Курсы иностранного языка, или Ваш прерванный полет

⇐ ПредыдущаяСтр 2 из 12Следующая ⇒

Говоря об изучении иностранного языка, совершенно невозможно, мой любезный собеседник, обойти тему курсов иностранного языка. На этих курсах происходят групповые занятия под руководством преподавателя. Общий методологический (извиняюсь на это слово – мне оно тоже никогда не нравилось) подход на таких курсах по своей сути мало чем отличается от школьного, за исключением того, что их посещение является добровольным и платным. К тому же посещаются такие курсы в основном взрослыми и имеющими право свободного выбора людьми. Все это привносит сюда свой особый колорит. Мне кажется, что этот колорит достаточно своеобразен для того, чтобы уделить этим курсам некоторое внимание.

Итак, вы, мой любезный собеседник, прочитали рекламу курсов иностранного языка на столбе или в какой-нибудь другой популярной газете. На вас эта реклама произвела достаточное впечатление. Финансовые тяготы показались вам не очень обременительными. Не очень обременительно также и количество посещений – пара раз в неделю. Вы приняли решение и стали ходить на эти курсы.

Вы с удовольствием сказали об этом вашим родственникам, друзьям, знакомым. Вы получили от них – как и ожидали – одобрительные взгляды, возгласы и другие приятные для вас эманации. Ваш социальный статус в обществе значительным образом укрепился. В должной графе – под названием «Благие намерения, громко и с выражением произнесенные вслух и даже несколько подкрепленные действием» – в этой важной графе общественной табели о рангах напротив вашего имени появилась должная «птичка». Ваше самоуважение окрепло. В вашей груди появилось то самое столь вами любимое теплое чувство почти выполненного долга. Ведь трудное решение изучать иностранный язык уже само по себе достойно всяческого уважения – общепринятая истина, безоговорочно признаваемая всеми участниками игры, не правда ли, мой уважаемый и имеющий самые благие намерения собеседник?

Вооружившись этими самыми намерениями, вы два-три раза в неделю приходите в некое более или менее уютное помещение. В этом помещении рядами стоят столы и стулья. На стенах висят грамматические таблицы, инструкции по противопожарной безопасности и другая наглядная агитация, призванная непрестанно наполнять вас разнообразными знаниями о падежах и спряжениях. Вы садитесь за один из столов – я обычно выбирал один из последних – и внимательно смотрите на классную доску и преподавателя перед ней.

Вы заранее очень уважаете этого преподавателя, поскольку он знает разные непонятные для вас слова и одет в костюм и галстук (о преподавателях, облаченных в мини-юбки и полупрозрачные блузки мы благоразумно умолчим). Иногда он еще одет в очки и бороду, что придает вашим занятиям еще более солидный характер.

Преподаватель расхаживает перед доской, говорит эти самые умные слова и записывает их на доске для вашего лучшего усвоения. Вы внимательнейшим образом слушаете, смотрите и пытаетесь все понять и запомнить. Особо прилежные ученики также ведут подробные конспекты. (Каюсь, что и я вначале этим грешил, но только вначале! )

Время от времени вникающий во все ваши проблемы преподаватель спрашивает, обращаясь к группе, все ли понятно. Ответом обычно бывает молчание, но иногда из двадцати-тридцати человек, несколько напряженно сидящих за столами, находится кто-то – я был таким, например, – кто говорит из-за своей задней парты (всегда задней! ), что вот в этом месте как-то не очень понятно. Мудрый преподаватель строго – но ласково! всенепременно ласково! – смотрит на вопрошающего – который почему-то уже испытывает чувство вины – и снисходительно повторяет недопонятое. Затем он еще раз спрашивает, все ли понятно. Ответом обычно бывает гробовая тишина. Преподаватель солидно поправляет очки и продолжает прерванный непонятливым учеником урок.

Когда подобная ситуация повторяется еще раз и непонятливый ученик снова задает свои вопросы, демонстрируя тем самым свою неспособность к быстрому и беспроблемному усвоению материала наравне со всей группой, то преподаватель смотрит на нарушителя уже менее ласково, но тем не менее повторяет непонятое, выказывая тем самым свое глубокое знание предмета и одновременно непревзойденное ангельское терпение.

Непонятливый ученик – да и не только он – чувствует себя как-то не вполне уютно и даже слегка ежится под мудрым взглядом всезнающего преподавателя. К тому же, выставленный на всеобщее обозрение, он чувствует на себе безмолвное осуждение всей группы, которая, конечно, все схватывает на лету и которой не терпится опять помчаться вместе с преподавателем вперед со скоростью сверхзвукового локомотива. А неуместные вопросы просто ставят палки в колеса этому рвущемуся все выше и выше в заоблачную языковую даль паровозу и его машинисту в лице учителя!

При объяснении новой темы на другой день – практически на каждом занятии изучается новая «тема» – вопрос «все ли понятно? » задается уже непосредственно непонятливому и, очевидно, умственно ограниченному ученику. На этот раз всё всем понятно. Преподаватель, одержав эту небольшую, но такую важную для успешного продвижения занятий вперед победу, продолжает и дальше бодрой трусцой углубляться в дебри склонений и суффиксов, падежей и слабых предикативных отношений. Ведь времени так мало, а суффиксов с приставками – так много.

Вы, мой любезный собеседник, в свою очередь продолжаете достаточно прилежно посещать занятия и даже выполнять домашние задания – все эти упражнения, ответы на вопросы, зазубривание таких очень неправильно устроенных глаголов и произрастающих из них причастий и герундиев. Преподаватель проверяет домашние задания и иногда хвалит вас. Вам эта похвала очень приятна. Ваше самоуважение растет. Вы сравниваете свои успехи с успехами других учеников. Они – ваши успехи – ничуть не хуже, а где-то даже и лучше, чем у других. Вам это тоже очень приятно. Ваше самоуважение опять растет.

Так проходят недели, а потом и месяцы. Курсы успешно продолжаются. Вот только вы замечаете, что ваша группа постепенно начинает редеть. У кого-то неотложная деловая командировка, кто-то заболел, кто-то купил дачу, и вместе с ней у него появилось множество новых хлопот. У кого-то семейные нелады, а у кого-то повышение по службе. У людей, оказывается, очень много важных дел, и изучение иностранного языка почему-то не входит в первоочередные из них.

Странным образом туповатый заднепарточник не присоединился к числу выбывших (чего, несомненно, следовало ожидать! ), а продолжает посещать занятия. Вопросов он уже не задает, но выполнение домашних заданий саботирует. Преподаватель даже перестал проверять его – считает, очевидно, этот случай совершенно безнадежным. Полное отсутствие какого бы то ни было самоуважения у этого двоечника! Что он только тут делает!

А вот приходит и ваша очередь – вы простуживаетесь. Зима – ничего не попишешь! Такое может случиться с каждым. Это достаточно серьезно, и вы не можете приходить на занятия. Ваши родственники, друзья и знакомые относятся к этой ситуации с полным пониманием – здоровье важнее, чем какие бы то ни было курсы. Тем более что до конца ваших курсов остается всего лишь какая-то пара месяцев, и к тому же всегда есть возможность снова пойти на эти курсы в будущем году.

Вы выходите из игры совершенно без потерь для вашего авторитета в обществе и вашего самоуважения – если оно и не укрепилось, то и особенных потерь не понесло, поскольку обстоятельства были явно сильнее вас, и было бы совершенно неуместно из-за этого расстраиваться. Вы показали силу своего характера, но одновременно и столь необходимую в наше непростое время гибкость. Подобная сбалансированность и способность правильно реагировать на разнообразные жизненные ситуации вызывает у вас почти что удовлетворение собой. А что может быть важнее, чем такое удовлетворение?

А как же иностранный язык? Какой иностранный язык? Ах да! Язык! Что касается иностранного языка, то вы, вне всяких сомнений, узнали много нового и интересного, познакомились и пообщались с новыми и тоже интересными для вас людьми. Вы познакомились с умным и незаурядным преподавателем, знающим так много непонятных слов про герундий, про предикативные отношения в предложении, а также и про несобственную прямую речь, столь важную для правильного понимания процессов, каждый день происходящих в иностранном языке.

Ваши курсы оказались во всех отношениях успешными. М-да...

Разбор полетов, или Немного – совсем немного! – психотерапии

Теперь произведем, как говорится, разбор полетов. Что же, собственно, произошло в обрисованной выше ситуации? Нет нужды говорить вам, мой проницательный собеседник, что реального овладения вами иностранным языком не случилось.

Произошла самая что ни на есть обычная, но достаточно умело исполненная подмена декларированных целей и задач совершенно другими целями и задачами – не заявленными, конечно, громогласно и во всеуслышание, но от этого не менее реальными и жесткими. Особенно удивляться, конечно, не приходится, поскольку это дело весьма обычное и в жизни происходит сплошь и рядом.

Официально декларируемая цель курсов иностранных языков – это ваше овладение иностранным языком или хотя бы значительное продвижение на пути к данной цели.

Действительная же цель подобного рода курсов – это получение определенных сумм денег с людей, желающих – или думающих, что они этого желают – овладеть иностранным языком с максимально возможной маскировкой этой первоочередной цели. При этом, конечно, не исключается определенное поверхностное ознакомление с иностранным языком, но и приоритетом это ознакомление не является.

Главная же цель – будь она осознанной или же неосознанной инициаторами данной давно уже ставшей традиционной игры – не выпускается из вида никогда: получение максимальных материальных благ при возможно меньших затратах энергии с одновременным поддержанием внешнего благообразия или даже некой респектабельности имеющего место быть «учебного» процесса. Благообразность и респектабельность являются необходимым условием успешного и более или менее длительного функционирования подобного рода предприятий. Любое нарушение внешнего благообразия со стороны учеников пресекается более или менее умелой рукой преподавателя: его манерой поведения, тоном, потоком заумных объяснений с обилием непонятных терминов, ссылкой на псевдоавторитеты и другими широко известными приемами манипуляции аудиторией.

Опытный преподаватель-манипулятор никогда не выпускает группу из-под своего полного контроля. Ему совершенно не нужны «умники» с их вопросами, и он всегда готов дать им достойный отпор. Конечно, никто, кроме специалиста-психолога, не сумеет сразу оценить происходящее, однако хотя и достаточно медленно, но с ходом времени действительное положение вещей начинает чувствоваться всеми или почти всеми – понемногу группа начинает редеть.

Замедляет быстрый распад группы то, что «обучаемые» получают достаточно сильное психологическое подкрепление – процесс, до боли напоминающий подкормку дрессированных собачек в цирке – со стороны манипулятора-преподавателя и – в какой-то мере – со стороны друг друга – за «успешное» выполнение тех или иных второ- и третьестепенных заданий и упражнений, которыми так любят загружать учеников преподаватели. «Отличников» гладят по головке и дают им психологическую конфетку – за бойкое выполнение пустых (или, по крайней мере, неэффективных), но таких многочисленных заданий при общем направлении движения – в никуда, в никуда, в никуда.

Многим, впрочем, подобный бег на месте начинает даже нравиться: ведь они делают нечто, что признается обществом достойным уважения, находятся при этом среди довольно приятных людей и даже получают поощрения от такой авторитетной фигуры, как преподаватель в костюме и галстуке, а иногда даже и в бороде.

Декларируемая цель для них уже стала – а для некоторых, возможно, и была с самого начала – призрачной и неважной: они получают удовлетворение от посещения некоего клуба по интересам или, скорее, некой социально значимой группы психотерапии, подернутой при этом романтической дымкой «изучения иностранного языка». В этой группе они получают эмоции, которые им недодаются в обычной жизни, но в которых они испытывают нужду, даже если и не осознают этого. Преподаватель – и интуитивный «психотерапевт» – с самого начала функционирования группы опирается на ее участников, в которых нужда в подобной «терапии» достаточно ярко выражена, и ведет свою, так сказать, «палату» твердой рукой к завершению курса. А там будет новый день, и новая группа, и новые «пациенты», и новый кусок хлеба с маслом для нашего преподавателя и его начальства.

Почему так происходит? Потому ли, что все поголовно преподаватели иностранных языков являются отъявленными злодеями и обманщиками по своей нехорошей природе? Совсем нет. Труд преподавателя всегда нелегок и почти всегда неблагодарен. Я глубоко уважаю многих из них, да и в конце концов, даже если ученики и не получают от них знания иностранного языка, то очень часто получают взамен этого нечто, также обладающее определенной ценностью: некий суррогат внимания и любви, в которых многие (все? ) ученики, как оказывается, нуждаются!

Так ли плохо вместо потенциально возможного – никакой гарантии, конечно, не предлагается! – владения языком в неопределенно отдаленном будущем, владения, нехотя и туманно, но вроде бы обещанного вам (причем со множеством трудновыполнимых условий! ), реально получать более или менее теплое внимание и сочувствие со стороны преподавателя уже здесь и сейчас – в обмен только лишь на игру по правилам, предлагаемым преподавателем, этим, так сказать, продавцом любви под соусом иностранного языка? Ведь и вам, мой закаленный в жизненной борьбе любезный собеседник, время от времени нужна не только туманная мечта, нетвердая надежда на знание иностранного языка в каком-то там будущем, которого сейчас и не существует вовсе, но нужно также чье-то реально ощутимое и неотсроченное внимание и даже – и такое может быть! – чья-та любовь! Не очень часто нужна, конечно, но тем не менее... Признайтесь в этом – обещаю никому об этой вашей слабости не рассказывать!

Так происходит размен журавля вашей надежды на овладение иностранным языком где-то далеко в небе на синицу суррогата внимания и любви в вашей руке прямо здесь и сейчас. Или, если хотите, происходит побег от неприятного кнута преподавательского недовольства для непокорных и неудобных, кнута, которым мастерски владеет любой опытный преподаватель, к довольно приятному на вкус – хотя и слегка затхлому – прянику одобрения, которым окармливаются с преподавательской руки смирившиеся и смиренные. Смирившиеся с неизбежным? Смиренные в силу собственной «неспособности»? На эти вопросы можете ответить только вы сами и никто другой...

Преподаватели, преподаватели, преподаватели... как много в этом звуке...

Конечно же, и сами преподаватели тоже являются в огромной мере жертвой обстоятельств, заблуждений, традиций и мифов. Да-да! Мифов. Вот миф №1 в области изучения иностранного языка: только очень умный – на грани гениальности – человек может овладеть иностранным языком, не говоря уж о двух-трех языках.

Очень вредный и опасный, но чрезвычайно глубоко укоренившийся миф! (Который, кстати, является обратной стороной мифа о вашем «идиотизме».) Вообще-то в этом мифе есть значительная доля правды в том смысле, что, действительно, надо обладать изрядной долей энергии, упорства и в какой-то мере природной интуиции, чтобы в существующих условиях не дать сбить себя со взятого вами курса и выйти-таки на реальное владение языком.

Но эта энергия идет, главным образом, не на действительное овладение иностранным языком, не на продуктивную с ним работу, а на мучительное преодоление препятствий и препон, образовавшихся внутри окостеневшей порочной системы. Система эта работает не на вас, а против вас. Вам необходимо это понимать чрезвычайно отчетливо, чтобы добиться успеха на нелегком поприще изучения иностранного языка. У меня на прорыв из системы ушло некоторое время – не очень долгое – благодаря сильно развитому чутью на фальшь и природному упрямству. Я наотрез отказался поместить себя в категорию клинических идиотов, несмотря на все притворно-сладенькие сюсюканья и более жесткие старания функционеров системы с бородами и без оных!

Настоятельно рекомендую вам, мой любезный собеседник, сделать то же самое. Не сдавайтесь! Не дайте им подавить себя и свою волю к успеху! Внутренне отвергайте их более или менее завуалированные намеки на вашу «неспособность»! Не сгибайтесь ни под «кнутом» преподавательского неодобрения, ни принимая «пряник» их сочувствия. Вежливо улыбайтесь – всегда только вежливо! – и продолжайте идти своим путем по направлению к выбранной вами цели. Иначе все ваши усилия пропадут втуне – вы годами будете блуждать внутри этого хитроумного лабиринта, пока не устанете и не откажетесь от борьбы и всякой надежды на успех.

Не боги горшки обжигают, и не гении говорят на иностранных языках – говорят люди такие же, как вы, но которые по какой-либо причине – упрямство? спокойная уверенность в себе? непонятный голод внутри, заставляющий идти вперед несмотря ни на что? – смогли выйти за пределы предписанной им резервации.

Вернемся все же к преподавателям. Они тоже – в большинстве своем – являются жертвами злостного мифа о необходимости обладания некими выдающимися талантами, чтобы владеть иностранным языком. Этот миф щекочет их самолюбие и приподнимает их над общей – «серой» – массой населения. Зачем же им разрушать этот миф? Сознательно и бессознательно они работают на его укрепление, подсознательно не давая своим ученикам приблизиться к уровню владения языком, которым обладают сами преподаватели (о преподавателях, которые сами не владеют иностранным языком, мы благоразумно умолчим! ). Им доставляет удовольствие наблюдать за беспомощными барахтаньями учеников в бесконечных и почти бесполезных упражнениях, которые тачаются, лепятся и просто высасываются из преподавательских пальцев сотнями и тысячами.

Подавляющее большинство преподавателей, кстати, сами до конца не понимают процесса овладения языком, через который им пришлось пройти (теорию овладения иностранным языком в свою бытность студентами ин-яза они не изучали, поскольку такой теории просто-напросто нет), и внутренне удивляются, как это они, преподаватели, так неплохо знают иностранный язык. Ведь это же явное противоречие с мифом, в который они столь охотно верят и который столь охотно укрепляют. С одной стороны, они абсолютно точно знают, что они не гении и даже не обладают выдающимися умственными качествами, а с другой стороны, этот миф так для них приятен и они так хотели бы ничуть в нем не сомневаться.

Тем не менее тайные сомнения терзают их время от времени, и тогда они вымещают эти неприятные ощущения на своих беззащитных учениках, заваливая их очередной порцией «незаменимых» упражнений (незаменимых для заполнения отведенного на занятия времени, а вовсе не для овладения языком! ) или заумной тирадой, усыпанной псевдонаучными терминами. Или выдавливая из давно засохшего тюбика своего воображения какую-нибудь очередную «тему» и пытаясь вдавить ее в бедные головы учеников. И преподавателям становится от этого легче. Ученики же ежатся под ударами этих словесных плетей, сознают еще раз собственное ничтожество, величие преподавателя и продолжают свои напрасные блуждания в тусклых лабиринтах иностранного языка, густо затянутых паутиной наклонений, спряжений и модальных глаголов.

«Все делают так, и так делалось всегда! » – еще один «блестящий» аргумент, который всегда наготове у участников этой игры. Но ведь это же широко известная и даже в определенной мере трогательная в своей простоте классика «аргументации»: «Уж лучше я – хороший человек – ее изнасилую, чем какой-нибудь мерзавец! »

Резко сказано? Возможно. Но совершенно точно по сути...

По словарю! Хм…

С чего все-таки начинать изучение иностранного языка при условии, что горячее желание научить себя у вас уже имеется? Какие конкретные шаги предпринять? Вы, конечно же, должны немедленно приобрести самый толстый словарь этого языка, открыть его на первой странице и приступить к заучиванию иностранных слов в алфавитном порядке. Ведь всем известно, что слова – это самое главное в языке!

Нет, мой любезный собеседник! Нет, нет и еще раз нет! Забудьте то, что я сказал про словарь – это была всего лишь неудачная попытка пошутить. Хотя, как и во всякой шутке, и в этой моей шутке есть, как говорится, доля шутки.

Поясню для заднепарточников (не для счастливых обладателей домотканых порток, а для подозрительно сидящих за задней партой):

Mногие – и даже преподаватели, к сожалению! – представляют себе изучение иностранного языка именно таким образом – заучивание заоблачных куч и неохватных глазом ворохов слов, а иногда даже прямо из словаря. Я знаю – я сам это делал! С некоей долей стыда я признаю, что одно время пытался заучивать толстенный словарь в алфавитном порядке, благо что продолжалось это нездоровое – мягко говоря – занятие недолго. Так что ваш покорный слуга на себе испытал некоторые «прелести» этого, с позволения сказать, метода.

Говорю вам, друзья мои! Умоляю вас! Заклинаю вас всем, что есть для вас святого, – не делайте этого! Изучение иностранного языка – это не есть незамысловатое заучивание слов! Язык – это не просто слова. Думать о чужом языке, только как о непонятных словах, требующих непрестанного заучивания, затверживания и зазубривания, есть величайшая ошибка! Чем быстрее вы избавитесь от этого представления, тем лучше. Язык – это сложная динамическая система, которая всегда находится в движении. Слова – это всего лишь часть этой системы. Они непрерывно играют, пульсируют, меняют свою звуковую форму, свое значение и назначение.

Сначала вам это кажется дичайшей какофонией, хаосом, бурлящим перед вами, грозящим захлестнуть и утопить вас в своем неистовстве. На самом же деле всякий язык – это великолепная гармония, отлаженный, четко работающий организм. Нужно просто почувствовать – через неустанную работу – его сложную и чудесную гармонию, его теплоту, его неповторимый аромат...

Поскольку мы уже заговорили о словарях, то надо сказать, что купить словарь вам будет все-таки необходимо – в изучении языка без него будет не обойтись. При покупке словарей есть одни интересные «грабли», на которые очень многие наступают. Сначала они покупают самый маленький словарик. Через достаточно короткое время обязательно обнаруживается, что такого словаря недостаточно. Покупается второй словарь – чуть больше размером. Потом третий и так далее – вплоть до приобретения самого толстого словаря. Таким образом у вас дома лежит, обрастая пылью, совершенно бесполезная коллекция разнокалиберных словарей – за исключением действительно необходимого для вас последнего словаря, именно с которого вам было нужно и начинать ваше словарное приключение. Так что сразу начинайте с конца и раз и навсегда приобретайте самый большой словарь, не занимаясь коллекционированием макулатуры...

Говоря о неэффективности и нежелательности – мягко выражаясь – простого заучивания слов, будет уместно уделить несколько коротеньких строчек словам, обозначающим цифры. Не заучивайте эти слова-цифры в порядке их математического возрастания: один, два, три, четыре, пять, шесть, семь, восемь, девять, десять и так далее. В реальной жизни вы чрезвычайно редко или даже никогда не будете их слышать, а тем более произносить, в таком порядке. В языке такой порядок отнюдь не является естественным. Языковая логика не является слепком с математической логики. В языке дважды два совсем не обязательно четыре.

Пусть слова-цифры приходят к вам «неорганизованно», не сомкнутым строем и выстроенные, так сказать, по ранжиру на отдельной страничке учебника, а появляются в случайном порядке – в текстах, в ситуациях, в контексте других слов. Поверьте, что если первой цифрой на иностранном языке, встреченной и запомненной вами, будет девять или три, то конца света не произойдет. Специально созванный трибунал не станет рассматривать дело по обвинению вас в особо тяжких преступлениях против иностранного языка, если этой цифрой станет два или семь.

Ну, а если уж вам непременно – в силу особенностей вашей памяти – надо будет заучивать слова-цифры отдельно, то заучивайте, группируя их случайным образом парами и тройками: например, восемь-один-пять или два-шесть. Или заучите номер своего мобильного телефона на изучаемом языке. Или номер вашей любимой девушки. Не наступайте на те же самые грабли, что и один мой бывший коллега, который как-то пожаловался мне, что вспоминая какую-нибудь французскую цифру, скажем, шесть, он непременно должен проговаривать про себя по-французски: один, два, три, четыре, пять, шесть! – так они у него в голове с самого начала «сцементировались». То же самое относится и к дням недели.

Достаточно часто изучение иностранного языка начинают с алфавита – неправильный, низкоэффективный подход, при котором время, а особенно энергия первоначального импульса к изучению языка растрачиваются практически впустую. Полезность знания алфавита весьма ограничена и в основном сводится к отысканию слов при переводах в словаре, где эти слова расположены, конечно, в алфавитном порядке. Затем эта полезность может проявиться не ранее как в случае, когда вас остановит американский дорожный полицейский, заподозрив вас – я уверен, что совершенно безосновательно! – в вождении в нетрезвом виде и предложит вам пересказать его родной алфавит с тем, чтобы доказать ему, что вы трезвы как стеклышко. Есть такая алфавитно-дорожно-полицейская игра. Впрочем, подобное неуместное предложение можно совершенно спокойно парировать, сказав игривому полицейскому, что вы в здешние школы не ходили и конкретно этой игре не обучались или что вы просто двоечник. Тогда взамен он предложит вам какую-нибудь другую увлекательную игру: потрогать, скажем, пальцем нос – не его, а ваш собственный нос – или пройтись по воображаемой прямой линии. Других последствий ваше незнание – или нетвердое знание – иностранного алфавита иметь не будет. О последствиях же повышенного – самым необъяснимым для вас образом! – содержания алкоголя в вашей крови мы здесь говорить не будем...

Вот таким образом. Не надо, открыв толстенный словарь на первой странице, пытаться прожечь ее своим упорно-немигающе-пристальным взглядом: о словах, о лексике как таковой, не нужно особо заботиться – слова иностранного языка сами к вам придут в процессе вашей работы – как приходят на ваши руки мозоли – сами по себе! – когда вы упорно, не покладая саднящих рук, вскапываете землю у себя в саду. Вскапывайте, мой трудолюбивый собеседник, разрыхляйте, пропалывайте в поте лица вашего, – и вы увидите деревья в цвету, и вдохнете запах этих цветов, и боль в ваших натруженных руках покажется вам такой приятной, и сладки будут для вас плоды с деревьев этих…

Обратный резонанс и матрица

Между нашими мыслительными процессами и говорением – собственно артикуляцией – существует нерасторжимая связь. Связь молитвенного говорения с особыми состояниями сознательного и бессознательного известна тысячелетия. Я утверждаю, что эту связь можно и нужно использовать для изучения иностранного языка.

Громкое и артикулированное многократное проговаривание – начитывание – иностранных текстов с наиболее точной имитацией произношения дикторов-носителей языка, озвучивших эти тексты, вызывает в нашей нервной системе некий процесс, который условно можно назвать обратным языковым резонансом. Резонанс этот включает в себя подсознательный анализ всех структур и гармоний языка.

Этот языковой обратный резонанс основан – конечно! – не на гармониях родного языка, а на новых и вначале чужих гармониях изучаемого языка. Через определенное время эти чужие гармонии становятся в какой-то мере привычными для изучающего иностранный язык путем такого рода матричной медитации посредством многократного громкого проговаривания текстов-«молитв». Можно предположить, что через подобного рода подсознательный анализ происходит обнаружение глубинного родства – на уровне фундаментальной логики мышления и его выражения языковыми средствами – нашего языка с чужим языком. А такое родство с большей или меньшей степенью очевидности имеется между всеми языками. В том числе и между, казалось бы, совершенно различными. Все они восходят к одному древнему протоязыку. Это родство только лишь нужно обнаружить под позднейшими языковыми наслоениями, накопившимися за тысячи и тысячи лет, что и выполняет матрица обратного резонанса при достаточно длительной работе над ней.

Первоначальным этапом изучения иностранного языка должно, таким образом, стать создание для последующего начитывания вслух резонансно-медитативной матрицы из речевых образцов: диалогов и иных текстов на изучаемом языке. На своем опыте я знаю, что оптимальная резонансно-медитативная матрица должна состоять из двадцати пяти-тридцати диалогов или монологичных текстов стандартного размера – от трехсот до пятисот (шестьсот с лишком тоже не есть страшно) печатных знаков каждый текст или 30-50 секунд по времени. Таким образом вся матрица будет включать в себя 15-20 тысяч знаков.

Не подлежит никакому сомнению, что диалоги и тексты (везде в книге слова «диалог» и «текст» в контексте матрицы употребляются как тождественные и взаимозаменяемые) должны быть начитаны – а еще лучше профессионально сыграны – носителями языка с нормальной скоростью говорения. Желательно с употреблением высокочастотной лексики и таких же высокочастотных грамматических образцов. Негативная словарно-эмоциональная наполненность элементов матрицы крайне нежелательна из-за большой вероятности отрицательного влияния на психику при многократном прослушивании. Хотя определенная эмоциональная окраска диалогов весьма и весьма желательна, так как она значительно усиливает запечатлевание языковых образцов. Таким образом желаемая эмоциональная окраска должна быть положительной.

Нежелательны пустоты либо длинные паузы в диалогах – это разрушает естественный ритм языка и целостность нашего восприятия. Паузы и пустоты допустимы – и часто даже необходимы – при реальном общении в жизни, поскольку у нас имеются различные факторы-заполнители подобных пауз: жесты, взгляды, мороженое во рту и прочее, но в звукозаписях пустоты становятся мучительно-зияющими помехами для изучения языка и подлежат решительному устранению.

Посторонних звуков, усложняющих восприятие, также быть не должно – только язык и ничего сверх того. Говоря о посторонних звуках, я в первую очередь имею в виду звуки, вводимые в диалоги буйной фантазией авторов для создания так называемой «естественной языковой обстановки»: автомобильные клаксоны, пение птиц, шум вертолета над головой, грохот отбойных молотков, рев Ниагарского водопада, скрежет ржавого гвоздя по оконному стеклу и такое прочее. При прослушивании один-два раза подобные звуки забавляют, потом раздражают, а при серьезном прослушивании, без которого язык изучить невозможно, превращаются в утонченную пытку.

Сразу нужно сказать, что в силу отсутствия в настоящее время материалов, сразу могущих стать идеальной матрицей, вполне можно пользоваться уже имеющимися учебными курсами и пособиями, вычленяя из них диалоги и тексты и используя их для создания пусть не идеальной, но вполне пригодной для использования матрицы.

Первой реакцией нашего мозга на чуждый нам язык почти обязательно является блокировка и отторжение этого языка. Мозг находится в состоянии гармоничного покоя и, естественно, не хочет, чтобы этот покой нарушался. Резонанс, вызванный нами через медитативную матрицу, позволяет успешно сломить первоначальное сопротивление мозга и через некоторое время поставить его в относительно комфортные условия при выведении его из уютных гармоний родного языка и переходе к новым гармониям иностранного языка.

В матрице мозг получает возможность промежуточной тренировки и привыкания к чужому языку на этапах, когда переход на новый язык полностью еще невозможен. Если хотите, матрицу можно сравнить с гаммами при обучении игре на музыкальных инструментах либо с упражнениями, иногда известными как «ката», при изучении восточных боевых единоборств. Вам, мой юный собеседник, это должно быть знакомо по фильмам о кунг-фу или каратэ – ученики повторяют определенные движения, имитирующие удары, блоки и так далее (когда я служил в воздушно-десантных войсках, мы также практиковали упражнения, подобные «ката»).

Это еще не есть собственно владение боевым искусством, но определенный и необходимый этап на пути к реальному использованию доведенных до автоматизма движений и реакций. Также возможно сравнение языковой матрицы с временными строительными лесами, полезными и даже необходимыми на определенных этапах строительства, но в определенное время становящимися уже ненужными и подлежащими демонтированию. Сравнение с лесами, конечно, хромает (как, впрочем, и любое сравнение), поскольку в отличие от строительных лесов отработанная матрица обратного резонанса остается с вами навсегда и в случае необходимости может быть востребована и использована, в том числе и для активизации языка. «Строительные леса», таким образом, становятся органической частью готового к использованию «здания» иностранного языка, даже его опорными элементами в какой-то мере.

Полное название предлагаемого матричного метода изучения иностранного языка на первоначальном этапе (а также его восстановления-активизации при частичной утрате):

⇐ Предыдущая 123 4 5 6 7 8 9 10 Следующая ⇒