Принципы духовно-ориентированного психотерапевтического диалога

Первый исходный принцип диалога – признание в собеседнике духовного «Я». Это может быть на уровне веры в то, что в человеке есть духовное «Я». Его можно не воспринимать, не чувствовать ни в себе, ни в другом, но верить, что оно есть. Даже на уровне знания, на уровне веры принятие духовного уже многое меняет в процессе психотерапии и общения. По мере развития нашей способности к диалогу эта вера переходит в уверенность и перерастает, наконец, в опытное знание того, что духовное «Я» существует. Появляется способность его воспринимать, узнавать, различать. И только тогда мы общаемся на духовном уровне. Не надо думать, что такая способность возникнет с самого начала, но к этому можно и нужно двигаться. В какие-то периоды нашей жизни мы можем чувствовать в другом его духовное «Я».

Второй принцип . Из того факта, что мы признаем духовное «Я » в человеке, следует,

что мы не можем воздействовать на собеседника и управлять им, не нарушая принцип Гиппократа: «не навреди! », потому что глубина личности является тайной для нас. Духовное «Я» – это тайна человека. Мы никогда не можем исчерпать духовное «Я». Можно привыкнуть к человеку и думать, что знаешь его до конца, что он скучен и неинтересен, но это ошибка, потому что мы видим только его наличное «Я ». Мы можем знать все привычки, особенности, но духовное «Я» не можем знать до конца, мы не в состоянии постичь глубину образа Божия в человеке. Мы можем с ним встретиться, соприкасаться, вступить в общение, но познать, изучить рационально мы. не способны и не должны на это претендовать.

Третий принцип. Психотерапевт подтверждает голос духовного «Я». Первое дело терапевта – слушать, а пациента – высказываться как можно полнее. В этом долгом высказывании он может сам осознать свою проблему, сам понять, что ему нужно. И я могу это понять, потому что сама линия жизни, сама логика событий, о которых говорит человек, о многом свидетельствуют. Надо прислушиваться и не торопиться высказывать свои мнения, решения, суждения. Важно понять внутреннюю логику развития этого человека. И когда происходит решение внутри человека, то можно в вопросительной форме сказать: «А может быть, это так? Может быть, в этом дело? » Тогда видно по его лицу, по его реакции, что именно в этом дело, и в глубине души он сам это осознает. И тогда он говорит: «Да, действительно, как будто Вы читаете мои мысли! Ведь я и сам так думал, именно так». Когда такое совпадение есть, это значит, что мы уже не от себя говорим, это то, что нужно данному человеку.

Четвертый принцип. Диалогический контакт возникает по мере принятия личности собеседника, а принятие личности каждого основывается на убеждении в духовном достоинстве человека, независимо от его наличного состояния. Диалогический контакт возникает потому, что мы с любовью относимся к человеку, принимаем его как своего близкого. Но если он несимпатичен, неприятен и говорит о неприемлемом и даже возмутительном, то принять и полюбить его без признания духовного «Я» невозможно. Состояние человека может быть очень тяжелым, но, относясь к нему на уровне признания его духовного «Я », мы постепенно способствуем изменению этого состояния. Изменение происходит уже на стадии выслушивания.

Пятый принцип . Следующим принципом диалогического консультирования является сопереживание человеку в его наличных жизненных ситуациях, горестях и радостях. Это контакт с наличным «Я» собеседника. При том, что мы говорили с вами о необходимости доминанты на духовном «Я», надо не отрываться от его наличного состояния, от его самых, с нашей точки зрения, «низких» запросов. Он может спрашивать, как познакомиться с такой-то знаменитостью, как лучше с девушкой общаться и т.д. Надо к его запросу отнестись с максимальным сочувствием, понимая, что для человека это очень важно.

Шестой принцип. Если принятие личности на основе его духовного «Я» безусловно, то принятие наличного «Я» человека опосредовано оценкой его проявлений. Консультант может не принимать такие проявления, как жестокость, лживость и т.п. Эта оценка определяется универсальными духовно-нравственными ценностями, а для верующего человека – христианскими заповедями. Это существенный принцип, отличающий данный подход от западных направлений психотерапии, потому что там господствует принцип неоценивания собеседника, и психотерапевт должен принимать клиента таким, каков он есть. В психоанализе же вообще отрицается объективность нравственных ценностей.

В диалогическом подходе дается духовно-нравственная оценка состояния человека. Это принципиально потому, что нравственное нарушение есть источник психических аномалий человека,. Совершая нравственное преступление, человек совершает преступление против себя, он внутренне разрушается как личность.

Седьмой принцип. Эмпатическое внимание способствует проникновению во внутренний диалог собеседника – диалог наличного «Я » и духовного «Я » – их противоречие, борьбу, конфликт или стремление к согласию. Когда есть сопереживание, вслушивание в то, что человек говорит, то постепенно выясняется, находится ли он в конфликте со своим духовным «Я » или он совершенно не чувствует в себе духовного (голоса совести, нравственности), находится ли он в сознательном противоречии со своим духовным «Я», или же способен прислушаться к нему, установить контакт духовного «Я» и наличного «Я». Мы выясняем степень духовной готовности нашего собеседника выслушать правду о том, в каком состоянии он находится, или понять самому эту правду. Речь идет о том, чтобы вступить в диалог с духовным «Я» собеседника, вслушиваясь в его внутренний диалог. Почувствовать, в ситуации какого выбора человек находится, вслушаться в эту борьбу, в то, как это противоречие, эта борьба происходят, значит понять, каковы возможности духовного пробуждения человека.

Восьмой принцип . Достижение внутреннего мира, исцеления, т.е. цельности личности собеседника, возможно лишь путем примирения со своим духовным «Я». В этом состоит суть исцеления физического, душевного и духовного. Чтобы стать цельным, необходимо быть в мире со своим духовным «Я» (поэтому консультант в своих суждениях и оценках подтверждает этот голос, его правоту).

Человек состоит из духовного, душевного и телесного. Если мы смотрим только на душевное и телесное, не видя духовного, то мы цельности этой не достигаем, и если лечим, то палиативно. Медицина пока лечит лишь телесное. С точки зрения духовно ориентированной терапии цельный человек должен непременно включать в себя духовный уровень и определять состояние личности. Следовательно, исцеление возможно благодаря примирению человека с его духовным «Я». Если человек не в мире, он в конфликте со своей совестью, со своим жизненным призванием, то консультант должен выявить этот конфликт и подтвердить голос духовного «Я». Без этого он не поможет человеку исцелиться.

Девятый принцип. Занимая позицию духовного «Я» собеседника, психолог помогает ему осознать причину отрицательных переживаний, связанных с угрызениями совести: не успокаивает, а способствует более полному раскаянию.

Обычно психотерапевты считают, что должны успокоить человека. Но надо не успокаивать, а способствовать полному раскаянию человека и порой уметь сформулировать более остро ситуацию, чтобы он почувствовал, что сделал. Эта тактика определяется конкретной ситуацией. Но совесть не надо успокаивать. По-настоящему психолог не успокоит, он только приглушит боль, а она зайдет вглубь, проявится в психосоматике. Надо выявить голос совести, чтобы человек осознал источник этой боли. Когда он понимает ошибку так, что готов ее исправить, изменить свою жизнь, понимая ложность своего прошлого пути – это больно, но другого способа духовного изменения человека, кроме пути покаяния, нет. И убедительным признаком истинного покаяния являются слезы.

Десятый принцип . Эмпатический контакт помогает говорить на языке собеседника, на уровне его культурного и личностного развития, убеждений, мировоззрения. В процессе эмпатического слушания нужное слово обретается, не выдумывается и не придумывается. Так, святитель Феофан Затворник в письмах к своей духовной дочери иногда использовал язык науки того времени, потому что собеседнице это было понятней, хотя ему, как святителю, был ближе язык духовный. Так и с современным человеком можно говорить о духовном на языке научном, психологическом, или, наоборот, на языке очень простом, житейском. Этот другой язык возникает только при духовном контакте с человеком. Подросткам надо уметь сказать их языком, и тогда это действует, а если мы говорим посторонним для них языком, то все проходит мимо, воспринимается как нравоучение, и возникает чувство протеста: «не учите меня жить».

Одиннадцатый принцип. Консультант должен исходить из конкретного запроса собеседника, выявляя скрытые в нем мотивы, глубинные истоки обращения. Духовные ценности не могут быть усвоены извне, но, будучи общечеловеческими, могут пробудиться, актуализироваться в значимой для человека ситуации. Таким образом, психотерапевт следует логике развития данного человека.

Человек обращается за помощью в какой-то значимой для него критической ситуации. И чем серьезнее, чем острее кризисная ситуация, тем больше она актуализирует все его силы, духовные и душевные возможности. Психотерапевт должен это учитывать и использовать. Критическая ситуация психотерапевтически важнее, чем ситуация обыденного взаимоотношения. При обостренности кризисной ситуации страдающий человек становится более восприимчивым к призыву своего духовного «Я». Так бывает, когда за помощью обращаются юноши и девушки с суицидальными намерениями. В этом состоянии человеку можно прямо сказать, что если он покончит жизнь самоубийством, то будет мучиться, продолжая свое существование в другой форме и сознавая зло, причиненное окружающим, но не имея возможности его исправить.

Двенадцатый принцип. В проблемах духовно-нравственного характера психотерапевт стремится помочь осознанию противоречия между духовным «Я» и наличным «Я». Он помогает осознать противоречие, но оставляет за консультируемым свободу выбора. Свобода выбора остается за человеком, она не нарушается. Важно тут показать, что вот вы стоите перед таким-то и таким-то выбором. Даже если человек пришел и уходит без желания нравственного изменения, ему необходимо сказать, что если он будет вести себя по-прежнему, то будет то-то и то-то; ему нужно сделать такие-то усилия, чтобы измениться. Он может сделать неправильный выбор, например, пойти по линии своих удовольствий, но потом увидит, что все идет так, как ему говорили. И, увидев причинно-следственную логику своих поступков, потом может переориентироваться. Но сказать ему необходимо наперед, что будет при его отрицательном выборе. И это может сработать впоследствии. Каждый свободен в своем выборе, но помочь нужно максимально, обрисовав ситуации того и другого пути, их жизненные и психологические последствия.

Тринадцатый принцип. О вненаходимости. Сохраняя свою ролевую позицию психотерапевта, не следует вступать с пациентом в отношения личного контакта и равноправия. Это разрушает творческий конструктивный диалог, создает и углубляет проблемы «переноса». Поэтому необходимо вырабатывать позицию вненаходимости, отстраненности от пристрастного личного отношения, ради объективности и полноты восприятия собеседника и его ситуации.

Важно с пациентом не вступать в личные отношения потому, что ситуации переноса очень опасны. И в диалоге возможны осложнения переноса, но они принципиально устранимы благодаря переводу отношений на духовный уровень и объективную позицию психотерапевта, если он не решает свои личные проблемы в процессе психотерапии.

Врачу особенно часто приходится сталкиваться с опасностью переноса, потому что он для больного – сверхзначимая личность. И ожидания пациента переносятся на врача. Образ его идеализируется – на врача переносятся и скрытые, нереализованные влечения больного. Наверное, у всех вас есть опыт такого рода?

А.: Вненаходимость нужна для того, чтобы не увязнуть в наличном «Я». Если мы видим в человеке его духовное «Я», образ Божий, то у него есть стимул стремиться к этому уровню и в общении, и в поведении.

Четырнадцатый принцип. Оптимальной психотерапевтической установкой является равновесие доминанты на собеседнике и вненаходимости. Противоположность доминанты на собеседнике и вненаходимости подобна двум координатам: вертикальной и горизонтальной. Надо стремиться к точке перекреста, потому что если вненаходимость чрезмерна, то мы впадаем в отчуждение, становимся посторонними, а если мы целиком сливаемся с собеседником, то теряем диалогическую установку, – мы уже не в диалоге: собеседника удваиваем, а себя теряем. Итак, мы обсудили четырнадцать принципов духовно ориентированной психотерапии. Отказ от любого из этих принципов нарушает заповедь «не навреди! ». Выполнение каждого из них необходимо, чтобы психотерапевтический диалог состоялся.