Наука и бремя доказательства

⇐ ПредыдущаяСтр 30 из 31Следующая ⇒

Нулевая гипотеза также означает, что бремя доказательства лежит на человеке, сделавшем положительное утверждение, а не на скептиках, стремящихся опровергнуть его. Однажды я участвовал в шоу Ларри Кинга, в котором обсуждали НЛО (его давняя излюбленная тема) в присутствии группы уфологов (соотношение верующих к скептикам пять к одному, по-видимому, является нормой в телепередачах, посвященных этой теме). В вопросах Ларри, обращенных к нам, скептикам, неизменно упускался из виду основной принцип науки. («Доктор Шермер, вы можете объяснить то, что мистер Икс видел НЛО в три часа утра в Нигдейске, Аризона? » Если не могу, значит, это наверняка были инопланетяне). Не скептики должны доказывать, что НЛО не существует, а те, кто якобы видел НЛО, должны доказать, что это были именно инопланетяне.

Мы не можем провести контролируемый эксперимент, который дал бы статистическую вероятность, позволяющую отвергнуть нулевую гипотезу, что инопланетяне не посещали Землю, но несмотря на это, обратное было бы проще простого: только покажите нам инопланетный космический корабль или тело инопланетянина. А пока их нет, продолжайте поиски и возвращайтесь к нам, когда найдете что-нибудь. К сожалению для уфологов, ученые не могут принять в качестве исчерпывающего доказательства посещений инопланетянами Земли такие свидетельства, как нечеткие фотографии, зернистые видео и байки о жутком сиянии в небе. Фотографии и видеоматериалы зачастую воспринимают неправильно, их легко подделать, а сияние в небе может иметь множество прозаических объяснений: сигнальные ракеты, светящиеся шары, экспериментальные летательные аппараты, вертолеты, облака, болотный газ и даже планета Венера, которая, когда едешь по шоссе среди холмов и вдали от городских огней, действительно выглядит ярким сиянием, преследующим машину. Правительственные документы с вымаранными абзацами тоже не считаются свидетельством контактов с инопланетянами, поскольку нам известно, что правительства хранят секреты по множеству причин, имеющих отношение к обороне и национальной безопасности. Да, правительства обманывают граждан, но ложь об Х еще не означает, что Y – это правда. Не стоит приравнивать земные секреты к внеземной маскировке.

Итак, многие утверждения такого рода основаны на отрицательных свидетельствах. То есть если наука не в состоянии объяснить Х, тогда ваше объяснение Х неизбежно оказывается верным. Но на самом деле нет. В науке множество загадок оставались необъясненными, пока не появлялись новые свидетельства, задачи часто решались спустя долгое время. Помню загадку, возникшую в космологии в начале 90-х годов ХХ века, когда было высказано предположение, что есть звезды, которые старше самой вселенной – дочь старше матери! Решив, что обнаружил острую тему для статьи о современных космологических моделях, которые в корне неверны, я, прежде чем писать эту статью для только что появившегося журнала Skeptic, обратился к космологу из Калтеха Кипу Торну, который заверил меня, что это несоответствие – всего лишь проблема современного определения возраста вселенной и что со временем она разрешится благодаря новым данным и новым методам их сбора. Так и получилось, как со многими другими проблемами в науке. А пока достаточно сказать: «Я не знаю», «я не уверен», «поживем – увидим».

Наука и метод непротиворечивости

Разумеется, не все утверждения можно проверить с помощью лабораторных опытов и статистических тестов. Существует много исторических и логических наук, требующих вдумчивого анализа данных и непротиворечивости свидетельств, полученных в ходе многочисленных направлений исследований, указывающих на явный вывод. Точно так же, как детективы пользуются методом непротиворечивости свидетельств, чтобы логически вычислить наиболее вероятного преступника, так и ученые применяют тот же метод для выведения наиболее вероятного объяснения конкретного феномена. Специалисты по космологии реконструируют историю вселенной с помощью непротиворечивых свидетельств из области космологии, астрономии, астрофизики, спектроскопии, общей теории относительности и квантовой механики. Геологи реконструируют историю Земли с помощью непротиворечивых свидетельств из геологии, геофизики и геохимии. Археологи собирают по крупицам историю цивилизации, изучая пыльцу, кухонные отбросы, черепки, орудия, произведения искусства, письменные источники и другие характерные для конкретных мест находки. Специалисты по экологии реконструируют историю климатических изменений с помощью сведений из экологических наук, метеорологии, гляциологии, планетной геологии, геофизики, химии, биологии, экологии и др. Эволюционные биологи изучают и объясняют историю жизни с помощью геологии, палеонтологии, ботаники, зоологии, биогеографии, сравнительной анатомии и физиологии, генетики и пр.

Несмотря на то, что эти логические науки не вписываются в рамки экспериментальных лабораторных, тем не менее и в них можно применить проверку гипотезы. И действительно, ученым, работающим в области этих исторических наук, приходится подвергать гипотезы проверке, чтобы избежать предвзятости подтверждений, ретроспективной предвзятости и многих других когнитивных предвзятостей, которые неизбежно придадут определенную окраску истолкованию данных. Как отмечал Фрэнк Саллоуэй в конце научного трактата о психологии истории, «когда разум сталкивается с бо́ льшим количеством информации, чем он может впитать, он ищет исполненные смысла (и как правило, подтверждающие) паттерны. Как следствие, нам свойственно сводить к минимуму свидетельства, не соответствующие нашим ожиданиям, побуждая преобладающее мировоззрение повторно подтверждать само себя». В сущности, Саллоуэй полагает, что Чарльз Дарвин, возможно, величайший из всех когда-либо живших историков, поскольку он приложил все старания ради проверки своей гипотезы об истории жизни, и так был заложен фундамент его труда, кульминацией которого стала книга «Происхождение видов». Она произвела революцию в той сфере, превратила ее из собрания робких предположений натуралистов-любителей в строгую науку, какой мы ее знаем сегодня. Дарвин даже применил эту новую науку к истории собственной жизни, как объясняет Саллоуэй: «Чарльз Дарвин знал о предрасположенности человека к повторному подтверждению статуса кво. В своей автобиографии он отмечал, как быстро он забывал любой факт, противоречащий его теориям. Поэтому он взял себе за правило записывать такую информацию, чтобы впредь не упускать ее. Подобно «золотому правилу Дарвина», проверка гипотез помогает преодолеть определенные ограничения, свойственные способу обработки информации человеческим разумом».[402]

Наука и сравнительный метод

Как проверяют исторические гипотезы? Один из способов называется сравнительным методом, его блестяще применил географ из Калифорнийского университета в Лос-Анджелесе Джаред Даймонд в своей книге «Ружья, микробы и сталь» (Guns, Germs and Steel ), где он рассказывал о разных темпах развития цивилизаций мира за последние тринадцать тысячелетий.[403]Почему, спрашивает Даймонд, европейцы колонизировали обе Америки и Австралию, а не коренные американцы и австралийские аборигены колонизировали Европу? Даймонд отверг предположение об унаследованном различии способностей у представителей различных рас, якобы препятствующем развитию различных групп в одинаковом темпе. Вместо этого Даймонд предложил биогеографическую теорию, имеющую отношение к доступности пригодных для одомашнивания злаков и животных, способствующих развитию земледелия, металлургии, письменности, непищевого производства, увеличению населения, появлению военной элиты и правительственных чиновников, а также других компонентов, породивших западную культуру. Без этих растений и животных, а также без цепочки других факторов ни одна из характеристик нашей цивилизации не могла бы существовать.

Применяя сравнительный метод, Даймонд сравнил Австралию с Европой, и отметил, что австралийские аборигены не могли запрячь кенгуру в плуг или ездить на них верхом, как поступали европейцы с быками и лошадьми. Кроме того, аборигенные дикие злаки, пригодные для одомашнивания, были слишком малочисленными и росли лишь в определенных регионах мира, где и возникли первые цивилизации. Распространение одомашненных злаков и скота, а также знаний и идей, поскольку Европа раньше получила преимущества от процесса одомашнивания, происходило по ориентированной с востока на запад оси Евразийского материка. В сравнении с этим ориентированная с севера на юг ось обеих Америк, Африки и коридора Азия-Малайзия-Австралия не годилась для такого плавного распространения. В итоге районы, и без того не подходящие для земледелия в биогеографическом отношении, не могли даже воспользоваться преимуществами подобного распространения. Благодаря постоянному взаимодействию с одомашненными животными и контактам с другими народами жители Евразии приобрели иммунитет к многочисленным болезням, которые они завезли в виде возбудителей в Австралию и обе Америки, что наряду с ружьями и сталью привело к геноциду невиданных до того времени масштабов. Кроме того, менее чем через одно поколение современные австралийские аборигены научились летать на самолетах, пользоваться компьютерами и делать все то, что умеет любой европеец, живущий в Австралии. Сравните: когда европейских фермеров переселили в Гренландию, они вымерли из-за изменившегося окружения, а не из-за унаследованных генов.

Такие сравнительные методы – результат натурных экспериментов истории, многочисленные примеры которых Даймонд представляет в одноименной книге 2010 года, в том числе актуальное исследование, где сравниваются Гаити и Доминиканская Республика. Обе страны расположены на одном острове, но ввиду геополитических различий одна живет в страшной нищете, а другая процветает.[404]Что же произошло? Это натурный эксперимент границ, подобный происходящему на Корейском полуострове. Появление в 1945 году границы между Северной и Южной Кореей привело к диктатуре и нищете в Северной Корее, где в 2008 году ежегодный ВВП составлял 13, 34 миллиардов долларов или 555 долларов на душу населения по сравнению с южнокорейским ежегодным ВВП 929, 1 миллиардов долларов и 19295 долларов на душу населения. Задумайтесь о том, как изменилась бы ваша жизнь, если бы вы зарабатывали 555 долларов в год вместо 19295 долларов, и вы почувствуете силу сравнительного метода. Граница, разделяющая остров Эспаньола (Гаити), поразительна: по одну сторону от нее земля зеленая, покрытая лесами, по другую – бурая и голая. Дождевые облачные фронты приходят с востока и сбрасывают груз воды на восточную сторону острова, территорию Доминиканской Республики, а западная сторона остается засушливой, ее неплодородные почвы дают невысокие урожаи. Вырубка и без того немногочисленных лесов на гаитянской стороне привела к эрозии почв, снижению их плодородия, потере древесины для строительства и угля как топлива, сильному заилению рек, недостаточной водоохране, снижению энергетической мощности рек. В итоге в Гаити сложился негативный цикл ухудшения состояния окружающей среды.

Сравнение политической истории двух частей острова выявляет второй набор действующих факторов. Брат Христофора Колумба Бартоломео колонизировал Эспаньолу для Испании в 1496 году, основав столицу Санто-Доминго у истоков реки Осама в восточной части острова. Два столетия спустя, во время трений между Францией и Испанией, по условиям Рисвикского мирного договора 1697 года западная половина острова перешла под контроль Франции, а постоянная граница была установлена Аранхуэсским договором 1777 года. Поскольку Франция была богаче Испании и рабство составляло неотъемлемый компонент ее экономики, запад Эспаньолы превратился в центр работорговли, 85 % населения которого составляли рабы. Между тем в восточной, испанской, части острова, рабов насчитывалось всего 10–15 %. Цифры ошеломляют: примерно 500 тысяч рабов в западной части острова по сравнению со всего 15–30 тысячами рабов в восточной. Некоторое время государство Гаити было богаче Доминиканской Республики. Но лишь некоторое время. Рабовладельческая экономика привела к существенному увеличению плотности населения, что в сочетании с аппетитами Франции на древесину с острова повлекло за собой быстрое обезлесение и последующую скудость природы. А поскольку у рабов из Гаити сложился свой креольский язык, на котором больше не говорил никто в мире, это вызвало дальнейшую изоляцию Гаити от экономического и культурного обмена того типа, который ведет к процветанию.

В XIX веке, когда жители Гаити и Доминиканской Республики боролись за независимость, стали очевидными и другие различия. Гаитянские рабы поднимали яростные мятежи, и вмешательство Наполеона в попытке восстановить порядок породило у жителей гаитянской части острова глубокое недоверие к европейцам. Население Гаити не хотело иметь ничего общего с будущей торговлей и инвестициями, импортом и экспортом, иммиграцией и эмиграцией, в итоге ничего не выиграло в экономическом отношении от этих и других факторов. Сравните: доминиканцы обрели независимость сравнительно ненасильственным путем, на протяжении десятилетий страна то была независимой, то снова возвращалась под контроль Испании, которая в 1865 году наконец решила, что эта территория ей не нужна. На протяжении всего этого периода доминиканцы говорили по-испански, развивали экспорт, торговали с европейскими странами, привлекали европейских инвесторов, а также иммигрантов из Германии, Италии, Ливана и Австрии, что помогло построить динамичную экономику. В середине ХХ века обе страны очутились во власти жестоких диктаторов. При Рафаэле Трухильо в экономике Доминиканской Республики наблюдался значительный рост ввиду стремления диктатора к личному обогащению. В итоге была создана динамичная индустрия экспорта (преимущественно принадлежавшая Трухильо), в страну приезжали ученые и специалисты по выращиванию лесов, чтобы сохранить их для личного использования Трухильо и выгоды принадлежащих ему лесозаготовительных компаний. Гаитянский диктатор Франсуа Дювалье, или «Папа Док», который не предпринимал перечисленных выше мер, способствовал дальнейшей изоляции Гаити от остального мира.

Применение метода сравнения к натурным экспериментам истории ничем не отличается от того, как современные социологи и экономисты сравнивают натурные эксперименты общества. Нельзя намеренно сделать бедной группу людей, а затем наблюдать, как меняются в этой группе состояние здоровья, уровень образования и преступности. Но мы можем оглядеться по сторонам и найти группы обедневших людей в больших городах, а затем оценить различные факторы и сравнить их с показателями для других социально-экономических классов. Этот процесс – настолько же точная научная методика, как любая применяющаяся в естественных науках. Как только логическая или историческая наука получает прочный фундамент из накопленных положительных свидетельств, она становится наукой, поддающейся проверке.

⇐ Предыдущая 22 23 24 25 26 27 28 293031 Следующая ⇒