Возлюбленный учитель, как мне перестать мешать самому себе, чтобы не расточать попусту это драгоценное время пребывания с Вами?

Есть вещи, которые на самом деле просты, но становятся очень сложными из-за тебя самого.

Сейчас, сидя здесь, ты можешь просто расслабиться и наслаждаться, — но нет, ты делаешь из этого проблему: расслабляться ли тебе, или сливаться, или наблюдать?

И из-за всего этого ты опаздываешь на поезд.

Здесь не надо ничего делать.

Просто расслабься и слушай, и из этого слушания к тебе придут некие прозрения. Используй эти прозрения в своей жизни.

Когда кто-то оскорбляет тебя, наблюдай это — как будто ты просто наблюдатель, а он оскорбляет кого-то другого. Это как раз тот случай.

Или ты сидишь на берегу океана — сливайся с красотой восхода солнца, ибо красота — это нечто, чем надо наслаждаться.

А гнев — это нечто, что надо отбросить.

Итак, различные методы должны использоваться в различных ситуациях. Когда ты лежишь в постели, тебе ничего не надо делать — просто расслабься. Весь день ты был активным, ты занимался тысячей и одним делом. Теперь пришло время позабыть все это и просто позволить себе расслабиться и пополнить запасы энергии.

Расслабление, слияние, наблюдение — все это различные техники для различных ситуаций. И если ты будешь пытаться использовать все эти техники в одной ситуации, ты просто упустишь всю суть, и ты не сможешь делать ни то, ни это.

Тем не менее, тебе повезло, что, занимаясь таким глупым делом, ты, в конце концов, находишь расслабление.

Возможно, ты устаешь, хорошего понемножку — слияние, наблюдение, расслабление... Ты устаешь, поэтому расслабление приходит само по себе; ты чувствуешь себя легко. Это хорошо.

В Индии у нас есть пословица, что, если человек утром пропадает, а вечером приходит домой, его не следует называть «пропащим». Весь день он где-то таскается и занимается всяческими дурацкими делами, — но он, по крайней мере, возвращается домой.

Но если ты видишь, что расслабление приходит, что тебе становится легко и все идет прекрасно, то почему бы не проделывать это с самого начала? Разве это вступление является необходимостью?

Если ты видел драмы Джорджа Бернарда Шоу, то у него очень длинные вступления, длиннее, чем сама драма. Драма весьма непродолжительна, а вступление в три раза длиннее. Все друзья, доброжелатели, говорили ему: «Это слишком утомительно. Если мы пропускаем вступление и читаем только драму, тогда возникает чувство, что, возможно, мы теряем нечто: человек написал такое большое вступление, в нем должно быть нечто. А если мы читаем ваше вступление, то оно настолько утомительно, что к тому времени, когда мы добираемся до драмы, нам хочется зашвырнуть книгу подальше — вы так измучили нас».

Нет никакой нужды в длинных вступлениях, достаточно лишь предисловия. Поэтому все в порядке, если минуту или две ты занимаешься слиянием, расслаблением, наблюдением: заканчивай с этим побыстрее, чтобы почувствовать удовлетворение оттого, что вступительная часть выполнена. Затем переходи к настоящей драме — расслабься и наслаждайся.

Вещи просты. Но, так или иначе, ум хочет делать их сложными, без всякой на то нужды, поскольку, если они не сложные, от ума нет никакой пользы.

Ум полезен только тогда, когда что-то является сложным, — тогда ум нужен. Когда же вещь проста, ум совсем не нужен.

А жизнь настолько проста, что, если человек достаточно отважен, чтобы жить ею, от ума можно полностью отказаться. Отказаться от ума и жить естественной жизнью — это то, что я называю санньясой.

От мгновения к мгновению, а там увидим.

Зачем все время устраивать репетиции?

Когда мгновение придет, твое сознание смело встретит его и откликнется на него.

Но люди так много готовятся, что почти вся их жизнь расходуется на подготовку.

Я слышал историю об одном немецком профессоре. Ему захотелось иметь самое большое собрание философской, религиозной и духовной литературы. А он был очень богатым человеком, поэтому он стал путешествовать по всему миру, собирая всевозможные писания. В мире есть триста религий и сотни философий, и по каждой из них написаны сотни книг на разных языках. И он нанял переводчиков, чтобы перевести все эти книги на немецкий язык. И все это было подготовкой к тому моменту, когда он начнет читать.

Но к тому времени, когда ему исполнилось девяносто лет, он все еще собирал книги.

Кто-то сказал ему: «Вам уже пора начинать читать. Подготовка продолжалась слишком долго, и вы уже имеете тысячи и тысячи книг — мы не думаем, что вы сможете прочесть их все. Ваша жизнь подходит к концу, вам осталось жить, может быть, год или два».

Он сказал: «Но мое собрание еще не полное».

Поэтому он стал собирать книги еще более интенсивно, подключил к собиранию и переводу книг еще больше людей. В конце концов, он заболел, и врач сказал: «Ему осталось жить не более семи дней».

Он созвал всех специалистов, которые переводили для него книги: «Теперь прекратите переводить. Просто постарайтесь сделать для меня краткое изложение каждого писания, так как мне осталось жить только семь дней, А я хочу узнать, что написано во всех этих писаниях. Так что подготовьте краткие изложения всех писаний».

Но специалисты сказали: «Вы собрали так много писаний, что даже с краткими изложениями ничего не получится. Мы попытаемся, но за семь дней все краткие изложения не будут готовы».

Наступил последний день. Он снова спросил: «Как дела? »

Они сказали: «Мы стараемся».

Он сказал: «Забудьте об этом. Сделайте вот что: составьте один небольшой конспект, резюмирующий все писания. Ибо у меня не остается больше времени; я чувствую, что я умираю. Поэтому поторопитесь».

Они сказали: «Как тут можно поторопиться? Мы должны просмотреть писания, чтобы найти саму их суть, самое существенное во всех писаниях. Для этого потребуется некоторое время».

Прошел целый день, и к вечеру, когда они завершили работу, у них получился небольшой конспект на нескольких страницах. Они пришли к нему, он был уже при последнем издыхании. Он сказал: «Так много страниц... это не годится. Сделайте из этого полстраницы, просто краткое обобщение, которое можно напечатать на почтовой открытке. У меня нет времени на все эти страницы».

Они бросились назад и снова стали обобщать. Теперь в этом не оставалось никакого смысла, поскольку все эти писания, обобщения и обобщения... И к тому времени, когда они вернулись, профессор был мертв.

Его жена сказала: «Это очень печально. Но, по крайней мере, вы можете громко крикнуть ему в ухо; возможно, он еще в состоянии слышать. Он только что отошел».

Врач сказал: «Теперь это бесполезно. Но вы можете попытаться, вреда в этом не будет». И один специалист прокричал ему в ухо обобщение всех писаний. Но он был уже мертв, и врачи сказали: «Теперь он не может слышать».

Вся его жизнь ушла на подготовку.

И это история не только об одном странном, чудаковатом человеке. Это история обо всех нормальных людях: подготовка, подготовка, подготовка. Они полностью забывают... подготовка к чему?

Мы не можем быть уверены даже в следующем мгновении. Подготовка к чему? Либо живи, либо готовься.

Если ты хочешь жить, живи сейчас. Или готовься к завтрашнему дню, — но помни, что завтрашний день не приходит никогда.

Вместо завтрашнего дня приходит смерть.

Разумный человек живет своей жизнью. Он не беспокоится о подготовке, дисциплине.

Ты находишься здесь со мной.

Живи этим мгновением во всей его полноте, во всей егоинтенсивности. Возможно, из этой полноты и интенсивности ты уловишь вкус, который останется у тебя и в следующем мгновении.

И как только ты познаешь, что мгновение можно прожить с полнотой и интенсивностью, ты узнаешь тайну, саму тайну жизни.

Тебе всегда дается одно-единственное мгновение, никогда два мгновения сразу.

Если ты знаешь тайну, как прожить одно мгновение, ты знаешь всю тайну жизни. Ибо ты всегда будешь получать одно мгновение — и ты знаешь, как прожить его, как полностью быть в нем.

Твой вопрос напомнил мне об одной моей старой приятельнице, многоножке. У многоножки — сто ног, отсюда и название «стоножка» (англ. centipede). Это слово происходит от санскритского шатппади.

Однажды ранним утром, как раз на восходе солнца, стоножка отправилась на утреннюю прогулку. Некий кролик, обладавший философским складом ума, увидев ее ноги, не мог поверить своим глазам — он сказал: «Боже мой, этой стоножке не миновать беды. Как ей упомнить, какой ногой делать первый шаг, какой — второй... целая сотня ног! Она непременно попадет в беду».

Кролик подошел поближе и сказал стоножке: «Тетушка, я — кролик-философ, скромный искатель истины».

Стоножка сказала: «Это все очень хорошо, но в чем проблема? »

Он сказал: «Проблема в следующем: как ты управляешься с целой сотней ног? »

И стоножка сказала: «Я никогда не думала об этом. И ни одна стоножка никогда не думала об этом; в наших писаниях об этом нет никаких упоминаний. Мы прекрасно управлялись со своими ногами. Но твой вопрос правомерен. Подожди немного. Я попробую». И она не смогла двинуть даже двумя ногами.

Ошеломленная, она упала.

И она очень рассердилась на кролика. Она сказала: «Негодяй, никогда больше не смей задавать стоножкам твой философский вопрос. Этот вопрос засел у меня в голове; теперь я не могу ходить, не думая о том, как это происходит — какой ногой? А ног целая сотня... Ты погубил мою жизнь. Но если у тебя есть хоть немного доброты, не задавай больше никому таких вопросов. Я попытаюсь забыть этот вопрос. Я не знаю... Если я смогу забыть его, я смогу жить; если не смогу, тогда мне конец».

Сейчас ты пытаешься быть в моем присутствии, расслабляясь, сливаясь, наблюдая... ты попадешь в беду.

Забудь всю эту ерунду, забудь все философские вопросы.

Здесь — просто будь.

Просто будь, и из этого бытия вырастает понимание, которое дает тебе прозрение в то, где сливаться, где наблюдать, где расслабляться.

Здесь ты должен просто уловить вкус бытия — бытия полностью живым, безмолвным, радостным — и из этого придет все остальное.

Беседа 11

ГАРМОНИЯ... МЕСТО РОЖДЕНИЯ ЛЮБВИ

13 октября 1986 г., Бомбей

Возлюбленный Бхагаван,

Плод падает на землю, когда он созрел. Придет день, и Вы оставите нас, и невозможно будет иметь другого учителя вместо Вас. Бхагаван, когда Вы оставите физическое тело, будут ли Ваши медитационные техники помогать нашему внутреннему росту, как они помогают сейчас?

Мой подход к вашему росту в основном сводится к тому, чтобы сделать вас независимыми от меня.

Любой вид зависимости — это рабство, а духовная зависимость — наихудшее рабство из всех.

Я прикладываю все усилия, чтобы сделать вас осознающими вашу индивидуальность, вашу свободу, вашу абсолютную способность расти без чьей-либо помощи.

Ваш рост — это нечто внутренне присущее вашему существу. Он не приходит откуда-то извне; это — не навязывание, это — развертывание.

Все медитационные техники, которые я вам дал, зависят не от меня — мое присутствие или отсутствие не будет иметь никакого значения — они зависят от вас. Чтобы они работали, необходимо не мое присутствие, а ваше присутствие.

Помогать будет не мое пребывание здесь, а ваше пребывание здесь, ваше пребывание в настоящем, ваше пребывание бдительными и осознающими.

Я могу понять твой вопрос и его уместность. Он не неуместен.

Вся история человечества — это история различных способов эксплуатации. И даже так называемые духовные люди не могли устоять перед искушением, эксплуатировать. Из ста учителей девяносто девять старались навязать идею: «Без меня вы не можете расти, не может быть и речи ни о каком продвижении. Возложите всю свою ответственность на меня».

Но как только вы возлагаете на кого-то всю свою ответственность, вы, сами того не зная, отдаете и всю свою свободу.

И, естественно, все эти учителя должны были в свое время умереть, но они оставили длинные вереницы рабов: христиане, иудеи, индуисты, мусульмане. Что такое эти люди? Почему кто-то должен быть христианином? Если ты можешь быть кем-то, будь Христом, никогда не будь христианином. Разве ты абсолютно слеп и не видишь своего унижения, когда ты называешь себя христианином, последователем кого-то, кто умер две тысячи лет назад? Все человечество следует за мертвыми.

Разве не странно, что живые должны следовать за мертвыми, что над живыми должны господствовать мертвые, что живые должны зависеть от мертвых и их обещаний: «Мы придем, чтобы спасти вас»?

Никто из них не пришел, чтобы спасти вас. На самом деле никто не может спасти кого-то другого; это идет вразрез с фундаментальной истиной свободы и индивидуальности.

Что же касается меня, то я просто предпринимаю все усилия, чтобы сделать вас свободными от кого бы то ни было — и от меня тоже — и чтобы вы самостоятельно шли по пути поиска.

Существование уважает такого человека, который отваживается самостоятельно искать истину. Рабов же Существование совсем не уважает. Они не заслуживают никакого уважения; они сами себя не уважают, как же они могут ожидать, что Существование будет относиться к ним почтительно.

Итак, запомните: когда я уйду, вы ничего не потеряете. Возможно, вы даже приобретете нечто такое, о чем вы абсолютно не подозреваете.

Прямо сейчас я доступен для вас только воплощенным, заключенным в определенную форму. Когда я уйду, куда я отправлюсь? Я буду здесь в ветрах, в океане; и если вы любите меня, если вы доверяете мне, вы будете чувствовать меня тысячью и одним способом. В моменты вашего безмолвия вы внезапно будете ощущать мое присутствие.

Раз я не воплощен, мое сознание универсально.

Сейчас вы должны приходить ко мне.

Тогда же вам не надо будет искать меня. Где бы вы ни был и... ваша жажда, ваша любовь...и вы найдете меня в самом вашем сердце, в самом биении вашего сердца.

Возлюбленный Бхагаван,

Когда я был предоставлен самому себе на рыночной площади, я чувствовал, что в своих действиях становлюсь очень механистичным и неосознающим. Сейчас, когда я пребываю в Вашем присутствии и направляюсь внутрь, скорость моего тела-ума замедляется и возникает осознавание себя. Это состояние осознавания себя, дает легкость, и хочется оставаться в нем все больше и больше. Когда я смотрю на Вас, я вижу грациозность, распространяющуюся в запредельность. Бхагаван, не могли бы Вы рассказать об осознавании учеником самого себя и о грации учителя?

Это хорошо, что ты начинаешь осознавать очень важный феномен: что на рыночной площади ты стал механистичным, роботоподобным.

Придя сюда, ты стал расслабляться.

Скорость ума мало-помалу становится все меньше. И по мере того как твое осознавание становится ясным, твоя механистичность исчезает. Ты должен увидеть, что осознавание и механистичность не могут существовать вместе; не может быть никакого сосуществования между этими двумя факторами.

На рыночной площади от тебя не требуется осознавание, от тебя требуется эффективность. Эффективность — это качество машин; машины более эффективны, чем человеческие существа. Поскольку требуется эффективность, ты становишься более механистичным, а когда ты становишься более механистичным, твое осознавание исчезает.

А твое осознавание — это твое подлинное существо.

Благодаря эффективности и механистичности ты можешь преуспеть в накоплении денег, власти, престижа, респектабельности, но ты потеряешь самого себя. И ты отдаешь себя по дешевке; то, что ты получаешь взамен, не имеет никакой ценности.

Знаешь ли ты, как много людей жило до тебя на этой земле? Осознаешь ли ты тот факт, что миллионы из них были преуспевающими людьми? Миллионы из них были знамениты в свое время, а сейчас люди даже не помнят их имен. Они исчезли как сны, не оставив после себя никакого следа.

Мы тоже исчезаем таким же образом. Те немногие люди, которые умерли и все же продолжают жить в любви людей, в доверии людей, не относятся к преуспевающим — императорам, завоевателям мира, богачам. Эти немногие люди, которые несмотря на свою смерть все еще живут в сердцах людей, принадлежат к совсем иной категории: они были людьми осознавания, людьми с душой. Их воздействие было настолько глубоким, что оно сохранится, пока будет жив хоть один человек.

Гаутама Будда, Лао-цзы, Кабир, Христос, Мансур аль-Халладж — этих людей нельзя забыть.

Они будут продолжать жить в глубочайших тайниках твоего существа по той простой причине, что они никогда не поступались своим осознаванием ради соблазнов рыночной площади.

Итак, прежде всего ты стал осознающим. Делай свое осознавание более острым, и в следующий раз, когда ты окажешься на рыночной площади, не будет нужды становиться роботоподобным. Возможно, ты не будешь таким эффективным, как роботы, — ну и что? Возможно, ты не будешь таким преуспевающим, как механические люди, — ну и что? Пусть они покуражатся, а затем они исчезнут как мыльные пузыри. Не завидуй им. Будь сострадательным по отношению к ним и довольствуйся своим осознаванием.

Рискуй всем ради осознавания, но никогда не рискуй осознаванием, ради чего бы то ни было. Таково обязательство санньясина; он готов потерять жизнь, но не осознавание; он нашел ценность, которая выше жизни. Нет никакой другой ценности, которая была бы выше осознавания.

Осознавание — это семя божественности в тебе.

Когда оно полностью прорастает, ты приходишь к претворению своей судьбы.

Когда твое осознавание углубляется, твои действия могут и не быть эффективными, но в них будет новое качество - качество грациозности — которое гораздо более ценно. Ни одна машина не может иметь качество грациозности. Твои действия, твои слова будут обладать своей собственной красотой.

Человек осознавания живет таким образом, что каждое мгновение наполнено потрясающей грацией и красотой. Это отражается в его действиях, даже в самых незначительных действиях — просто в жесте руки или в том, как он выглядит, в глубине его глаз или во власти его слов, или в музыке его молчания. Само его присутствие — это праздник.

По сравнению с таким человеком императоры оказываются нищими; у них есть все в мире, но внутри они пусты.

Храм может быть сделан из золота, но внутри храма нет хозяина.

Ученик с каждым днем становится все более и более грациозным, все более и более бдительным — и непременным последствием всех этих качеств будет глубокая благодарность по отношению к учителю.

Это не означает, что на тебе лежит какая-то обязанность. Если это обязанность, тогда благодарность фальшива. Если же благодарность приходит сама по себе, тогда она обладает подлинностью.

И по мере того как растет твоя благодарность, ты становишься более доступным, более открытым. Учитель может влить в тебя все свое существо, все свое блаженство, все свое благословение.

Возлюбленный Бхагаван,

Я ощущаю, что нечто чудесное, нечто невероятное происходит с Вами там, в Вашем кресле. И с годами я все больше и больше ощущаю, что нечто действительно чудесное происходит здесь, внутри меня. Для меня это не просветление — я знаю это. Но это нечто вроде гармонии с Вами.

⇐ Предыдущая 13 14 15 16 171819 20 21 22 Следующая ⇒