Физиологические основы восприятия

⇐ ПредыдущаяСтр 2 из 11Следующая ⇒

Так как восприятие всегда включает в себя ощущения, получаемые от разных органов чувств, то и физиологические процессы, лежащие в основе восприятия, включают в себя процессы возбуждения, начинающиеся в органах чувств под воздействием предметов внешнего мира и передающиеся по центростремительным нервам в кору мозга. В зависимости от того, каким анализатором осуществляется отражение предметов и явлений внешнего мира или какой анализатор является при этом ведущим, восприятия разделяются на зрительные, слуховые, двигательные, кожные, вкусовые и обонятельные.

Опыты по изучению условных рефлексов показали, что когда на анализатор систематически действует не изолированный раздражитель, а совокупность раздражителей (например, ряд раздражителей, предъявляемых в определённом темпе), то ответная реакция начинает зависеть не от индивидуальности каждого раздражителя, а от своеобразия их связи, их соотношения. Так, в некоторых опытах применялся звуковой раздражитель, прерывающийся определённое количество раз в минуту; оказалось, что рефлекс, выработавшийся на такое прерывистое звучание, не зависит от того, какие именно звуки при этом применяются. То же самое наблюдалось и при световых раздражителях, когда рефлекс вырабатывался на соотношение между раздражителями: одни световые сигналы могли заменяться другими, предъявляемыми с определённой частотой. Это явление было названо И. П. Павловым рефлексом на отношение.

Связи между отдельными раздражениями, которые были вскрыты при изучении рефлексов на отношения, играют существенную роль в процессах восприятия. Образование таких связей в слуховом анализаторе даёт возможность узнавать мелодию по соотношению входящих в неё звуков, несмотря на различие в их абсолютной высоте и силе. Образование таких связей в зрительном анализаторе обеспечивает узнавание контуров фигуры, независимо от размеров, цвета и т. п. Таким образом, восприятие целостных предметов включает в себя восприятие соотношения раздражителей.

Кроме процессов, протекающих в пределах одного анализатора, огромное значение имеют взаимосвязи анализаторов между собой. Роль временных связей в процессе восприятия можно показать на примере зрительного восприятия величины.

Зрительное восприятие величины предмета зависит прежде всего от величины изображения предмета на сетчатке глаза. Предмет, вдвое более длинный, даст и на сетчатке вдвое более длинное изображение. Однако так обстоит дело лишь при восприятии предметов, одинаково удалённых от глаз. По законам оптики величина изображения предмета на сетчатке изменяется в зависимости от расстояния до предмета. Например, предмет вдвое более длинный, но находящийся на вдвое большем расстоянии, даст изображение такой же длины, как предмет, вдвое более короткий, но находящийся вдвое ближе. Каким же образом нам удаётся точно воспринимать величину предметов, находящихся на разных расстояниях?

Существенное значение для процесса зрительного восприятия имеют повороты глаз. При переводе взора с далёкого предмета на близкий зрительные оси глаз сводятся, и происходит поворот глаз во внутрь. При обратном переводе взора с близкого предмета на далёкий имеет место разведение зрительных осей — поворот глаз наружу. Повороты глаз вызываются сокращениями и расслаблениями глазных мышц; возникающие при этом двигательные ощущения, которых мы обычно не замечаем, играют важную роль в восприятии величины предмета.

Важным является и то, что форма хрусталика при приближении и удалении предметов меняется Это достигается опять-таки сокращением и расслаблением особой мышцы, что связано с некоторыми ощущениями, обычно нами не замечаемыми.

Зрительное восприятие величины осуществляется благодаря образованию с самого раннего детства прочной связи между раздражением, поступающим от сетчатки, а также раздражением от мышц, устанавливающих направление глаза, и от мышц, изменяющих кривизну хрусталика применительно к расстоянию. Нервные связи в коре, лежащие в основе зрительного восприятия, вырабатываются постепенно, путём длительного опыта, начинающегося с первых месяцев нашей жизни.

Нервные связи, лежащие в основе зрительного восприятия величины, являются по своему происхождению условным рефлексом. Этот сложный условный рефлекс вырабатывается в раннем детстве, когда знакомство с действительной величиной предметов происходит и путём ощупывания; осязательные раздражения играют таким образом роль подкрепления.

На примере зрительного восприятия величины ясно видно, как благодаря образованию устойчивых нервных связей, лежаших в основе восприятия, достигается возможность познавать во внешнем мире такие свойства, которые не доступны отдельным ощущениям.

Анализ процесса восприятия

1) Выделение объекта в восприятии

Как мы видели, важнейшее значение в процессе восприятия имеет выделение из всей совокупности ощущений определённой группы их, относящейся к данному объекту.

Я смотрю из окна на улицу и замечаю в толпе, идущей по тротуару, своего знакомого. Я начинаю следить за ним. Тогда фигура моего знакомого становится объектом восприятия, а всё остальное, что я вижу на улице: дома, мостовая, движущаяся толпа, едущие машины, — образует фон, из которого выделяется этот объект.

В фойе театра я веду с кем-нибудь разговор. На фоне множества голосов, шума шагов сотен людей и других звуков речь моего собеседника выделяется для меня как объект восприятия.

В огромном большинстве случаев выделение объекта из фона совершается без всякого труда, мгновенно, «само собой». Возможны, однако, такие условия, при которых выделение объекта становится трудной задачей (...). Одним из важнейших условий хорошего наблюдения является уменье легко и быстро выделять из фона объекты, имеющие значение для проводимого наблюдения.

В основе выделения объекта лежат определённые группировки пятен и линий в зрительном восприятии, звуков — в слуховом и т. д. Такого рода объединение отдельных элементов в группы зависит от целого ряда условий. В зрительном восприятии существенную роль играет расстояние: близко расположенные элементы объединяются в одну группу. (...) Не менее существенное значение имеет сходство цвета. (...) На этом принципе основана маскировочная окраска пятнами разных цветов: в результате «отпадения к фону» некоторых пятен форма предмета кажется искажённой. Гораздо большее значение для результатов группировки имеют, однако, факторы другого рода. При беглом взгляде на комнату я сразу различаю столы, стулья, шкафы, картины и т. д. как отдельные, самостоятельные вещи. Но тут я руководствуюсь главным образом не близостью отдельных воспринимаемых пятен друг к другу и не сходством их по цвету. Ножка стола может быть совсем рядом с ножками стула и иметь одинаковый с ними цвет. И всё же она объединяется не с ними, а с другими ножками того же стола, хотя они отстоят от неё гораздо дальше, и с крышкой его, хотя она обита зелёным сукном и, следовательно, совсем не похожа по цвету на ножки. Отдельные пятна в поле зрения объединяются друг с другом на том основании, что они соответствуют отдельным частям одного и того же предмета. А это возможно лишь потому, что наше восприятие имеет осмысленный характер.

Глядя на комнату, я осмысливаю всё, что я вижу. Длинное коричневое пятно определённой формы я понимаю как ножку стола, и вследствие этого оно объединяется с пятнами, соответствующими другим частям того же стола. Такого рода смысловые группировки, играющие центральную роль в нашей восприятии, возможны только на основе знакомства с предметами, которое мы постепенно приобрели, начиная с самых первых лет нашей жизни.

2) Значение прошлого опыта для восприятия

Содержание восприятия гораздо больше, чем содержание наличных ощущений, потому что в процессе восприятия важную роль играют системы связей, возникшие в прошлом опыте.

Глядя на мрамор стола или подоконника, я воспринимаю его поверхность как твёрдую и холодную. Но ведь ни твёрдости, ни холода нельзя увидеть. Эти свойства узнаются только с помощью осязательных и температурных ощущений. Не прикасаясь к мрамору, я, конечно, не могу получить этих ощущений. Но в прошлом я многократно получал их при прикосновении к мрамору. В результате у меня образовалась прочная связь внешнего вида мрамора с теми свойствами его, которые узнаются осязанием. Совершенно так же, глядя на мех, я воспринимаю его мягкость, ворсистость, теплоту. Известно, что некоторые вещи «выглядят» тяжёлыми, другие — лёгкими, хотя зрение само по себе не может давать ощущений тяжести или лёгкости. Всё зто происходит благодаря оживлению возникших в прошлом опыте нервных связей, отражающих совокупность свойств предмета.

Значение временных связей, возникших в прошлом опыте, очень ярко выступает в процессе чтения. Как показывают точные опыты, мы можем одновременно видеть с полной отчётливостью не больше шести-семи букв обычного печатного шрифта, так как изображения остальных букв уже не попадают на центральную ямку сетчатки, дающую ясное видение предметов. Однако всякий человек легко читает знакомые слова в 10—12 букв, когда они показываются всего на одну десятую секунды. Отчётливо видит он только часть букв, остальные же добавляются в силу выработавшихся связей.

Для проведения таких опытов пользуются специальными приборами, которые называются тахистоскопами (от греческих слов: «тахистос» — быстрейший, самый быстрый, и «скопео» — смотрю). Эти приборы позволяют показывать карточку с изображёнными на ней буквами, словами, рисунками, картинами и т. п. на любой короткий промежуток времени, начиная с тысячной доли секунды.

Уменье правильно прочитать длинное слово, успев уловить лишь несколько букв, объясняется тем, что в случае прочного закрепления лежащих в основе восприятия временных связей в коре образуется соответствующий динамический стереотип. Динамический стереотип облегчает процесс восприятия и позволяет прочитать слово даже при неполном наборе обычных раздражителей, иногда лишь по немногим буквам данного слова. Ожидая появления знакомого слова, мы сразу «схватываем» его, ибо система нервных процессов уже подготовлена к соответствующим раздражителям многократным повторением последовательности этих раздражителей в прошлом опыте.

Если новая последовательность раздражителей, попадая на пришедшую в возбуждение сложившуюся в прошлом опыте систему нервных процессов, не отвечает ей полностью, то возможно возникновение ошибок восприятия. Например, ожидая появления определённого слова, мы можем ошибочно «узнать» его в слове с неполным набором букв или с перестановкой букв.

Если показать в тахистоскопе следующий бессмысленный набор букв: «элекртечитсво», — то большинство людей прочтут слово «электричество», и притом будут твёрдо уверены в том, что воспринимали именно это слово. Очевидно, что образ слова «электричество» возник в этом случае на основе закрепившейся в прошлом опыте системы временных связей, на основе прочного динамического стереотипа.

Иллюзии

Иллюзией называется неправильное, искажённое восприятие.

Познакомимся с некоторыми иллюзиями, которые вызываются определёнными законами ощущения и восприятия и возникают при данных условиях у всех или у большинства людей.

1. Иллюзии контраста. Кроме примеров, приведённых в параграфе 12, укажем ещё на случаи, когда предмет кажется больше вследствие соседства с меньшими предметами, меньше — вследствие соседства с большими. На рис. 11 средние кружки в действительности равны, но кажутся разными, потому что один окружён большими, а другой меньшими кружками.

2. Переоценка верхней части фигуры. При делении на глаз вертикальной линии пополам неопытный человек почти всегда делает ошибку, указывая середину слишком высоко. В печатных цифрах 3 и 8 верхняя половина кажется одинаковой с нижней, тогда как на самом деле она меньше; в этом легко убедиться, перевернув книгу.

3. Перенесение свойств целой фигуры на отдельные части её. Отрезок, входящий в состав большой фигуры, кажется длиннее равновеликого ему отрезка, входящего в состав маленькой фигуры.

4. Кажущееся изменение направления линии и искажение формы фигуры под влиянием направления других линий. На рис. 13 и 14 параллельные линии кажутся непараллельными под влиянием направления линий, примыкающих к ним или пересекающих их. Рис. 15 и 16 показывают, как искажаются формы квадрата и круга пересекающими их линиями.

В иллюзиях большое значение может иметь наше понимание, осмысливание видимых нами линий и фигур. В некоторых случаях оно может вызывать иллюзию, в других — уничтожать её.

На рис. 17 все три столбика одинаковы по величине, но правый кажется больше левого. Происходит это потому, что мы понимаем данный рисунок как изображение постепенно удаляющихся от нас столбиков, а из опыта мы знаем, что при достаточном удалении видимая величина предмета должна уменьшаться. Мы знаем, что и на рисунках далёкие предметы изображаются меньшими по размеру. Если же в данном рисунке далёкий столбик нарисован в том же размере, как и близкий, то, очевидно, полагаем мы, он изображает столбик большего размера. Здесь определённое понимание смысла рисунка вызывает иллюзию.

Приведём обратный случай. Существует одна широко известная иллюзия: отрезки прямой, пересечённой двумя параллельными линиями, не кажутся продолжением друг друга. На рис. 18 отрезок CD составляет истинное продолжение отрезка АВ. Но он кажется как бы сдвинутым книзу, а продолжением А В кажется скорее отрезок EF. Стоит нам, однако, дополнить рисунок так, чтобы отрезки АВ и CD приобрели определённый смысл — стали пониматься как части одной верёвки, которую тянут в разные стороны два человека, и мы начинаем видеть их как продолжение друг друга (рис. 19). Иллюзия исчезает. Здесь определённое понимание смысла рисунка уничтожает иллюзию.

Истинность восприятия, как мы знаем, проверяется практикой. Достаточно измерить размеры средних кружков на рис. 11 или диагоналей на рис. 12, чтобы убедиться в том, что они на самом деле равны, что впечатление о различии их, получающееся при первом взгляде на рисунок, ошибочно. Изучение различных иллюзий восприятия вскрывает причины, вызывающие в отдельных случаях искажённое, неправильное восприятие предметов. А знание этих причин помогает бороться с неправильностями восприятия, исправлять ошибки восприятия.

Наблюдение

Особым видом восприятия является наблюдение. Это преднамеренное, планомерное восприятие, предпринимаемое с какой-либо определённой целью. Наблюдение — это изучение, исследование объекта, осуществляемое в процессе восприятия.

Уменье наблюдать имеет огромную ценность в самых различных областях деятельности. Достаточно напомнить, с одной стороны, роль наблюдения для художника, с другой — место, которое занимает наблюдение в научном исследовании. Уменье это даётся не сразу, оно воспитывается. Для приобретения его очень полезно знать, от чего зависит качество наблюдения, какими условиями оно определяется. С важнейшими из этих условий мы сейчас познакомимся.

Хорошее наблюдение предполагает прежде всего ясную постановку задачи. Нельзя наблюдать «вообще», не имея перед собой никакой определённой задачи. Предложите кому-нибудь стать на людном перекрёстке улиц и наблюдать. Разумный человек обязательно спросит вас, что же именно он должен наблюдать и для какой цели. Иначе говоря: какова задача его наблюдения? Задача, стоящая перед наблюдателем, организует его внимание, указывает, на что именно оно должно быть направлено. Хорошим наблюдателем мы назовём того, кто умеет подчинять своё восприятие стоящей перед ним задаче.

Наблюдение должно быть возможно более полным и детальным. Но полнота наблюдения не характеризуется просто количеством собранных сведений. Наблюдение, производимое артиллерийским наблюдателем в боевой обстановке, не станет полнее от того, что он заметит, какие растения имеются на лугу, и откроет птичьи гнёзда на соседнем дереве. Полнота наблюдения предполагает уменье подмечать всё существенное с точки зрения стоящей задачи. В этом же смысле надо понимать и требование детальности наблюдения. Хороший наблюдатель умеет заметить мельчайшие детали, ускользающие от внимания другого человека, но не какие-нибудь вообще детали, а именно те, которые существенны с точки зрения цели и задачи наблюдения.

Успех наблюдения в сильной мере зависит от предварительных знаний о наблюдаемом объекте. Поэтому-то наилучшими наблюдателями являются хорошие специалисты в данном предмете. Наблюдение агронома за молодыми всходами будет тем эффективнее, чем больше он знает о посеянном сорте семян, о характере почвы, о тех агротехнических приёмах, которые могут быть использованы. Чтобы успешно вести наблюдение, надо хорошо к нему подготовиться. Знания не только дают человеку возможность глубже и содержательнее мыслить; они дают ему также возможность глубже и содержательнее воспринимать вещи. Кто много знает, тот умеет и многое видеть в вещах. Знающий ботаник откроет немало важного и интересного в малозаметной травинке, в которой неосведомлённый человек не увидит ничего, достойного внимания.

Наблюдение должно быть систематическим и планомерным. Если попросить школьника лет восьми-девяти перечислить предметы, которые имеются в комнате, он немедленно начнёт называть то, что первым попадается ему на глаза, выхватывая то из одного, то из другого угла комнаты. Это пример бессистемного и непланомерного наблюдения. Очевидно, что таким путём никогда нельзя составить исчерпывающего перечня. Взрослый, получив такое же предложение, поступает в большинстве случаев иначе. Он намечает некоторый план, систему или порядок наблюдения: «начну от двери и сначала буду называть то, что стоит вдоль стен», или: «сначала перечислю все крупные вещи — столы, шкафы, диваны, потом то, что стоит на них, затем то, что висит на стенах». При более сложных и содержательных задачах и план наблюдения будет соответственно более сложным. Опытные наблюдатели обыкновенно имеют привычную, выработанную длительным опытом систему наблюдения, составляющую существенную часть их индивидуального мастерства.

Характерным признаком наблюдения является связь восприятия с активной работой мышления. Недаром наблюдение называют иногда «мыслящим восприятием» или «думающим восприятием».

Мыслительная деятельность в процессе наблюдения ярче всего проявляется в сравнении наблюдаемых вещей. Сравнивая данный объект с другим, можно легче уловить его сущность, понять, к какой категории вещей он относится и в чём его своеобразие.

Большое значение для наблюдения имеет словесная формулировка результатов наблюдения. Процесс целенаправленного наблюдения не может дать плодотворных результатов, если мы ограничимся простым созерцанием объекта. Определённую сторону, черту предмета человек часто может выделить лишь тогда, когда назовёт её, обозначит её словом.

Если человек знает, что по окончании наблюдения он должен дать отчёт обо всём, что он видел и слышал, полнота и точность наблюдения значительно увеличиваются. Это объясняется тем, что, готовясь к предстоящему отчёту, мы уже в самом процессе наблюдения стремимся закрепить словами содержание восприятия: подыскать точное название предметам, которые мы замечаем, описать их отличительные особенности и т. д. А это заставляет нас до конца осмысливать воспринимаемые факты, сосредоточивать внимание на всём существенном, добиваться ясности и точности наблюдения. С этой стороны очень полезна имеющаяся у некоторых людей привычка во время путешествия, при посещении музеев, выставок, спектаклей, при случайном столкновении с интересными событиями мысленно готовить рассказ друзьям, товарищам или родным о том, что пришлось увидеть и услышать.

Чтобы стать хорошим наблюдателем, недостаточно овладеть искусством полного и точного восприятия; надо ещё приобрести искусство закреплять результаты восприятия, в той или другой форме давать отчёт о них.

Наблюдение отличается от простого восприятия тем, что здесь ведущую роль играет работа второй сигнальной системы. Весь процесс наблюдения основан на тесном взаимодействии первой и второй сигнальных систем.

⇐ Предыдущая 123 4 5 6 7 8 9 10 Следующая ⇒