Глава 10 ЭТИЧЕСКИЕ ПРИНЦИПЫ ТЕЛЕЖУРНАЛИСТИКИ

⇐ ПредыдущаяСтр 29 из 31Следующая ⇒

«Ни один, даже, казалось бы, самый что ни на есть профессиональный вопрос нельзя на телевидении решать вне его этической основы», - писал замечательный исследователь и театровед В. Саппак. Эта мысль стала центральной в его переизданной трижды книге «Телевидение и мы». Телевидение, по мнению автора, начинается с этики, как театр с вешалки.

Но хотя суждения Саппака в течение десятилетий оставались общепризнанными, наши телекомпании не имеют этических кодексов. Этим и вызвана необходимость ввести в учебник данную главу.

Каждый гражданин в демократическом государстве имеет право на свободу выражения мысли. В свою очередь общество имеет право на всю полноту информации о себе самом. Это включает в себя знание о многообразии мнений, составляющих сферу массового сознания.

Свобода журналистики в демократическом обществе - это свобода ставить вопросы, обсуждать наиболее острые социальные противоречия, критиковать действия правительства и других государственных или частных учреждений, когда эти действия угрожают общественным интересам, подвергать сомнению бездействия властей или злоупотребление властью.

Этически воспитанный журналист не может позволить себе забыть, что аудитория состоит не только из людей, разделяющих его взгляды и моральные принципы, а телевидение выражает мировоззрение не одного какого-то слоя общества, одной партии или движения (даже если эта партия является правящей). Экранная действительность отражает всю совокупность запросов и интересов зрителей, чьи права на электронные средства коммуникации не менее основательны, чем права журналистов.

А поскольку интерес и потребности зрителей, а также участников и героев телепрограмм не только различны, но и подчас противоположны, документалист может оказаться в положении, когда его действие или слово будет обидным, если не оскорбительным, по меньшей мере для одной из сторон.

Где существует свобода, существует и ответственность за свои решения. В отношении тележурналиста это означает ответственность:

- перед обществом в целом;

- перед аудиторией телезрителей;

- перед героями передач и фильмов;

- перед сообществом журналистов, которое он представляет;

- перед телекомпанией, от имени которой обращается к зрителям;

- перед самим собой.

Применительно к телевизионной информации исходные этические принципы журналиста - достоверность каждого сообщения, полнота представленных фактов и непредвзятость позиции автора.

Достоверность. Доверие к факту или мнению обусловлено доверием к источнику информации - зритель хочет знать, откуда получено сообщение и кому принадлежит излагаемое суждение.

Если на месте события отсутствует собственный корреспондент или он не имеет проверенных данных, необходимо - в соответствии с мировой телепрактикой - подтверждение не менее, чем из двух источников.

В новостных программах ссылки на источники сообщений обязательны.

Журналист новостей оперирует только теми данными, которые в случае необходимости могут быть им доказаны, и добивается такого изложения материала, чтобы даже будучи обвиненным в дезинформации, суметь подтвердить свою правоту в судебном порядке.

Общепризнанная особенность телеинформации - «персонализация новостей» - не означает, как думают многие, свободы субъективных высказываний ведущего. Четкое отделение фактов от мнений в новостной программе - неукоснительный журналистский принцип.

Профессиональное сообщение не должно содержать оценок, тем более, если это оценки сотрудника информационного телевидения - ведущего, репортера, интервьюера.

«Зрители и слушатели не должны заимствовать из передач Би-би-си личные взгляды ведущих и репортеров, - говорится в вещательных рекомендациях знаменитой английской корпорации. - Хорошая журналистика помогает зрителям и слушателям всех убеждений сформировать свое собственное мнение». «Факты должны быть представлены таким образом, чтобы информировать, а не убеждать, - предостерегает этический кодекс Си-би-эс. - Когда речь идет о спорных вопросах, зрители не должны догадываться, какую сторону поддерживает ведущий». «Наша задача - информировать общество, а не реформировать его, - в свою очередь утверждает этический кодекс Эн-би-си. - Журналисты перестают быть репортерами, когда начинают думать о себе, как о миссионерах».

Позиция журналиста новостей - в подборе, полноте и последовательности освещаемых фактов. Оценки событий или явлений вполне уместны и даже необходимы в устах экспертов, комментаторов или лиц, в чьей компетенции нет сомнений.

Информационные программы не должны вызывать у зрителя сомнений в характере экранного сообщения или порождать в нем ложные представления о том, что он видит - запись или трансляцию, первичное сообщение или его повтор. Ни одна из экранных форм - ни прямо, ни косвенно - не может быть выдана за другую (комментарий за установленный факт, архивные кадры за сиюминутную хронику, инсценировка -за действие, реально происходящее) или способствовать подобному впечатлению.

Особенно это относится к методу инсценировки, даже если ее участники - реальные герои происходившего. Сам факт реконструкции события должен быть обозначен в эфире, чтобы не вводить телезрителя в заблуждение относительно характера изображаемых действий.

Мировая телепрактика не допускает использования инсценировок в новостных рубриках.

Полнота информации. Важнейшее условие объективности - полнота представленных фактов и обнародованных суждений.

Так, репортаж о рельсовой войне, начатой забастовщиками-шахтерами, демонстрирующий их возмущенные лица, будет не полон, если не покажет и негодование ни в чем не повинных пассажиров, десятки часов ожидающих в остановленных поездах. В экранном сообщении о событии не должны быть опущены факты, существенные для понимания происходящего, или изложена точка зрения, односторонне освещающая картину, даже если это точка зрения сотрудника информационной рубрики. И если в аналитической передаче одним из героев изложен определенный взгляд на проблему, журналист обязан предоставить такие же возможности и для аргументов оппонирующих сторон.

Непредвзятость. Достоверность и полнота информации как критерии журналистики могут быть достигнуты только при условии непредвзятости.

Для отечественных документалистов это условие - едва ли не самое трудное. Современные ведущие, пришедшие на смену официозной фигуре «кремлевского» диктора, зачастую не сомневаются, что единственно безошибочный взгляд на события и процессы общественной жизни принадлежит им самим, выступающим кем-то вроде наставников неразумной публики.

Убежденность ведущего информационных программ в том, что он выступает своего рода идеологическим просветителем, порождает привычку по каждому поводу ставить оценки и выносить приговоры, ибо, по его представлению, мнения о фактах важнее фактов.

Не трудно понять, что подобное убеждение - оборотная сторона все той же тенденциозности.

Условие непредвзятости тем более необходимо в журналистских расследованиях.

В то время, как информационные, в том числе новостные телепрограммы, отвечают на вопросы «что происходит? » и «как это происходит? », аналитическая публицистика имеет дело с вопросами «почему? » и «что может случиться завтра? ».

Хладнокровие, способность к всестороннему исследованию ситуации, скрупулезность в изучении материала - достоинства в этой области документалистики более ценные, чем подкупающие эмоциональность и импульсивность.

По существу, аналитическая журналистика есть сумма вопросов, ответы на которые документалисты получают в процессе самой работы.

Беспристрастность и глубина подхода в наибольшей мере присущи тем, кто не находится в плену у стереотипов и не отступает перед сложностью исследуемой проблемы или породивших ее причин.

Особо тщательное внимание документалист уделяет подбору экспертов и заблаговременному знакомству с позициями участников предстоящего разговора. Степень компетентности в исследуемой проблеме позволяет ему оценить компетенцию приглашаемых собеседников. Хорошо подготовленный публицист предполагает по возможности все, что знает каждый из собеседников применительно к обсуждаемой теме, а фактически даже больше, чем каждый, ибо осведомленность приглашаемых ограничена, как правило, их личными интересами или интересами представляемых ими партий и ведомств. Преимущество публициста (и одновременно его обязанность) - независимость от ведомственных пристрастий и готовность действовать в интересах зрителей. Можно сказать, что интересы аудитории - его ведомство.

Подбирая участников для дискуссионных рубрик, этически воспитанный журналист избегает агрессивных натур и конфликтных личностей, неспособных выслушивать собеседников. Такая осторожность особо необходима по отношению к носителям национал-шовинистских или неофашистских взглядов, чья идеология агрессивна уже по своей природе и не склонна считаться ни с правами человека, ни с достоинством личности.

Позиция журналиста. Призвание тележурналиста не сводится к публичному самовыражению, тем более в новостных рубриках, которые оно способно только дискредитировать. Эта позиция - не в словесных оценках (сфере аналитиков и экспертов), но в стремлении к достоверности и полноте представленных фактов и мнений, позволяющих зрителю самостоятельно делать выводы.

Профессиональное сообщение содержит все факты, необходимые для понимания изображаемой ситуации. Но оно же исключает побочную информацию, способную вызвать негативные общественные последствия (например, уведомления о готовящихся общественных беспорядках с указанием места и времени, где и когда они могут произойти). В противном случае журналист рискует оказаться не столько информатором, сколько подстрекателем, выполняя роль рупора для зачинщиков противоправных действий, а обнародованный прогноз обернется реальностью именно в силу массового оповещения.

Понятие о нежелательной информации не ставит под сомнение принцип гласности и свободы слова. Речь идет о реальных противоречиях, когда документалист оказывается в ситуации морального выбора. И хотя никакая истина не опаснее последствий, к которым приводит ее незнание, но фрагментарный факт, изъятый из контекста происходящего и обнародованный без учета состояния массового сознания, может вызвать общественную реакцию, совершенно несоизмеримую с социальным значением этого факта. В обостренной степени чувство меры должно также присутствовать при изображении сцен насилия, демонстрации трупов или жертв преступления.

Вместе с тем, документалист не может одинаково относиться к тому, кто нарушает закон, и тому, кто его защищает, особенно если речь идет о законе нравственном. Когда сталкиваются сострадание и жестокость, справедливость и злонамеренность, терпимость и нетерпимость, позиция журналиста не имеет ничего общего с безучастностью.

Для журналиста нет важнее задачи, чем отстаивать те духовные качества, которые позволяют людям при любых обстоятельствах оставаться людьми.

Телевидение и выборы. Исключительное значение позиция журналиста приобретает в период избирательной кампании, когда телевидение становится главной публичной ареной противостояния политических интересов. Интересов не только кандидатов, каждый из которых стремится расположить в свою пользу большинство аудитории, но и интересов зрителей, рассчитывающих на полноту информации о самих кандидатах, чтобы сделать свой выбор в качестве избирателей. Такие сведения включают в себя и факты, позволяющие судить о подлинных мотивах и намерениях кандидатов, в отличие от их экранных саморекомендаций. Последняя задача невыполнима без участия аналитиков-журналистов.

Уважение к праву каждого кандидата высказывать личную точку зрения и программные тезисы своей партии обязывает телевизионного журналиста быть предельно корректным, не давая повода утверждать, что позиция собеседника представлена в ложном свете.

Журналист в экстремальной ситуации. Критерии телевизионной документалистики- достоверность, полнота информации, непредвзятость- становятся предельной необходимостью в репортажах, объект которых - экстремальные ситуации. Несоблюдение этих критериев не только искажает картину происходящего, но нередко приводит к обострению положения, в том числе и массового насилия. Опасность нежелательной информации многократно возрастает, когда речь идет о военных действиях, катастрофах, несчастных случаях, этнических столкновениях, террористических актах и общественных беспорядках. Присутствие камер и журналистов как фактор публичности в этих случаях способно повлиять на сам ход событий.

Участники несанкционированных митингов, пикетов и других форм выражения общественного протеста, не говоря уже о вдохновителях этих движений, стремятся воспользоваться присутствием журналистов для публичного обнародования своих деклараций.

Вот почему документалисты в таких условиях:

- остерегаются групп и лиц, чьи действия рассчитаны на привлечение внимания окружающих, и в первую очередь журналистов;

- не позволяют себе отталкиваться в репортажном изложении от эмоций, а не от фактов;

- воздерживаются от экспрессивных выражений, содержащих оценку - «озлобленная толпа», «оголтелые сборища», «озверевшие власти» и пр.;

- не считают возможным брать на себя судейские функции или выступать адвокатом одной из сторон конфликта, уподобляясь тенденциозному футбольному комментатору, неспособному скрыть, за какую команду болеет;

- ссылаются всякий раз при оглашении данных на источники информации и не вырывают отдельных цифр или фактов из контекста происходящего;

- выступая в роли интервьюеров, чей долг - дать возможность зрителю выслушать доводы основных сторон, не становятся «подставкой для микрофона» в отношении самозванных лидеров, для которых присутствие камер - наиболее желаемая форма саморекламы.

Экстремизм, нетерпимость, слепая ярость не должны получать такое же экранное право голоса, что и разумные аргументы и стремление к доводам, а не силе.

Это обстоятельство в еще большей степени относится к интервьюированию преступников, террористов, сама возможность контакта с которыми заранее согласуется с органами правопорядка и руководством телекомпании.

Для журналистов, работающих в подобных условиях, желательны консультации со специалистами по чрезвычайным ситуациям и другими экспертами, способными подсказать, какие фразы, вопросы, заявления или поведение «героев», будучи обнародованными, могут лишь осложнить положение.

В ситуации этнического конфликта профессиональный документалист особо тщательно контролирует свое поведение и слова. Осознает постоянную опасность - стать более пропагандистом, чем журналистом, и более агитатором, чем корреспондентом. Ибо репортер, который полагает, что заранее «знает все», зачастую просто не в состоянии не идеологизировать ситуацию. Не меньшую угрозу представляют и начинающие журналисты, для которых любые интересы отступают перед тягой к сенсационности. Этническая тематика для них- интригующий материал «на продажу». Эти гастролирующие репортеры, оказавшись в «горячей точке», полагают необязательным разбираться в местных проблемах или особенностях культуры народов, о которых намерены вести речь.

Но ни субъективность изложения, ни предвзятость оценок ничего общего не имеют с этикой профессионального журналиста, сообщения которого основаны на их информационной ценности, а не на соответствии его политическим взглядам или потенциальной сенсационности.

Журналисты, заранее уверенные, что нет достойнее цели, чем изобличение на экране зла, предпочитают заведомо уличать вместо того, чтобы информировать и анализировать. Однако сотрудники новостей, о чем уже говорилось, вправе оперировать только теми данными, которые в случае необходимости могут быть ими доказаны (в том числе и в судебном порядке).

Журналисту, действующему в окружении возбужденной толпы, требуется профессиональная осторожность, чтобы неумелое освещение политического или этнического конфликта не вызвало новых конфликтов, а идея национального самоопределения не переросла в доктрину превосходства одного народа над всеми прочими. Граничащие с фашистскими расовые теории нетерпимости к «инородцам» не могут звучать с экрана, не встретив противодействия со стороны других участников передачи и самих журналистов. В противном случае телевидение рискует оказаться проводником национал-шовинистских представлений.

Сбалансированность мнений, которой добивается журналист, не свидетельствует о его безучастности или о равноценности для него любых высказываний, обнародованных в эфире. Этический и гражданский долг исключают нейтральность по отношению к нравственным категориям. От позиции журналиста зависит, не превратится ли телевидение из средства воздействия на политику в сам предмет политики, и не выступит ли оно по отношению к конфликтующим сторонам как источник все возрастающей конфронтации, а не возможность поиска общественного согласия. Хотя сцены насилия на экране всегда выразительнее, чем столы для мирных переговоров, профессиональный журналист предпочтет предоставить слово здравомыслящим собеседникам, а не подстрекателям к крайним мерам, насколько бы экзотичнее ни выглядели последние.

Телевидение и культура. В демократическом обществе государственное и общественное вещание ориентирует зрителя в окружающем мире не только информируя его, но и приобщая к художественным и нравственным обретениям человечества. Опираясь на коммуникативную роль искусства, оно интегрирует общество, воздействует на аудиторию языком повседневно звучащей с экрана речи, манерой поведения в кадре ведущих и участников передач, присутствием в эфире людей, воплощающих наши представления об истинной интеллигентности. Помогая войти в пространство духовности, оно становится художественным посредником, формирующим - сознательно или безотчетно - культуру общества.

Существует мнение, что воспитанный человек в дополнительных наставлениях не нуждается. Он знает сам, что такое хорошо и что такое плохо. С этим доводом можно было бы согласиться, если бы все журналисты обладали тем чувством собственного достоинства, которое заставляет считаться с таким же чувством у собеседников или зрителей.

Бескорыстное уважение к достоинству и личности человека должно распространяться на каждого, оказавшегося на экране - в роли собеседника, участника изображаемого события, героя картины, - иными словами, вовлеченного (с его согласия или без) в информационный процесс. Это условие наиболее очевидно в работе репортеров, интервьюеров и ведущих, когда журналист на экране вступает в диалог со своими героями.

Интервьюера нельзя считать профессионалом:

- если он начинает беседу, превознося приглашенного гостя в его же присутствии в то время, как тот не знает, куда девать глаза и руки;

- если мизансцена общения построена таким образом, что, отвечая ведущему, собеседник оказывается спиной к телезрителям или другим участникам передачи;

- если журналист репетирует ответы со своим собеседником;

- если журналист поддается самообольщению, полагая, что всего важней на экране его глубокие и проницательные вопросы, а не ответы того, кому они адресованы;

- если журналист позволяет себе агрессивный тон и развязные замечания - пускай даже в ответ на подобное поведение собеседника. Спокойная вежливость здесь только уместнее, она подчеркивает бестактность партнера' по диалогу. Еще более необходима такая вежливость применительно к вопросам, заключающим в себе критику. Чем критичней вопрос, тем корректнее он должен звучать в эфире.

Нравственность - всегда несвобода. В том числе - несвобода слова. Того слова, которое оскорбляет аудиторию. Которое унижает личность, попирает достоинство человека, полощет на публике его частную жизнь. Никакой воспитанный человек не позволит себе свободы подобных слов и подобных действий. Но в последние годы на телевидении России о нравственности, об этических нормах вспоминают редко.

Косноязычие и ошибки в произношении- не препятствие теперь (к сожалению) для работы в эфире. Экранные дебаты превратились в арену для сведения политических счетов. Оппоненты обливают друг друга соком в программах, именуемых «интеллектуальным шоу». Непредсказуемые дуэли «телезрителей против знатоков» уступили место безоговорочному триумфу в соревновании «ассигнации против эрудиции». Колдуны, экстрасенсы и целители сменяют друг друга. Пикантные подробности интимной жизни политиков и эстрадных кумиров подаются, как ежедневные новости для народа.

Обгоревшие трупы. Ежедневные автокатастрофы. Демонстрации увечий в больничных койках без согласия жертв, которые находятся в бессознательном состоянии. Подобными сценами репортеры, надо думать, стремятся поразить воображение зрителя, но достигают обратного результата. Приученный к регулярным дозам такой жестокости, зритель становится нечувствительным к их показу и с каждым разом дозы должны быть все более крупными, а подробности все более страшными.

Криминализация эфира. Героизация насилия. Сексуальные откровения в то время, когда у экранов дети. Американские студенты, проходившие практику на факультете журналистики МГУ, утверждают, что никогда еще не видели на телеэкране столько крови и голых тел.

Зарубежный опыт нам не указ. Российские ведущие чувствуют себя куда независимее, чем их коллеги не Западе. Их уста не «связаны» десятками этических кодексов - хартий, уставов, доктрин, законов. Не потому ли слухи выдают у нас то и дело за факты, инсценировки за действительные события, позавчерашние новости за сегодняшние, чужие кадры за собственные, а комментарий ведущего за всенародную точку зрения.

Таким предстает экран российского телевидения во второй половине 90-х годов.

Конфликтные характеры. Истероидные натуры. Субъекты, абсолютно не способные слушать, что им говорят другие. Журналистам импонируют подобного рода фигуры. Для них эксцентричность - синоним телегеничности. Чем фигура скандальнее, тем больше у нее шансов стать героем экрана. И любое предостережение здесь воспринимается, как цензура. Неспособность задуматься о последствиях своей передачи - характерная особенность нынешних журналистов.

Документалистика постоянно имеет дело с противоречием между правом публики знать все и правом личности, оказавшейся на экране, на неприкосновенность ее частной жизни. Между правом кандидата в период избирательной кампании изложить в эфире то, что он хочет, и так, как хочет, и правом зрителя получить возможность судить о подлинных намерениях кандидата. До каких пределов простирается наше право знать? В каких случаях в жертву такому праву можно принести суверенность отдельной личности? Где границы той территории, которая именуется частной жизнью?

Своим поведением в кадре журналист формирует в сознании зрителя образ «доверенного лица». Чтобы сохранить самоуважение и признание общества, он не может позволить себе быть зависимым от рекламодателя или административного руководства, если их указания противоречат его журналистской совести; быть зависимым от собственных политических ориентации, а также от соблазна славой и популярностью.

Журналистика корыстная, льстивая, раболепная изменяет своей природе.

Выходя на экран и принимая то или иное решение, журналист обязан взвесить все возможные «за» и «против», всякий раз отвечая себе заново на вопросы:

- не буду ли я завтра испытывать чувство стыда за слова, произнесенные мною в эфире сегодня?

- смогу ли я после передачи взглянуть в глаза своему герою?

- не даю ли я зрителям повод понять меня не в том смысле, который вкладываю в свой текст?

- касаясь криминальных сюжетов, не позволяю ли я себе ненамеренно героизировать и романтизировать преступность?

- всегда ли в ситуации выбора я действую безотносительно к личному интересу и личной пользе?

- не выступаю ли невольным проводником политических интересов, которые вынуждают меня отдавать предпочтение одной социальной группе в ущерб другой?

- не оказываюсь ли я орудием пропаганды или даже носителем клеветы, пускай это происходит и неосознанно?

- совпадает ли мое поведение с моим представлением о порядочной журналистике, а представление о порядочной журналистике с моим пониманием честности и достоинства?

Такие этические ценности, как порядочность и достоинство, - однозначны. Журналист ангажирован только ими. В этих случаях его зависимость абсолютна, как присяга солдата или клятва врача.

В 1998 г. необходимость принятия определенных ограничений деятельности ТВ и радио в России стала настолько очевидной, что началось движение за подписание специального документа - Хартии телерадиовещателей. Возможно, в будущем присоединение к Хартии станет одним из условий получения или продления лицензии на вещание. Наше общество, таким образом, учится защищать себя от негативных, разрушительных воздействий, связанных с коммерциализацией эфира, - что, безусловно, повышает социальную ответственность журналистов.

Вот как выглядит этот важнейший для профессиональной деятельности телеработников документ.

Проект

ХАРТИЯ ТЕЛЕРАДИОВЕЩАТЕЛЕЙ

⇐ Предыдущая 22 23 24 25 26 27 282930 31 Следующая ⇒