Телесный аспект самосознания

⇐ ПредыдущаяСтр 6 из 22Следующая ⇒

Благодаря самосознанию индивидуум различает «Я» и «не-Я» и тем самым осуществляет рефлексию «внутренних» и «внешних» сторон своего существования. По-видимому, способность к самосознанию обеспечивает и возможность индивидуума «стирать» из поля своего внимания образ «Я» и в состоянии глубокого медитативного транса определять себя как «не-Я». Самосознание отражает способность индивида выделять себя в мире. «Я», скорее, является меткой, знаком, посредством которого субъект определяет себя как обособленное от внешнего мира живое существо.

Однако представление о «Я» вызревает в процессе развития дискурсивного сознания, оно формируется под влиянием Другого. Определяя себя как «Я», субъект исходит из своего понимания семиотического значения категории «Я», декодирование которого осуществляется при участии Другого. В качестве обозначения себя в принятых языковых координатах он может использовать и другой знаковый ряд: имя, пол, национальность и т. д. Так как представление о «Я» опосредуется дискурсивным сознанием, то при трансформации последнего изменяется и его понимание целостного образа «Я». Данный процесс наблюдается при «вхождении» индивида в измененное состояние сознания, характеризующееся трансформацией его представлений о себе.

Самосознание осуществляется и в процессе узнавания в зеркальном отражении индивидуумом себя. Ребенок обозначает себя как «Я» благодаря восприятию собственной телесной конфигурации; его «Я» становится символическим обозначением образа тела. Исходя из сказанного, можно допустить идею, что самосознание представляет собой осознание человеком себя в качестве существа, имеющего свою оформленную телесную целостность.

Но, каким образом тогда предстает сознанию тело, проецирующее себя в психическую сферу в виде ощущений? Для М. К. Мамардашвили, «сознаваемое ощущение – есть сознание или мысль. Оно – идея в той мере, в которой я непосредственно знаю, что ощущаю» (Мамардашвили, 1993, с. 263). Эту мысль можно продолжить следующим образом: я знаю, что ощущаю свое тело, я осознаю свое присутствие в теле именно в процессе ощущения его, и это осознание себя в теле есть идея, выводимая из понимания значения ощущений для самоидентификации. Иначе говоря, я осознаю, что я есть, благодаря способности осознавать ощущения и чувства, «приходящие» от восприятия тела и себя в нем в процессе соотнесения впечатлений и представлений о себе как физическом существе. Тело является мне в качестве «сгустка» ощущений и чувств, связанных с определенными пространственными характеристиками, изменяемыми во времени, но сохраняющими устойчивые паттерны признаков.

При этом восприятие тела зависит от психического состояния, в котором находится субъект. Впечатление о нем изменяется при его наблюдении в различных состояниях сознания. Т. е. характер осознания тела обусловливает характер его чувствования. Но что определяет трансформацию состояний сознания? Может быть, изменение сознания обусловлено трансформацией состояний тела, с которым оно «соединено»?

К. Ясперс наделяет термин «сознание» трояким значением (Ясперс, 1997, с. 34). Первое значение характеризует способность человека интериоризировать собственные переживания; второе – способность различать «Я» и «объект»; третье значение связано с самосознанием, т. е. со способностью субъекта осознавать собственное «Я». Однако при этом К. Ясперс не указывает на то, где проходит граница в переживании индивидуумом себя в качестве субъекта и объекта.

Если я осознаю переживание эмоций и чувств, то акт осознания связывается мною с направленностью внимания на себя, т. е. на свое «Я». Именно «Я» указывает мне на мою принадлежность к переживаемым ощущениям. Однако в процессе переживания себя я уже не могу различить в себе субъекта и объект, так как мои переживания вызваны не столько восприятием физического тела – объекта, сколько моим отношением к «эфемерным» ощущениям этого тела. В то же время осознание мира, находящегося вне меня, невозможно без осознания представлений о «Я» и о том, что является «не-Я». Мое «Я» как центр меня, присутствие которого в себе я отмечаю, является источником означивания себя в мире, что делает доступным прочтение смыслов моего бытия. Вне отношения к «Я» я не способен представить и вообразить окружающий меня мир и мое физическое пребывание в нем. Но вне тела нет меня, как и вне «Я». Стало быть, мое «Я» неотрывно от моего тела, оно само представляет собой одну из форм отражения моего телесного существования.

В этой связи нельзя не отметить, что в предложенной К. Ясперсом интерпретации значения сознания выносится «за скобки» роль телесного фактора в его формировании. В то же время для раскрытия содержания термина «сознание» К. Ясперс указывает на необходимость обращения к «действительному опыту», к тому, что находится за пределами сознания, к исследованию событий «соматической сферы». Эти события предопределяют характер и формы «разворачивания» сознания и «соответственно, с их помощью можно объяснить феноменологию сознательной психической жизни» (Ясперс, 1997, с. 35).

Позиция Ясперса в вопросе о связи сознания и тела явно отличается от представлений, сложившихся в восточной традиции, например в даосизме, в котором указывается на возможность осознания «двух модусов реальности: актуального бытия индивидуального тела и пустотности всеобщего, бесформенного Единого Тела мироздания» (Духовный опыт Китая, 2006, с. 15). Отсюда сознание может быть направлено как на индивидуальное тело, так и на «Тело мироздания». В последнем случае сознание становится не предметным, не субстанциональным феноменом. Но если познание жизни индивидуального тела отчасти доступно в границах «нормального» сознания, то какое сознание способно «охватить» бытие «Тела мироздания»? Что же это за сознание?

Для определения значения сознания вернемся к представлениям К. Ясперса, имевшего возможность наблюдать и исследовать телесное поведения людей, находящихся в состоянии «ненормированного» сознания. Для интерпретации содержания категории «сознание» он обращается к анализу его противоположности – к категории «бессознательность», «в рамках которого субъект и объект переживаются как отдельные сущности, но личность не осознает различия между ними сколько-нибудь отчетливо» (Ясперс, 1997, с. 34).

Однако здесь уместен вопрос о том, каким образом личность, оперируя терминами «нормального» сознания, может определять то, что находится за его пределами? У того же К. Ясперса «личностью мы называем обладающую индивидуальным набором отличительных признаков, характерную совокупность доступных пониманию взаимосвязей в пределах отдельно взятой психической жизни» (там же, с. 519). Т. е. личностное характеризуется набором устойчивых признаков, делающих его доступным для понимания.

Но способны ли мы выносить суждение о характере связей личности с бессознательным, в сфере которого, согласно К. Ясперсу, наблюдается расщепление целостности личности на субъект и объект? К. Ясперс отмечает многообразие значений, приписываемых термину «бессознательное», интегрирующим основанием для которых является представление о «самодовлеющей сущности» бессознательного, о его «бытии для себя» (там же, с. 36). Мы полагаем, что сфера бессознательного сокрыта для рационального познания, так как сознание, в известном смысле, может быть рассмотрено как ее производная функция. Интерпретация К. Ясперсом содержания бессознательного, как непрозрачного для сознания «бытия для себя», подтверждает эту мысль.

В то же время представляется продуктивной мысль К. Ясперса о возможности рефлексии темы сознания и самосознания посредством раскрытия содержания «соматической сферы» человека. Какие же онтогенетические предпосылки определяют становление рефлексивного сознания? Сознание младенца формируется в среде людей, в процессе его взаимодействия с ними. На самых ранних стадиях своего формирования ребенок развивается, действуя в соответствии со своими телесными потребностями, которые определяют направленность формирования глубинных слоев психики, того, что можно назвать бессознательным. Он существует в мире, не рефлексируя, не осознавая того, кем он является. Его телесное бытие предстает как условие и причина для разворачивания психического начала.

В силу неспособности к самоанализу ребенок принимает решение, вступает во взаимодействие с миром, не соотнося себя с «Я». Все, что происходит в сфере психики и не осознается им, и составляет содержание его бессознательного. В процессе накопления нерефлексируемого знания о себе и мире вызревает его способность к самоидентификации. К 1, 5–2 годам его бессознательное приобретает качественно иное своему первичному положению состояние, из которого формируется способность к осознанию. И как следствие этого процесса, в глубине бессознательного формируется центр личности – «Я». Увидев себя в образе себя – в зеркальном отражении своего тела, ребенок начинает соотносить «мое» и «чужое», отчуждать себя от внешнего мира, определять себя как самоконфигурирующее «Я».

К сказанному уместно замечание И. Н. Харламова о том, что «интенциональность означенного сознания заключается в его предметной соотнесенности» (Харламов, 2006, с. 19), в которой, в нашем случае, в качестве означиваемого предмета выступает тело ребенка. После означивания себя как «Я» ребенок действует уже не только под влиянием рефлексов, но и сам, как осознающее себя «Я» определяет контуры формирования своих телесных функций, границы своего бытия. На основании этого анализа можно сделать вывод о том, что телесные репрезентации личности – суть проекции интенциональной направленности «Я».

⇐ Предыдущая 1 2 3 4 567 8 9 10 Следующая ⇒