Новый уровень социальных конфликтов
Перестройка политической сферы в «осевых» цивилизациях повлекла за собой огромные изменения в характере, размахе и степени интенсивности социальных и политических конфликтов. Поскольку политическая сфера стала восприниматься как нечто существенное в делах «спасения», политические конфликты приобрели идеологизированный характер, что придавало им широкий, иногда даже вселенский размах.
Организация этой борьбы приобрела более самостоятельный характер, порождая новые возможности и пути изменения общественного строя, его постоянной перестройки.
Формирование новых структур, отвечающих изменившимся представлениям в культурном и социальном устроении общества, как правило, не носило простого, мирного характера. Напротив, оно обычно сопровождалось постоянным соперничеством и борьбой между различными группами, каждой из которых было присуще свое видение общественного строя.
Утверждение социальных институтов, закрепляющих те или иные идейные принципы, обычно сопровождалось возникновением гетерогенных ориентации и даже оппозиционных течений. Именно это разнообразие порождало в общественном сознании представление о наличии альтернативных способов преодоления описанной нами исходной напряженности, а значит, и различных путей спасения и установления общественного и культурного порядка, в том числе и утопических построений. В силу этой гетерогенности любая форма институционализации каких-то принципов оказывалась неполной и частичной, а сами принципы постоянно могли быть поставлены под сомнение.
Возникавшие идейные течения отнюдь не носили чисто интеллектуального характера. Зачастую они были связаны с движениями протеста и политической борьбы, оказывая на эти движения свое воздействие. Через такую связь получали свое идейное и символическое выражение мотивы протеста, постоянно присутствующие в человеческом обществе, например возмущение притеснениями, связанными с разделением труда, самовластием или социальной иерархией, а также стремления к установлению солидарности и равенства и т.д. Эти течения приходили в неизбежное столкновение с официальной ортодоксией и образовывали гетеродоксию. Постоянное противоборство между ортодоксией, с одной стороны, и гетеродоксией — с другой, становится важнейшей
движущей силой истории человечества. Приобретая оппозиционный характер, эти движения могли ставить под сомнение не только детали общественного строя, но и его исходные принципы, подрывать основы легитимности политического строя и существующего центра власти. Сочетание возможности выбора культурных принципов и основ общественного строя, сопровождавшегося постоянной идейной борьбой вокруг такого выбора и конфликтами из-за необходимости его институционализации, — все это и создает динамику мировых цивилизаций, которая и сформировала нашу историю.
Становление интеллектуалов и духовных сословий. Развитие и утверждение новых взглядов на мир стало возможным только с появлением нового элемента в структуре социальных отношений. Возник новый тип духовной элиты, которая и выступила как носитель моделей культурного и социального устроения общества в соответствии с некоторым трансцендентным видением мира. Это были древнеиудейские пророки и священники, греческие философы и софисты, конфуцианские книжники, индусские брахманы, буддийские монахи и исламские улемы. Эта элита заменила прежних «специалистов» по ритуальным, магическим и сакральным действиям, принятым в «доосевых» культурах. Новая элита формировалась на основе особых критериев, выделявших ее из прежних социальных структур, и образовывала автономные институты, отделенные от остальных порядков. Особое статусное самосознание этой элиты могло распространяться на большие общности целых стран и регионов.
Новая духовная элита вступала в серьезное соперничество с другими общественными группами за роль в создании нового общественного и культурного порядка. Оно касалось и области материального производства, и контроля над идейно-символической сферой, и контроля над каналами социальной коммуникации. Неполитическая элита была склонна считать себя равной власть имущим, а нередко претендовала на высшее место в социальной иерархии. Эта элита рассматривала политическую власть как подотчетную, в свою очередь политические и другие элиты также могли претендовать на самостоятельность в определении общественного порядка.
Однако ни одна из элитарных групп не была однородной. Кроме того, возникали и другие, побочные элиты — культурные, политические или образовательные, руководствовавшиеся особыми представлениями об общественном и культурном устроении. Все эти элиты могли входить в состав правящей коалиции, они направляли и регулировали институциональные изменения, необходимые для переустройства общества в соответствии с теми или иными духовными принципами.
Все эти элиты составляли наиболее активный элемент в общественных движениях протеста или в движениях за реформацию общества. Двойственная роль этих элит помогает нам понять многие особенности социальной и культурной динамики мировых цивилизаций.
Таким образом, в общей структуре «осевых» цивилизаций следует выделять различные элиты, связанные с доступом и распределением разного типа ресурсов общества. Среди этих элит в качестве основных были выделены следующие: 1) политическая, имеющая непосредственное отношение к регуляции власти, 2) культурная элита, формулирующая модели культурного устроения и обеспечивающая конструирование признанных смыслов деятельности, 3) элита (моральная и правовая), формулирующая принципы солидарности и способствующая созданию общественного доверия.
Указанные элиты, а вернее их коалиции, обеспечивают общественную регуляцию прежде всего через распоряжение основными ресурсами данного общества — хозяйственными, политическими, культурными. Эта регуляция обеспечивается сочетанием организационных и принудительных мер вместе с выработкой мировоззренческих систем.
Комментарии
Получившая широкую известность статья Ш. Эйзенштадта, раскрывает концепцию становления и функционирования классических цивилизаций на культурно-религиозной основе. Соединив философские проникновения К. Ясперса в «смысл истории» с веберовским рациональным анализом духовности, Ш. Эйзенштадт совершил своего рода «прорыв» в теории цивилизаций, введя в нее положение о «поле напряженности» между трансцендентным началом и мирскими порядками. Ученый устанавливает основные принципы формирования духовной структуры цивилизации в этом пространстве, соотношение уровня этой структуры в рамках «большой» и «малой» традиций, а также социальную структуру, оформляемую через институционализацию механизмов поддержания цивилизационной регуляции.
Эта концепция стала предметом широкого обсуждения на ряде конференций по общей теме «Происхождение и разнообразие цивилизаций " осевого времени" », первая из которых сосстоялась в 1983 г. в Бад Гомбурге (ФРГ)•.
Положение о противоречиях, присутствующих в самом духовном устроении всякой цивилизации, было сформулировано Ш. Эйзенштадтом первоначально в рамках общесоциологической теории в применении в основном к процессам модернизации, как это и отражено в данной книге. При этом он опирался на анализ общественной регуляции, содержащийся в работах К. Маркса, М. Вебера и Э. Дюркгейма (см. гл. I). Проблематика противоречивости духовных основ цивилизации, путей духовного преодоления таких противоречий и влияния этих факторов на социальные отношения, движения и институты стала предметом специальных исследований как в общей теории цивилизации, так и в применении к каждой конкретной «высокой культуре».
По материалам этой конференции была издана книга «The Origins and University of Axial Age Civilizations» (N.Y., 1986).
