КОНСПЕКТ КНИГИ Г. МЕЙНА «ЛЕКЦИИ ПО ИСТОРИИ ИНСТИТУТОВ» 379

⇐ ПредыдущаяСтр 55 из 67Следующая ⇒

предъявляют притязания на землю без твердо установленных правил (! ). Затем наступает система обмена наделов, наконец, участки земли поступают в обособленное пользование» (стр. 113).

Г-н Уитли Стоке сообщил Мойну два отрывка, встречающиеся в неюридической ирландской литературе. «Книга гимнов'» (относимая к II столетию) содержит на листе 5а: «Множество было людей в Ирландии в это время (то есть во времена сыновей Аэда Слейна, 658—694 гг. н. з.), и таково было их число, что получали они не больше, чем трижды по 9 борозд каждый, а именно, 9 болота, 9 равнины (пашни) и 9 леса» (стр. 114). Другая ирландская рукопись, относящаяся, как полагают, к 12 веку, «Лебор на Хоидре»: «Не было ни канавы, ни забора, ни каменной стены, огораживающей землю, а (только) ровные поля, пока не наступил период сыновей Аэда Слейна». «Вследствие избытка хозяйств в их период, почему они it ввели межи в Ирландии» (стр. 114). Оба текста приписывают смену коллективной системы системой ограниченного пользования «росту населения». Периодическое наделение каждого хозяйства определенным участком болотистой земли, лесной земли и пахотной земли очень похоже на пропорциональное распределение пастбищной, лесной и пахотной земли, которое производится по общинным правилам швейцарской альменды (там же).

Г-н Мейн, как тупоголовый англичанин, исходит не из рода, а из патриарха, который впоследствии становится вождем и т. д. Вздор (стр. 116—118). (Это подходит именно для древнейшей формы рода! — Этот патриарх — например, у воинственных ирокезов, где род ведет счет происхождения по женской линии.)

Глупость Мейна достигает вершины в следующей фразе:

«Таким образом, все ветви человеческого общества могли развиться или не развиться из объединенной семьи

[он имеет здесь в виду как раз нынешнюю индусскую форму последней, которая носит весьма вторичный характер, и именно поэтому господствует за пределами сельских общин, в частности, в городах/],

которая выросла из первоначальной патриархальной клеточки: но повсюду, где объединенная семья является институтом арийской расы (! ) мы (кто? ) видим, что она вырастает из такой клеточки, а когда она распадается, мы видим, что она распадается на ряд таких клеточек» (стр. 118).

Земельная собственность имела двоякое (! ) происхождение... частично — выделение индивидуальных прав родичей или соплеменников из коллективных прав семьи или племени... частично — рост и превращение верховной власти племенного вождя.

[Таким образом, не двоякое происхождение, а только два ответвления одного и того же источника, племенной собственности и племенного коллектива, который включает в себя племенного вождя.]

...Оба в большей части Западной Европы прошли через плавильный котел феодализма... первый (верховная власть вождя) вновь появился в некоторых четко выраженных характерных чертах военных, или рыцар-

К. МАРКС

ских держаний {tenures}...другой — в главных правилах для незнатных держаний {holdings}, и среди них в сокидже {socage} — держании, характерном для свободного арендатора (стр. 120).

В очень поверхностной манере:

«Положение вождя... оставило... свой след в праве первородства, которое, однако, давно утратило свою древнейшую форму; ...в праве взимания некоторых сборов и принудительного установления некоторых монополий: и, в-третьих, в специальной абсолютной форме собственности... которой некогда пользовался исключительно вождь (? ), а после него лорд, в той части племенной территории, которая составляла его собственный домен. С другой стороны, из племенного владения при различных формах разложения возникли различные системы наследования после смерти, в том числе равный раздел земли между детьми, оно оставило также следы другого характера... в некотором числе детальных традиционных правил, регулирующих возделывание земли, а, в некоторых случаях, также распределение продукта (стр. 120, 121).

Согласно Артуру Юнгу (Travels. 1787, 1788, 1789, стр. 407), больше ¹/₃ Франции «мелкие имения, то есть мелкие фермы, принадлежащие тем, кто их обрабатывает» (говорит Л. Юнг). Согласно Токвилю {«Ancien Regime»), их доля росла благодаря расточительности дворян, которая поощрялась жизнью при дворе, заставлявшей их продавать свои домены крестьянам в виде мелких парцелл» (стр. 121, 122). Закон о равном или почти равном разделе после смерти был общим законом во Франции; право первородства в большинстве случаев ограничивалось землями, находившимися в рыцарском держании. — В Южной Франции обычай равного раздела был усилен идентичным правилом римской юриспруденции, и там привилегии старшего сына обеспечивались лишь применением исключений римского права, предоставлявших выгоды milites (солдатам, находившимся на службе) при составлении завещаний или урегулировании наследства, и установлением того, что каждый шевалье и каждый дворянин более высокого ранга является miles в смысле римского законодательства [стр. 122.

Римское право 12 таблиц предоставляет абсолютную свободу действия аавещателю, равный раздел между (его наследниками) только при отсутствии завещания, позже первое право детей и т. д., напротив, (произвол завещателя) обеспечен и т. д.]

Токвиль (т. I, стр. 18). «Старый порядок» объяснил, что право получения феодальных сборов и принудительного введения мелких монополий доставляло почти все средства к жизни большинству французского дворянства. Некоторое число дворян имело, помимо своих феодальных прав, свои земли (домены, принадлежавшие им в качестве абсолютной собственности, причем иногда огромных размеров), остальные жили, главным образом, не на ренту, а на феодальные сбора и добывали скудные средства существования службой королю в армии (стр. 123, 124).

В результате Французской революции земельное право народа заменило земельное право дворян; в Англии обратный процесс: право первородства, которое некогда применялось только к рыцарским держаниям, стало применяться к основной массе английских держаний, за исключением гавелкинда в Кенте и некоторых других местностях (стр. 123, 124). Это изменение быстро происходило между временем Глзнвилла [вероятно, 39-й год царствования Генриха,

конспект книги г. мейна «Лекции по истории институтов» 381

значит 1186 г.; Генрих II (1154—1189)]

и Брайтона [вероятно, не позднее 52-го года Генриха III

то есть 1270 г.; Генрих III (1216-1272)].

Глэнвилл пишет, будто общее правило закона заставляло после смерти владельца делить поровну между всеми детьми мужского пола земли, находившиеся в держании свободных земледельцев по праву сокиджа; Брак-тон — будто правило первородства применялось повсюду к военным держаниям и обычно к держаниям по сокиджу (стр. 125).

Оптимист Мейн находит,

что с другой стороны имеет место превращение обычного держания [и копигольда] в собственность по фригольду... происходившее в течение 40 лет под руководством комиссаров по копигольду и огораживаниям

и именно это нага самодовольный субъект рассматривает как английский эквивалент Французской революции. Risum teneatis! * (Смотри у этого молодчика на стр. 125.)

Этот смехотворный субъект превращает римскую форму абсолютной земельной собственности в «английскую форму землевладения» и затем продолжает:

«...принцип обособленной и абсолютной земельной собственности

[который повсюду в Западной Европе распространен больше, чем в Англии]

я полагаю, господствует в нашей стране... Не может быть существен' ного прогресса цивилизации, если только собственностью не владеют группы, по крайней мере такие же небольшие, как семья; ...мы обязаны «специфически» английской абсолютной форме землевладения таким достижением, как возделывание земель Северной Америки»

(стр. 126, где как раз все специфически английское в землевладении уничтожено! Ах ты филистер! ).

Знатные норманны,, первыми поселившиеся в Ирландии, как хорошо известно, стали со временем вождями ирландских племен.., утверждается, что они первыми забыли свои обязанности по отношению к своим держателям и перестали думать о чем-либо другом, кроме своих привилегий (стр. 128).

Даже согласно (ирландским) текстам, по-видимому, самым древним, большая часть племенной территории, кажется, постоянно отчуждалась подразделениями племени, семьями или зависимыми вождями... глоссы и комментарии показывают, что до того, как они были написаны, этот процесс, несомненно, зашел очень далеко (стр. 129). «Власть вождя растет прежде всего благодаря процессу, называвшемуся в других местах «коммендацией», посредством которой свободный член племени становится

• — Не смейтесь! Рев,

К. МАРКС

«его человеком», и остается в состоянии зависимости, имеющей различные степени... далее, благодаря его растущей власти над пустошами племенной территории и рабским и полурабским колониям, которые он основывает там; наконец, благодаря материальной силе, которую он обретает вследствие численности своих непосредственных вассалов и союзников, большинство которых находится в более или менее подчиненном отношении к нему» (стр. 130).

Манор с его отдаваемыми в аренду землями, находившимися в держании свободных арендаторов лорда, и с доменом, который находился в его непосредственном владении, был типом всех феодальных суверенитетов в их полной форме, все равно признавал ли правитель кого-либо старшим над собой или, самое большее, признавал такового в лице папы, императора или самого бога (стр. 130—131).

Отвратительный Фриман («Norman Conquest», т. I, стр. 88) легко объясняет превращение племенных вождей в феодальных лордов, беря в качестве предпосылки то, что оп должен разъяснить, — а именно, что привилегированный всегда составлял отличный класс или часть общины, — говорит там же:

«различие между благородным — эрлом {eorl} и простолюдином — чёрлом {ceorl} является первоначальным фактом, из которого мы исходим» (стр. 131).

Главным источником возникновения знатп, по-видимому, было почтение односельчан или групп сородичей к линии происхождения, в которой, как верили, сохранялась самая чистая кровь каждого маленького общества (стр. 132). «Каждый вождь», — гласит текст, — «правит своей землей, безразлично велика она или мала» (стр. 132).

Но брегонское право указывает путь, которым незнатный свободный может стать вождем, причем это положение, которого он достигает, является «главенством над группой зависимых».

(Только позднее эти молодчики становились членами особого класса) (стр. 133).

Там, где аристократия являлась с самого начала частью общины, —

там особые обстоятельства, которые, заметьте, уже сами являются производными, а именно,

там целая племенная группа покоряет другие племенные группы или утверждает свое верховенство над ними, оставаясь, таким образом, целой, или первоначальный коллектив соплеменников, сельчан или горожан, постепенно собирает вокруг себя разнородное собрание подзащитных зависимых. В горной Шотландии, как утверждается, целые септы или кланы были порабощены другими; также с древности в Ирландии встречалось различие между свободными племенами и платившими арендную плату (стр. 133).

В брегонском праве вождь, прежде всего, богатый человек (стр. 133), а именно, богатый не землей, а стадами и отарами, овцами, и, прежде всего, быками. Противопоставление рождения и богатства, в особенности богатства, отличного от земельной собственности, совершенно современ-

консНект книги г. меина «лекции по историй институтов» 3§3

ное. Смотри героев Гомера и «Нибелунгов»; в поздней греческой литературе родовая гордость отождествляется с гордостью семи богатых предков подряд, ê itxa nâ itnoi itXoû atoi, в Риме денежная аристократия быстро ассимилировала кровную аристократию (стр. 134).

В трактате (законы брегонов) «Кайн-Айгилне» (стр. 279) говорится, что «главой каждого племени должен быть самый опытный, самый благородный, самый богатый, самый ученый, самый подлинно популярный, самый могущественный в борьбе, самый стойкий в преследовании выгоды и когда его преследуют за ущерб». Итак, личное богатство

[Но, г-н Мейп, это только на высшей ступени варварства, уже далеко не архаической]

основное условие сохранения вождем своего положения и авторитета (стр. 134, 135).

Брегонское право показывает, что посредством приобретения такого богатства путь к положению вождя был всегда открыт. Часть датского дворянства крестьянского происхождения и в древних английских законах следы процессов, посредством которых чёрл мог стать тэном {thane} (стр. 135).

Брегонское право говорит о бо-айре {bo-aire} — коровьем дворянине. Это просто крестьянин, который приобрел богатство в виде рогатого скота, вероятно, добившись использования больших участков племенной земли (стр. 135). Подлинные дворяне — аиры делятся

[(поповскими юристами, брегонами, заметьте; это право, как все древние поповские книги (Ману, например)¹³⁴, полно измышлений в интересах вождей, высших сословий и т. д., в конце концов, все это опять-таки в интересах церкви. Кроме того, они, как и юристы всех сортов, всегда под рукой с фиктивными к лассификациями) ].

Каждая степень отличается от других количеством богатства, которым обладал принадлежавший к ней вождь, весом, которым он подкреплял свои показания, властью, которой он подчинял себе свое племя путем контрактов (буквально «связывал узлом»), сборами, которые ему добровольно выплачивали его вассалы, своей почетной платой, или специальным вознаграждением, которое полагалось при нанесении ему ущерба. На нижней ступеньке лестницы стоял айр-деса {aire-desa} брегонское право предусматривало, что когда бо-айр приобретал богатство, в два раза большее, чем богатство айр-деса, и сохранял его на протяжении определенного ряда поколений, то он сам становился айр-деса. «Тот является младшим вождем», — гласит чШенхус Мор», — «чей отец не был вождем...» (стр. 136). Огромное значение богатства и особенно богатства в виде крупного рогатого скота отражено в брегонских трактатах (стр. 137).

Вероятно, первоначальная аристократия, обязанная своим происхождением королевской милости, состояла из comitatus, или компаньонов короля (стр. 138). Майордом у франков стал королем; кровь стюарда (или великого сенешаля) Шотландии течет в жилах королей Англии. В Англии еще до сих пор старшие сановники королевского совета и двора имеют преимущество перед всеми пэрами или, по крайней мере, перед всеми пэрами их собственной степени. Все эти высокие звания

К. МАРКС

(это May pep и отчасти уже Хюлъман знали задолго до Мейна),

если они не означают должность первоначально церковную, указывают на занятие... сперва... лакейское (стр. 139). Двор произошел из очень скромного начала (стр. 139). Этот пень Стэбс * («Constitutional History») отмечает, что «слуги {gesiths} короля (английского) были его охраной и тайным советом», при этом он замечает, что «свободные хозяева в услужении у чёрла в некотором смысле также его слуги». Компаньоны короля в ирландской юридической литературе не принадлежат к знати и связаны с королевской личной охраной, которая в основном состояла из рабов.

Очевидно, что на определенной ступени общества личную службу вождю или королю повсюду несли в ожидании вознаграждения в виде земельного пожалования. Компаньоны тевтонских королей широко пользовались бенефициями, пожалованиями римских провинциальных земель, полностью заселенных и освоенных; в древней Англии тот же класс получает самые большие пожалования (после попов, если угодно) ** государственной земли; в этом частично секрет таинственных перемен, благодаря которым новая знать — тэны, получив сан и власть от короля, поглотила более старую знать, эрлов (стр. 141). Но в странах, лежавших за северными и западными пределами Римской империи, или у самых пределов земля была в изобилии. В средние века это еще «самый дешевый товар». Практическая трудность была не в том, чтобы получить землю, а получить орудия, чтобы сделать ее продуктивной (стр. 141, 142). Вождь (ирландский) был богат, прежде всего, стадами и отарами; он был военным предводителем, большую часть его богатства составляла военная добыча, и в качестве гражданского лица он умножал число своих коров благодаря своей возраставшей власти присваивать пустоши для пастбищ, а также с помощью системы распределения своих стад между соплеменниками. Компаньон, который сопровождал его в набегах и т. д., также обогащался за счет его добычи; если он был уже знатным, то получал более высокий титул, если же не был знатен, то богатство было путем к этому (стр. 142). (Сравни. Дагмор. «Compendium of Kaffir Laws and Customs'»).

Всякий раз, когда надо было дать юридическое выражение отношениям comitatus к тевтонскому королю, неизменно выбирали те положения римского права, в которых провозглашается полурабское отношение клиента или вольноотпущенника к своему патрону. Согласно текстам бретонского права, всегда предполагается, что высокопоставленный вождь окружает себя несвободными вассалами, и свита короля Эрина состоит не только из свободных соплеменников, но и телохранителей, обязанных ему рабскими повинностями... Даже... когда comitatus или компаньоны вождя были полноправными свободными {freemen}, они не обязательно и не всегда являлись его близкими родичами (стр. 145).

В брегонских законах большую роль играет рогатый скот, то есть быки, коровы, нетели и телята, а также лошади, овцы, свиньи, собаки, пчелы (последние — производители величайшего из первоначальных предметов роскоши); но, прежде всего, Kine (коровы). Capitale — счет поголовья коров, cattle {крупный рогатый скот} породил один из самых знаменитых терминов права и один из самых знаменитых терминов политической экономии: Chattels {движимое имущество} и Capital {капитал}. Pecunla (стр. 147). Первоначальное римское право относит быков к высшему классу собственности, вместе с землей и рабами как предметами

* В оригинале игра слов, основанная на созвучии ненецкого слова stubbig (Stubbe — пень) и английской фамилии Stubbs. Ред. ••• У Мейна: наряду с церковью. Рев.

⇐ Предыдущая 50 51 52 53 545556 57 58 59 Следующая ⇒