Предмет цивилизационного анализа
Цивилизация может быть определена как сочетание крупных социальных институтов и символических структур, которые в результате длительного исторического развития соединились друг с другом как компоненты целостного эмпирически данного образования. Они могут рассматриваться как наиболее крупные постижимые единицы анализа, относящиеся к значимым, т.е. символически организованным, образованиям, которые выходят за пределы локального общества или конкретных культур и охватывают некоторую «сверхкультуру».
Цивилизационный уровень анализа охватывает символические формы, лежащие в основе как собственно «культурных систем», так и «социальных структур», варианты их выражения в различных сферах данной культуры в различные периоды, изменения во времени и пространстве, не снимающие преемственности и общности культуры. В отличие от «классической традиции» сравнительного изучения цивилизаций цивилизационный анализ имеет дело не только — и не столько — с цивилизациями как целостными системами, сколько с любыми социокультурными феноменами, от самых крупных до мелких, существующих в рамках этих систем.
Конечно, было бы преувеличением приписывать символическим конфигурациям определяющее значение в социальной регуляции. Следует исходить, скорее, из того, что они составляют один из компонентов социального действия. Этот метод позволяет проводить общий анализ устроения цивилизации и его конкретного выражения в различных документах и событиях, а вместе с тем выявлять значение самих символических образцов, получивших выражение в каком-либо документе или событии (то и другое могут сильно отличаться друг от друга), чтобы затем выяснить, как они соединены в значи-
мое целое. Первый подход более приемлем к изучению исторических цивилизаций, которые могут рассматриваться как сравнительно целостные символические структуры, имеющие ограниченное количество взаимосвязанных текстов и получившие выражение в определенных событиях. Второй подход скорее удовлетворяет потребностям «постмодерной» цивилизации, имеющей тенденцию проявляться в неограниченном разнообразии самостоятельных текстов и событий, предполагающих множество взаимодействующих типов дискурса.
Таким образом, наиболее существенный вопрос заключается в том, чтобы определить, как конкретные компоненты культуры (та или иная традиция, жанр, движение) соотносятся друг с другом и соединены в единое целое? Как формы интеграции сочетаются друг с другом в данной культуре и как они меняются с течением времени? Когда эти вопросы возникают в применении к современной обстановке, рамки цивилизационного анализа пересекаются с проблематикой культурной модернизации и глобальными теориями. Каждый подход имеет свою сферу приложения.
Вместе с тем цивилизационный анализ должен проследить отношения между эксплицитными и имплицитными культурными явлениями на разных уровнях и сделать из этого общие выводы. Еще одной задачей такого анализа является выявление соотношения между социальными формами поведения индивидов, как «обычных», так и «выдающихся», и сформировавшихся (или же возникающих) коллективов, а также институциональных и психологических механизмов, через которые эти отношения поддерживаются, изменяются или же разрушаются.
Такого рода анализ должен сочетаться с обращением к культурной и социальной истории, с одной стороны, а с другой — к социальной психологии, изучающей знаковое поведение, с символическим интеракционизмом. <...>
Из содержания цивилизационных исследований можно видеть, что их предметом является исторический текст, т.е. не отдельное литературное произведение, а общий контекст как символическая организация существенных компонентов цивилизации. Объект цивилизационных исследований неизгладимо отмечен историчностью и привязанностью к историческому контексту.
Предметом цивилизационных исследований являются символические конфигурации, создаваемые индивидами и обществами на основе той или иной традиции и поддерживаемые для того, чтобы понимать самих себя, свой мир и принципы своей деятельности. Эти конфигурации, присущие каждой цивилизации, не существуют в целостном виде в любой определенный отрезок времени. Они не только формируются в ходе истории, что еще более
важно, значение цивилизаиионного текста в любой конкретный период зависит как от его наличного состояния, так и от характера исторического развития данного общества.
Важнейшей характеристикой цивилизационного текста является то, что он одновременно представляет собой как наличную конструкцию, которую можно изучать на основе структуралистских методов, так и историческую форму, которую структуралисты склонны игнорировать. Как «наличная конструкция», так и «историческая форма» делают возможным разброс взаимосвязанных вариантов, оцениваемых как участниками, так и наблюдателями с разных точек зрения.
Одной из задач сравнительного изучения цивилизаций является понимание тех причин и исторических процессов, которые обеспечивают сохранение в коллективной памяти явлений, имеющих уникальную ценность в присущей им символической форме. Можно, конечно, спросить, с точки зрения каких оценивающих субъектов данный цивилизационный текст, имеющий свою собственную историю, заслуживает сохранения, и в каком из своих потенциальных прочтений, и с какой целью (например, как назидание, как отражение бытия или как предмет изучения).
В дополнение к концепции, подчеркивающей значение исторического контекста, о чем сказано выше, следует подчеркнуть значение концепции множественности восприятия, а вместе с тем и концепции сопротивляемости текста деформациям. К этим характеристикам предмета цивилизационного анализа следует добавить описание нашего отношения к этому объекту. Я полагаю, что это отношение должно носить характер критического референтного отождествления со своей цивилизацией, т.е. историко-цивилизационные данные должны послужить целям критической переоценки того, к чему мы сами стремимся. На цивилизационщиках лежит ответственность, помимо соблюдения дисциплинарных принципов своей работы, за выявление взаимосвязи наиболее важных проблем в наиболее широком масштабе, а вместе с тем и ответственность по отношению к субъекту сознательного опыта.
Наименьшая операциональная единица цивилизационного процесса — это текст как ситуация, в которой развертывается действие, отношение между текстом и человеческим поведением, опосредованное либо опытом, либо цивилизационными технологиями (т.е. способами применения символических образцов в поведении). Текст, оторванный от поведения, является безжизненным, поведение, не ориентированное на текст, является безрассудным; в том и в другом случае цивилизационная общность дробится на фрагменты, которые больше ничто не удерживает. В тех же случаях, когда только опыт
или только цивилизационная технология выступает посредником между поведением и символической сферой, мы имеем дело лишь с половиной цивилизационного процесса.
Целью цивилизационного анализа является изучение одновременно социокультурного универсума как целого, его структурных уровней и его альтернативных вариантов, а также конкретных исторически специфичных элементов социальной или культурной организации по отношению к этому целому. Не учитывая всех существенных компонентов цивилизационного процесса, мы не можем принять на себя ответственность за анализ цивилизационного целого. В то же время без рассмотрения конкретных элементов социальной или культурной организации, без глубокой детализации структуры или процессов мы не можем проводить плодотворного исследования.
ЦИВИЛИЗАЦИЯ КАК ОПРЕДЕЛЯЮЩЕЕ НАЧАЛО В УСТРОЕНИИ КУЛЬТУРЫ
