Спор между папой и императором

⇐ ПредыдущаяСтр 32 из 42Следующая ⇒

Стравив Англию и Испанию, Сикст пятый обратил свой взор к Германии и предложил епископам и католическим орденам не подчиняться императору Рудольфу второму.

Германский посол при римском дворе выразил энергичный протест от имени императора. Ему, однако, ответили, что жалобы его не могут быть приняты во внимание, что ему должно быть известно, как официальному представителю императора, сколь многим обязаны германские императоры папам, что папы давали корону императорам для защиты интересов святого престола, что наместники Христа подчиняются только богу и не позволят светским владыкам назначать служителей алтаря.

Императорский посол ловко отпарировал доводы папы, указав, что «если несправедливо вмешательство светских владык в церковные дела, то не менее несправедливо вмешательство его святейшества в дела светские».

И посол настаивал на праве императора назначать префекта Рима.

Тогда взбешенный Сикст пятый заявил: «Ваш господин является королем римлян в Германии — это верно; но он не имеет никакой власти над Римом, ибо я являюсь здесь единственным законным владыкой! Некогда папы испрашивали разрешения императоров на назначение римских префектов. Больше этого не будет.

Я император Рима! Город принадлежит мне, и я решил защищать мое право против всех, кто вздумает вмешиваться в дела моего государства! Евангелие предписывает отдать кесарю кесарево и богу божье, но мир принадлежит богу и его наместникам, значит, кесарь имеет право лишь на то, что папе угодно! Короли и императоры являются нашими подданными».

И это говорил наместник Христа, провозглашавшего: «Царство мое не от мира сего»!

Месть сынов Игнатия Лойолы

После англо-испанской войны отношения между Сикстом пятым и Филиппом вторым окончательно испортились. Королевства неаполитанского папа не получил и продолжал интриговать против испанского короля, подстрекая теперь Елизавету напасть на Филиппа второго и разделаться с ним.

Елизавета послушалась советов Сикста и попыталась захватить Португалию. Попытка окончилась неудачей, и святой отец был чрезвычайно раздражен. Он сообщил ей, что «она вела себя в Португалии как женщина, а не как королева» и что «Филипп второй победит, если она будет так же мешкать во Франции». Убедившись, что Лига находится при последнем издыхании, а иезуиты продались Испании, Сикст пятый стал открыто поддерживать Генриха четвертого, осаждавшего Париж.

Когда во французской столице начался голод, черные мужи, чтобы поднять боевой дух населения, организовали пышную процессию.

Автор одной хроники рассказывает: «Папский легат и епископ Санлис присутствовали на этой церемонии, возглавляя процессию с крестом в правой руке и алебардой в левой. За ними следовали тысяча двести монахов, одетых в кирасы поверх сутаны и с касками поверх капюшона. Шестьсот иезуитов и двести священников, вооруженных старыми мушкетами, пиками и саблями, составляли центр кортежа.

Но больше всего привлекал к себе внимание хромой монах, шарлатан, именуемый отцом Бернардом. Время от времени перебегая с необычайной легкостью то на ногах, то на руках от головы процессии к ее хвосту, он делал короткие остановки, схватывал огромную саблю и с ловкостью настоящего фокусника глотал ее».

Эта затея вызвала бурный гнев папы против организаторов празднества, и он решил принять суровые меры. Сикст приказал генералу ордена запретить членам своего общества пребывание при дворах принцев и князей в роли духовников. Он потребовал также отозвать всех иезуитов — миссионеров в Шотландии, Нидерландах, Ирландии и Англии — как организаторов всех смут и беспорядков.

Наконец, святой отец объявил, что считать орден иезуитов монашеским — кощунство и что в дальнейшем ученики Игнатия Лойолы должны называться не иезуитами — по имени Иисуса, а игнатианами. Кроме того, папа сказал, что терпение его истощилось и что преступления, предательства и ненасытное честолюбие членов этого общества побуждают его думать о радикальной реформе и о полном искоренении зла.

На следующий день после этого выступления на цоколе одной из статуй в Риме приклеили объявление: «Папа Сикст устал жить».

И в самом деле, через несколько дней его святейшество умер от яда.

Как мы видим, Сикст совершил большую ошибку — он выступил против тех, кто был сильнее его.

По утверждению многих историков, Сикста отравил какой-то аптекарь по наущению испанского короля. Аптекарь будто бы подмешал яд в пилюли папы. Существует также версия, что виновники убийства — игнатиане.

Сам святой отец, по-видимому, допускал обе возможности. Умирая, он признался своему племяннику Монтальто: «Богу не угодно было, чтобы Королевство неаполитанское присоединилось к церкви, ибо король Филипп разгадал наши планы, а иезуиты меня покарали».

Сикст пятый был так ненавистен римскому населению, что в день его смерти в вечном городе вспыхнуло восстание: граждане взялись за оружие, разбили вдребезги все статуи его святейшества и осадили папский дворец, чтобы захватить останки Сикста и бросить их в Тибр.

Лети так оценивает Сикста пятого: «В роли верховного владыки он неизменно прибегал к лжи и обману, интригам и предательству и не останавливался перед преступлением для осуществления своих целей. Но, выполняя свои священные обязанности, он оставался неизменно святым среди святых, правоверным среди правоверных...»

Мы позволим себе еще добавить: и непревзойденной канальей!

Урбан седьмой

Многочисленные враги Сикста пятого радостно отпраздновали его кончину. Больше всех ликовали иезуиты. Говорят, что один из последователей Игнатия Лойолы произнес с кафедры весьма необычное надгробное слово:

«Господь освободил нас, братья, от гнусного папы. Если бы он прожил дольше, мы были бы вынуждены отлучить его от церкви, ибо он был прелюбодей, колдун, мужеложец и еретик. Господь сам уничтожил сатану, увенчанного тиарой».

Сразу же после погребения «сатаны», почтенные кардиналы собрались для избрания нового папы.

Как обычно, начались козни, и уже на седьмой день несколько человек отказались от своих кандидатур в пользу кардинала Кастанья, который получил две трети голосов и стал главой христиан под именем Урбана седьмого. Джованни Баттиста Кастанья родился в Риме в 1521 году.

«Достигнув зрелого возраста, — говорит Лашатр, — он ревностно штудировал гражданское право и церковный устав, что было в ту эпоху более полезным, чем изучать священное писание».

При Григории тринадцатом он выполнил важное поручение в Кёльне, наблюдая за переговорами между Филиппом вторым и Объёдиненными провинциями. За проявленную при выполнении этой миссии ловкость он получил крупное вознаграждение и кардинальскую шапку.

Сикст пятый также осыпал Кастанья милостями, обращался к нему при решении важных государственных вопросов. Говоря о нем, его святейшество неизменно повторял, что надеется с его помощью обуздать иезуитов и просит у господа только одной милости — пусть Кастанья будет его преемником. Пожелание Сикста пятого, как видим, сбылось.

Население Рима с радостью приняло весть об избрании нового папы, сумевшего своей честностью и справедливостью — добродетелями, столь редкими среди клириков, — снискать симпатию народа.

На святом престоле — честный человек!

Урбан седьмой не утратил своих достоинств и после восшествия на папский престол. В день коронования он уплатил собственными деньгами все долги, приказал раздать хлеб и мясо беднякам Рима и его предместий.

Кроме того, святой отец взял на себя заботу об инвалидах. Наконец, он опубликовал невероятный указ, обязывающий хлебопеков «улучшить качество хлеба, уменьшить цену, чтобы народ получал полноценный продукт, и его не обманывали при покупке».

Враг непотизма, Урбан седьмой ответил кардиналам, убеждавшим его пожаловать своим родственникам высшие чины римского двора: «Я не хочу быть связанным родственными узами, ибо, если они окажутся предателями, я буду вынужден их покарать».

Честный первосвященник не побоялся открыто порицать воинственную и вероломную политику Сикста пятого. Представителям властей он заявил, что «в его правление народы должны узреть мир, королям надлежит трудиться над воссоединением христиан и бороться за мир не путем террора, а убеждением, проявляя терпимость».

Решительно, Урбан седьмой был слишком честен для папы! Непонятно, какими соображениями руководствовалась коллегия кардиналов, избрав его главой римской церкви. Пути конклава неисповедимы!

С добрыми отцами шутки плохи!

Его святейшество сразу приступил к реализации своих миролюбивых планов и назначил комиссию для преобразования религиозных орденов, а главным образом, чтобы обуздать слишком могущественное общество Иисуса.

Не означало ли это борьбы с превосходящими силами противника? Очень скоро Урбан седьмой получил, как и его предшественник, исчерпывающее доказательство этого.

26 сентября 1590 года, через двенадцать дней после своего восшествия на апостольский трон, он скончался, отравленный добрыми отцами.

Чёрные мужи не уповают на перст божий, когда хотят избавиться от своих врагов, — они предпочитают действовать сами, отлично зная, что их средства гораздо оперативнее и, главное, вернее.

Григорий четырнадцатый

Тотчас после похорон смелого и милосердного Урбана седьмого, пятьдесят два кардинала собрались, чтобы избрать его преемника. По инициативе Монтальто они провозгласили папой кардинала Николая под именем Григория четырнадцатого.

Новый папа преподнёс каждому из выбравших его кардиналов тысячу экю. Он, без сомнения, отлично знал старую поговорку: «Маленькие дары поддерживают большую дружбу».

Летописцы говорят, что это был человек, не способный повелевать, ленивый, себялюбивый, не обладавший познаниями, необходимыми даже простому епископу, — павлин по своему тщеславию, гусыня — по своей глупости.

Опасаясь яда иезуитов, Григорий четырнадцатый после восшествия на престол объявил себя сторонником сынов Лойолы и установил добрые отношения с Испанией и руководителями католической лиги.

«Он сделал ещё больше, — говорит Мезере, — отдал сокровища, оставленные Сикстом пятым в Ватикане, для снаряжения четырнадцатитысячной армии, посланной на помощь священной Лиге. Командование он поручил своему племяннику.

Затем он опубликовал послание, предписывавшее всем духовным лицам, сеньорам, магистратам под страхом отлучения от церкви в течение 15 дней покинуть земли герцога Бурбона.

Он провозгласил новые буллы, в которых предавал короля-раскольника анафеме, лишив его всех поместий и королевской власти».

Беда за бедой

Угрозы «его глупейшества» Григория четырнадцатого не произвели должного эффекта. Парламент постановил сжечь буллы и арестовать привезшего их нунция. Высшее французское духовенство заявило, что эти буллы «противны канону, соборному уставу, духу евангельской доктрины, ибо противозаконны по существу и по форме».

В результате Генрих четвертый стал еще сильнее прежнего и в ответ на нелепейшие буллы Григория упразднил все прежние указы против протестантов.

Неудача не остановила папу: он начал активно переписываться с испанским королем, намереваясь передать ему французскую корону.

Увы, бедному Григорию не удалось дожить до такого счастья: 16 октября 1591 года он навсегда расстался с подушками апостольского трона.

Иннокентий девятый

Новый папа принял имя Иннокентия девятого. Испанцы были твёрдо уверены в поддержке нового наместника Христа: они немало интриговали и недёшево заплатили за его избрание.

Но они жестоко ошиблись. Как и его предшественник, Иннокентий полагал, что первейшая обязанность папы — использовать свою власть на благо человечества.

Он облегчил тяжесть податей, которыми жестокий Сикст пятый обложил Рим, уменьшил численность войск, сократил большую часть придворных, благодаря чему сумел помочь неимущему населению вечного города, не прибегая к апостольской казне.

В довершение он объявил о своём намерении начать политику умиротворения в Европе, устранить причины несогласий и разрешить иезуитам обращать еретиков только путём убеждения и примером добродетели.

Эта декларация предрешила его участь. Испания ясно поняла, что ей нечего надеяться на папу, преисполненного миролюбия, поэтому гибель его была предрешена.

30 декабря 1591 года, два месяца спустя после его избрания, те, кто возвёл Иннокентия девятого в высший сан, отравили его ядом — излюбленным средством добрых католиков.

Климент восьмой

Через девять дней по окончании погребальных церемоний по несчастному Иннокентию девятому, на конклаве собрались пятьдесят два кардинала.

Несмотря на ловкие манёвры испанского посла в пользу своего протеже, папой избрали кардинала Ипполита Альдобрандини под именем Климента восьмого. Новому папе к этому времени было пятьдесят шесть лет.

По свидетельству итальянского летописца, Климент восьмой был «более наглым, чем Бонифаций восьмой и Иоанн двадцать третий, более высокомерным и честолюбивым, чем Григорий седьмой и Сикст пятый, более вероломным, чем Александр шестой».

Он начал своё правление с решительных мер. Парижскому архиепископу, который собирался везти в Рим мирные предложения Генриха четвёртого, он сообщил, что не желает слышать ни о каких переговорах с королём-еретиком, запретив архиепископу покидать Париж под страхом лишения сана и папского благословения.

Климент начал энергичную борьбу против Генриха четвёртого и издал буллу, в которой обязывал всех французских католиков «избрать себе повелителя, соответствующего их верованиям».

⇐ Предыдущая 27 28 29 30 313233 34 35 36 Следующая ⇒