Следствия короллария о выборе

Конструкт пригоден для антиципации только ограниченно­го круга событий¹³.

Как система или теория имеет свой фокус и диапазон пригоднос­ти, так и личный конструкт имеет фокус и диапазон пригодности. Найдется очень мало личных конструктов, если они вообще есть, о которых можно сказать, что они релевантны всему. Даже такой конст­рукт, как 'хороший-плохой¹, в его персонализированной форме, вряд ли будет считаться пользователем применимым ко всему им воспри­нимаемому. Разумеется, одни применяют данный конструкт шире, чем другие; но даже в этом случае они склонны устанавливать границы пригодности, за которыми элементы нельзя назвать ни хорошими, ни плохими. Гораздо легче увидеть, что конструкт 'высокий—невысокий¹ имеет ограниченный диапазон пригодности. В своих толкованиях мы можем противополагать высокие дома, высоких людей и высокие де­ревья невысоким домам, людям и деревьям соответственно. Однако никто не сочтет пригодным истолкование, в котором высокая погода противополагается невысокой погоде, высокий свет - невысокому свету, а высокий страх - невысокому страху. Погода, свет и страх, по крайней мере для большинства из нас, явно выходят за пределы диа­пазона пригодности конструкта 'высокий—невысокий'.

Иногда просто поражаешься, насколько узко некоторые люди применяют какие-то из своих конструктов. Например, один человек может использовать конструкт 'уважение-неуважение'¹, широко при­меняя его к самым различным видам отношений между людьми. Дру­гой же может использовать его для применения лишь к очень узкому кругу событий, возможно только к выбору слов в жестко регламенти­рованной ситуации, такой, как рассмотрение дела в суде.

" Range Corollary: A construct is convenient for the anticipation of a finite range of events only.

Теория личности

Как мы уже указывали ранее, при обсуждении короллария о ди­хотомии, наша позиция в этом вопросе несколько отличается от пози­ции классической логики. Мы понимаем релевантное сходство и про­тивоположность как существенные и комплементарные признаки одного и того же конструкта, причем находящиеся в диапазоне при­годности данного конструкта. А то, что находится вне диапазона при­годности конструкта, рассматривается не как часть контрастирующе­го фона, а как область иррелевантности.

Хотя мы не говорили этого раньше, к настоящему моменту, ве­роятно, становится очевидным, что употребление нами термина кон­структ отчасти имеет смысловую параллель с обычным употребле­нием термина 'концепт'. Однако, если кто-то попытается преобразовать наш конструкт в более привычный 'концепт', то мо­жет испытать некоторое замешательство. Мы включили в конструкт -так же как это фактически сделали некоторые современные теорети­ки в отношении 'концепта', - те более конкретные концепты, кото­рые психологи XIX столетия потребовали бы от нас назвать 'перцеп-тами'. Понятие 'перцепта' всегда несло в себе мысль о личном акте перцепции, - и в этом смысле наш конструкт соответствует тради­ционным 'перцептам'. Но мы также знаем, что наш конструкт пред­ставляет собой абстракцию, - и в этом отношении он имеет сходство с традиционным употреблением термина 'концепт'. Наконец, мы пред­почитаем употреблять термин конструкт, потому что как термин он чаще появляется в контексте экспериментальной психологии, чем в контекстах менталистской психологии или формальной логики.

Далее, когда мы предполагаем, что в основе своей конструкт ди-хотомичен, что он включает перцепты и что для наших целей этот термин лучше термина 'концепт', то отнюдь не спорим с теми, кто хотел бы использовать его иначе. В некоторых системах логики поня­тие противоположности как чего-то такого, что отличается от ирре­левантности, не входит в качестве составной части в постулируемую структуру. С другой стороны, мы всего лишь предполагаем, что это именно тот способ, каким люди на самом деле мыслят. И будем опе­рировать этим предположением до тех пор, пока не обнаружится, что

Глава вторая. Основная теория

наша теория не отвечает требованиям, очерченным в предыдущей главе. Мы не настаиваем на том, что люди обязаны думать только та­ким способом; впрочем, нас не слишком заботит и твердая уверен­ность других в том, что люди должны мыслить только по законам клас­сической логики. Просто такова наша психологическая теория, и именно такой характер личных конструктов полностью соответствует образо­ванной нашими предположениями теоретической структуре.

Королларий о диапазоне наряду с королларием о дихотомии обес­печивает в известной мере новый подход к анализу процессов чело­веческого мышления. Рассмотрим употребление конкретным челове­ком конструкта 'уважение-неуважение'. В рамках традиционной логики мы сочли бы эти два слова двумя отдельными понятиями. Если бы мы захотели понять, как этот человек употребляет термин 'уваже­ние', то могли бы попытаться выяснить, насколько широко он его применяет или насколько он «обобщил это понятие». Нам потребова­лось бы узнать, какие действия он счел возможным характеризовать как проявление 'уважения', а какие не посчитал 'уважительными'. Таким образом, пользуясь методом варьирования сопутствующих обстоятельств, мы, возможно, смогли бы раскрыть, что именно ему удалось абстрагировать на множестве этих действий.

Но когда мы таким образом подходим к мышлению человека, скажем клиента психотерапевта, мы многого не замечаем. Это проис­ходит из-за нашего молчаливого предположения, будто все, что дан­ный человек не истолковывает как 'уважение', является иррелевант-ным. Однако применение им этого конструкта может быть особенно многозначительным вследствие того, что из него исключается, а не того, что в него включается. Когда мы подходим к его мышлению с позиции психологии личных конструктов, мы не смешиваем в кучу то, что исключается им как иррелевантное, с тем, что он исключает как противополагаемое. Мы представляем себе этот конструкт обра-

Теория личности

зованным по существу координатной осью ''сходство-противополож­ность ', которую он проводит через часть своей сферы опыта. Нам нужно смотреть на оба конца конструкта, если мы хотим узнать, что он для него означает. Мы не сможем полностью понять этого челове­ка, если будем смотреть только на один конец оси, представляющий сходство, - т. е. 'уважение'. Нам не понять, что он имеет в виду под 'уважением', если мы не будем знать, что он видит в качестве реле­вантно противоположного 'уважению'.

Психолог; опирающийся в работе на подход психологии личных конструктов, всегда склоняется к поиску контрастирующих, равно как и сходных, элементов в конструктах своего клиента. Пока у него не сложится некоторое представление о противоположности, он не по­зволяет себе интерпретировать сходство. Поэтому он стремился бы понять, что клиент истолковывает как противоположность 'уважению' и что покрывается диапазоном пригодности этого конструкта как це­лого. По мере того, как клиент продолжает говорить о конструкте 'ува­жение', психолог может раскрыть, что же именно тот косвенно осуж­дает как неуважительное или как не достойное уважения.

Фрейду потребовалось понять, что его клиенты хотели сказать умолчанием. Он использовал понятия 'вытеснения' и 'реактивного образования' для объяснения наблюдаемых симптомов. Эти феноме­ны Фрейд понимал как перверсные тенденции, отчасти характерные для всех людей, но особенно выраженные у лиц с определенными расстройствами. Наша позиция состоит в том, что противоположность является существенным свойством всех личных конструктов, т. е. та­ким свойством, от которого зависит само их значение. Мы бы согла­сились здесь с Фрейдом в одном: есть случаи, в которых сам человек оказывается настолько вовлеченным в конструкт, что избегает выра­жать его контрастирующий аспект, дабы не представить себя в лож­ном свете.

Тогда в практической работе психолог при интерпретации кон­структа клиента ищет не только сходства, но и противоположнос­ти. Кроме того, он стремится выяснить ширину диапазона пригод­ности конструкта как для сходных, так и для контрастирующих

Глава вторая. Основная теория

элементов. Он не в состоянии постичь полного смысла мысли кли­ента до тех пор, пока не поймет, насколько широко толкуется дан­ный конструкт.