причем убийство карателей приписано конкретным, скорее всего историческим, персонажам.

После того бились коряки с чукчами, и стали одолевать чукчи, и пришли русские на помощь корякам. Пришли два начальника и привели много людей. Первым пришел Митрей[113] в Анадырский острог, весь он был одет железом: железная рубашка на теле, железная шапка на голове, железные руки висели на боках[114]. Весь он был обвешан ножами и ружьями. Приморские построили каменный шатер величиной словно каменный утес, но он разрушил его и обломки разбросал кругом, и стал он бить и гнать наш род. Однажды шел Митрей впереди своих воинов, стало ему жарко и заворотил он железную рубаху на брюхо. И был молодой ачек[115] Рэкэчкэу, он нашел в поле железную стрелку, величиной не больше мизинца, то была первая железная стрела в руках у чукотского воина. Этой стрелой выстрелил Рэкэчкэу в брюхо Митрея из деревянного лука. Схватился Митрей за брюхо, вытащил стрелку, стал рассматривать ее, потом побежал вдогонку Рэкэчкэу, схватил его обеими руками. «Вот, – говорит, – кто меня убил!» Стал он снимать с себя железное платье, отвязал железные руки, положил в сторону все ножи и ружья. «Ты, – говорит, – убил меня! Отдаю это все тебе! Иди теперь домой; ты слаб, поднять этой тяжести не можешь! Приезжай на оленях, увези все!»[116] Изловчился Рэкэчкэу, вытащил украдкой маленький костяной ножик и вонзил Митрею в горло. Митрей упал навзничь, захрипел и умер. Прибежал Рэкэчкэу домой. «Вот, – говорит, – я убил Митрея! Пойдем, посмотрим!» Пошли люди смотреть; видят, действительно, лежит мертвец, а рядом груда всякого железа. Забрали люди железо, и с той поры завелось железо на чукотской земле.

Так было на Анадырской стороне. На этой стороне, поближе к Колыме, воевали с чукчами чуванцы, братья коряков. На помощь к ним пришел русский начальник Якунин, тоже одетый в железо, и привел с собой казаков. У наших были только костяные ножи и топорики из оленьего рога, и они не могли устоять против людей, одетых в железо. Был у Якунина сын, молодой Якунин, и вместе они жестоко истребляли наших. Мужчин убивали железом, девкам забивали острое внутрь тела или разрывали их на две части. И похвалялись они истребить чукотский народ, как линялых гусей в тундре[117]. Убежали наши на край моря. А враги пошли сзади. Шел впереди всех старый Якунин, и стало ему жарко, и отбросил он крышку от железного котла немного вверх[118]. И было два чукотских воина. Они были родные братья и каждый обгонял на бегу дикого оленя. Подкрались они навстречу к Якунину. И один выстрелил роговой стрелой из деревянного лука и попал Якунину в правый глаз. Другой выстрелил роговой стрелой из деревянного лука и попал Якунину в левый глаз. Пошатнулся Якунин, как дерево, подрубленное топором. Тогда набежали братья, как волки на оленя, и схватили его и унесли далеко. Развели чукчи большой огонь, сняли с Якунина железную одежду, начали его поджаривать на огне. «Ты много людей убил, – сказали они, – пусть мы тебя хоть немного пожарим на огне!» «Пускай! – говорит Якунин, – есть еще один Якунин на свете! Он скоро придет и отомстит вам во сто крат!»

В это время молодой Якунин бежал и забрался на высокий утес, отбиваясь от нападавших воинов. Долго отбивался он большой стальной секирой, но выстрелил Увэургин и попал ему стрелой в лоб. Подхватили и его чукчи, унесли вниз, поднесли к костру, а над костром поворачивают старого Якунина, как кусок мяса: «Посмотри, вот твой другой Якунин! Он пришел вместе с тобой!» Посмотрел (sic! – А. Н. ) и заплакал: «Нет теперь другого Якунина! Никто не отомстит, никто не будет воевать больше! Конец битвам!» И вправду настал конец битвам.

ВРЕМЕН ВОЙНЫ ВЕСТЬ [2]  

Сказание приведено по изданию: Богораз 1900. № 130: 334―335. Текст записан В. Г. Богоразом от чукчи Чэнэ в Анюйской крепости в 1896 г. Сказание повествует о первом столкновении чукчей с русскими, то есть описывается время до походов Якунина‑Павлуцкого, имя которого обязательно было бы упомянуто в сказании. В рассказе отмечается интересная особенность – страх чукчей от встречи с новым противником. Действительно, при встрече с новым, невиданным прежде врагом сначала его боятся, часто терпят поражения, но потом привыкают, приобретают навыки борьбы с ним и даже выигрывают битвы. Враги в сказании действуют согласно чукотским, а не русским обычаям: активно вступают в поединок, просят добить проигравшего, возят с собой семью в поход.

Когда в первый раз сошлись на битву таньги и чукчи, стали строем друг против друга. Сильно испугались наши, ибо таньги совсем невиданные, торчат у них усища, как у моржей, копья длиною по локтю так широки, что затмевают солнце; глаза железные, круглые, вся одежда железная. Копают концом копья землю, как драчливые быки, вызывают на бой. Сидят все, опустив голову, боятся. Вышел таньгин, копьем машет: «Кто, кто выйдет со мной на борьбу?» По‑прежнему сидят, потупив голову, и молчат, не решаясь. Старичок из наших, старый старичок, ходит впереди: «Ну кто, кто попробует?» Все молчат. Есть четыре сильных: Чымкыль, Айнаыргын, Эленнут и Лявтылывалын. «Ну, пусть хоть Чымкыль попробует!» Впереди Чымкыля сидит его отец. Ждет богатырь, пока заговорит старик. Однако все сидят молча, не решаются. По‑прежнему ходит старичок впереди рядов: «Кто, кто попробует?» Айнаыргын крикнул: «Ну, пусть я!» Лявтылывалын закивал: «Ты, ты» «Нет, я! – крикнул Эленнут. – Я от рогов тоже острая спица. Пусть сперва обломают. Полные рога у Лявтылывалына». Копье к ноге приложил, выскочил по глубокому снегу. Началось. Три дня, три ночи борются, никто не может одолеть. Стал Эленнут изнемогать. Но устал и таньгин. Сдвинулась железная шапка на затылок, показались волосы: вся голова седая. Прокусил насквозь губу Эленнут: «Неужели буду побежден стариком?» Стал виться, как волос, вокруг таньгина, наконец ранил его в бедро. Упал таньгин на локоть. «Како![119] Силен ты! Одержал верх надо мною. Только теперь увидел себя победителем» – «Не говори, потому что между рожденными беломорской женщиной не нашлось человека померяться с тобой!» – «А‑а! Кто отец‑то? Покажи мне его! Хорошо тебе, взрастившему такого сына! Ну, убей меня!» – «Нет!» – «Убей, убей меня, говорю! Побежденному зачем жить на свете?» Как ни приставал, не убил. Тогда снял с себя железную одежду, отдал копье, говорит: «Этим ты владей, если ты сильнее! Вот мой обоз. Тут есть моя жена, дети и имущество!» Сам ушел пешком о посохе.

 

 

⇐ Предыдущая24252627282930313233Следующая ⇒

Поделиться: