РОЛЬ ДУХОВНОГО УЧИТЕЛЯ В ВЕДАХ И ИСЛАМЕ

4.6. Развитие любви к Богу

Ведические методы достижения любви к Богу

На высшем уровне духовного пути человек развивает в себе чистую, бескорыстную любовь к Богу. Согласно ведической философии, эта любовь не является чем-то искусственным для души; она вечно живет в сердце живого существа, словно семя дерева, и, когда человек начинает правильно заботиться об этом семени, оно прорастает и в конце концов приносит желанный плод.

Смысл духовной практики заключается в том, чтобы создать необходимые условия для роста священного дерева любви. Ведические учителя приводят такой пример: когда ребенок учится ходить, это не значит, что он хочет достичь чего-то неестественного. Способность ходить заложена в нем от природы, и с помощью определенной практики эта способность пробуждается.

Основным методом развития любви к Богу является молитва, состоящая из имен Бога. Если такую молитву человек повторяет на четках, она называется джапа, а если ее громко поют несколько человек – киртан, «совместное воспевание имен Бога». Этот метод упоминается во многих ведических произведениях, включая Упанишады, Пураны, «Рамаяну» и «Махабхарату». Детально этот метод изложен в средневековом трактате «Бхакти-расамрита-синдху», написанном Шрилой Рупой Госвами. В нем изложена не только сама практика вайшнавов, но и наука о взаимоотношениях души и Бога.

Помимо пения святых имен, Рупа Госвами описывает и множество других видов практики. Всего он перечисляет шестьдесят четыре вида деятельности, которые способствуют развитию любви к Богу. Из них пять считаются самыми могущественными. Это повторение святых имен, общение с теми, кто уже развил в себе эту любовь, поклонение образу Бога на алтаре, слушание священных писаний из уст осознавшей себя души и проживание в святых местах (или совершение паломничества).

Этой практикой имеют право заниматься как монахи, так и семейные люди. На этом пути смысл практики не в отречении как таковом, а в том, чтобы каждым своим действием служить Богу, использовать все материальные предметы и возможности в служении Высшей Истине. Весь быт вайшнавов организован так, чтобы всегда помнить о цели жизни. Даже обычное приготовление пищи превращается на этом пути в средство глубокой медитации на Бога. Вайшнавы готовят исключительно вегетарианскую пищу и, прежде чем сесть за стол, предлагают ее в ходе особого обряда Богу на алтаре. Такая пища называется прасад («милость Бога») и считается освященной, или свободной от кармы.

Тот, кто хочет развить в себе любовь к Богу, должен внимательно относиться к своим качествам. Благоприятными для достижения цели этой практики считаются такие черты характера, как смирение, сострадание ко всем живым существам, терпение, простота и многие другие. Самое главное – человек должен полностью предаться Богу, считая Его своим единственным покровителем и защитником.

Достигнув цели этой практики – всепоглощающего чувства благодарности и любви к Богу, – человек продолжает служить Ему, однако делает это на другом уровне. Внешне человек продолжает заниматься тем, чем занимался, но его внутренняя жизнь коренным образом меняется. Вайшнавские теологи подчеркивали могущество этой практики. Она может поднять на самый высокий уровень духовности любого человека, даже того, кто пал на самое дно жизни. Более того, могущество преданного служения настолько велико, что человеку не нужно проходить постепенный путь развития от карма-канды к гьяна-канде и от нее к бхакти. Даже неблагочестивый и нерелигиозный человек, соприкоснувшись с этой практикой, может подняться на высший уровень, минуя предыдущие.

Этот тезис иллюстрирует история южноиндийского святого Тирумангая. В молодости Тирумангай был далек от религии. Он был царским сборщиком налогов и вел разгульную жизнь. Однажды Тирумангай повстречал необычайной красоты девушку по имени Кумуда-валли и влюбился в нее. Однако девушка оказалась не только красивой, но и благочестивой. Она ответила Тирумангаю, что выйдет замуж только за вайшнава, и поставила ему условие: каждый день он должен кормить тысячу вайшнавов и служить им. Влюбленный Тирумангай беспрекословно согласился на ее условие и рьяно принялся его выполнять.

Каждый день он устраивал грандиозные пиры для вайшнавов. Постепенно это дело так захватило его, что он забыл о причине своего служения – красоте Кумуда-валли. Служение святым принесло ему такое блаженство, открыв красоту Бога, что он решил посвятить всю свою жизнь служению Богу и так стал одним из прославленных святых своего времени.

Могущество процесса бхакти раскрывается еще в одной вайшнавской притче:

Правитель одного из индийских княжеств объявил, что хочет отдать свою дочь замуж за вайшнава. Царство было обещано в придачу. Слуги царя собрали ко дворцу всех вайшнавов и стали спрашивать у них, не хотят ли они жениться на принцессе. К их изумлению, вайшнавы отвечали:

– Жениться на принцессе? Зачем нам это?

В это время в городе оказался один вор. Узнав о происходящем, он подумал: «Что за глупцы? Отказываются от принцессы и царства. Но я не буду таким глупцом и воспользуюсь удачным моментом». Вор переоделся вайшнавом, взял четки в руки и затесался в толпу, усердно изображая из себя вайшнава. Он бормотал имена Бога на четках и время от времени беседовал с настоящими вайшнавами. И вот к нему подошел царский слуга:

– Уважаемый вайшнав, хочешь ли ты жениться на принцессе и принять наше царство? Вор хотел было закричать: «Да, конечно! », однако общение с вайшнавами одарило его таким духовным вкусом, что он, сам не понимая как, ответил: «Да кому нужны ваше царство и ваша принцесса?! »

Согласно вайшнавской теологии, само по себе отречение от мира и медитация на безличный аспект Бога, Брахман, – это сложный и утомительный процесс. Но бхакти – служение Личности Бога – приносит с самого начала такое блаженство, что человек без особых усилий теряет вкус к материальным наслаждениям. Эта идея закреплена в Бхагавад-гите (2.59): «Даже воздерживаясь от чувственных удовольствий, воплощенная в теле душа по-прежнему сохраняет вкус к ним. Но, познав более высокий вкус, она утрачивает интерес к объектам чувств, доставляющим наслаждение, и утверждается в духовном сознании».

Особый акцент вайшнавская традиция делала на изменении мотива человека. С внешней точки зрения духовная практика на уровне карма-канды и на уровне бхакти-йоги может иметь определенное сходство: в обоих случаях человек молится Богу, соблюдает посты, следует регулирующим правилам религии. Однако мотивы на этих уровнях кардинальным образом отличаются друг от друга. На уровне карма-канды человек занимается духовной практикой корыстно, желая получить награду после смерти. А на уровне бхакти человек совершает ту же самую деятельность с желанием доставить удовольствие Богу. Таким образом, при внешнем сходстве мотивы духовной практики прямо противоположны. Важность чистоты мотивов в бхакти-йоге подчеркивается в Шримад-Бхагаватам (3.29.12–13, цитируется в «Нектаре преданности»): «Дорогая мать, умы Моих чистых преданных, свободных от желания материальных благ и эмпирического философствования, настолько поглощены служением Мне, что им никогда не приходит в голову просить о чемлибо ином, кроме возможности заниматься этим служением. Они не просят даже о том, чтобы жить вместе со Мной в Моей обители». Служение Богу с чистым, лишенным корысти мотивом считается основным отличием духовной практики на уровне бхакти-йоги.

Методы достижения любви к Богу в суфизме

Рассмотрим теперь суфийскую этику на высшем уровне развития бескорыстной любви к Богу.

Так же как и на предыдущих уровнях, для достижения этой стадии необходимо было следовать всем общепринятым этическим и религиозным правилам.

Большинство суфиев были аскетами, хотя и семейный человек мог посвятить себя достижению этой цели. Суфийская традиция, так же как ведическая, подчеркивает, что даже удовлетворять потребности тела человек должен с мыслями о служении Богу. Необходимость строгого отношения к еде и половой жизни демонстрирует история, рассказанная знаменитым суфийским учителем Худжвири:

«Однажды, когда Ахмад ибн-Харб сидел с влиятельными и знатными людьми Нишапура, которые навестили его, чтобы засвидетельствовать свое почтение, пьяный сын хозяина появился в дверях и, не обращая внимания на гостей, нагло прошел через всю комнату, бряцая на гитаре и что-то напевая. Заметив, что его посетители смущены, Ахмад спросил: „Что-то случилось? “ Они ответили: „Нам стыдно, что этот юноша не постеснялся предстать перед тобой в таком виде“. Ахмад сказал: „Он тут не виноват. Давным-давно я и моя жена отведали пищи, которую нам принесли из соседнего дома. В ту же ночь был зачат этот сын, и мы заснули, забыв о молитвах. На следующий день мы спросили соседа, откуда эта пища, и выяснилось, что ее принесли со свадебного стола, из дома высокопоставленного чиновника“» [142].

Эта история показывает, что суфии осознавали опасность пищи, приготовленной в неправильном сознании, и понимали, что половой акт, совершенный в неправильном настроении, приведет к появлению на свет неблагочестивого потомства.

Основными позитивными методами развития божественной любви в суфизме считаются зикр – поминание божественных имен, сухбат – коллективные моления и духовное общение и сама – громкое пение божественных имен, сопровождаемое танцем и музыкой, а также смиренное служение другим слугам Аллаха. О важности служения повествует следующая история из жизни выдающегося хорасанского шейха Абу Сайд Мейхени Фадлаллах Абу-л-Хэйра:

Однажды посреди беседы Абу Сайд сказал:

– Драгоценности рассыпаны по всей ханаке. Почему вы их не собираете?

Собравшиеся начали оглядываться по сторонам, но ничего не обнаружили. «Мы не видим никаких драгоценностей», – сказали они.

– Служение, служение. Вот что я имею в виду!

Таким образом, как и вайшнавы, суфийские шейхи направляли своих учеников к практическому служению и развитию умонастроения бескорыстного служения.

Качества, которые должен развить в себе истинный суфий, описывает аль-Багдади:

уменьшение того, чем владеешь в этом мире,

упование на Всевышнего и непрерывные старания в поклонении,

терпение в случае отсутствия мирского,

понимание дозволенного и сомнительного,

постоянное поминание Аллаха сердцем и языком,

достижение искренности вместе с праведностью,

единство внешнего и внутреннего,

постоянное ощущение контроля со стороны Всевышнего, упование на Аллаха во всех состояниях.

Так же как и вайшнавские писания, суфийские учителя делали акцент на чистоте мотива. Шейх Музаффер, наставляя своих учеников, приводил в пример следующую историю о Хазрете Али:

«Величайшая мудрость заключена в том, чтобы действовать ради Бога и отказываться от действий во имя чего бы то ни было другого. Однажды Али, зять Пророка, сражался на поле битвы с одним из самых грозных витязей враждебного войска. Наконец ему удалось выбить саблю из рук воина. Али занес свой меч для сокрушительного удара, но в этот момент поверженный противник плюнул Али в лицо. Али остановился и вложил меч в ножны. Воин недоуменно промолвил: „Ты готов был убить меня, однако после того, как я плюнул в тебя, ты сохранил мне жизнь. Почему? “

Али ответил: „Я готов был отнять твою жизнь на поле битвы во имя Божье. Но когда ты плюнул, я пришел в ярость.

Если бы я лишил тебя жизни, будучи в таком состоянии, то был бы просто убийцей, поскольку поднял бы на тебя руку в гневе.

Я готов сражаться во имя Божье, но не стану убивать, потакая своим страстям“».

Многочисленные высказывания суфийских святых о ничтожности райских утех по сравнению с любовью к Богу, приведенные в третьей главе, также показывают, насколько важной была для суфиев чистота мотива.

Суфийская практика даровала адепту неописуемое блаженство. Святая Рабия говорила: «Если бы восторг Божественной Любви, который я пережила, был дарован людям, ни один не остался бы незатронутым этой любовью» [143].

⇐ Предыдущая 1 2 3 4 567 Следующая ⇒