Типы разведывательной деятельности: войсковая, воздушная, агентурная, стратегическая, радиоразведка.

⇐ ПредыдущаяСтр 4 из 13Следующая ⇒

Войсковая разведка собирала и обрабатывала информацию, добываемую на передовой линии, а также за линией фронта силами общевойсковых командиров и специальных разведгрупп, взводов, рот, батальонов. Сколько издано историй, рассказов, повестей о героических разведчиках, каких только дифирамбов не напето. Действительность же имела другую окраску, вовсе не героическую. Напротив, это опасная и рутинная работа, на переднем крае заключавшаяся в непрерывном ежедневном наблюдении за врагом. Естественно, эффективнее наблюдать из мест, расположенных поблизости от противника. Но ведь и опаснее, враг не дремлет, у него свои " глаза
и уши", и тоже работает войсковая разведка. И снайперы. Бинокли и стереотрубы при наблюдении имеют свойство давать на солнце линзовые блики...

Вспомните и такой варварский способ войсковой разведки, как разведка боем. Время от времени при позиционной обороне, когда выявление новых огневых точек противника, которые он тайно построил, было затруднено в силу их бездействия и маскировки, применялись атаки на заранее подготовленные позиции силами от усиленного взвода до батальона или полка. Это происходило для местного улучшения той или иной позиции, но чаще просто для определения местоположения и огневого оборудования новых очагов сопротивления. Неумелость или бездействие органов войсковой разведки покрывались жизнями пехоты - " царицы полей". Одному Богу известно, сколько наших соотечественников полегло именно в ходе таких " разведок" боем, которые назвать иначе, чем запланированным убийством, язык не поворачивается.

В случае с разведгруппами дело обстоит также своеобразно. Во-первых, нужно суметь пройти через линию фронта в тыл врага и, желательно, остаться не замеченным. Затем для заметания следов или для подхода к объекту поиска нужно протопать энное количество километров (обычно, десятков километров) с боеприпасами, вооружением, взрывчаткой, амуницией, продовольствием на плечах, с холодными ночевками под открытым небом, сном в полглаза, едой урывками, на ходу, невозможностью обогреться и просушить одежду и обувь, с переправами через ручьи и реки (а каково в холодное время года? ). Группа - у объекта поиска. Информацию можно получить как наблюдением, так и активным действием (хотя и не всегда). В первом случае требуется много времени, во втором удача, т.к. своим действием группа рано или поздно обнаружит себя (взятием " языка", захватом документов, образцов, порчей связи, разрушением объекта и т.д.).

Независимо от успеха или неуспеха выполнения главного задания опытная группа получает в пути массу косвенной информации, так же важной для командования. Если группу обнаружили и начато ее преследование, то вывести группу, донести сведения или доставить языка, становится сложнее вдвойне, т.к. любой выход сопряжен с повышенной сложностью. И опять десятки километров накручиваются под ногами, нечеловеческое напряжение сил, людские потери. Если группа возвращается с невыполненным заданием, то не за горами новое через небольшой срок времени. Вы успели восстановиться после похода? Считается, что разведчики лучше питались и больше отдыхали после заданий. Увы, полагать можно как угодно, но если у группы (роты) старшина не проныра и не пройдоха, то не видать разведчикам улучшенного питания сверх обычного довольствия по нормам НКО. А насчет отдыха - помните часто имевшие место выражения в литературе и кино типа " Отдыхать будем после войны"? В реальности такое положение вещей не было пустой фразой, подобный, подход к людям был правилом фронтовой жизни. Много ли останется в строю квалифицированных, опытных войсковых разведчиков после десятка - другого разведпоходов? Факт - немного, и потому текучесть состава в разведподразделениях была очень высокой; присылаемых неопытных бойцов вновь долго нужно было учить премудростям разведки, на что времени всегда не хватало. Качество разведданных оставляло желать лучшего, и тогда пехоту бросали в разведку боем...

Воздушная разведка силами ВВС осуществлялась постоянно независимо от характера летного задания пилоту. Засечение колонн противника на дорогах, железнодорожных эшелонов, скоплений войск, танков, костров, палаток осуществлялось наряду с специальными полетами самолетов-разведчиков. Эта информация обобщалась и анализировалась, затем перепроверялась путем фотографирования или визуального подсчета несколькими пилотами. По результатам воздушной разведки впоследствии часто выдавалось задание
войсковой или агентурной разведке.

Агентурная разведка представляет собой сбор информации силами законспирированных агентов, находящихся на легальном или нелегальном положении. Любая литература, будь то отечественная или зарубежная, грешит одной страстью: своих агентов непременно называет гордым словом " разведчик", агента противника нарекает уничижительно - " шпион". Примем на вооружение нейтральный термин - " агент".

На территорию противника агенты забрасывались разными способами, начиная от десантирования на парашюте до цивильного прибытия легальными видами транспорта. В случае открытого, легального, варианта существования агенту разрабатывалась и обеспечивалась " легенда". Степень разработки и обеспечения " легенды" зависела от ценности агента и его задания. Срок действия агента мог быть неограниченно долгим или, напротив, замыкаться несколькими днями. Каждому из них обеспечивались, как правило, несколько способов связи с Центром. Помимо радиосвязи, шифрованных почтовых посланий на скрытую " явку" или нейтральному посреднику,
тайников и т.п. использовались связные, роль которых могли выполнять как несведущие о характере передачи люди, так и специально посланные Центром лица. В том случае, когда речь шла о задании в прифронтовой полосе, ими могли быть обычные войсковые разведчики.

Любой разведорган в сфере своей компетенции и зоны работы стремится к созданию разветвленной агентурной сети. Не исключением являются армейские и фронтовые разведки. Все они у нас входили в структуру Разведывательного Управления Генерального Штаба
Красной Армии (позднее переименованного в Главное Разведуправление, сокращенно ГРУ, - о нем подробно написал бывший гэрэушник Виктор Суворов в книге " Аквариум" ). Агентурная сеть включала легальных и нелегальных агентов, информаторов, радистов, связных, иногда диверсантов. Глава сети - резидент, обычно находился на нелегальном положении. Первейшей задачей агентурной сети любой разведки, включая армейскую или фронтовую, являлся обычный сбор информации, не доступной добыче другими видами разведдеятельности (разновидностью агентурной разведки является стратегическая). Методы работы агентов сети по сбору информации: вербовка лиц противника, подслушивание, кража документов (образцов) или
копирование, визуальное наблюдение, внедрение в структуры государственных органов противника и многие прочие...

Радиоразведка - один из немногих в войну, ныне многочисленных, видов технической инструментальной разведки. Состоял в пеленгации специальными приемниками выходов в эфир войсковых и штабных радиостанций противника. Благодаря пеленгации становилось известно о точном месторасположении штабов, наблюдательных или командных пунктах, смене и выводе с фронта частей и соединений, вводе новых, не отмеченных ранее, формирований. Если был известен шифр или кодировка передаваемой информации, то способом радиоразведки противникам становились известными различные ценные детали боевых действий. Особо важные сообщения наша сторона традиционному радиоспособу не доверяла, используя модуляцию сигнала в токи высокой частоты, так называемый ВЧ. Обычному распознаванию без специального дешифратора сигналы ВЧ не поддавались. Они использовались, начиная с звена армия - фронт и выше.

После сопоставления информации, сходящейся из различных источников, разведорганы подавали свои заключения и предположения о возможных действиях противника вышестоящему командованию. Армейская и фронтовая разведки, равно как и ГРУ Генерального штаба,
на основе полученных сведений также постоянно занимались составлением справок о соотношении сил и средств сторон. В нашей действующей армии это обычно делалось перед проведением наступательных действий с нашей стороны, но, вообще говоря, был введен порядок периодичной подачи таких сведений, который не всегда соблюдался. Ниже мы коснемся таблиц соотношения сил и средств сторон подробнее.

Разведорганы обеих сторон, как могли, пытались обмануть друг друга целенаправленной дезинформацией. Пускались в ход любые методы: от подбрасывания убитым или выдачи ложных документов шедшим в бой бойцам до мер стратегического характера, призванным ввести в заблуждение противника относительно собственных намерений в масштабах армий, фронтов, как с нашей, так и с немецкой стороны. Поэтому не следует удивляться боевым донесениям наверх, в которых командир (командующий) утверждает о наличии перед своим фронтом дивизий противника, на самом деле никогда не появлявшимся там: от дивизии на этом участке могли воевать лишь батальон или даже рота, или вовсе не было никого, а документы с номером ее полка могли быть специально выданы перед атакой военнослужащим другой дивизии или подброшены ранее убитым. Такое встречалось часто. Работники разведотдела, получив из войск подобные документы, сразу поднимали справочник нумерации немецких дивизий и на свое удивление отыскивали новую, ранее на фронте не отмечавшуюся. Доклад командующему (например, армии). Тот в очередном боевом донесении вышестоящему командованию фронта сообщает о появлении частей новой дивизии. Дальше еще интереснее. Командующий
фронтом, суммируя такие же сведения от всех своих армий (если они поступили), в Ставку Верховного Главнокомандования докладывает уже о наличии новой дивизии (дивизий).

Вместо реальных 6 - 8 имеющихся против фронта дивизий полной номенклатуры и отдельных частей в донесении числятся 13-15 полных дивизий. Не беда для командующего, что потом эти сведения не подтвердятся, - чужая сторона как потемки, разведка могла и ошибиться, но этой уловкой можно временно объяснить, например, неудачи или топтание на месте подчиненных войск или собственные ошибки (а там, глядишь, дело поправится). Пример - Волховский фронт, 1942 г., командующий фронтом генерал армии К.Мерецков.

Изучив указанный перечень документов. Вы, надеюсь, составили для себя представление - что, где и когда происходило на исследуемой территории. Теперь настала очередь донесений о боевом и численном составе и о потерях. Рассказу о них посвящен целый раздел настоящих заметок под заглавием " Определение количества безвозвратных потерь личного состава и вооружения", следующий за данным разделом. А пока несколько общих замечаний.

Не полагайтесь на собственную память, при большом объёме изучаемых документов она впоследствии подведёт Вас. Поэтому почтите за лучшее иметь достоверную копию документа или карты. Не ленитесь дословно переписать ЖБД, боевые донесения и оперативные
сводки, боевые приказы и приказания. Эти конспекты и копии карт окажут Вам неоценимую услугу при работе на местности, став Вашим поводырём (причём, редко можно сразу отсеять зёрна от плевел, мол, вот это пригодится, а это - никогда.) Опираясь на них, можно предметно разговаривать с местными жителями, которые подчас знают многое из того, чего не сыщешь в архивах, и могут подсказать существенные детали.

Очень часто некоторые периоды боевых действий многих частей, соединений и даже армий полностью не задокументированы. В описях дел часто можно найти такую фразу: " В настоящей описи содержатся документы Н-ской части (армии, фронта), которые отложились за такой-то период..." Всё дело в слове " отложились".

Да, документы могли быть потеряны, сожжены при отступлении, выходе из окружения, захвачены противником, утрачены вследствие халатности, аккумулированы в спецхранах бывших НКВД, КГБ, МВД, КПСС, будучи целенаправленно изъятыми из хранилищ военных архивов, кстати, того же ЦАМО. У автора есть немало примеров вышесказанному. Поэтому, уважаемый исследователь, не тратьте время на недоумение, если искомый документ, по Вашему мнению, должен быть в деле, т.к. есть, ссылка на него в других источниках, а Вы его вдруг не обнаружили ни в этом томе, ни в любом другом – документы попросту " не отложились" в доступных фондах хранения.
Причин для этого, как мы видим, предостаточно. Остаётся только сожалеть.

Среди вышеупомянутых причин отсутствия искомого документа можно выделить причины " естественные" и " искусственные".

К первым относятся те, что связаны с непосредственным ведением боевых действий и ненадлежащим хранением документов в штабных фондах в действующей армии.

Ко вторым следует отнести волевые указания различных инстанций, ведомств и отдельных руководящих лиц по изъятию из уже существующих фондов хранения в штабах или, тем паче, в архивах конкретных документов, так или иначе компрометирующих эти инстанции, ведомства или персоналии.

" Возможно ли такое? " - спросите Вы. Оказывается, не только возможно, а распространено сплошь и рядом. Например, во многих изученных автором документах как Волховского фронта, так и подчинённых ему армий - 4, 52, 59, 2-й ударной за 1942 год. В десятках томов после изъятия ряда документов страницы перенумерованы и подшиты вновь по два-три раза. Первоначальная нумерация в делах зачёркивалась и тем же карандашом рядом наносилась новая.
Тем самым нарушалась последовательность подшитых совместно листов.

Куда могли поступать извлечённые с привычных мест документы? Скорее всего, они не уничтожены, в этом государстве существует немало укромных хранилищ, способных принять любое количество нежелательных для исследовательских глаз секретов.

Только отдельные, чем-либо приглянувшиеся разрешительным инстанциям, люди получают ограниченный доступ к ним. Порой им позволяют опубликовать некоторые документы или выдержки из них без указания источника (название архива, фонд, опись, номер дела, лист). И они соглашаются, непосредственным образом нарушая главное правило для автора публикации, - обязательно приводить источник информации, если она цитируется согласно имеющегося документа. Видимо, соображения приоритета первой публикации перевешивают остальные, в первую очередь этические и профессиональные, нормы. Одним из примеров тому могут быть статьи " Судьбы генеральские..." Л.Решина и В.Степанова в " Военно-историческом журнале" за 1992-1993 год, книга А.Колесника " Генерал Власов предатель или герой? "...

Совершенно обособленным являлся поток донесений органов политического руководства. Любая, в том числе и самая малая отдельная войсковая единица, служба, отдел, род войск, штаб имели своего политического руководителя. Поначалу это были комиссары и политруки, имевшие равные с командиром или начальником права по управлению подчинёнными, затем, после упразднения института комиссаров осенью 1942 года, - заместители по политчасти. Ими составлялись донесения, концентрировавшие оценки общего положения на фронте или среди подчинённых, порою весьма критичные и правдивые, чего не найти во многих других документах. В них можно найти сведения о политико-моральном и бытовом состоянии войск, работе отдельных служб и родов войск, решения трибуналов и вердикты Военных Советов. В них же можно обнаружить и полные картины наших провалов с подробным анализом причин и определением виновников, количеством потерь с нашей стороны и противника, без скидок на ранги, должности и звания. Здесь также находятся изложения хода боевых действий с упоминаниями отдельных отличившихся бойцов и командиров. Не зря очень многие ветераны использовали при написании мемуаров именно политдонесения. В то же время, это обусловило некоторую однобокость трудов, перекос в расставленных акцентах описаний боевой жизни войск в сторону заслуг исключительно политработников и командиров, словно воевали и трудились только они, в отрыве от простых солдат.

Политработники были своего рода политическими надзирателями, исполнявшими круг обязанностей с особым рвением и придирчивостью. Ими жестоко карались провинившиеся. Они же цементировали неустойчивую солдатскую массу. Кроме того, каждый из них должен был олицетворять для подчинённых пример служения Системе. Вот почему инструкции Главного Политуправления РККА содержали категоричный запрет политическим руководителям сдаваться в плен, обязывали их сражаться до конца и заставлять любыми способами делать то же самое солдат, а последнюю пулю оставлять для себя. Широкой публикации подлинных документов политуправлений пока практически не производилось, а они представляют весьма любопыт-
ный пласт исторических свидетельств.

Ввиду способности политруков и комиссаров вновь поднять бойцов к сопротивлению в безвыходной ситуации, по опыту кровопролитных боёв, в которых Немцы несли тяжёлые потери от малочисленных групп храбрецов, часто ведомых политруками, при попадании в плен гитлеровцы сразу отделяли комиссаров от красноармейской массы и, как правило, вскоре же расстреливали. С другой стороны, те об этом отлично знали и часто сражались до конца, не уповая на пощаду. Круг замыкается.

Именно благодаря политрукам, их вечным призывам, угрозам и расправам, удавалось держать в руках командования солдат в бытовых условиях, близких к невыносимым, да ещё и бросать их в атаки на дзоты и заставлять гибнуть порой не за понюх табаку (в той же разведке боем).

Есть еще один любопытный нюанс, связанный с политическими руководителями. Дело в том, что первым в истории Великой Отечественной войны человеком, закрывшим амбразуру пулемётного дзота во время атаки, является политрук роты 125-го танкового полка
28-й танковой дивизии А.К.Панкратов, совершивший свой подвиг 24 августа 1941 г. при атаке Новгородского Кремля. Этот случай получил широкое освещение в войсках в первую военную зиму через систему политотделов, впоследствии всячески пропагандировавших
самопожертвование. И если комиссарам это вменяла в обязанность инструкция ГлавПУРа, то остальных они призывали это делать добровольно...

Иногда только в документах политотделов, и более ни в каких других, исследователь может почерпнуть информацию по неизвестным событиям. Вот почему доступ к ним до сих пор ограничен, - " порочащие сведения" (хотя, казалось бы, что порочащего в реальных описаниях боев? ). Частенько они отложены в общевойсковых фондах, однако, если в названии дела проскочит упоминание о политдонесениях, то получить его будет весьма сложно. Благо, это бывает не
всегда, тем более, что желающий ищет возможности, а не причины.

Как поступать, если во взятой описи армии, дивизии или полка нет интересующего дела (например, нет документации за определённый срок) или в заказанном деле нет ничего, что могло бы пролить свет на имевшие место события? Существуют два способа:

1) заказать дела подчинённых частей и подразделений, а в случае их отсутствия, - перейти ко второму способу (так, лишь только батальонные документы частично сохранены; по ротам, взводам, дивизионам и батареям сведений практически нет);

2) последовательно заказывать дела соседей и вышестоящих инстанций - дивизий, корпусов, армий, фронтов (с оформлением допусков ).

При отсутствии информации об окружениях и провалах дивизий и армий её следует искать в армейских и фронтовых фондах по делам родов войск, службам и отделам штабов и, особенно, в делах политорганов. Недостающие сведения собраны также в фондах оперативного управления Генерального Штаба, Главного Политуправления армии и спецхранов федеральной службы контрразведки и министерства внутренних дел (бывших КГБ и НКВД) в разных архивах. Доступ
простых смертных к ним до сего времени практически невозможен, но пробовать получить допуск всё-таки нужно.

Случается и такое. При изучении описи Н-ской части вдруг выясняется, что в фонде этой части нет ни одной карты боевых действий. Закажите карту из описи соседнего или вышестоящего соединения, армии. Как правило, такое сочетание взаимно дополняет и развивает оба источника, иногда опровергает, что также немало важно установить. К примеру, в мясноборской эпопее 2-й ударной армии есть прецедент, когда штаб 59-й армии по следам событий составил карту боевых действий не так, как события имели место в действительности, а так, как хотелось их представить командованию 59-й армии, фальсифицируя реальность, благо опровергнуть ложь было некому.

На этом раздел, описывающий особенности установления характера боевых действий, закончен. Резюмируем его особенности в тезисном виде:

1) изучение ЖБД, БД, ОС, боевых приказов, приказаний, распоряжений, разведсведений, других сопутствующих документов;

2) копирование и анализ карт;

3) перепроверка сведений через источники соседних частей;

4) проведение комплексного перекрестного анализа имеющихся документов;

5) память подведёт - дословно копируйте источники;

6) армия, фронт - каждый род войск и отдел имеет свою опись;

7) дивизия, бригада, полк - одна опись на все роды войск;

8) анализ политдонесений;

9) поиск информации в разных архивах.

Следующим важнейшим видом исследовательской работы является определение количества безвозвратных потерь личного состава и вооружения.

⇐ Предыдущая 1 2 345 6 7 8 9 10 Следующая ⇒