ПРАВО, СВЯЗАННОЕ С ПРИВИДЕНИЯМИ И С ПОЩЕЧИНАМИ

⇐ ПредыдущаяСтр 31 из 34Следующая ⇒

Отцом романтического правоведения был работавший в университете в Галле Самуэль Стрик, или на латыни Стрикиус. Он был деканом правоведческого факультета, тайным советником, словом, авторитетным ученым мужем, который своими многочисленными трудами обогащал юридическую литературу. Одна из самых известных его книг — " De jure spectorum" (" Право привидений", Галле, 1700).

В этом труде он выясняет запутанные правовые вопросы, возникающие в процессе явления привидений.

Особенно много сложностей вызывают хулиганствующие духи, когда речь идет об арендном праве. Может ли жилец отказаться от арендуемой квартиры, если в ней появились привидения? Если присутствие духов можно перенести, например, если они негромко стучат или подвывают в дальних углах дома, отказаться от аренды нельзя. В более сложных ситуациях жилец имеет право отказаться от аренды. Владелец дома обязан принять такой отказ, за исключением случаев, когда он может доказать, что ранее в доме никаких беспорядков не было, а привидения появились в нем только потому, что новый жилец восстановил против себя ведьм и колдунов.

В случае, если явление привидений бывает доказано, договор о купле-продаже объявляется недействительным Больше того, если зять получил в приданое такой дом, он может вернуть его тестю и потребовать восполнения приданого. В доме с привидениями осуществляется и освобождение от уплаты налога на дом.

Злой дух может поселиться не только в доме, но и в людях. Что произойдет, если он вселится в одного из супругов? Если это выявится еще в стадии помолвки, другая сторон; имеет право отказаться от брака. Но, если брак уже заключен, надо терпеть. Развода быть не может. Пример: с одной кроткой женщиной случилось, что в нее вселился кобольд. Присутствие злого духа проявилось в том, что женщина становилась все грязнее, а из дома одна за другой пропадали все ценные вещи. Муж совершенно разорился, но должен бы оставаться рядом с женой, потому что женщина так опустилась из-за кобольда, сама она не была виновата в этом.

Важный вопрос: найденные при помощи духов сокровища должны ли принадлежать нашедшему их или должны быть конфискованы в пользу государства? К данному случаю надо подходить осторожно, потому что возможно, что охраняющий сокровища дух послан не дьяволом, а является добрым духом. Есть различные варианты и в случае участия злого духа. Если дух не делает ничего, кроме того, что сообщает, где хранится сокровище, а человек сам находит его и приносит домой, он является законным обладателем этого сокровища. Но если дух учит тайным заклинаниям, с помощью которых можно получить сокровище, то есть предоставляет средства к их достижению, сокровища могут быть конфискованы.

Профессор Стрикиус распутывает далее целый узел сложных вопросов. Можно ли объявить умершим находящегося в отлучке мужа, если душа его появилась как привидение? Нет, потому что такое явление может быть и плодом мошенничества. Достаточным ли доказательством в случае убийства является явление окровавленного духа жертвы? Нет, по той же причине. — Можно ли оправдать преступление, если виновного уговорил совершить его кобольд? Только в том случае, если можно доказать, что кобольд долго уговаривал его и пригрозил: если тот будет сопротивляться, он свернет ему шею.

Другой известный труд декана Стрикиуса посвящен вопросам, связанным с правом пощечины. Он называется " Tractato juridica de alapa" (" Юридический трактат о пощечине" ).

Работа состоит из четырех глав; это демонстрирует серьезность и фундаментальность правовой разработки. Названия глав:

I. De alapae descriptione, или определение понятия " пощечина".

II. De subiecto active, или кто дает пощечину.

III. De subiecto passive, или кто получает пощечину.

IV. De effectu alapae, или последствия пощечины. Я не буду следовать научным рассуждениям профессора, только, как дилетант, отмечу то, что следует знать о его труде. Можно было бы подумать, что вся первая глава является, по сути дела, лишней, ведь пощечина — это пощечина, и объяснять тут нечего. Если бы это было так! Не может быть двух мнений о том, что если кого-то лягнули ногой по лицу, то это не пощечина. Но существуют значительные различия, когда пощечину отпускает человек, у которого на руке отсутствуют все пальцы. Произошел ли хоть один случай со времен сотворения мира, это не имеет значения. Возможность ситуации — вот что волнует настоящего правоведа. Словом, такая пощечина — уже не пощечина.

О гуманизме автора свидетельствует тот факт, что он утверждает, что хозяин не имеет права давать пощечину слуге. Но в определенных случаях муж имеет законное право дать пощечину жене, конкретно, в случае, если он застал ее целующейся с другим или — как мы уже знаем — если она пишет любовное письмо чужому мужчине или уходит из дома и возвращается только поздно вечером. Но если пощечина будет такой сильной, что из носа у женщины пойдет кровь, то это уже может быть поводом для развода.

А что будет, если жена даст пощечину мужу? Возможны два варианта:

1. Если муж сильнее, чем жена, он спокойно даст ей сдачи;

2. Если он слабее и акция возмездия не обещает быть успешной, он подаст на развод. В обоих случаях у мужа есть альтернативное право смириться с пощечиной и никак не отвечать на нее.

На устное оскорбление отвечать пощечиной запрещается. Этот юридический принцип важен уже потому, что возникает следующий правовой вопрос: если во время бала какой-либо господин приглашает на танец какую-либо даму, а дама отказывает ему в танце, имеет ли право данный господин дать пощечину данной даме? Ответ, естественно, отрицательный, потому что, с одной стороны, дама имеет право танцевать с тем, с кем хочет, с другой стороны, если отказ в танце и можно счесть оскорблением, он является оскорблением устным, отвечать на него пощечиной, как известно, запрещено.

На танцевальных вечерах и других подобных праздниках могут произойти и другие события. Мужчины с низкой нравственностью обычно ведут себя так, что дотрагиваются до высокоморальных девушек так, как это совсем не требуется во время танца. В таком случае провинившемуся сразу можно отвесить пощечину, ибо юридическое правило гласит: кто как провинился, так и должен быть наказан. Проступок грешной мужской руки может быть отмщен женской рукой.

Много полезных сведений можно найти в области относящегося к пощечине права, но это уже может представлять интерес для историков права.

Подобного рода юридические трактаты периода барокко занимают огромное место на книжных полках крупных библиотек. Писали труды по вопросам права незамужних, горячо спорили, может ли надеть фату невеста, которую в девичестве изнасиловали? Один правовед утверждал, что может; фата является символом целомудрия, а изнасилование связано лишь с физическими последствиями, целомудрие девушки при этом не страдает. Правоведы-буквоеды возмущались: каким бы образом ни лишили девушку невинности, она не может предстать с ее символом перед алтарем. Было и промежуточное мнение: хорошо, пусть девушке нельзя надевать в таком случае фату, но вот стоимость фаты она имеет право стребовать с жениха.

Докторант по имени Саймон Кристоф Урсинус вымучил из себя научный трактат о правах уличных девиц, видимо, старательно изучив на практике эту проблему (" De quaestu meretricio" ). Когда можно назвать женщину " меретрикс"? Если она раздает свои милости за деньги. А если она не принимает деньги, сколько кавалеров требуется, чтобы она заслужила это имя? Наука не высказывает по этому поводу однозначного мнения. По мнению некоторых авторов, однако, для этого необходимо иметь сорок (?! ) кавалеров. То, что мы дали меретрикс, нельзя требовать назад; если мы получили кредит и оставили за него что-то в залог, залог надо выкупить. Если мы не заплатили и не оставляли залог, а только пообещали гонорар, обещание имеет обязательный характер. От острых глаз юного правоведа не ускользнул ни один вариант. Может ли меретрикс оставлять завещание? И если да, то может ли она основать благотворительный фонд? Здесь автор, видимо, думал о Фрине, которая, по слухам, предложила построить крепостные стены Тебы на заработанные ею деньги. Самый запутанный правовой вопрос: если такая девушка свернет с пути гражданской бережливости и начнет легкомысленно тратить заработанные деньги, можно ли учредить над нею опеку? Ответ отрицателен, благодаря этому автор избегает необходимости анализировать, как можно представить деятельность опекуна.

Писали о праве бороды, праве молчания, праве носа, праве ног, праве рук, больше того, по отдельности о праве правой руки и праве левой руки, а также о правах отдельных пальцев и т. д.

И т. д.?

Даже у него есть свои права?

Вот именно, скромное и ничего не говорящее выражение " и так далее ", которое никогда до сих пор не жило самостоятельной жизнью, а покорно следовало за сутью, довольствуясь тем, что только указывает на существование более высоких и знатных понятий, это влачившее жалкую жизнь парии выражение " и так далее", которое никто и никогда не замечал и не ценил, благодаря профессору Стрикиусу выбралось из толпы парий и с высоко поднятой головой присоединилось к остальным правовым понятиям, как гадкий утенок, о котором выяснилось, что он — белоснежный лебедь.

Стрикиус написал о нем книгу под названием " Tractatio Juridica de Etcaetera". To есть " Юридический трактат об " И так далее". Какова история " и так далее"? В чем его суть? Когда можно применять его? К каким бедам может привести его неправильное применение? И так далее. Например, если в каком-то правовом акте надо перечислить все титулы находящегося на троне владыки, нельзя на третьем или четвертом титуле прервать перечисление, ради краткости вписав туда " и так далее". Кроме того, нотариус несет ответственность за составленные у него документы, поэтому он должен избегать применения " и так далее", потому что недобрый клиент может придраться к этому.

Из великолепного трактата мы узнаем также, что в те времена считалось тяжким оскорблением, если кому-то говорили: " Ты и так далее! " (" Du Etcaetera! " ) Хотя — как мы это уже знаем — пощечину за такое оскорбление дать было нельзя, но заявить на оскорбителя можно было, и судья обязан был строго наказать его. Строгие наказания, видимо, годились не только для возмездия. В результате применение этого выражения в качестве оскорбления постепенно прекратилось, тем самым восстановлена была и честь " И так далее".

И так далее.

Одиннадцатого марта 1878 года Академия Наук Франции стала местом интересного события. Ученый-естествовед Дю Монсель представил новое изобретение Эдисона — фонограф. Велико было изумление собравшихся, когда маленькая безжизненная машина вдруг заговорила и точно повторила только что прозвучавшие слова представления.

После небольшой паузы старый академик Булло вскочил из своего кресла, бросился к Дю Монселю и с несколько удивительной для ученого горячностью схватил того за горло… " Мерзавец, — кричал он. — Не хватало, чтобы какой-то чревовещатель дурил нас! "

Об этой истории рассказывает ее свидетель, Камиль Фламмарион[351], в первой главе своей книги " L'inconnu" (" Неизвестный" ). Он добавляет при этом, что разозлившийся старик не успокоился и через полгода. 30 сентября Академия проводила очередную сессию, и упрямый скептик попросил слова и заявил, что он все спокойно обдумал, но остается при своем мнении: фонограф был фокусом чревовещателя. " Ибо не может быть, — сказал он, — что благородные органы человеческой речи в состоянии заменить ничтожный металл".

Потомки ничего не знали бы о милом старце, если бы Фламмарион не увековечил его имя. Но был другой член Академии, который действительно обессмертил свое имя, — Лаланд, великий астроном. В 1782 году Бланшар представил миру свою летающую и управляемую лодку. Фантазия публики не знала границ, все уже представляли стаи летающих людей над Парижем. Лаланд поторопился охладить пыл. Он написал статью для " Журнала де Пари" в номер от 18 мая 1782 года. В этой статье тяжестью науки он опускал летающую лодку на землю. " С какой стороны мы ни взглянули бы на проблему, — писал он, абсолютно невозможно, чтобы человек поднялся в воздух и оставался там. Для этого нужны крылья огромного размера, и ими надо двигать со скоростью три фута в секунду. Только сумасшедший может подумать, что такое осуществимо".

5 июня 1783 года братья Монгольфье подняли в воздух первый воздушный шар…

Спустя месяц, 11 июля 1783 года, изобретатель парохода маркиз Жоффруа совершил первую поездку на колесном корабле по реке Сене. Свое изобретение он представил на рассмотрение правительству. Правительство переслало его в Академию. Ответ: эксперимент ничего не доказывает, этим делом заниматься не стоит.

Первых завоевателей воздушного и водяного океанов провалила на экзамене научная экзаменационная комиссия. Не больше удачи выпало и пионерам железной дороги. Официальная наука махнула рукой на изобретение: этот паровоз никогда не сдвинется с места, потому что его колеса будут вращаться впустую. Но колеса не прислушивались к шарикам ученых мозгов: они вращались, вращались, и паровоз поехал. Тогда было выдвинуто опасение, что быстрая езда навлечет на человечество тяжелые заболевания. По мнению Баварской королевской медицинской коллегии, у того, кто едет по железной дороге, будет сотрясение мозга, а у того, кто смотрит на нее со стороны, будет головокружение. По этой причине, — говорилось в ответе, — если уж государство пойдет на этот опасный эксперимент, пусть построит, по крайней мере, вдоль всей железной дороги ограду из досок высотой с железнодорожный вагон.

Фламмарион выставил к позорному столбу еще многих ученых.

Падение метеоритов на протяжении веков видели, наблюдали, регистрировали в разных частях Европы. Они представали глазам посетителей музеев, лежа в стеклянных витринах рядом с письменными свидетельствами, указывающими, где и когда они упали. Наконец Академия тоже очнулась от научной дремы и поручила Лавуазье, великому химику, подготовить доклад об этих фантастических камнях. На основании доклада Академия пришла к выводу, что все это невероятно, за действительность принятым быть не может, потому что камни с неба падать не в состоянии. Эти подозрительные камни выплюнул на свет какой-то неизвестный земной вулкан.

Проект проходящего по морскому дну кабеля академик Бабинэ назвал несерьезным. — С изобретателем газовых светильников Лебоном разделались, заявив, что лампа без внутренностей гореть не может. — Когда Гарвей выступил со своей теорией кровообращения, ученые коллеги с таким азартом набросились на него, что распугали даже всех его пациентов. В Парижском университете еще даже в XVII веке преподавались закостеневшие догмы школы Аристотеля, а на отважных рационализаторов подавались жалобы в Парламент. А Парламент в 1624 году принял решение о высылке их из Парижа и под страхом смертной казни запретил " преподавание новых идей, не соответствующих идеям признанных авторов".

Коллеги Гальвани в университете в Болонье нацепили ему на голову колпак с колокольчиками: высмеяли его и окрестили " танцмейстером лягушек".

В 1840 году французская Академия решила удостоить вниманием то странное явление, которое в те времена называли " животным магнетизмом" или " сомнамбулизмом" и о котором рассказывали чудеса. Сегодня это называется гипноз. После изучения проблемы было принято решение, что Академия в будущем будет уделять этим экспериментам внимания не больше, чем мании перпетуум-мобиле или химерам, связанным с квадратурой круга.

Собрание примеров Фламмариона я дополнил бы судьбой Эдуарда Дженнера, бессмертного представителя английской медицинской науки, основоположника оспопрививания. Когда он высказал идею, что бороться против оспы, этого проклятия человечества, надо с помощью прививок от больных коров, на него накинулась озверевшая стая коллег. Они избивали отважного новатора статьями и памфлетами. Некий доктор Мозель в своем возмущении обратился к общественности с пророческими словами: " Кто может сказать, какие последствия ждут нас, если мы вольем в человеческий организм сок животных? Какие мысли могут родиться спустя несколько лет в человеческом мозгу, отравленном жаром животных? Как скажется на человеческом характере влияние четвероногих? " Эти эффектные слова подхватили и другие. Доктор Рейли поместил на обложке своей брошюры цветной рисунок юноши с бычьей головой. Доктор Смит перемешал пену своей злобы с ядом лжи и не постеснялся в качестве устрашающего примера упрекнуть простодушного Дженнера печальным случаем. Жертвой был мальчик, которому сделали прививку из коровьей лимфы и который после прививки начал ходить на четвереньках; он мычал, как корова, и бодался, как бык.

Кому недостаточно этого краткого обзора, пусть перелистает историю изобретений и открытий; подобные случаи будут сыпаться на него, как отливающие металлическим блеском жуки с коровьих лепешек.

ДОВЕРЧИВЫЕ НЕВЕРУЮЩИЕ

Великий Химик, который взвешивает, смешивает и переливает жидкое вещество человеческого головного мозга, иногда как-будто приходит в шутливое настроение: он смешивает разнородные частички и ехидно радуется, какую странную массу ему удалось слепить.

Человек с таким перемешанным мозгом усваивает глубочайшие знания, разбирается в самых сложных ходах науки, раскрывает самые сокровенные тайны природы. Но он не может распознать сплетенную обыкновенным мошенником паутину лжи и с удивительной наивностью позволяет, чтобы ему буквально вдели кольцо в нос и заставили танцевать, как это делают ярмарочные комедианты с неуклюжим медведем. А ведь речь идет о таком же блестящем ученом, являющемся таким же украшением академий и университетов, как его коллеги-скептики, установившие скрипящие тормоза на колеса телеги прогресса.

Мы знаем академиков, которые позволяли обманывать себя так, как это не позволили бы не только бессмертные старцы, но и сообразительные школяры.

Героем из героев был Мишель Шазль, всемирно известный математик, достойный член Академии наук, автор новаторских научных трудов, обладатель золотой медали лондонского Королевского общества, зарубежный член Берлинской, Петербургской, Брюссельской, Римской, Стокгольмской, Мадридской и других академий. В течение восьми лет, с 1861 по 1869 годы, ученого дурачил один полуграмотный мошенник. За солидные деньги он продавал ему фальшивые письма знаменитостей мировой истории. Не десяток-другой, не сотню-другую, даже не тысячу-другую. За восемь лет он продал 27345 (двадцать семь тысяч триста сорок пять) писем. По основной научной специальности академика в его коллекции хранилось 1745 писем Паскаля, 622 письма Ньютона и 3000 писем Галилея. Великолепно разбиравшийся в математике ученый, не считая, выбрасывал деньги на эти письма. За восемь лет мошенничества он выплатил жулику 140000 (сто сорок тысяч) франков.

Паук не в состоянии так ловко оплести паутиной муху, как ловко сделал это мошенник по имени Врэн-Люка с потерявшим голову ученым. Вот сказка, которой он пользовался:

Граф Буажурден, бывший сторонник короля, бежал от революции. Он сел на корабль и направился в Америку. Поблизости от берегов корабль попал в шторм, утонул, а граф погиб в волнах. Спасательная экспедиция среди обломков корабля обнаружила сундук, в котором хранилась бесценная коллекция рукописей, принадлежавшая графу. После разгрома революции наследники получили драгоценный сундук, хранили его как семейную реликвию, но второе поколение уже не испытывало того почтения к памяти предков; разорившись, оно нуждалось в деньгах и было согласно продать несколько писем. Естественно, в тайне, чтобы самолюбие родни не было оскорблено. Несколько писем постепенно разрослись до 27345 штук, а ученый с голодной жадностью коллекционера бросался на письма, предлагаемые во все увеличивающихся количествах.

Письма были написаны на бумаге, вырванной из старых книг, старинным шрифтом. Автор подделки позаботился даже о том, чтобы выдержать бумагу несколько дней в соленой воде. Это соответствовало сказке о кораблекрушении и должно было помочь развеять возможные подозрения.

О бесконечной наивности великого математика свидетельствует тот факт, что он даже не поинтересовался: существовал ли вообще эмигрант по имени граф Буажурден? Правда ли, что он погиб в море? Кто его наследники? Где они живут? Возможно ли лично встретиться с кем-нибудь из них и осмотреть всю коллекцию? Все сомнения были рассеяны нахальным трюком фальсификатора: он продал ученому несколько редких писем, получил за них солидные деньги, а спустя несколько дней явился с грустным выражением лица и заявил, что просит вернуть письма, вот полученные за них деньги; дело в том, что один из наследников, генерал старого закала, страшно разозлился, узнав о случившемся. Он запретил продажу других писем и потребовал возвращения этих. Если и были в душе ученого какие-то сомнения, они тут же развеялись, как облака в летний день. Он сам умолял посредника, чтобы тот успокоил старого генерала, ведь у него, академика, письма находятся в надежном месте. Врэн-Люка взял на себя эту сложную задачу, уговорил старого ворчуна, и сокровища потекли из сундука в шкаф господина Шазля. Было, однако, в этой истории одно слабое место. Паскаль и Ньютон писали письма на французском языке, и ловкая фальшивка могла обмануть неопытный глаз. Но вот Александр Великий-то как мог переписываться на французском языке с Аристотелем, а Клеопатра на французском языке писать письма Юлию Цезарю? Ибо в первой сотне писем, извлеченных из сундука, были и такие редкости. И даже еще более странные, как это выяснится в дальнейшем.

Мошенник, не спотыкаясь, вел нить своего сказания. С удивительной ловкостью он продолжал ткать полотно рассказа. " Эти старые письма — не оригиналы, а переводы, сделанные в XVI веке, — говорил он. — Нет никаких сомнений, что оригиналы в то время еще существовали и переводы достоверны. Собрание оригиналов хранилось в Турском аббатстве, в архиве, там и были сделаны переводы. Оригиналы, правда, с тех пор затерялись, но сам Людовик XIV считал эти переводы достоверными и включил их в свое собрание рукописей. Вместе с мадам Помпадур он расширил коллекцию, которая в числе других королевских сокровищ сохранилась до Людовика XVI. Этот несчастный король в период революционных бурь подарил коллекцию графу Буажурдену, чтобы она не попала в недостойные руки якобинцев".

Ученый сохранял полное спокойствие.

И до самого заката своей жизни он мог бы наслаждаться созерцанием своей в тайне хранимой коллекции, если бы тщеславие не толкнуло его на то, чтобы с частью экспонатов выйти перед публикой. Руководили им не собственные амбиции, а национальная гордость француза.

Приобретенными им за большие деньги письмами он хотел доказать, что закон всемирного тяготения открыл не англичанин Ньютон, а француз Паскаль. Заслуга принадлежит французскому гению, и в империи физики он должен быть возвращен на трон, с которого его вытеснили англичане без всяких на то оснований.

15 июля 1867 года состоялась знаменательная сессия Академии наук, на которой Мишель Шазль выступил с заявлением и предоставил доказательства: переписку Паскаля с юным студентом Ньютоном, приложенные к письмам заметки, в которых излагался закон всемирного тяготения, и адресованные Паскалю письма матери Ньютона, в которых она выражает благодарность за проявленную в отношении ее сына доброту.

Это было как взрыв! Древнее сравнение с взбудораженным муравейником не в состоянии выразить наступивший после заявления переполох. Большинство аплодисментами приветствовало Шазля, ученого-патриота, вернувшего французскому гению утраченную славу, похищенную чужеземцем. Больше того, нашелся один известный химик, который подверг анализу чернила, использованные при написании одного из писем, и авторитетно заявил, что чернила изготовлены именно в тот период, к которому относится письмо. Но некоторые скептики кривили-таки рты. " Что-то тут не чисто, — говорили они, — ибо, судя по дате написания первого письма, Ньютон в то время был 12-ти летним школяром, так что невероятно, чтобы Паскаль доверил свое великое научное открытие такому мальчугану". Бросались в глаза и другие мелкие неточности, анахронизмы, которые ставили под сомнение подлинность писем. Включился в дискуссию и англичанин — сэр Дэвид Брюстер, знаменитый биограф Ньютона. Он прямо заявил, что вся эта переписка фальсификация, и, вообще, всем известно, что Ньютон начал заниматься физикой намного позже, а закон гравитации во время переписки Паскалю не мог даже сниться.

Профессор Шазль не потерял равновесия духа. Французским скептикам он ответил так, как принято в таких случаях: вы — плохие патриоты, не помогаете, а мешаете. Против английского ученого он бросил в бой свежую партию боеприпасов: письма от Галилея. Итальянский ученый адресовал их юному Паскалю и затрагивал в них, в частности, теорию гравитации. Следовательно, Паскаль занимался гравитацией уже тогда, когда Ньютон не родился.

Напрасно его убеждали в том, что Галилей в то время, когда якобы писались письма, был слеп. Через несколько дней он представил подлинное письмо Галилея на итальянском языке. Старый итальянец с радостью сообщал, что состояние глаз у него улучшилось и он вновь может брать перо в руки. В ответ противники нанесли решающий удар: одно из писем Галилея дословно переписано из вышедшей в 1764 году, то есть спустя более чем сто лет, французской книги. Книга называется " История современных философов", написал ее Саверьен. " Ха-ха, ответил упрямый академик. — Все было наоборот. Саверьен украл текст письма Галилея". И положил на стол письмо, адресованное Саверьеном мадам Помпадур. В нем автор выражает благодарность за то, что маркиза предоставила в его распоряжение из своей коллекции письма Паскаля, Ньютона и Галилея, оказав тем самым большую помощь в подготовке труда о современных философах.

Конечно, и говорить не надо, что все эти новые доказательства также были извлечены из мастерской Врэн-Люка.

Кто ж такой был этот Врэн-Люк?

Сын провинциального садовника, он окончил только начальную школу, но, оказавшись в Париже, проводил все свободное время в библиотеке, проглотил множество книг и, как все самоучки, нахватался абсолютно бессистемных знаний. Он стал конторщиком у одного парижского специалиста по генеалогии, который за большие деньги составлял родословные. Там он научился основам фальсификации документов. Случайность свела его с по-детски наивным академиком, он осознал возможность и начал грандиозную фальсификационную операцию, о которой вначале и сам не думал, что она пройдет с таким наполеоновским триумфом.

Два полных года бились волны приливов и отливов научного спора. Шазль категорически отказывался рассказать, как ему достались эти письма. Он тактично хранил тайну семьи Буажурдена. Когда его совсем прижали к стене, он открыл свои шкафы перед несколькими коллекционерами автографов и представил им все свои сокровища. С помощью фантастических редкостей он хотел доказать подлинность их происхождения.

Коллеги-коллекционеры с изумлением смотрели на открывшиеся перед ними чудеса. Там хранились 27 писем Шекспира, 28 — Плиния, по 10 — Платона и Сенеки, 6 — Александра Великого, 5 — Алкивиада и сотни писем Рабле. Отдельными пачками лежали в ящиках написанные много столетий назад письма влюбленных: некоторые из них были адресованы Абеляром Элоизе, 18 — Лаурой Петрарке, а одно — жемчужину коллекции — сама жемчужеподобная Клеопатра написала Юлию Цезарю. И когда казалось, что этим все интересное уже было исчерпано, старый академик с легкой улыбкой достал письмо Аттилы, затем — письмо Понтия Пилата императору Тиберию, а в заключение продемонстрировал письмо Марии Магдалины, адресованное воскресшему Лазарю!

Это уникальнейшее послание гласило:

" Мой горячо любимый брат, что касается Петра, апостола Иисуса, надеюсь, что мы скоро увидим его, и я уже готовлюсь к встрече. Наша сестра Мария также рада ему. Здоровье у нее довольно хилое, и я поручаю ее твоим молитвам. Здесь, на земле галлов, мы чувствуем себя так хорошо, что в ближайшее время домой возвращаться не собираемся. Эти галлы, которых принято считать варварами, совсем не являются ими, и из того, что мы здесь наблюдаем, можно сделать вывод, что свет наук разольется отсюда по всей земле. Мы хотели бы видеть и тебя и просим Господа, чтобы он был милостив к тебе.

Магдалина ".

Только такой фанатичный патриот Франции, как Шазль, мог не заметить бросающейся в глаза тенденциозности. Размахивающие светящимися факелами науки предки галлов нужны были в письме, чтобы французское сердце Шазля вздрогнуло, и он не жалел денег на документ, с огромной силой доказывающий гениальность галлов.

Но для других его соотечественников это уже было слишком. Марию Магдалину переварить они не смогли и обратились к профессору с просьбой разрешить ученым и экспертам по почеркам исследовать коллекцию. Профессор был неумолим. Свой отказ маниакальный безумец с хитрым упорством мотивировал так: " От этой проверки ждать нечего, ибо ученый не является экспертом по почеркам, а эксперт по почеркам — не ученый".

Он и в этот раз не поддался и о самой явной фальшивке готов был доверчиво дать клятву, что это подлинник.

Лавину обрушила случайность. Маэстро Врэн-Люка смошенничал и в своих отношениях с имперской библиотекой и попал в руки полиции. Там заинтересовались и другими его делами и распутали нити сказки о Буажурдене. Признание жулика сломило профессора. На состоявшейся 13 сентября 1869 года сессии Академии наук он с раскаянием признал, что его крепко обманули и слава открытия гравитации по праву принадлежит Ньютону.

Врэн-Люка в суде цинично защищался. Он не нанес ущерба господину Шазлю, ибо восторг, доставленный подделками, стоит 140 тысяч франков. Кроме того, он оказал услугу родине, направив всеобщее внимание на ее славную историю.

Родина оказалась неблагодарной. Врэн-Люка был осужден на два года тюремного заключения.

Смех не убил Мишеля Шазля. Он переварил боль разочарования, позор судебного заседания. Не смог он переварить только паштет, который тяжким грузом лег на его желудок, когда профессору было восемьдесят восемь лет. От этого он и скончался 8 декабря 1880 года.

* * *

Стоило бы составить антологию случаев с обманутыми учеными. Ее название, правда, было бы неудачным; вместо цветочной гирлянды получилась бы гирлянда из овощей.

К разряду невинных относится шутка Фонтенеля. Почтенный старец, который вообще-то дожил до ста лет и был генеральным секретарем Академии наук, пригласил к себе на обед коллег из академии. После обеда все вышли прогуляться в сад, где хозяин обратил внимание гостей на странное явление. " Потрогайте, господа, этот стеклянный шар. На него сейчас прямо светит солнце, а он вопреки этому в верхней части холодный, а в нижней — теплый. В чем может быть причина этого? " Ученое общество щупало шар и размышляло. Звучали мудрые и обоснованные мнения. Наконец Фонтенелю надоели объяснения. " Думаю, что я смогу правильно объяснить явление. Я перед этим выходил в сад, и тогда шар был теплым сверху и холодным снизу. Я перевернул его, и сейчас, когда господа вышли в сад, он теплый снизу и холодный сверху".

Более злую шутку сыграл с лондонской Академией сэр Джон Хилл (1716-1775). После-того, как он безуспешно штурмовал ученое общество, а его упорно не принимали в члены Академии, он замыслил месть. В один прекрасный день секретариат Королевского Общества /получил сенсационное письмо. Оно было зачитано на ближайшей сессии. Автором послания был провинциальный врач, который сообщал, каких удивительных результатов ему удалось добиться с помощью дегтярного раствора. Один матрос сломал ногу; он сложил сломанные куски, смазал их дегтем, наложил повязку, и через пару дней обе части полностью срослись. Матрос мог пользоваться ногой, как будто никогда не ломал ее.

В те времена много говорилось о лечебных свойствах дегтя; особые чудеса рассказывали о содержании дегтя в египетских мумиях. Верящим в деготь ученым весть была на руку, она служила еще одним доказательством правоты их теории. Нашлись и скептики; они сомневались в том, что нога матроса была сломана полностью; провинциальный врач, может быть, преувеличил, и исцеление не было таким быстрым. Дискуссии еще продолжались, а провинциальный врач объявился вновь. " В своем предыдущем письме я забыл упомянуть одну вещь, — писал он. — Я забыл написать, что сломанная нога матроса была из дерева".

Жертвой еще более грубого розыгрыша стал французский ученый-естествоиспытатель Бори де Сен-Винсан (1780-1846). С его именем связана знаменитая история о хоботных крысах. Отставной зуав[352]по имени Бриньон обратился к нему с предложением купить несколько удивительных невиданных животных. Это были крысы, но не такие, как их обыкновенные европейские сородичи. Хвост у них был короткий, а нос переходил в хобот длиной в несколько сантиметров. Это так называемые сахарские хоботные крысы, — сказал он (Rats a trompe du Sahara). За триста франков ученый приобрел самца и самку. Крысиная пара не заставила себя ждать с семейными радостями, вскоре на свет появились крысята, но ни у одного из них хобота не было. Выяснилось, что зуав раньше прислуживал в прозекторской и, применив приобретенные там навыки, ампутировал крысам хвосты и пересадил им на носы.

В научных кругах Германии большой переполох вызвало открытие, сделанное профессором Вюрцбургского университета, герцогским советником Я. Б. А. Берингером. Во время прогулки он нашел в заброшенной каменоломне интересные вещи: окаменевших пауков, гусениц, червяков и им подобных. Профессор заинтересовался этим и повел в каменоломне регулярные поиски. Количество находок увеличивалось. Окаменевшие змеи, лягушки, ящерицы извлекались им на поверхность, а однажды — какое чудо! — он нашел паука вместе с паутиной, в которую как раз попала муха. Сенсация обретала все большие размеры. На некоторых из извлеченных камней можно было увидеть изображение солнца и луны, везучий ученый нашел даже изображение кометы. Наиболее ценную часть находки составляли неповрежденные камни, на которых на иврите было начертано имя Иеговы. И все это было не выбито в камне, а вырезано рельефным шрифтом!

Все терялись в догадках. По мнению одних, эти камни являются творением Lusus naturae, игры природы. Как если бы мы вылили ведро воды на землю, а вода впитывалась бы в нее, приобретая самые причудливые очертания. Все это так, — рассуждали другие, — но если мы даже выльем тысячу ведер, все равно мы не увидим поймавшего муху паука или безошибочно написанное имя Иеговы. Тут можно думать только об одном, что эти камни появились не случайно, они сознательно созданы пронизывающим со всех сторон природу мыслящим и действующим всемирным духом, anima mundi.

У профессора Берингера было иное мнение, и он в соответствующей блестящей форме представил его научному миру. Вместе со своим учеником по имени Георг Людвиг Хюбер он систематизировал материал, описав его в виде докторской диссертации, приложив к ней в качестве иллюстраций великолепные гравюры на меди. Книжечка была издана в 1726 году в Вюрцбурге; из ее длинного названия мы возьмем лишь два первых слова: " Lithographiae Wirceburgensis etc." (" Вюрцбургские надписи на камне" ). В те времена это был научный трактат, сегодня это лакомство для библиофила; очень немногие библиотеки могут похвастаться его наличием[353].

⇐ Предыдущая 25 26 27 28 29 303132 33 34 Следующая ⇒