Возрождение античных идеалов

 

Эпоху Возрождения характеризуют две ключевые особенности, о которых нельзя умолчать и в рамках нашего обзорного исследования. Первая из них - это секуляризация, то есть процесс высвобождения различных сфер общественной жизни из-под власти церкви. Для эстетики это означало, что поиск духовного смысла красоты не является больше первостепенной задачей. Осмысление прекрасного возвращается к античному идеалу калокагатии (прекрасно-благое), отражающему, по сути, равноправие внешнего и внутреннего, материального и духовного. Второй особенностью эпохи Возрождения предстаёт антропоцентиризм, пришедший на смену теоцентризма. Это также тесно связано с возвращением к античному наследию.

В эпоху Возрождения «духовная диктатура церкви была сломлена». Гуманисты Возрождения объявили высшей ценностью личность земного человека; они приравняли человека к богу и поставили его на то место, которое в средневековой идеологии занимал бог. Для европейской культуры это имело огромные последствия. После этого, по словам Маркса, в Италии наступил «невиданный расцвет искусства, который явился как бы отблеском классической древности» и которого уже никогда не удавалось достигнуть в последующей истории.

«Для того чтобы заставить средневекового бога отступить перед новым человеком, потребовались титанические силы. Эпоха Возрождения нуждалась в титанах, и она «породила титанов по силе мысли, страсти и характеру, по многосторонности и учёности». Титанами Возрождения были не купцы и банкиры, а гуманисты - поэты, мыслители и художники». Именно в эпоху Возрождения на первый план исторической арены выходит творческая личность.

Начиная с XV века церковный аскетизм в культуре стал постепенно сходить на нет. Светская жизнь приобретает всё больший вес и активно вторгается в искусство. Итальянские гуманисты заново открывают для Европы каноны античной красоты. Вместе с ними возвращается и внимание к человеческому телу как таковому. Нагота всё чаще появляется на картинах светского содержания. Мастера Раннего Возрождения ещё не слишком удаляются от средневекового идеала красоты: «Венера» Боттичелли обладает знакомой хрупкой фигурой с покатыми плечами.

Однако с появлением так называемых «титанов Возрождения» - Лелнардо да Винчи, Микеланджело, Рафаэля - идеальная женская фигура преображается. Теперь это - статная, полнокровная, «телесная» женщина высокого роста с широкими плечами, широкими бедрами, полными руками и ногами. Мощные торсы женщин Микеланджело издалека нетрудно спутать с мужскими. Воспевание телесной полноты - символа жизненной силы - достигает апогея в картинах Тициана и Рубенса.

Художественная эпоха Возрождения сформировала высокие понятия о природе мироздания и о роли человека в нём. Авторы, творившие в эпоху Возрождения: Данте Алигьери, Петрарка, Боккаччо, Макиавелли, Полициаоно и Саннадзаро, Леонардо да Винчи, Микеланджело - в Италии; Эразм Роттердамский, Рембрандт - в Нидерландах; Мишель Монтень, Франсуа Рабле, поэты «Плеяды» - во Франции; Лопе де Вега, М.Сервантес - в Испании; сэр Томас Мор, сэр Томас Уайетт, Э. Спенсер, сэр Филипп Сидней, Уильям Шекспир и сэр Френсис Бэкон - в Англии. Предельно полное эстетическое раскрытие новые эстетические, нравственные и общественные идеалы получили в произведениях Джованни Боккаччо, в частности усматривается «готическая архитектура» в «Декамероне». В нём наглядно проявляется смена готики - ренессансом, бога - человеком, теологии - гуманизмом и гармонии метафизической необходимости - гармонией индивидуальной свободы.

Огромным творческим потенциалом, по Бердяеву, располагала культура Возрождения, однако она не смогла реализовать его. Трагизм этой культуры заключается в том, что она попыталась совместить несовместимое - классическую Античность и мистическое христианство, искусство, полностью и идеально реализовавшее себя на земле, и искусство, устремленное к небу, тоскующее по нему, но не нашедшее адекватных выходов на космический уровень. «Тайна Возрождения, - констатирует Бердяев, - в том, что оно не удалось»; ни возрождение Античности, ни возрождение церковного христианского искусства. Вообще, убежден Бердяев, в искусстве невозможно никакое возвращение назад к уже пройденным этапам творчества.

 

Идеал красоты в эстетике Просвещения

 

Особое внимание ценности красоты уделяется в рамках английской эстетики просвещения. Мыслители этой эпохи отличаются разнообразием идей и в отличие от античной эстетики, например, красота у них редко соотносится с пользой. Кроме того, по-разному рассматривается связь категорий прекрасного и возвышенного. Этому посвящены работы: «Исследование о происхождении наших идей красоты и добродетели» Ф.Хатчесона (1694 - 1746), «Основания критики» Г. Хоума (1696 - 1782) и «О возвышенном» Э. Бёрка (1729 - 1797).

Эстетика эпохи Просвещения

Постепенно усложнялись отношения красоты и искусства (техне). Если в древности, да и долгое время в последующие эпохи, искусство понималось как деятельность со знанием правил, или просто «разумная деятельность», поэтому его не отличали от науки. Отсюда возникли деления искусств на «свободные» и «механические», существовавшие ещё и в Средние века и в Новое время. Под «свободными» искусствами понимались, прежде всего, науки гуманитарные, под «механическими» - инженерные науки и ремёсла. Понятно, что при таких классификациях форм деятельности ни о каком искусстве в эстетическом смысле говорить не приходилось.

Ситуация заметно изменилась в XVIII веке, когда появилась наука эстетика и новые классификации форм человеческой деятельности стали выделять наряду с искусствами «свободными» и «механическими» ещё один его вид - «изящные искусства» (fine art, beau art, schone Kunst). Последние основывались на принципе красоты, как первые основывались на принципе истины, а вторые - пользы. Казалось бы, задача нахождения дефиниции искусства решена. Но дело осложнялось тем, что сам принцип красоты, поддерживающий «изящное искусство», к этому времени потерял свои чёткие очертания, которыми он обладал в античности, в эпоху Возрождения и во времена классицизма. В XVIII веке всё стало принимать новые формы и очертания. На смену единству стиля явилось множество стилевых направлений и художественных течений, диапазон отражения жизни искусством расширился, горизонты эстетического сознания общества раздвинулись. Если бы понятие красоты заимствовалось из «великой теории», то, что подразумевалось под «изящным искусством» и «изящной словесностью» (беллетристикой), было бы вполне ясно. Но сама «великая теория» уже доживала последние дни. Эстетическая практика требовала иного, не формального, а содержательного и более широкого определения красоты - той ценности, ради которой стоит заниматься художественным творчеством. В эстетической мысли XVIII века прослеживается тенденция добавить к «классическим» признакам красоты много новых. Красотой теперь стали считать не только то, что гармонично, сбалансировано, пропорционально, уравновешенно, но и то, что пленяет воображение новизной, величиной, живописностью, умиляет прелестью, изяществом, грацией, утончённостью. Подобные метаморфозы красоты естественно ставили вопрос о правомерности определения красоты как таковой. И вот уже полноправной эстетической категорией стало возвышенное, отделившееся от красоты, а вслед за ним и «живописное», и «новое», и «поэтическое». При этом, нетрудно заметить в расширении шкалы эстетических ценностей желание угодить тем новым художественным направлениям, которые возникли в это время - сентиментализму, рококо, проторомантизму, просветительскому реализму… Эстетика последнего готовилась постепенно и как бы исподволь. Уже в XVII веке стали возникать новые «неклассические» определения искусства. Так теоретики барокко Грациан, Тезуаро основным достоинством искусства считали не красоту, а остроумие (wit), метафоричность; другие теоретики, такие, как Ле Брен, официально примыкавший к классицизму, поставили вопрос о таком важнейшем свойстве искусства, как выразительность (экспрессивность). Но полностью заменить красоту выразительностью никто не решался. Ведь слишком большая экспрессивность лица превращает его в гримасу, а выразительные движения искажают пропорции тела. Выход был найден в учении о «благородной», то есть умеренной выразительности, как характерности с чертами идеализации.

И если искусство академий вполне удовлетворялось достигнутым компромиссом, то реалисты - Дидро, Лессинг и другие - искали дорогу дальше. Впрочем, и у них дело не обходилось без компромиссов. Известно классическое решение вопроса Лессингом. Литературу он полностью освобождает от обязанности изображать только красоту, направляя её к «интересному», «характерному» в жизни, но изобразительным искусствам вменяет в обязанность ориентироваться на неё.

⇐ Предыдущая1234567Следующая ⇒

Поделиться: