Новые индустриальные страны зарубежной Азии: общая характеристика

⇐ ПредыдущаяСтр 5 из 34Следующая ⇒

Возникновение новых индустриальных стран (НИС) в зарубежной Азии – настолько важное и неординарное явление современности, что анализу его посвящена обширная отечественная и зарубежная литература. До недавнего времени к числу таких стран и территорий относили четырех азиатских «тигров» – Республику Корея, Сингапур, Гонконг^[36] и Тайвань. Теперь их нередко называют НИС «первой волны». А к странам «второй волны» относят Малайзию, Таиланд, Филиппины и приближающуюся к ним Индонезию.

Еще в середине XX в. роль этих стран в мировой политике и экономике была, можно сказать, третьестепенной. Но затем они стали все более активно и последовательно осуществлять политику «догоняющего развития». При этом своего рода образцом, эталоном для них послужил опыт Японии, или, иными словами, японская модель развития. Не случайно говорят, что НИС Азии полетели за Японией «журавлиным клином» или «стаей летящих гусей». А академик Н. Н. Моисеев образно назвал Японию «спусковым крючком» ускоренного развития, причем не только для этих стран, но и для всего Азиатско-Тихоокеанского региона. Иногда, правда, различают северную (страны «первой волны») и южную (страны «второй волны») модели. Но общего между ними больше, чем различий. И в том и в другом случае они привели – как и в Японии – к настоящему «экономическому чуду». В результате Республика Корея и Сингапур уже обрели официальный статус экономически развитых государств, причем Республика Корея вошла в избранный клуб стран – членов Организации экономического сотрудничества и развития (ОЭСР).

Таблица 31

ОБЩИЙ ОБЪЕМ ВВП В НИС ЗАРУБЕЖНОЙ АЗИИ В 2007 г.

Действительно, за последние три-четыре десятилетия азиатские «тигры» совершили настоящий прыжок от отсталости к гораздо более высокому уровню развития. Он нашел наиболее яркое выражение в достижении едва ли не самых высоких в мире темпов прироста ВВП, которые составили в 1960—1980-х гг. 6—13 % в год, в первой половине 1990-х гг. – 6–9 % и только во второй половине 1990-х гг. заметно снизились.

Благодаря таким высоким темпам во всех этих странах возросли показатели общего объема ВВП (табл. 31).

В дополнение к данным таблицы 31 можно отметить, что по общему объему ВВП Республика Корея опережает Иран, Индонезия – Австралию, о. Тайвань – Турцию, Нидерланды, Польшу, Саудовскую Аравию, Аргентину, Таиланд – ЮАР, Пакистан, Египет, Бельгию, Малайзия – Венесуэлу, Швецию, Грецию, Украину, Колумбию, Австрию, Швейцарию, Филиппины – Нигерию, Сянган – Алжир, Норвегию, Чехию, Румынию, Чили, Португалию, Сингапур – Перу, Бангладеш, Данию, Венгрию, Ирландию, Финляндию, Израиль, Казахстан, ОАЭ. Можно добавить, что в последнее время немалых успехов добился и Вьетнам, который иногда называют новой индустриальной страной Азии «третьей волны». По объему ВВП он уже сравнялся с Сингапуром.

Не менее, если не более впечатляющими выглядят и показатели среднедушевого ВВП НИС Азии (табл. 32).

При сравнении цифр, содержащихся в таблицах 31 и 32, нетрудно заметить, что разброс душевых показателей ВВП НИС Азии оказывается значительно большим. По ВВП из расчета на душу населения лидирует уже не Республика Корея, а небольшой по населению Сингапур, от которого лишь немного отстает Сянган: их место в мире оказывается даже более высоким, тогда как остальных НИС – значительно более низким.

Таблица 32

ВВП ИЗ РАСЧЕТА НА ДУШУ НАСЕЛЕНИЯ В НИС ЗАРУБЕЖНОЙ АЗИИ В 2007 г.

Интересно, что по размерам душевого ВВП Сингапур и Сянган опережают США, Японию, Германию, Великобританию, Францию, Нидерланды, Бельгию, Австралию и многие другие высокоразвитые страны, а Тайвань и Республика Корея занимают места впереди Бразилии, Мексики, Саудовской Аравии, Португалии, Венгрии. И даже Малайзия по этому показателю находится примерно на уровне России, Аргентины, Чили, Ливии. Что же касается остальных трех стран, то их показатели душевого ВВП пока еще остаются сравнительно невысокими. Если принять показатель США за 100, то в Сингапуре он составит 106, в Сянгане – 91, в Республике Корея – 53, а на Филиппинах всего 7 %. Еще более низким остается он и во Вьетнаме – всего 2, 6 тыс. долл.

Таких впечатляющих успехов НИС Азии добились в первую очередь благодаря осуществлению политики индустриализации. При этом приоритеты в ее проведении не оставались неизменными. Индустриализация началась здесь в 1950-е гг. с легкой, в первую очередь текстильной, промышленности. В 1960– 1970-е гг. акцент сместился в сторону отраслей тяжелой промышленности, а еще позднее приоритет был отдан более трудоемким и наукоемким производствам (электроника, электротехника, новые конструкционные материалы). В известной мере можно утверждать, что НИС Азии прошли тот же путь, что и развитые страны Европы, США, Япония, но проделали его во много раз быстрее. Именно в этом в значительной мере заключается смысл самого понятия «новая индустриализация».

Одновременно изменялись и внешнеэкономические приоритеты этих стран. На начальном этапе индустриализации они ориентировались на импортозамещающую модель экономики. Курс на замену импорта собственным производством сопровождался защитой национальной промышленности от конкуренции со стороны импортных товаров. На втором этапе произошел переход к экспортоориентированной модели экономики, когда НИС начали ориентироваться сначала на производство рядовых (металл, некоторые виды машин, химикатов), а затем значительно более высокотехнологичных изделий для внешних рынков. Переход к такой экономике открытого типа потребовал, как отмечают экономисты, соединения усилий трех заинтересованных сторон: национальной буржуазии, государства и иностранного капитала. Под влиянием государства сформировался крупный государственный сектор экономики, как правило, включающий в себя энергетику, транспорт, горнодобывающую промышленность.

В результате в хозяйстве новых индустриальных стран Азии произошла значительная структурная перестройка. Уже к началу XXI в. на первое место в создании их ВВП вышло промышленное производство, тогда как доля сельского хозяйства (без Сингапура и Сянгана) сократилась до 10–20 %. По общему объему промышленного производства Республика Корея вошла в первую десятку стран мира, да и остальные НИС оказались во второй десятке. В дальнейшем, однако, в Республике Корея, на Филиппинах и тем более в Сингапуре и на о. Тайвань в ВВП стала преобладать сфера услуг, хотя и доля промышленности (кроме Тайваня) осталась на уровне 30–40 %. А вот в Малайзии, Индонезии и Таиланде промышленность продолжает лидировать в структуре ВВП – с показателями соответственно 48, 46 и 45 %.

С течением времени главной «визитной карточкой» большинства НИС Азии стала электронная промышленность: их доля в мировой продукции этой отрасли еще в 1990 г. превысила ¹/₄. Сам профиль электронного производства также постепенно видоизменялся. НИС Азии начали с выпуска дешевой массовой продукции (электронные часы, микрокалькуляторы, видеоигры и пр.), затем перешли к выпуску более сложных изделий (цветные телевизоры, видеомагнитофоны) и, наконец, персональных компьютеров. Одновременно стало изменяться соотношение между бытовой и промышленной электроникой в пользу последней. Еще важнее то, что по мере развития НИС стал происходить переход от сборки электронной аппаратуры из американских, японских, европейских деталей к созданию собственного интегрированного производства, охватывающего все основные технологические стадии. Важно отметить, что при этом сохраняется определенная производственная специализация отдельных стран. Например, по производству радиоприемников особо выделяются Малайзия и Сингапур, телевизоров – Республика Корея, электронных часов – Сянган, портативных персональных компьютеров и ноутбуков – Тайвань.

Среди многих факторов, которые способствовали структурной перестройке экономики НИС Азии на более высокотехнологичной основе, прежде всего заслуживает внимания фактор трудовых ресурсов. Не располагая значительными природными ресурсами, эти страны сделали главную ставку на свои большие трудовые ресурсы, к тому же все время пополняющиеся благодаря довольно высокому естественному приросту населения. Именно дешевизна трудовых ресурсов (стоимость рабочей силы в НИС Азии в три-четыре раза ниже, чем в экономически развитых странах) в значительной мере и привлекла сюда западные ТНК.^[37] Тем более что рабочая сила в этих странах оказалась не только дешевой, но и дисциплинированной, а также достаточно квалифицированной.

Это последнее ее качество в первую очередь связано с уровнем образования. В самом деле, все НИС обеспечили свой прорыв во многом благодаря тому, что ввели всеобщее среднее образование, подняли уровень общей и профессиональной подготовки до современных стандартов. Приоритетность образования среди всех государственных проблем привела к настоящему «образовательному взрыву», изменившему качество трудовых ресурсов. Вот почему вполне можно согласиться с А. П. Лиферовым, написавшим о том, что в основе «экономического чуда» НИС Азии лежит именно приоритет образования – причем не декларативный, а вполне реальный.

Рис. 84. Технологические парки стран Юго-Восточной Азии (по Н. Н. Роготень)

Эти страны выделяют на нужды образования от 2, 5 до 4, 5 % ВВП, что с учетом общих объемов их ВВП (табл. 31) составляет довольно внушительные суммы. В результате они уже приблизились к уровню полной грамотности: еще в начале 1990-х гг. охват детей базовым образованием достиг 90 %. В том числе полным средним образованием в Республике Корея и на Тайване было охвачено более 80 % детей и подростков, что даже выше уровня, достигнутого Японией и большинством стран Западной Европы. В НИС Азии до ¹/ ₃ всех выпускников средней школы продолжают учебу в университетах. Кроме того, эти страны широко используют возможность направлять своих студентов на учебу в США и Западную Европу. Например, Сингапур обучает за границей столько же своих граждан, сколько такая большая страна, как Пакистан. Важно и то, что студенты, обучающиеся за границей, в большинстве своем возвращаются домой, хотя на родине их зарплата будет меньшей.

Высокий уровень образования положительно влияет и на такой важный синтетический показатель, как индекс человеческого развития (ИЧР), по уровню которого Сингапур, Сянган и Республика Корея входят во вторую десятку стран мира, а Таиланд и Малайзия – в шестую.

Ко всему сказанному остается добавить, что затраты на НИОКР в четырех странах «первой волны» составляют 1–2 % ВВП, и это ставит их на порядок выше других развивающихся государств, приближая к странам Запада. Перенимая западный опыт, они пошли по пути создания индустриальных и научных (технологических) парков и технополисов. К середине 1990-х гг. такие технополисы имелись уже в большинстве НИС Азии (рис. 84).

Ярким примером подобного рода можно считать самый крупный в НИС Азии научно-промышленный парк Синьчжу на Тайване, расположенный в 70 км к юго-западу от его столицы г. Тайбэй. Научной опорой здесь служат два университета, а производственной – более десяти фирм, работающих в сфере высоких технологий. Другой пример – крупный научно-промышленный парк Пинанг в Малайзии, расположенный на одноименном острове у западного побережья страны. Этот остров не случайно стали называть силиконовым, поскольку предприятия парка специализируются на производстве полупроводниковых плат, или чипов. Без них теперь не обходятся компьютеры, телевизоры или магнитофоны, выпускаемые во многих странах мира. Третий пример – научно-производственный парк Сингапура, объединивший 10 государственных НИИ и 45 промышленных корпораций.

Еще одна очень важная общая черта, характерная для этой группы стран, заключается в открытости их экономики, ее глубоком врастании в международное географическое разделение труда. Еще в конце 1980-х гг. доля четырех НИС «первой волны» в общем промышленном экспорте развивающегося мира достигла 55 %. В 2005 г. в сфере внешней торговли создавалось 42 % ВВП Республики Корея, а в Сингапуре этот показатель был еще выше. Сингапур же занял первое место в мире по экспорту продукции в расчете на душу населения – 40 тыс. долл.! К этому нужно добавить, что страны «первой волны» помимо рынка электроники вышли также на мировой рынок автомобилей, электрооборудования, морских судов, станков, некоторых видов вооружения и других технически сложных видов машиностроительной продукции. Они сумели укрепить свои позиции на рынках многих изделий химической и легкой промышленности.

Одной из основ экономической стратегии всех четырех НИС «первой волны» была и остается ориентация на максимальное привлечение иностранного капитала. С этой целью их правительства пошли на ослабление соответствующих ограничений, а подчас даже на приближение условий деятельности иностранных филиалов и дочерних компаний к режиму, принятому для национальных фирм. В 1970– 1980-егг. особое место в этой политике стало занимать создание свободных экономических, или экспортных, зон – территорий, на которых иностранные предприниматели пользуются преимуществами административного и финансового характера, где необходимая инфраструктура предоставляется им по сниженным тарифам и ограничивается деятельность профсоюзов. В настоящее время такие зоны действуют в Республике Корея, в Индонезии, на Тайване, Филиппинах. В большинстве случаев они представляют собой экспортные промышленные зоны (ЭПЗ).

Накопленное новыми индустриальными странами Азии богатство реализуется и в виде создания золотовалютных резервов (особенно в Республике Корея и на Тайване), и в форме инвестиций в собственную экономику, хотя некоторые из ее проектов носят откровенно амбициозный характер.

Один из примеров подобного рода – увлечение строительством небоскребов, особенно в Сингапуре, Сеуле, Куала-Лумпуре. Два 88-этажных небоскреба делового центра в Куала-Лумпуре высотой по 450 м недавно стали самыми высокими зданиями в мире. Да что там небоскребы! В 40 км к югу от Куала-Лумпура уже открыта новая столица Малайзии – Патраджайя, названная так по имени первого премьер-министра страны Абдуллы Рахмана Патры. Строительство этого города, которое ведется «на пустом месте», должно быть завершено в 2008 г. Предполагается, что население его составит 250 тыс. человек.

Однако в 1997 г. поступательное развитие азиатских «тигров» было внезапно нарушено валютно-финансовым кризисом, фактически переросшим в общий экономический. Подобное здесь случалось и раньше, но кризис 1997–1998 гг. оказался особенно глубоким.

Финансовый кризис начался в июле 1997 г. резким падением курса таиландского бата. Вслед за этим сразу же произошли обвалы национальных валют Малайзии, Индонезии и Филиппин, а к концу года кризис достиг Республики Корея, Сянгана, затронул и Японию. Но, пожалуй, наиболее сильно пострадала от него Индонезия, где валюта обесценилась на 75 %. Одновременно резко снизились показатели прироста ВВП и промышленного производства. В большинстве стран сальдо торгового баланса стало отрицательным. Началось массовое изъятие вкладов населения из банков и перевод сбережений в валюту. Банкротства охватили тысячи фирм. К числу экстраординарных антикризисных мер можно отнести и такую: каждая четвертая южнокорейская семья, чтобы помочь государству в преодолении кризиса, сдала свои ценности, причем за два с половиной месяца было собрано 225 т золота.

После возникновения этого кризиса многие аналитики пытались установить его причины. Среди них обычно называют некоторые несовершенства экономической модели азиатских НИС – например, такие, как чрезмерное увлечение экспортом в ущерб внутреннему рынку, привязку курсов национальных валют к доллару («долларизация») и др. Можно добавить, что в условиях глобализации последствия этого кризиса ощутили на себе не только государства Юго-Восточной и Восточной Азии, но и многие другие. Например, экспорт товаров из США в страны Азии, который до кризиса составлял 30 % всего экспорта этой страны, значительно сократился, тем самым еще более увеличив дефицит ее торгового баланса. Кризис привел также к крупным политическим потрясениям, включая смену власти, которая произошла в Индонезии.

После кризиса некоторые специалисты стали утверждать, что в пересмотре нуждается и сама модель развития НИС Азии, основанная на экспортной ориентации экономики. Действительно, по мере роста квалификации трудовых ресурсов, повышения уровня зарплаты производимые в НИС Азии товары делаются более дорогими и теряют былую конкурентоспособность на мировых рынках. В первую очередь все это относится к НИС «первой волны». Неудивительно, что многие более простые и массовые производства уже начали перемещаться из них в НИС «второй волны». Тем более что в странах «первой волны» главную роль в создании ВВП начинает играть уже не промышленность, а сфера услуг.

Нельзя не замечать и определенных различий между странами «второй волны». Здесь впереди оказались Малайзия и Таиланд, которым удалось быстрее преодолеть последствия кризиса и вернуться к высоким темпам экономического роста. Индонезия и Филиппины еще довольно сильно отстают от них и по уровню душевого ВВП, и по многим другим показателям. В этих богатых и природными, и людскими ресурсами странах еще не исчерпаны возможности экстенсивного развития, особенно с учетом того, что и стоимость, и квалификация рабочей силы в них значительно ниже, чем в Малайзии и Таиланде.

Можно утверждать, что в последнее время в зарубежной Азии появляются НИС «третьей волны». В первую очередь это относится к Вьетнаму, где в 1986 г. началось коренное реформирование экономики, долгое время находившейся в состоянии застоя. Оно ориентировано на многоукладное хозяйство, признание негосударственного сектора, отказ от коллективной собственности в сельском хозяйстве, отход от системы жесткого централизованного планирования. Был издан специальный закон, способствующий привлечению иностранных инвестиций и развитию экспортных производств.

Результаты новой экономической политики не замедлили сказаться. За последние десять лет ВВП страны вырос в три раза. Получили развитие такие экспортные производства, как горнодобывающая промышленность (руды, нефть), сельское хозяйство (тропическое земледелие) и в особенности трудоемкие электроника и производство оборудования для информационных технологий; в 2000 г. информационной техники было выпущено уже на 1 млрд долл. Из страны с хроническим недостатком продовольствия Вьетнам превратился в ведущего (второе место в мире) экспортера риса. При оценке перспектив развития этой страны нужно учитывать наличие в ней 55 млн экономически активного населения.

42. Республика Корея как пример страны нового индустриального развития в Восточной Азии

Во второй половине XX в. Республика Корея (или Южная Корея) едва ли не в наибольшей мере стала олицетворением динамичного социально-экономического развития НИС Азии. Благодаря этому ей удалось буквально на глазах одного поколения совершить переход от отсталости к прогрессу.

В 1945 г. в результате поражения Японии во Второй мировой войне США ввели свои войска в южную, а Советский Союз – в северную часть Кореи. Так Корея оказалась разделенной на Северную и Южную, развитие которых далее пошло совершенно различными путями. В 1950–1953 гг. между Северной и Южной Кореей шла война, которая фактически закончилась не миром, а перемирием и установлением разделительной (демаркационной) линии между ними по 38-й параллели. Во время этой войны экономика обеих частей Кореи понесла очень большой урон. Южная Корея в то время была довольно отсталой, преимущественно аграрной страной. В структуре ее ВВП на сельское хозяйство приходилось 68 %, тогда как на промышленность только 15 %. ВВП из расчета на душу населения не достигал и 100 долл. Подавляющее большинство населения было неграмотно. Естественный прирост его составлял 3 % в год. Безработица и неполная занятость были постоянным явлением. Торговый баланс сводился с дефицитом.

Развитие Южной Кореи после Корейской войны включает в себя несколько последовательных этапов.

На первом этапе, еще во второй половине 1950-х гг., прежде чем приступить к более радикальным преобразованиям, в стране были осуществлены важные подготовительные мероприятия. К ним следует отнести аграрную реформу, которая передала землю в частную собственность тем, кто ее обрабатывает. А также ликвидацию неграмотности. При этом были использованы национальные традиции: согласно учению Конфуция, корейцы всегда с большим уважением относились к знаниям и боготворили учителя. Уже к началу 1960-х гг. каждый кореец мог писать, читать и считать.

Меньше успехов было в экономике. На этом этапе в ней преобладала импортозамещающая модель развития, ориентированная на обеспечение внутреннего рынка. Но в целом она себя не оправдала. Внутренний рынок оказался слишком узким. К тому же для развития собственного производства приходилось увеличивать ввоз оборудования, которое страна не производила. В результате импорт стал намного превышать экспорт, что тоже было невыгодно. Стране пришлось бы еще труднее, если бы не очень большая помощь, полученная тогда от США, которые всегда стремились противопоставить Южную Корею социалистической Северной Корее.

На втором этапе, в 1960-х гг., Южная Корея стала осуществлять политику индустриализации, причем по классической схеме, т. е. начиная ее с легкой промышленности. При этом акцент был сделан на традиционные для страны отрасли – текстильную (хлопчатобумажные ткани, трикотаж), обувную, а также деревообрабатывающую. Развивались и не менее традиционные отрасли пищевой промышленности – мукомольная, сахарная. Ориентация на эти трудоемкие производства преследовала также цель как-то занять имевшуюся в избытке дешевую рабочую силу, к тому же все время пополнявшуюся благодаря высокому естественному приросту населения.

Но главное новшество заключалось даже не в этом, а в переходе от импортозамещающей к экспортоориентированной модели развития экономики, что во многом было связано со все еще низкой покупательной способностью населения и недостатком валютных средств. Уже к концу 1960-х гг. экспорт товаров увеличился в несколько раз, хотя сальдо торгового баланса страны оставалось еще отрицательным.

На третьем этапе, который охватил в основном 1970-е гг., Южная Корея перешла к следующей стадии индустриализации, предусматривавшей первоочередное развитие тяжелой промышленности, в первую очередь металлургической, машиностроительной, химической. За короткое время была создана крупная черная металлургия, позволившая значительно увеличить производство чугуна, стали и проката. По размерам выплавки стали страна вышла на второе место в Азии после Японии, причем с самого начала эта отрасль была ориентирована на наиболее прогрессивные технологии (электросталеплавильные печи, кислородные конвертеры). Были построены крупные металлургические комбинаты в Пхохане и Кваньяне. Возросло также производство в цветной металлургии (медь, цинк, свинец, алюминий).

На основе металлургии стали создавать и собственное машиностроение. В этой отрасли на первый план выдвинулись станкостроение, обслуживавшее потребности индустриализации и связанное таким образом с расширением внутреннего рынка, и судостроение, ориентированное в основном на экспорт. За 1980-е гг. тоннаж спускаемых на воду судов вырос более чем в пять раз. Было освоено производство супертанкеров, а затем и балкеров, контейнеровозов, танкеров-метановозов. Получила развитие также бытовая электроника. Стали ускоренно развиваться основная химия (минеральные удобрения) и нефтехимия (пластмассы, химические волокна). Была укреплена энергетическая база, прежде всего благодаря созданию атомной энергетики; первая АЭС вступила в строй в 1978 г.

Переход к преимущественному развитию тяжелой промышленности не означал отказа от ее экспортной ориентации. Напротив, в некоторых отраслях экспортность даже увеличилась. Например, в конце 1980-х гг. ⁹/₁₀ всех спускаемых на воду морских судов предназначались для продажи за рубеж. В товарной структуре экспорта Южной Кореи продукция тяжелой промышленности уже почти догнала изделия легкой: на первом месте был еще текстиль, но далее следовали металлы, электроника, транспортные средства. Это означало сокращение доли трудоемких и увеличение доли капиталоемких отраслей. А сальдо торгового баланса стало уже положительным. К этому можно добавить, что главными покупателями корейских товаров оказались США, Япония, страны Западной Европы. В корейском же импорте первое место занимала Япония. Одновременно возросла зависимость страны от импорта нефти из стран Ближнего Востока.

На четвертом этапе, в 1980-егг., индустриализация продолжалась. При этом особенно много внимания уделяли атомной энергетике, автомобилестроению, судостроению (которое по уровню развития прочно заняло второе место в мире после японского). Но все же главное направление экономической политики состояло уже не в этом, а в переходе к еще более высокой стадии индустриализации, связанной с преимущественным развитием более наукоемких и высокотехнологичных отраслей.

Такая модификация южнокорейской экономической модели в свою очередь стимулировала инвестиции в сферу НИОКР, которые достигли 2 % ВВП, что соответствовало уровню многих ведущих западных стран. Одновременно всячески поощрялся импорт передовых иностранных технологий, который начали осуществлять еще в самом начале индустриализации. Были созданы производственные и технологические парки, где разрабатывались новейшие технологии.

Наиболее яркий пример такого рода являет собой электронная промышленность. Сначала было освоено производство ламповых приемников, транзисторов, диодов, черно-белых телевизоров, затем – магнитофонов, цветных телевизоров, компьютеров, микросхем, далее – видеомагнитофонов, лазерных видеопроигрывателей, микроволновых печей и, наконец, персональных ЭВМ. По общему объему производства и экспорта электронной продукции Республика Корея к началу 1990-х гг. вышла на шестое место в мире. В 1992 г. в стране было произведено 2, 5 млн черно-белых и 15, 5 млн цветных телевизоров, 10 млн видеомагнитофонов и 2, 6 млн персональных ЭВМ. А по экспорту цветных телевизоров и видеомагнитофонов она уступала только Японии.

Соответствующие изменения произошли и во внешней торговле страны. К 1990 г. доля Южной Кореи в мировом экспорте увеличилась до 2 %. В товарной структуре экспорта продукция тяжелой промышленности уже более чем вдвое превосходила долю изделий легкой. Южная Корея вошла в число мировых лидеров или вплотную приблизилась к ним по экспорту морских судов, стали, автомобилей, бытовой электроники и некоторых других товаров. Врастанию ее в международное географическое разделение труда способствовала и проведенная в 1980-х гг. либерализация внешней торговли. Главные торговые партнеры Южной Кореи – Япония, США и Китай (с Сянганом).

На пятом этапе, в 1990-е гг., Южная Корея окончательно сформировалась как экономически развитое индустриальное государство с ощутимыми элементами постиндустриального развития. К концу этого десятилетия она заняла важные позиции в мировой экономике, о чем свидетельствует таблица 33.

Таблица 33

МЕСТО ЮЖНОЙ КОРЕИ В МИРОВОМ ПРОМЫШЛЕННОМ ПРОИЗВОДСТВЕ

Одновременно в экономике страны продолжались важные структурные сдвиги. Было начато осуществление 15-летнего плана, определившего научно-техническую политику государства. Согласно этому плану приоритет все более стали отдавать микроэлектронике, тонкой химии, информатике, автоматизации, а также работам в области материаловедения, биотехнологии, менеджмента. При этом был ускорен переход от производства бытовой к выпуску промышленной электроники, в особенности телекоммуникационного оборудования, копировальных аппаратов, факсов, других современных средств связи, промышленных роботов. Реализация большой программы развития атомной энергетики привела к тому, что к концу 1990-х гг. в стране действовали уже 12 атомных реакторов, а до 2006 г. должны быть введены в эксплуатацию еще 9. Очень важное изменение наметилось и в макроструктуре хозяйства. Оно заключается в том, что непроизводственная сфера ныне развивается в Южной Корее быстрее, чем производственная. В результате доля ее в создании ВВП уже превысила ¹/₂.

В 1993 г. в экономический лексикон Южной Кореи вошло понятие «новая экономика», означавшее в первую очередь начало крупных социально-экономических преобразований.

Дело в том, что в хозяйственном механизме страны роль государства всегда была очень велика, и это привело к возникновению крупного государственного сектора. Государство осуществляло также централизованное планирование экономики: с 1962 по 1996 г. было реализовано семь пятилетних планов. Правительство же стимулировало создание крупных финансово-промышленных групп – так называемых «чеболей», которые представляют собой огромные производственные конгломераты. Примерами их могут служить всемирно известные «Самсунг», «Хёндэ» или сталеплавильная компания П0СК0, которая в 1999 г. заняла первое место в мире по выплавке стали (26, 5 млн т), опередив японскую «Ниппон Стил». Но с 1993 г. акцент стали делать на развитие частного сектора, мелкого и среднего бизнеса, еще большую либерализацию внешней торговли.

Выше уже говорилось об очень большом ущербе, который нанес южнокорейской экономике валютно-финансовый кризис 1997–1998 гг., фактически переросший в общий экономический кризис. Выпуск промышленной продукции сократился, использование производственных мощностей уменьшилось. Трудности усугубились и из-за снижения спроса за рубежом на продукцию экспортных наукоемких отраслей южнокорейской промышленности – электронной техники и средств информатики, на которые приходится почти ¹/₃ экспорта страны. Международный долг Республики Корея достиг почти 140 млрд долл. Дефицит платежного баланса резко вырос. Словом, это был такой экономический крах, что президенту Южной Кореи (редчайший случай! ) пришлось просить прощения у всей нации. Для выхода из кризиса правительство приняло систему мер, в том числе и в отношении «чеболей». Был провозглашен курс на дальнейшее уменьшение государственного вмешательства в экономику. Не оставил Южную Корею в беде и Международный валютный фонд, которой предоставил ей кредит в размере 57 млрд долл. – самый крупный за всю историю существования МВФ. Это помогло стране преодолеть кризис, а в начале XXI в. постепенно восстановить свои позиции в мировой экономике. Уже говорилось о том, что по объему ВВП современная Южная Корея занимает 14-е место в мире.

Рис. 85. Главные промышленные центры Республики Корея

За пять десятилетий индустриализации и экономических реформ территориальная структура хозяйства Южной Кореи также сильно изменилась. На первом-втором этапах ведущую роль в этом процессе играла северо-западная часть страны с городами Сеул, Инчхон, или, иными словами, столичный регион (рис. 85). Он имел развитую легкую промышленность и обладал выгодным транспортно-географическим положением. На третьем этапе, когда приоритет получила тяжелая промышленность, быстрее стали развиваться приморские районы: как и в Японии, такой сдвиг к морю был обусловлен необходимостью ввоза сырья и топлива морским путем. В наибольшей мере он коснулся юго-восточного побережья страны (металлургический комбинат мощностью 10 млн т в Пхохане, автомобильный и нефтехимический заводы в Ульсане), где новый промышленный район сложился в агломерации крупнейшего корейского порта Пусан. Именно к нему было направлено большинство тех морских транспортных мостов (угольного, железорудного, нефтяного, газового), которые связали

Южную Корею с Австралией, регионом Персидского залива, Индонезией и другими странами. По числу крупнейших морских портов эта небольшая страна уступает только Японии, Китаю и США (таблица 150 в книге I).

В целом региональная политика, жестко проводившаяся корейским правительством, была направлена на уменьшение преобладающей роли столичного и на развитие других районов. Она привела к тому, что доля Сеула в промышленном производстве страны уменьшилась с 21 % в 1980 г. до 14 % в 1990 г. Но нужно учитывать и то, что доля столицы в городском населении страны за это же десятилетие возросла с 22 до 25 %. И то, что с середины 1980-х гг. продолжается развитие ряда городов, которые функционально тесно связаны с Сеулом. В результате население всего столичного региона уже превысило 18 млн человек!

Одновременно сформировался и главный промышленный «коридор» Сеул – Пусан, проделавший путь от преобладания легкой и пищевой промышленности до приоритета электроники и других наукоемких производств. Несмотря на это еще в середине 1990-х гг. в столичном регионе было сконцентрировано ²/₃всех наукоемких предприятий страны. Но затем эта доля начала уменьшаться, ибо принятая в 1991 г. программа создания девяти новых технополисов и технопарков предусматривает их размещение за пределами столичного региона. Добавим, что «коридор» Сеул – Пусан не только промышленный, но и транспортный, поскольку два эти города соединены фактически транспортной полимагистралью. А в 2004 г. вошла в строй высокоскоростная железная дорога Сеул – Пусан длиной 412 км с шестью станциями, туннелями общей протяженностью 139 км, а также мостами (112 км) и насыпями (111 км). После намечаемого сооружения транскорейской железнодорожной магистрали, которая свяжет обе Кореи с Транссибом, этот коридор приобретет международный характер.

Что же касается свободных экономических зон, то их в Южной Корее несколько. Самая крупная была учреждена еще в 1970 г. в портовом городе Масан на юго-востоке страны. В этой зоне работают более 70 предприятий, половина из которых – совместные с Японией и США. Они выпускают компьютеры, оргтехнику, бытовую электронику, электрозвуковые системы, медицинское оборудование, приборы, оптику и т. п. Объем экспорта этой зоны превышает 2 млрд долл. в год.

43. Сингапур как пример страны нового индустриального развития в Юго-Восточной Азии

Сингапур (в буквальном переводе – город Льва) – еще одна новая индустриальная страна Азии. Многое в ней типично и для других государств этой группы, но многое и весьма отлично.

Начать хотя бы с размеров этой страны, площадь которой составляет всего около 683 км². Это меньше площади Москвы и лишь немногим больше самого «крупного» из европейских микрогосударств – Андорры. Поскольку территориальные масштабы зарубежной Азии совсем другие, исходя из них, Сингапур также вполне можно отнести к категории микрогосударств. И хотя население его уже превысило 4, 5 млн человек, опять-таки по азиатским масштабам оно очень невелико. Что же касается плотности населения, то нетрудно рассчитать, что она приближается к показателю 6800 человек на 1 км², т. е. (наряду с Монако) является рекордной для всего мира. А в этническом составе населения Сингапура четко выделяются три группы: китайцы (77 %), малайцы (14) и индийцы (7 %). Остальную часть населения составляют в основном европейцы и их потомки.

Хотя история Сингапура уходит корнями в средневековье, его «родословную» обычно начинают с 1819 г.

⇐ Предыдущая 1 2 3 456 7 8 9 10 Следующая ⇒