Вопрос 22. Журнал «Вечера». Полемика по поводу издателя журнала. Авторский состав. Специфика «улыбательной» сатиры «Вечеров». Тематика журнала.

⇐ ПредыдущаяСтр 5 из 7Следующая ⇒

«Вечера» — еженедельное издание, выходившее в Петербурге в течение 1772 г. тиражом в 500 экземпляров. Мнения об издателе журнала расходятся, хотя есть основания полагать, что им был М.М. Херасков, возглавивший кружок молодых поэтов, воспитанников Московского университета и участников изданий начала 1760-х годов, которые в начале 1770-х переехали в Петербург. В числе сотрудников «Вечеров» были И.Ф. Богданович, В.И. Майков, А.А. Ржевский, А.В. Храповицкий. Выступали на страницах журнала и жены некоторых участников кружка — Е.В. Хераскова и М.В. Храповицкая-Сушкова. Почти все материалы в журнале печатались анонимно. Состав участников и идейная направленность «Вечеров» позволяют рассматривать журнал как своеобразное продолжение периодических изданий, осуществлявшихся кружком того же Хераскова при Московском университете в начале 1760-х годов.

По своей содержательной направленности «Вечера» подчеркнуто противостояли линии, проводимой сатирическими журналами Новикова. Это было почти салонное издание. Творческие установки издателей определялись стремлением видеть в литературе средство заполнения досуга и одновременно желанием способствовать исправлению царящих в человеческом обществе пороков и жизненных неустройств. Этим объясняется обилие в журнале сатирических материалов. Это и сатирико-аллегорические «сны», и язвительное эссе «Воспитатели», и нравоописательный очерк «Упражнение отставных» — галерея сатирических портретов дворян, вышедших в отставку и, пребывая в праздности в своих родовых имениях, позорящих своим поведением честь и достоинство дворянского звания. К этому же роду умеренной сатиры примыкает и цикл «Письма из Сатурна», содержащий описание нравов читателей другой планеты, где, так же как на Земле, можно найти скупцов и мотов, невежд и педантов, щеголей и кокеток. Условность обличительного пафоса подобного рода сатиры очевидна. В ряде номеров издатели ввели рубрику «Для известия», представлявшую собой подражание отделу пародийных «Ведомостей» из журнала Новикова «Трутень». В целом сатира на страницах «Вечеров» была отмечена абстрактным морализированием и подчеркнутой индифферентностью к актуальным вопросам социальной жизни.

Преобладающее место на страницах «Вечеров» занимала поэзия, как оригинальная, так и переводная. В журнале печатались переложения псалмов В.И. Майкова, ему же принадлежали стихотворные переложения «Метаморфоз» Овидия, басни. Наряду с посланиями, анакреонтическими одами, эпиграммами очень обильно была представлена пасторальная поэзия. Помимо оригинальных эклог и идиллий в журнале печатались прозаические переводы идиллий С. Геснера и г-жи А. Дезульер. Из опубликованных переводов следует отметить сцену из трагедии Шекспира «Ромео и Джульетта» и принадлежащий М.В. Сушковой прозаический перевод фрагментов из поэмы Э. Юнга «Ночные размышления». В целом характерные для позиции журнала камерность и тон умеренной отвлеченной назидательности вполне согласовывались с тяготением издателей к масонским умонастроениям, соответствовавшим убеждениям М.М. Хераскова.

Вопрос 23. М.М. Херасков –журналист. Роль Хераскова в развитии русской журналистики XVIII века. Взгляды издателя на специфику отечественной журналистики. Приемы работы Хераскова – редактора с редакций и авторами.

Херасков Михаил Матвеевич.

Москва- колыбель русской журналистики. Центром является Московский университет.

Начиная с 60-х годов, дом Хераскова (на месте нынешнего здания по Тверской, 21) становится центром литературной Москвы.

Когда в 1755 году в Москве открылся университет, основанный по инициативе Ломоносова, Херасков поспешил подать прошение об отставке и вскоре занял должность в новом учебном заведении, получив статский ранг коллежского асессора. В его ведении находились учебная часть, студенческие дела, библиотека, типография.

Херасков много и с удовольствием трудился на пользу Московскому университету. Немало сил было вложено им в перевод всего преподавания на русский язык вместо латинского, на чем горячо настаивал еще Н.Н. Поповский, ближайший ученик Ломоносова, при самом начале университетских лекций. Понадобилось несколько лет, чтобы добиться этого. Объединив вокруг себя молодых литераторов, преимущественно поэтов, Херасков стал организатором и руководителем нескольких печатных изданий, выходивших в типографии университета, — журналов «Полезное увеселение» (1760—1762), «Свободные часы» (1763), «Невинное упражнение» (1763), «Доброе намерение» (1764). Он был признанным учителем этой группы образованной дворянской молодежи. В 1760 году Херасков женился на Елизавете Васильевне Нероновой, также писавшей стихи, и дом их стал центром литературной Москвы.

Вопрос 24. Журнал Екатерины II «Всякая всячина». Общественно-политическое направление периодического издания. Взгляды императрицы на задачи и характер сатиры. Полемика Екатерины II и Н.И. Новикова.

“Всякая всячина” (1769 –1770). И именно императрица стала первой издавать еженедельный сатирический журнал “Всякая всячина” – “в улыбчивом духе”. Он создавался по типу английского журнала “Зритель”, читателем которого была молодая Екатерина. Императрица была не только идейным вдохновителем, но и автором, и активным участником издания, которое выходило под ее общей редакцией. Фактически редактировал его секретарь императрицы Г.Козицкий. Он готовил к печати и произведения самой Екатерины II, которые она обычно писала на плохом русском языке. “Всякая всячина” объявила себя “бабушкой” русских журналов, призванной воспитывать не только читателей, но и учить журналистов тому, что можно критиковать, а какие темы трогать нельзя. В журнале придерживались точки зрения, что высмеивать надо пороки и человеческие слабости, а не его носителя. Поэтому сатира в журнале была безличная, сатира “вообще”, общее морализирование. На страницах “Всякой всячины” не затрагивались серьезные социальные и политические проблемы. И вообще журналистам рекомендовалось не касаться недостатков русской жизни. Например, критике подвергалось то, что некоторые молодые девушки “чулков не вытягивают” и когда садятся, положив ногу на ногу, то это видно и некрасиво. Многие суждения выдавались в виде притчи. Например, о мужике (народе), которому задумали шить новый кафтан (дать Новое уложение – законы), но пришли мальчики, которые “умели грамоте, но были дерзки и нахальны” и только мешали, выкрикивая свои требования. То есть критика направлена против “мальчиков”, “добровольных народных заступников”, а не правительства. Впервые на страницах этого издания вспомнили о крестьянах. Но смысл статей сводился к призыву: “О боже! Всели человеколюбие в сердца людей твоих! ”. Журнал говорил лишь о частном милосердии отдельных людей. Ряд издателей, в частности, Новиков, сочли эту позицию недопустимой, ибо страдания крестьян от самоуправства и всевластия помещиков порой были ужасающими. И он вел непримиримую полемику с журналом, издаваемым Екатериной II. Некоторые авторы считают, что императрица замышляла свой журнал как политический. Она во многих статьях, помещенных в нем, разъясняла свою политику, свой взгляд на неурядицы в стране, проповедовала теорию социального равновесия (каждый должен довольствоваться своим положением). Поэтому, несмотря на сатирическую форму, журнал преследовал вполне серьезные цели. Главное место в журнале занимают статьи самой Екатерины, остальные служат разъяснением и дополнением. В создании журнала участвовали многие известные литераторы – А.В.Храповицкий, граф А.П.Шувалов, И.П.Елагин, А.П.Сумароков, Д.И.Фонвизин и другие. Многие выступали под псевдонимами. Первый номер журнала распространялся бесплатно, последующие – продавались. Это было написано в титульном листе первого номера: “Сим листком бью челом; а следующия впредь изволь покупать”. Публикации журнала вызывали живой отклик у просвещенной публики, и не всегда желаемый. Многие его выступления стали отправной точкой разгоравшихся дискуссий, в том числе и в частных журналах Н.И.Новикова, например, в “Трутне”. За первый год было выпущено 52 номера “Всякой всячины”. Тираж колебался от 500 до 1500 экземпляров. В последнем номере 1869 г. было объявлено об издании приложения к нему – “издания “Барышек Всякия всячины”, куда должны были войти “излишки материалов, подготовленных для основного издания”, “Барышек” вышел в 1770 году 18 раз. В основном в нем печатали переводы из античных, преимущественно латинских авторов.

Опыт императрицы вызвал к жизни целый ряд аналогичных изданий - сель сатирических частных журналов.

Вопрос 25. «И то и се» М.Д. Чулкова. Полемический характер названия журнала. Авторский состав. Полемика Чулкова и Екатерины II. Журнальные войны с Н.И. Новиковым и Ф.А. Эминым. Фольклорные темы в журнале Чулкова.

Первым откликнувшимся на призыв «Всякой всячины» был М.Д.Чулков — писатель, выходец из разночинной среды, начавший с середины января 1769 г. издавать журнал «И то и сио». Журнал выходил еженедельными листами в течение года вплоть до декабря (всего вышло 52 листа). Будучи единоличным издателем, Чулков выступал и основным вкладчиком журнала.

Своей популярности как писателя Чулков был обязан нашумевшему сборнику в трех частях «Пересмешник, или Словенские сказки» (1766-1767), а также роману «Пригожая повариха» (1770). Изданием журнала «И то и сио» Чулков дебютировал в большой литературе.

Название журнала было явно подсказано примером «Всякой всячины», хотя одновременно в нем заключался и намек на социальную ориентированность журнала — симпатии издателя в пользу невзыскательного читателя. С первых же листов издатель-автор подчеркивал свою принадлежность к демократической, малоимущей части читательской массы, отказываясь от претензий потворствовать вкусам социальных верхов и обслуживать высокообразованные слои читательской публики: «Г. Читатель, не ожидай ты от меня высоких и важных замыслов; ибо я и сам человек неважный, и когда правду тебе сказать, не утруждая совести, то состоянием моим похожу на самое сокращенное животное. Я предпринял увеселять тебя и шутить перед тобою столько, сколько силы мои позволят, единственно для той причины, чтоб заслужить твою благосклонность».

Это заискивание редактора перед читателем полностью согласуется с отказом от наставлений, каких-либо обличений общественных пороков, критики власти. Подчеркнутая установка на балагурство и развлекательность определяет лицо журнала. Соответственно и сатирический аспект содержания явно снижен. Состав журнала компонуется из весьма разнородных материалов, подавляющее большинство которых призвано развлечь читателя. Это бытовая новелла, анекдоты, сказки, пословицы. Значительная часть подобного материала просто перекочевала из знаменитого «Письмовника» Н.Г. Курганова. Обильно представлены в журнале стихотворные жанры: басни, элегии, эпиграммы, сатирические эпитафии, даже шутливые поэмы. Использует Чулков и жанр сатирических пародийных ведомостей, а также восходящий к античности жанр разговора в Царстве мертвых. Довольно разнообразно в журнале «И то и сио» представлен раздел словарей. Это прежде всего, по-видимому переводной, сатирический толковый словарь, продолжавший этот опыт словарь иностранных слов, своеобразные образцы мифологических словарей античных и древнеславянских божеств (Перун, Редегаст и др.). Если вспомнить, что перу Чулкова принадлежал довольно популярный в XVIII в. «Словарь русских суеверий», то материалы по древнеславянской мифологии, опубликованные в журнале, можно рассматривать как подготовительную часть его многолетних собирательских трудов в этой области.

Еще одна рубрика материалов, во множестве представленных на страницах журнала, — это описания народных обычаев, обрядов, суеверий (свадьбы, крестины, гадания, святочные игры). Такие описания сопровождаются обильным цитированием народных подблюдных песен, приговоров, пословиц, зачастую выступающих тематической основой материалов, например: «Бережливого коня и зверь в поле не берет», «Не родись не хорош не пригож, а родися щастлив», «Каков де Сава, такова ему и слава».

Связующим стержнем, формирующим структуру журнала и объединяющим весь этот разнородный материал, выступает фигура автора — издателя — рассказчика, балагура и шутника. Речь его буквально пересыпана прибаутками и народными пословицами с поговорками. Именно здесь вырабатывается повествовательная манера, которая будет свойственна стилю романа М. Д. Чулкова «Пригожая повариха».

Но при всем политическом индифферентизме и непритязательности позиции издателя «И то и сио» не могло избежать участия в полемике, развернувшейся между журналами. Помимо издателя в журнале сотрудничали известные авторы — А.П. Сумароков, М.В. Попов, С.С. Башилов, Н.Н. Булич. Их участие несомненно отражалось на содержании журнала. Так, в одном из февральских номеров появилась статья Сумарокова «Противуречие г. Примечаеву», резко критическая по отношению к материалу, ранее опубликованному в №11 «Всякой всячины». Речь в нем шла о причинах испорченности российских нравов, и господин Примечаев обвинял в этом татар, на что Сумароков резко возразил. Чулков опубликовал заметку Сумарокова в своем журнале, вступив в косвенную полемику с изданием императрицы. Не ограничиваясь этим, в одном из следующих февральских номеров он помещает письмо за подписью Елисея Пряникова, выражавшее полную солидарность с позицией Сумарокова.

Своеобразным откликом, естественно завуалированным, на претензии «Всякой всячины» поучать общество можно считать помещенный в одном из июньских номеров материал «Рассказ издателя о перешивке его кафтана». Иносказательный подтекст этого шутливого рассказа о злоключениях его автора раскрывается по-своему в контексте екатерининской «Сказки о мужичке», которому так и не сшили кафтан. Были и еще материалы на страницах «И то и сио», вызывавшие неудовольствие «Всякой всячины». Впрочем, Чулков нередко нападал и на другие журналы, в частности, на журнал «Поденщина», невыдержанность формы которого была едко высмеяна в «Письме», опубликованном в двух мартовских номерах. Нападал Чулков и на журнал «Приятное с полезным», и на издателя «Адской почты» Ф.А. Эмина, своего главного литературного противника. Но особенно доставалось «Трутню»: позицию издателя этого журнала Чулков резко не принимал. В одном из июльских номеров он публикует якобы посланное в его журнал письмо (не исключено, что заказанное издателем), в котором содержалась оценка наиболее популярных изданий 1769 г. — «Всякой всячины», «Трутня», «Адской почты» и, конечно, самого «И то и сио». Вот какая в письме давалась характеристика «Трутню»: «Потом попалось мне в руки сочинение Г. " Трутня". Сей человек показался мне, что он объявил себя неприятелем всего рода человеческого. Тут кроме язвительных браней и ругательства я не нашел ничего доброго... тут грубость и злонравие в наивысшем блистали совершенстве; его ведомости соплетены были из ругательства и поношения ближним, и если бы ему верить, то бы надлежало возыметь совершенное от всех людей отвращение...» Данное письмо издатель сопроводил язвительным стихотворением «Аз не без глаз», содержавшим едкие намеки на Новикова и Эмина, сопровождавшиеся рефреном «Дурак». Это было, пожалуй, единственное остросатирическое сочинение, заключавшее в себе литературную полемику, на страницах «И то и сио». Новикову пришлось в «Трутне» ответить на этот выпад не менее язвительным стихотворением «Загадка».

Таким образом, несмотря на известные попытки в период своего журнального самоутверждения выступать с относительно независимых по отношению к «Всякой всячине» позиций, по мере обострения полемики, в наиболее принципиальных вопросах «И то и сио» оказывался в одном лагере с журналом императрицы. Так намечается размежевание полюсов литературных сил в стане журналистики, решающее слово при котором оставалось за идеологической позицией издателя. Политический индифферентизм Чулкова, его подчеркнутый отказ брать на себя роль обличителя социальных пороков и отказ от критики правительства делали его журнал «И то и сио» объективно союзником «Всякой всячины».

⇐ Предыдущая 1 2 3 456 7 Следующая ⇒