Исторические уроки постпенитенциарной педагогики

⇐ ПредыдущаяСтр 75 из 96Следующая ⇒

Нередко считают, что постпенитенциарная педагогика как вид педагогической деятельности сформировалась во второй половине XX в.

Однако в России издревле чувство сострадания к ближнему вызывало стремление населения облегчить участь «тюремных сидельцев»[266]. Эта деятельность, называемая патронатом, носила благотворительный, в основном спонтанный характер[267] и выражалась в предоставлении на короткое время крова, оказании помощи деньгами, одеждой, едой. Со временем она осознается как одно из средств борьбы с преступностью[268]. Изменение отношения к преступникам, вывод о возможности и необходимости их исправления и перевоспитания, гуманизация взглядов на тюремное дело, свойственные XIX в., привели к пониманию того, что значительно важнее, чем оказание помощи материального характера лицам, отбывшим наказание, является помощь в возвращении их к честной жизни, приспособлении их к жизни на свободе. Перед патронатом теперь ставилась более значимая цель — удержание от совершения новых преступлений теми, кто уже отбыл наказание, т.е. предупреждение рецидивной преступности.

Очевидно, что достижение этой цели было возможно лишь путем решения задач чисто педагогического свойства: нравственной и материальной поддержки освобождаемого, включения его в полезную деятельность, сглаживания резкости перехода от заключения к свободе, восстановления утраченного доверия общества; показа ему возможности и необходимости честной жизни, приучения к ней; примирения с семьей; восстановления прерванных социальных связей[269]. Патронат осуществлялся добровольцами, которые объединялись, создавая Общества покровительства лицам, освобождаемым из мест заключения (патронат)[270].

Практическая деятельность Обществ зависела от многих обстоятельств: материального положения, состава участников и их убеждений. Однако в целом процесс покровительства освобождаемым из мест заключения состоял как бы из д в у х этапов: /) ознакомления с личностью освобождаемого, его духовным миром, поведением в тюрьме, прежними судимостями, семейным и имущественным положением, профессиональной подготовкой, прошлой жизнью и намерениями; 2) непосредственной помощи освобождаемым со стороны членов Общества, наблюдение за ним.

Изучение личности освобожденного начиналось задолго до его выхода из заключения. Члены Общества без всяких ограничений посещали заключенных в тюрьме, знакомились с ними, с их семейным положением, предпринимали первые шаги к примирению с семьей, выясняли их нужды, выполняли некоторые поручения — например, определить детей в приют, найти имущество и др. О поведении, взаимоотношениях с другими заключенными, записях в штрафных книгах наводились справки у тюремной администрации. Такая организация работы позволяла обеспечить индивидуальный подход с учетом личностных качеств каждого из освобождаемых. При посещении заключенных в тюрьме им сообщался адрес Общества, по которому можно было обращаться за помощью при освобождении. Это давало уверенность в собственной значимости, нужности, открывало определенные перспективы, формировало надежду на будущее.

Члены Обществ подходили к своему делу с оптимизмом и верили, что если поддержать человека вовремя, то он не свернет с правильного пути.

Виды помощи освобожденным определялись уставами Обществ патроната. В зависимости от характера она могла быть материальной, моральной, юридической. Материальная помощь была самой существенной, поскольку при освобождении многие заключенные оказывались в бедственном положении: без заработка, без денег, одежды и обуви, с долгами, не всегда здоровые физически. Семьи, если они и имелись, помочь не могли. Поэтому часто Общества патроната начинали свою деятельность именно с оказания материальной помощи, сознавая, что отсутствие средств, одежды, приюта — это условия для совершения новых преступлений.

Общественность, организуя помощь вышедшим из мест заключения, не упускала из виду того, что развитие человека, его воспитание, изменение поведения возможно лишь в социально-полезной деятельности. Поэтому вышедшего из тюрьмы старались определить на работу, найти полезное занятие, которое давало бы средства к существованию и развивало положительные качества личности. Вышедшие из тюрьмы и потерявшие связь с родственниками, друзьями, просто отвыкшие от жизни в условиях свободы часто нуждались в обычных житейских советах, простых словах утешения, которые они находили у членов Обществ. Последние нередко выполняли роль посредников между освобожденными и его семьей, прежними и новыми работодателями. Эта нравственная поддержка выражалась в советах, указаниях, практических рекомендациях. Таким образом, вышедший из тюрьмы как бы приобретал точку опоры. Вопросы патроната активно обсуждались в печати и на различных форумах, что давало возможность проанализировать деятельность, выявить достоинства и изъяны, учесть наиболее удачные предложения[271].

С 90-х годов XIX в. началась научная разработка проблем патроната. Исследования В. Акимова, Г.В. Демченко, Н.Ф. Лучин-ского, П.И. Люблинского, Н.И. Миролюбова, СВ. Познышева, С.Г. Фельдштейна, И.Я. Фойницкого и других осуществлялись в двух основных направлениях: разработка теории патроната и теоретическое обоснование организации и деятельности учреждений, осуществляющих патронат. Обшей социальной задачей считалось восстановление социально полезных связей, которые были утрачены в результате осуждения. Ближайшие задачи заключались в том, чтобы вызвать доверие общества к освободившемуся из тюрьмы, а также ободрить его, внушить веру в собственные силы, морально поддерживать в первое время после выхода из мест заключения.

Важным является сделанный в конце XIX в. вывод о том, что патронат необходим прежде всего в педагогических целях, т.е. для постепенного приучения освобожденных к свободной жизни, поскольку тюрьма не может научить пользоваться свободой, иначе она перестала бы быть сама собой. Практически научить заключенного пользоваться свободой мог только патронат — таков был вывод исследователей этой проблемы. Осуществлять это следовало путем научения освобождаемых из мест заключения самостоятельно добывать собственным трудом и расходовать средства существования и таким образом создавать благосостояние, чтобы условия жизни не могли служить поводом для рецидива[272]. Кроме этого патронат, как отмечали исследователи, должен приучать вышедших из тюрьмы постепенно, с помощью добросердечных людей ценить любовь семьи и близких, нести ответственность за их благополучие и собственное поведение. Считалось, что под покровительство нужно принимать лишь тех, кто подает надежду на исправление, желает этого и искренне намерен принять оказываемую помощь. Что же касалось иных, то к ним предлагалось применять меры административно-полицейского надзора. Именно поэтому перед членами Обществ патроната и тюремной администрацией ставилась задача пробуждать в осужденных желание изменить свою жизнь и жизнь семьи, ибо никакое воспитание не может быть успешным, если сам воспитуемый в нем не участвует и сам себя не воспитывает.

Основные принципы патроната в окончательно сложившемся виде были сформулированы СВ. Познышевым. К их числу относились следующие:

1) участие в деле патроната людей, отличающихся высокой нравственностью и осознанием этого дела;

2) широкая пропаганда идей патроната с целью содействия возникновению, упрочению и объединению местных Обществ;

3) наличие нормативной базы, регулирующей деятельность Обществ патроната и специальных учреждений для работы с посетителями;

4) гласность в деятельности патроната;

5) бережливость, которая заключается в том, чтобы попечение оказывалось не каждому, а лишь тому, кто нуждается в нем;

6) заблаговременная, еще в тюрьме, подготовка заключенных к жизни на свободе;

7) создание трудовых убежищ для кратковременного пребывания в них, до определения к месту[273].

Очевидно, что в основе этих принципов лежат психолого-педагогические начала: добровольность сторон, постепенность и конкретность влияния, ответственность организаторов и участников, законность деятельности, требовательность к личности организаторов патроната и др. Исследователи проблем патроната подчеркивали, что он имеет смысл до тех пор, пока выполняет социально-педагогические функции. Но он недопустим, когда становится их антиподом.

Коллективная помощь оказывалась в виде организации различных закрытых убежищ, учреждений для работы с группой освобожденных, где патронируемые могли жить и работать достаточно долго. В них был достаточно жесткий внутренний режим, хорошо организованный надзор и четко поставленная воспитательная работа. Без последней такое учреждение грозило превратиться в продолжение тюрьмы. Основными условиями устройства убежищ являлись: свободные поступление и выход из них; наличие распорядка и дисциплины; точно определенный срок пребывания в них, исключение возможности бесцельного времяпрепровождения. Все, чем могли воспользоваться посетители убежищ, должно было быть заработанным. Однако более часто создавались учреждения, которые давали приют лишь на короткое время — до нахождения места работы и места жительства. По мнению специалистов, предпочтительной была индивидуальная помощь, поскольку патронат, по их мнению, требовал именно индивидуализации попечительской деятельности. И только при этом условии от него можно было ожидать успеха в достижении поставленных целей.

Особое внимание уделялось Обществами патронату над несовершеннолетними, так как уже в XIX в. был сделан вывод о связи между ранним осуждением и рецидивом. Этот патронат для несовершеннолетних считался обязательным: считалось, что поскольку государство обязано заботиться о молодежи, то и освобождающиеся из заключения обязаны подчиняться тем мерам попечения, какие считаются государством необходимыми для отвращения от преступлений. Одним из условий патроната было близкое знакомство каждого члена Общества с несовершеннолетним, о котором предстояло заботиться (употреблялось именно слово «забота», а не «оказание помощи»), которого следовало поддерживать, быть советчиком, другом, наставником и защитником его интересов. Основная задача членов Обществ заключалась в том, чтобы оказывать положительное воспитательное влияние на несовершеннолетних. Для правильной и успешной работы патроната отбирались попечители, отличающиеся высокими нравственными качествами и могущие оказать правильное воздействие на несовершеннолетнего. Было признано необходимым, чтобы в этом деле участвовали фабриканты, ремесленники, хозяева мастерских, владельцы лавок и магазинов, т.е. лица, которые могли бы способствовать устройству опекаемых, определению их на места. Важная роль отводилась духовенству, одно из предназначений которого было нравственное развитие несовершеннолетних, укрепление их духовных сил, религиозное воспитание питомцев.

Наиболее распространенными видами помощи несовершеннолетним были такие, как содействие в установлении связей с семьей или родственниками, которые могли бы заботиться о несовершеннолетнем, отправка на родину, приискание постоянных занятий или устройство в учебные, лечебные заведения. В ряде случаев питомцам оказывалась помощь в получении видов на жительство. Общества патроната заботились об одежде, питании, лечении освобожденных несовершеннолетних. Причем это не считалось благотворительностью, поскольку молодые люди должны были сразу или впоследствии принять участие в деятельности Общества путем предоставления части своего заработка или выполнения работ. То есть воспитанники зарабатывали те блага, которые получали, своим трудом. Это исключало праздность и иждивенчество. Тем несовершеннолетним, которые поддерживали связь со своим наставником, не порывали отношений с Обществами патроната, вели благопристойный образ жизни, могла оказываться помощь и в случае житейской нужды, болезни, потери места работы, свадьбы, похорон и пр. Деньги, вещи в таких случаях давались в долг. Организаторы патроната считали, что ответственность за свои поступки, поведение, в том числе и за долги, — одно из важных показателей зрелости подопечного, готовности и способности жить самостоятельно. Поэтому тем, кто не желал исправляться и жить честной жизнью, помощь такого рода не оказывалась.

Общества патроната старались как можно меньше давать несовершеннолетним «праздных» денег. Деньги выдавались только на конкретные нужды и из сумм, которые заработаны самим питомцем. Если таковых не оказывалось, помощь выражалась в предоставлении одежды, питания, обуви, билетов на проезд, инструментов по ремеслу. То есть предоставлялась реальная возможность самостоятельно создать себе условия жизни. Члены Общества патроната отыскивали соответствующее ремеслу место, при этом старались подбирать хозяев, которые отличались нравственными качествами, не обижали бы и не унижали воспитанников, были справедливыми и взыскательными. Члены Обществ патроната держали под контролем взаимоотношения хозяина и несовершеннолетнего и старались не допускать несправедливости.

Многие специалисты, занимающиеся вопросами преступности несовершеннолетних, ее предупреждения, приходили к выводу, что тюрьма — это школа преступности и рецидивизма. Поэтому они обращали внимание на необходимость отделения несовершеннолетних от взрослых преступников на всем протяжении уголовного процесса. В связи с этим ряд Обществ патроната постепенно расширяли круг лиц, которым отказывали патронатную помощь. Так, под покровительство принимались дети заключенных, оставшиеся без попечения, оправданные по суду и нуждающиеся в социальной реабилитации, освобожденные от содержания под стражей в связи с прекращением уголовного преследования[274].

Основные выводы, вытекающие из анализа отечественной и зарубежной практики патроната, научных воззрений, нашли отражение в нормативном акте, посвященном патронату. Это был Нормальный (примерный) устав Обществ покровительства лицам, освобождаемым из мест заключения (патроната), принятый в 1908 г. Он служил образцом для вновь создаваемых Обществ, которые могли принять его целиком, без изменений, или на его основе принять свой с необходимыми дополнениями. В Уставе закреплялась цель патроната: содействие вышедшим из мест заключения в устройстве быта, с тем чтобы возвратить их на путь честной жизни. Принципиально важно, что в нем закреплялось положение не о предупреждении преступлений, а о возвращении к честной жизни, которая как таковая, сама по себе исключает совершение преступления. Статья 3 Устава определяла круг лиц, которые могли приниматься под покровительство. Их перечень свидетельствует о том, что здесь нашли отражение такие принципы постпенитенциарной педагогики, как гуманизм, доверие, оптимизм, готовность к педагогическому сотрудничеству, соучастие в жизни подопечных и др.

Изучение опыта организации патроната в России в XIX в. показывает, что уже в те времена имели место интересные, заслуживающие внимания находки, не утратившие значения и теперь: индивидуализация патроната, широкое участие общественности в этом деле, нравственно-педагогические основы его организации, изучение личности питомцев, примирение их с обществом и т.п. Важно, что социальная адаптация осуществлялась не изнутри исправительной системы, а здоровыми силами общества. Связь с этими силами формировала у осужденных уверенность в собственной значимости, ценности для общества, которое заинтересовано в его дальнейшей жизни.

Безусловно, нельзя идеализировать опыт прошлого. В нем много положительного, но, к сожалению, немало и промахов, ошибок, неудач, явных просчетов. Те положительные начинания, которые имели место, были единичными и касались немногочисленных групп людей. Широкого размаха движение патроната в силу ряда причин объективного и субъективного характера не нашло. Однако это не может умалить значимости, важности и ценности отечественного опыта патроната, его изучение показывает положительные тенденции, имевшиеся в этом деле, которые трудно переоценить. Следует также иметь в виду, что всякое явление следует оценивать не столько в сравнении с сегодняшним днем, сколько со временем, ему предшествовавшим. Поэтому нужно отметить, что организаторы патроната в XIX в. были в этой области первопроходцами. Они занимались делом, прежде не имевшим места, и их начинания в XIX в. являлись шагом вперед в развитии пенитенциарной науки и практики.

В начале XX в. в связи с войной благотворительные организации, осуществлявшие патронат, прекратили свое существование. Однако вопрос об оказании помощи отбывшим наказание актуальности не утратил. Положение о необходимости оказания им помощи нашло отражение в ст. 10 ИТК РСФСР 1924 г., предусматривающей дополнение существующей исправительно-трудовой системы учреждениями, которые оказывали бы помощь осужденным и освобожденным из мест лишения свободы. В числе прочего этим учреждениям предписывалось: оказание поддержки при возвращении освобожденных к месту жительства; предоставление им на первое время питания и помещения для проживания; предоставление ссуд на приобретение рабочих инструментов и предметов домашнего обихода; устройство мастерских и предприятий для работы освобожденных; оказание им юридической и медицинской помощи. Новое государство предполагало усиление педагогического влияния на лиц, отбывших наказания. Однако хорошие идеи реализованы не были и реальная помощь освобожденным не оказывалась до начала 50-х годов. В 50—60-е годы в литературе стал обсуждаться вопрос о необходимости такой помощи. Первые шаги по организации работы с лицами, освобожденными из мест лишения свободы, были предприняты в 1964—1965 гг. за счет расширения функций наблюдательных комиссий и привлечения общественности. В соответствии с основными положениями исправительно-трудового кодекса к работе с освобожденными привлекались трудовые коллективы, общественные организации. В целях обеспечения индивидуального подхода был введен институт общественных воспитателей. В 70— 80-е годы XX столетия к работе по социальной адаптации лиц, освободившихся из мест лишения свободы, привлекались широкие слои общественности. В этом активно участвовали трудовые коллективы, профсоюзные организации, спортивные, творческие коллективы. В этот период широко практиковалось шефство-наставничество, индивидуальная воспитательная работа с лицами, освободившимися из мест лишения свободы.

К настоящему времени целостной системы социальной адаптации лиц, отбывших наказание, не сохранилось. Помощь в социальной адаптации после освобождения оказывают по преимуществу благотворительные и религиозные объединения. Она заключается в традиционных видах: предоставление приюта, снабжение едой, одеждой, обеспечение по возможности работой. В силу ослабления или разрушения связей общественные объединения граждан, трудовые, учебные коллективы от этого дела отошли. Органы местного самоуправления пока не определили своей роли в деле ресоциализации лиц, отбывших наказание, и не нашли воспитательных ресурсов для этого.

Участие государственных органов в лице исправительного учреждения в социальной адаптации заключается в подготовке осужденных к освобождению. Подготовка выражалась в профессиональном обучении, ознакомлении с соответствующими правовыми предписаниями, обеспечении проездными документами, питанием в пути, деньгами, одеждой. Анализ педагогической деятельности по ресоциализации освободившихся из мест заключения позволяет сделать ряд выводов:

1) все средства и методы ресоциализации должны быть воспитательными;

2) в основе социальной адаптации должна быть активная социально-полезная деятельность: творческая, образовательная, производственная — как разновидности труда;

3) лицо должно быть активно включено в систему социальных отношений, непосредственно окружающих освобожденного;

4) работа по ресоциализации должна строиться на основе устойчивого взаимодействия государственных органов и общественных объединений.

⇐ Предыдущая 70 71 72 73 747576 77 78 79 Следующая ⇒