Спонтанная религиозность ребенка

⇐ ПредыдущаяСтр 3 из 8Следующая ⇒

Духовный образ (Gestalt) человека в сути своей простирается от будничного сознания до высших духовных сфер, но полностью осознается только на уровне будничного сознания. Специфически человеческие способности, такие как мышление, познание вообще, намеренное воспоминание, предчувствие и интуиция при определенных обстоятельствах как бы свыше проникают в сферу сознания. Сознание ребенка после рождения довольно быстро «снижается», т.е. высшие части духовной сущности становятся надсознательными, причем само сознание еще долго не соответствует сознанию взрослого. Духовная сущность маленького ребенка, как и человека архаической культуры, сохраняет связь со сферой архетипов, т.е. со смысловым значением вещей, природы, материи. Это значит, что мир, воспринимаемый ребенком, вряд ли — или во всяком случае, никогда не в той же мере, что у взрослого — структурирован понятийно. Восприятие, воспринимающее внимание имеет в значительной степени чувственный характер. Через восприятие проявляется излучение чувственной воли воспринимаемого мира. Ребенок воспринимает, удивляясь и любуясь, поскольку у него для воспринимаемого нет понятий. Это проникновение мира превращается в воспринимающем ребенке в способность чувствовать и желать; это не субъективные эмоции, не воспоминания, не ассоциации — это подлинная ощутимая суть вещей. Этот же способ восприятия оказывает воздействие и на тело.

Непосредственно после рождения силы начинают освобождаться от телесности. Из головной системы (которая локализована главным образом в голове, но нервами распространяется по всему телу) высвобождаются силы мышления и воображения, из тела ощущений (вегетативная нервная система) — силы познания и ощущения, из физического тела — сила воли. Перед высвобождением эти силы служат биологической жизни и направляют ее сообразно восприятию.

Освободившись от своей первоначальной миссии, они оказываются в распоряжении человеческого Я и начинают действовать как силы интеллекта. Они делают возможным «учебу» и обучаемость, в ином случае они действуют как силы воли ребенка. Мир восприятия, который первоначально был непосредственно связан с духовной сущностью ребенка как мир значений, теперь начинает действовать на духовно-душевную сущность ребенка через свободные силы и органы чувств, через возникающие смысловые области. Это воздействие через свободные силы распространяется также на весь организм, поскольку в раннем возрасте процесс высвобождения еще не завершен: то, что происходит с силами, в свою очередь влияет на биологическую жизнь, из которой эти силы происходят. Во сне, когда они снова более или менее интегрируются 8 организм, они привносят в него влияния. Б более раннем возрасте было иначе. До полутора-трех лет Я еще не идентифицирует себя с организмом, с ощущающей оболочкой вокруг тела (ребенок еще говорит о своей телесности во втором или третьем лице, он еще не «проскользнул» в нее). Я живет в восприятии и оттуда, сообразно с тем, что оно воспринимает, «работает» над телесностью, прежде всего над центральной нервной системой, а через нее — она ведь еще гораздо живее, чем во взрослом состоянии, — одновременно над всем организмом. В этой «работе» над телом, по-видимому, состоит воздействие мира восприятия на ребенка, который гораздо более чувствителен к нему, чем взрослый. Влияние происходит в основном не через органы чувств. Весь организм еще является органом чувства, пра-ощущением, пра-чувством — органом воспринимающего чувства и встречной формируемой воли. Она формируется самой сутью мира. Каждая форма, каждое качество излучает эту волю, из-за которой она возникла и приняла свою неповторимость. Ведь ставшие свободными силы не полностью независимы, они сообща ют организму то, чему подвержены, чем сформированы. Воздействие на организм уменьшается по мере того, как восприятие все больше и больше происходит посредством органов чувств. Непосредственное воздействие внешнего мира уменьшается по мере того, как он все более становится собственно «внешним миром», развивая в органах чувств физические, химические, а в мозгу и электрические процессы. Тем самым часть воздействия теряется. Роль органов чувств как раз и состоит в том, чтобы парализовать воздействия, иначе человек оставался бы слишком сильно зависимым от них33.

Можно рассматривать чувственный мир (да и сверхчувственный мир) как излучение воли3* или как некое воздействие на наше чувствование. Так действуют на нашу эмоциональную жизнь творения искусства или красота природы. Все, что имеет форму, так же и в том смысле, что оно имеет качество, представляет некую формирующую или придающую данное качество волю. Относительно искусства и техники формирующую волю идентифицировать нетрудно. Что же касается архаического сознания, а также маленького ребенка на определенной стадии развития, то вещи не просто наличествуют, но происходят, они суть процессы (даже камень). Этот постоянный процесс, эта длящаяся непрерывность вещей сохраняется, поддерживается сохраняющей волей. Августин, Бонавентура и Фома Аквинский называют эту волю Божьей волей или волей Троицы. Бог «видит» мир и дает его видеть, посылая свет, который есть сама вещь. Эта воля или это видение имеет речевой характер и сообщает архаическому или детскому сознанию содержания и чувства, не передаваемые словами. По мере развития сознания человеческая чувствительность к этой поддерживающей мир воле ослабевает и в конце концов пропадает. Вещи просто есть —-хотя философский смысл этого «бытия» отнюдь не ясен.

Этот мир воздействует извне на «подражающего» ребенка через внимание, через фильтр индивидуального выбора. Воздействие касается всего организма, и одновременно ребенок благодаря чувствующему вниманию схватывает, охватывает, постигает «значение» вещей, их говорящий характер (логос), хотя это нельзя назвать «познанием». «Познание», «религиозность», «мышление», «восприятие», «сознание» — суть категории, которые обязаны своим появлением рефлексирующей способности души самосознающей. Ибо только благодаря тому, что человек способен посмотреть на свое сознание и его жизнь, возможно открыть эти категории.

Если бы мы могли спросить ребенка или человека архаической культуры, религиозны ли они, есть ли у них «вера», они бы не поняли вопроса. Ибо для архаического человека и частично для маленького ребенка мир «полон смысла», мир несет в себе и передает значение. Воспринимаемое в мире есть знак некой «речи», то есть знак некоего значения. Там, где обнаруживается «речь» — то есть значение, — там непредвзятая душа естественным образом ощущает или узнает «кого-то», какую-то личность как источник речи, знаков и значений. Религиозность архаических народов (или то, что позже назовут религиозностью) обнаруживается в том, что они видят в мире некий смысл и его источник, то есть Говорящего. Это видение распространяется на все. Каждая воспринимаемая вещь, каждый процесс, каждое действие есть знак, имеющий значение, то есть он читаем и доступен пониманию. Поэтому каждая вещь, каждый процесс, каждое действие сакрально, священно — Бытие во всем творении, ткань, текст знаков и значений. Поэтому религиозность ребенка и архаического человека состоит не из мыслей или слов, и даже не из ощущений, они бы тоже отличались от обыденности, от жизни. Профанное, мирское в нашем смысле для (идеального) архаического сознания вообще не существует. И не существовало бы для ребенка, если бы мир взрослых не направлял его к сознанию профанного, в сторону десакрали-зованности, неосвященности жизни. К осознанию жизни как лишенной святости.

Внимание ребенка направлено на данный ему мир, и ребенок живет под его воздействием, в «подражании», которое, если смотреть со стороны мира, может называться влиянием: сначала ребенок полностью становится нечто, вплоть до телесности, потом это нечто воспринимает, Факт восприятия означает, что есть присутствующий как бы в зародыше субъект, который остается независим от восприятия и для восприятия. Для ребенка источник речи, Я, находится еще вне организма и ощущается вне организма (он идентифицирует себя с ним приблизительно с того времени, когда начинает говорить «я», причем речь идет собственно об ощущении телесности). Поэтому и сущности, источники значений данного мира ребенок ищет «снаружи» (вне себя самого), у него нет другой возможности, так как сознательная внутренняя жизнь начинается только тогда, когда он начинает говорить «я» — до тех пор собственное тело является для говорящего также «снаружи», где есть вещи. Ребенок в целом — это единство духа, души и тела. Он весь — чувство, он живет в единстве внешней и внутренней воли. Если он хочет, он хочет целиком, нет другой мысли, другого ощущения, которые влияли бы на желание, на эту волю: ребенок сконцентрирован. «Я» не имеет никакой отдельной от мира «собственной жизни», она появляется позже с возникновением ощущения себя, с появлением Эго; пра-ощущение и ребенок не эгоистичны. Другими словами, организм еще в полной мере является инструментом духа, о котором ему сообщает душа; можно сказать, что ребенок — несовершенный инструмент, который еще не полностью управляется духом, еще не совсем захвачен своим Я. Пока дух ребенка, его Я приводит в действие тело — активность происходит не из биологического начала, не из жизни организма, она не является, к примеру, рефлексом, — деятельность сакральна («действо»), является религиозной церемонией, т.е. знаком, совершенным выражением Я, духа в чувственном мире, и точно так же сакральна, как сам чувственный мир в его данности.

В жизни архаических народов таким образом свершились все изменения природы человеком. Сельское хозяйство, животноводство, строительство домов, профессии и виды культурной деятельности (письмо) происходят из культа. Они появились как религиозные, т.е. не просто полезные виды деятельности, а впоследствии были десарализованы. Мир для архаичного человека и для ребенка — это откровение. Все, что воспринимается чувством, коль скоро оно является как сообщающая воля, указывающая на свой личностный источник, имеет религиозную ауру: поэтому вода, краски, растения священны, чудесны. Все есть чудо и святыня: жизнь, мир, бытие. Это относится и к современному ребенку, хотя и с ограничениями. Различие между архаичным сознанием и сознанием современного ребенка довольно велико потому, что ребенок живет в окружении взрослых, чье сознание значительно удалилось от архаичного. Поэтому ребенок в процессе развития очень скоро утрачивает чувство святости вещей, либо это чувство формируется лишь рудиментарно, ведь в духовно-душевном развитии в общем отражается менталитет окружения, пусть и индивидуально различный. Можно утверждать, что сегодня ребенок живет, в сущности, в двух различных типах сознания. В первом отражается тенденция к профанированию, навязываемая взрослым окружением. Второй тип сознания, который легко пробудить, — «религиозное» или сказочное сознание. Известно, как легко ребенок входит в мир сказок, если его фантазия еще не парализована телевидением. Религиозное сознание очень близко ребенку. А в сказке каждая вещь, поступок и событие имеет значение, точно так, как это соответствует религиозному сознанию.

Хотя и большинство взрослых охотно слушают добрые и хорошо рассказанные сказки и при этом выходят из будничного сознания, все же сказочным сознанием люди проникаются редко; на заднем плане то и дело вспыхивает будничное сознание. Сказочное сознание — это приятная разрядка, она не принимается взрослым так серьезно, как ребенком. Для ребенка сказочный мир — это состояние, полностью ему соответствующее, и он целиком погружается в сказку.

Для архаичного и детского сознания доступно (в экстремальном случае) все, что сегодняшнему взрослому достается только в результате собственной деятельности, как, например, мышление или познание. То, что сегодня наблюдается как процесс познания, независимый от объекта и даже от субъекта, не было для архаического сознания отделено ни от объекта, ни от субъекта. Процесс познания был еще един с (тем, что позднее стало) объектом и (тем, что позднее стало) субъектом, и это единство сообщало (познанному) миру свою святость: это был духовный процесс, в котором реченная воля и мировое чувство еще действовали и были познаваемы. «Познание» еще принадлежало миру — поэтому мир был светлым; одновременно человек познавал в опыте духовный процесс — насколько на этом этапе вообще можно говорить об «опыте». Правильнее сказать: духовный процесс также был частью данности, совпадал с тем, что впоследствии станет содержанием процесса познания. В этой структуре сознания данность относится к «опыту», играет центральную роль. Мир, бытие является даром, — дан человеку. Сегодня такая окраска чувства (приятие мира как дара свыше) в жизни взрослого почти полностью отсутствует, хотя имеют место исключения, например, если человек заболевает, и его возможность воспринимать мир ослабевает, а затем снова полностью восстанавливается. Тогда в человеке пробуждается чувство благодарности33.

В спонтанной игре ребенка самый простой предмет, самое простое событие приобретают религиозный характер, если играющий ребенок действительно поглощен игрой. Лист бумаги, кусок дерева, камешек или песок могут быть неистощимым источником чувств, пока в душе не начинают преобладать рациональное мышление и утилитаризм.

Тема для размышления:

15. Из-за чего возникает спонтанная религиозность и на что она воздействует?

Тема для медитации:

15. Простота вещей проявляется в их значении.

«Я» и свободные духовные силы

«Я» присутствует в человеке с самого начала; осознание Я обычно развивается в возрасте от 1, 5 до 3 лет. До этого Я является надсознательной способностью, точнее, способностью внимания, которая яснее всего сказывается в обретении речи и мышления. Но уже до этого Я ребенка проявилось в том, что он распрямился и стал ходить, а не ползать. Оба эти «достижения» физически невероятны и осуществляются — как и феномен речи и мышления — только е нормальной, говорящей и мыслящей человеческой среде. Впрочем, даже и до этих достижений имеются признаки существа Я. Таков первый коммуникативный жест — зрительный контакт, возможный только между людьми. Сравните этот пристальный, глубокий, заиитересованный внутренний жест, который позволяет установить зрительный контакт (в том числе и между взрослыми людьми), и взгляд окулиста, имеющий то же направление, но совершенно иной характер. В этих двух разновидностях взгляда обнаруживаются две полярные формы внимания: воспринимающая и интенциональная. Интенциональное внимание направлено на заранее определенный предмет, в то время как воспринимающее внимание ищет свой предмет, ожидает его и помогает ему (например, какой-то новой мысли) оставаться и не исчезать. Зрительный контакт осуществляется воспринимающими взглядами двух партнеров и сразу прекращается, если хотя бы один из них задумывается или отодвигается в тень своего эгоистичного сознания. Поэтому такой контакт между взрослыми редко бывает продолжительным. Появляется все больше людей, которые вообще не способны и не желают его испытывать. При зрительном контакте взор не имеет никакой определенной цели, определенного предмета, но встречает взгляд другого Я-существа. Контакт происходит, возникает, становится, но никогда не останавливается.

Второй коммуникативный жест Я — это улыбка: исключительно человеческая черта. Через несколько недель после рождения (в наше время, однако, все раньше), вслед за первым зрительным контактом ребенок отвечает улыбкой на улыбку.

Благодаря этим двум феноменам Я все больше захватывает организм и открытым образом использует его для самовыражения. Я — человеческое внимание — настроено на смысл и значение. Вследствие этого может осуществляться отнюдь не механическая связь между знаком и значением, которая является основой обучаемости и способности к учебе. Эти способности не являются ни вторичными рефлексами, ни формами поведения, и они приобретаются не в соответствии с этими формами.

У животных формы поведения, рефлексы, в том числе вторичные рефлексы, всегда служат сохранению физической жизни; у человека глубокое, самозабвенное внимание, самоотдача не зависят от биологических аспектов. Вскоре после рождения у ребенка остаются лишь некоторые рефлексы и почти никаких биологически полезных инстинктов. То, что у взрослого человека иногда называется «инстинктивным», на самом деле не естественное, а вторичное явление, большей частью вредное для здоровья (например, курение).

Если сравнить человеческое существо с животными (высшими млекопитающими), бросится в глаза различие, определяемое вниманием и связью внимания с поведением:

а) Внимание человека может отключаться от биоло-

гических требований, внимание животного — нет

(разве что у детеныша, и то, по-видимому, вслед-

ствие дрессировки).

б) У человека между восприятием и действием

обычно наступает момент осознания; у животно-

го определенное восприятие вызывает или блоки-

рует определенное действие.

в) Человеческое внимание может направляться набиологические процессы, на факты и вопросы бы

тия, философии, искусства и на те удовольствия, которые осуществляются через биологические процессы; у животного «внимание» практически определено биологическими потребностями и всем, что сюда относится; оно направляется мудрыми инстинктами, которые служат жизни. У человека такие инстинкты полностью отсутствуют. Внимание и поведение человека по существу свободны (или могут быть свободны), у животного они определяются его видовой принадлежностью и обстоятельствами (например, временем года). Различие отчетливо обнаруживается в коммуникации и в ее формировании. Звуки, издаваемые животными, являются врожденными, а не заученными; родной язык человека обусловлен лишь средой, и от нее же зависит, научится ли он вообще говорить. Отсюда ясно, что в человеке ощущающий, живой организм соединяется (сообразно своим возможностям) с полностью свободной духовной сущностью. После рождения эта сущность все сильнее овладевает организмом и стремится использовать его как инструмент выражения. Понятно, что главный и центральный способ самовыражения — речь. При этом поведение Я как духовной сущности представлено речевым намерением, фактором значения, в то время как роль организма реализуется в движении речевых органов; взаимодействие этих двух частей — показательный пример связи Я и организма.

Движения, которые служат речи, и человеческие движения вообще — в отличие от движений животного — не инстинктивны. В животном царстве инстинктивные движения управляются телом ощущений, реагирующим на воспринимаемую среду и на состояние организма (например, голод). Тело ощущений здесь есть некая форма поведения и реагирования, зависящая от вида животного. Человек, кроме тела ощущений, обладает ощущающей душой, которая состоит из совокупности сил, высвободившихся из тела ощущений в течение жизни. Ощущающая душа — это первая форма проявления сознательного Я. Поэтому роль тела ощущений у человека, по сравнению с животным, очень незначительна. У животных тело ощущений связано со всей естественной средой, чувствует его, побуждает животное к действию и управляет его активностью. Таким образом, серне не нужно обращать внимание на ноги, когда она сбегает по крутому галечному склону — да и нет у нее на это времени. У человека тело ощущений связано не с природой, а с ощущающей душой. Оно состоит, как уже было сказано, из сил, похожих на те, из которых состоит ощущающая душа, только они не сформированы, они не предписывают строго определенного поведения. Свободные силы чувства у ребенка — это силы «подражания». Они могут — в отличие от сил тела ощущений — в момент «подражания» принимать любую форму. Поэтому их можно, в каком-то отношении, рассматривать как силы познания. В процессе познания соответствующие силы (мышления, чувства и воли) принимают форму сообразно познанному. Они сформируются не навсегда, то есть не станут привычкой. Мыслительные силы могут, например, время от времени принимать форму некой мысли, чтобы затем выйти из этой формы и перейти в другую мысль. Свободные силы чувства — сверхсознательно через Я — могут направлять работу речевых органов. Поскольку познающее (свободное) чувствование как бы в растворенном виде содержит то, что позже выделится из него как мышление, то «подражанию» доступно и содержание (значение) того, что говорится в окружении. Свободные силы ощущающей души передают импульсы Я, так как они первоначально под воздействием Я высвободились из тела ощущений. Они находятся в распоряжении Я.

Свободные силы чувства используются в движениях тела. Одновременно они воспринимают форму движения, которая определяется чувством движения: оно сообщает нам, в том числе и через свободные силы, какие движения мы выполняем руками или ногами (при этом нам не нужно смотреть на свои руки и ноги). Это разумеется само собой, так как взглядом мы смогли бы зафиксировать только уже выполненное движение, его рисунок, форму, — но тогда, чтобы выполнить движение, пришлось бы заранее задать его форму. В этом состоит функция чувства движения. Поскольку человек может выполнить почти любое движение (например, рукой), в чувстве движения должны действовать полностью свободные, не связанные с формой силы, которые направляет Я. Выражающие движения и движения речевых органов не планируются, не отмеряются, не предоставляются заранее, не имитируются сознательно, они происходят сверхсознательно, вне компетенции чувства движения.

Вместе со свободными силами чувства 8 движениях действуют свободные жизненные силы. Они — силы роста биологической жизни, однако, в отличие от физических сил, они определяют также форму роста, структуру органов. Поэтому они могут быть названы формирующими силами. У животного в их функции входят, помимо роста, также движения, которыми управляют врожденные образцы ощущения и восприятия ощущающего тела. У человека уже при обретении им речи должны иметься в наличии свободные жизненные силы и чувственные силы, чтобы речевые органы смогли выполнять соответствующие не врожденные весьма сложные действия. Высвободившиеся из биологических функций жизненные силы точно так же бесформенны, как и чувственные силы, высвободившиеся из ощущающего тела. Поэтому человек способен освоить любую звуковую систему и воспроизвести ее.

По мере высвобождения формирующих сил витальность с возрастом снижается, что заметно, например, в более медленном заживлении ран.

Высвобождение ощущающих и жизненных сил является с рождения и до смерти непрерывным процессом, который примерно через каждые семь лет отмечается каким-нибудь узловым пунктом, какой-то вехой (смена зубов, половое созревание). Смена зубов показывает, что ребенок готов к школе. Формирующие силы, которые создали новые зубы, высвобождаются и теперь находятся в распоряжении интеллекта. Педагогика работает — через Я — со свободными силами ощущения и жизненными силами, дрессировка использует формы поведения и реакции, связанные с биологией, чтобы создавать вторичные формы инстинкта и рефлекса.

Подобно тому, как при физическом осуществлении речи наше Я с помощью свободных ощущающих и жизненных сил сверхсознательно приводит в движение органы речи, так при художественной деятельности, в большинстве случаев благодаря сознательной учебе и тренингу, органами высказывания становится руки или все тело. В умелой творческой активности сознание тоже занято только содержанием (например, музыкальным «сообщением»), а не приведением в движение соответствующих частей тела. В процессе творчества, художественной активности определяющим моментом является ощутимое, ощущаемое (а не мыслимое) значение, когда чувство и мышление действуют совместно с волей к выражению36. Вот почему занятия искусством благотворны и целительны для душевной жизни ребенка и взрослого — ведь эта деятельность сохраняет или восстанавливает изначальное единство воли, чувства и мышления.

Благодаря своей настроенности на значение или смысл здоровые свободные силы сохраняют способность входить в любую форму и не застывать в ней. В биологии эти силы формируют определенное растение или орган растения или животного и сохраняют его живым.

Я — это человеческое внимание. Оно действует в ребенке, который своего Я не осознает, или у взрослого — в моменты самозабвенной увлеченности. Эго или Я-созна

ние проявляется как раз в отсутствии встречного интереса, в не-увлеченности, не-включенности, когда часть внимания связывается с ощущением тела. Знак этой связи — когда ребенок произносит слова «я», «меня», «мое» в отношении тела. Эта идентификация влечет за собой сосредоточенность на своем Я, отчужденность своего Я, «ячество», эгоцентризм и связанные с ним подсознательные образования (Formationen) свободных сил, выпавших из Я, из свободного внимания.

Эгоцентризм — это внимание, которое направляется на ощущение тела и больше уже не может освободиться из этой направленности. На этой ощущающей себя оболочке развиваются не-познающие душевные формы, такие как тщеславие и зависть. Коль скоро Я как встречная воспринимающая воля или воля к выражению имеет прежде всего характер хотения, то и фиксированное в формах, то есть искаженное и направленное вниз (herabgezerrte) внимание располагает некой волевой компонентой. Из нее проистекают страсти, все виды пристрастий, вторичные инстинкты и те формы хотения, те желания, которые для индивида имеют целью удовольствие и корысть. Эти формы не служат сохранению жизни, здоровья, но действуют ему во вред.

Эгоистическая воля высвобождается из физического тела. Чтобы понять как это происходит, мы должны кое-что вспомнить. Когда безжизненная, неодушевленная вещь обретает форму (стол, статуя), то здесь действует формирующая воля, «правящая воля» (waltender Wille)37. Ее можно представить себе таким образом (и так на самом деле ее воспринимают маленькие дети и архаичные народы), что она и впредь сохранит и охранит созданную фигуру. Безжизненная вещь изменится (также и химически) только под воздействием извне.

Растение изменяет форму, очертание, величину и т.д. само по себе, в ходе своего развития: формирующая воля к росту заключена в формирующих жизненных силах и действует в жизни растения сообразно его виду. Здесь воля, формировавшая физическое тело растения, уже свободна от физического тела. Изменения здесь привязаны к месту, растение само по себе не может переменить место. У животного наличествует воля к росту, сообразная виду, и наряду с ней, так же сообразная виду, воля к движению, управляемая телом ощущений. Она проявляется в типичном для вида способе поведения. У человека, кроме описанных выше разновидностей воли, можно наблюдать некую свободную волю, подчиненную тому или иному сознанию Я. Чем больше физическое тело приближается к своему «готовому» облику, оформлению (Gestaltung), тем больше высвобождается волевых сил.

Тема для размышления:

16. Чем побуждается человеческое действие?

Тема для медитации:

16. Что характеризует свободную волю (или свободное деяние, свободное действие)?

⇐ Предыдущая 1 234 5 6 7 8 Следующая ⇒