Внутренние и внешние детерминанты развития науки

Одной из важнейших проблем философии науки является вопрос о внутренних (интернализм) и внешних (экстернализм) факторах развития науки. Интерналисты (впоследствии были названы когнитивистами) делают акцент на анализе истории науки как на накоплении и последовательной смене исходных единиц научного знания: факт, эксперимент, гипотеза, теория.

Внутренняя логика развития науки предстает как стремление к максимально возможной общности, логической стройности, принципиальной простоте.

Эксперты выделяют сильных и слабых когнитивистов. Сильные вообще не признают действие внешних (социальных) факторов. Один из представителей этого направления Поппер считает, что судьба любого положения в науке решается исключительно под действием логических факторов (у него принципа фальсификации). Слабые (Л. Лаудан) считают, что в определенные периоды развития науки, когда не срабатывают внутринаучные (рациональные) факторы, на помощь приходят социальные: например ситуации, когда цель научного исследования определяется внешними обстоятельставми (например ситуация с созданием атомного оружия в СССР).

В целом все они, по словам М.Э. Омельяновского (56. С. 370), " закрывают возможность адекватной реконструкции знания", поскольку создается образ неизменной и статической истории науки с простым добавлением знаний (к уже имеющимся), с их педантичным логическим разложением на составные части, в противовес созданию динамической постоянно перестраивающейся модели науки».

Экстерналисты (их еще называют социологистами, поскольку исследования в данном направлении производятся в основном социологами науки) исследуют влияние внешних факторов развития науки. Отмечая важность данного подхода, С.Р. Микулинский в частности отмечает (49. С. 24): научная деятельность, как и любая другая, вызвана «потребностями общества и существует лишь постольку, поскольку удовлетворяет потребности общества... Научный труд... не может осуществляться в рамках чистой мысли... Продукты научного труда... проходят проверку в общественной практике... сама познавательная деятельность всегда осуществляется в определенных, исторически обусловленных формах и подчиняется определенным, общественно выработанным нормам».

Общество дает ученым социальный заказ в виде формулировки проблем, которые должны быть решены наукой, в частности «если у общества появляется техническая потребность, то это продвигает науку вперед больше, чем десяток университетов» (46. С. 174).

Существует мнение, что мощное воздействие на окончательное становление экстерналисткого подхода оказал в 30-х годах XX столетия знаменитый доклад советского историка науки Б.М. Гессена на 2-м Международном конгрессе по истории науки, касающийся социально-экономической обусловленности развития ньютоновской науки.

Известный западный социолог Р. Мертон, характеризуя данный факт, отмечал, что взаимосвязь «между наукой и социальной структурой вынуждены были признать многие из тех, кто прежде думал об этой связи (если вообще задумывался над ней) как о вымысле марксистской социологии (47).

Экстерналисты рассматривают научную деятельность как разновидность человеческой деятельности, причем каждый ученый за пределами сферы своих профессиональных занятий остается человеком, его сознание детерминировано конкретными экономическими, бытовыми, культурными, психологическими условиями. И все это оказывает влияние на его профессиональное мышление, а следовательно, и на развитие науки.

Поэтому реконструкция эволюции науки, считают социологисты, это, прежде всего, анализ социальных факторов, детерминирующих развитие научного знания. Однако, как отмечает известный методолог науки Е.А. Мамчур, здесь тоже не обошлось без крайностей. Разделившись на сильных, средних и слабых, экстерналисты пытаются «изменение теоретической традиции... полностью приписать действию социокультурного окружения» (45. С. 38).

Сильные социологисты ссылаются на отсутствие четких, объективных, рациональных факторов развития знания. Так Кун считает, что научное знание надо рассматривать как элемент сознания профессиональной (научной) группы, где большое значение принадлежит " вере" ученого в достоинство тех или иных идей. Он отмечает отсутствие исключительности логических критериев. Полани исходит из того, что любое научное суждение всегда носит отпечаток личностной оценки, поэтому оно неявно, нестабильно и трудно поддается рефлексии. Фейерабенд, Малкей говорят вообще о бессмысленности попыток вычленить из истории культуры собственную историю науки, относительно независимой от ее социокультурного окружения.

Слабые социологисты допускают действие рациональных факторов в науке, выставляя в некоторых случаях рациональное впереди (по времени, но не по значимости) социальных факторов. Возможна и обратная перестановка детерминант. Так, например Мертон считает, что действие социального фактора возможно только на стадии становления науки, а затем она уже развивается на основе внутренних факторов (28. С. 10). С точки зрения Б. Нельсона истоки европейского универсального рационализма лежат в формировании универсальности социальной жизни Европы позднего средневековья и Нового времени (28. С. 16).

В целом социологисты отрицают инвариантность, настаивая на неповторимости каждого отдельного периода в развитии научного знания, тем самым также закрывая дорогу адекватной реконструкции знаний. Хотя, как отмечают Швырев B.C., Юдин Б.Г., " обращение к социокультурным аспектам научного познания представляет собой не размывание границ методологического анализа, не утерю присущих ему строгости и четкости..., а вполне закономерное продолжение и расширение методологической проблематики (82. С. 60).

В результате в современном науковедении и философии науки существует подход, критикующий направления, пытающиеся неадекватно выделить ту или иную позицию в объяснении развития научного знания и противопоставить ее другим. Данное направление ратует за всесторонний, синтетический, системный подход, где средства логико-методологического анализа уживались бы с учетом влияния социокультурных условий. Понимание науки как целостного образования есть единственно правильный путь к познанию закономерностей ее функционирования и развития.

Реализовывать этот подход можно по-разному: 1) анализировать развитие науки, двигаясь как бы изнутри, от исследования структуры и динамики развития научного знания; 2) или, наоборот, отталкиваться от социокультурного контекста, учитывая влияние социокультурных факторов, идти от них к внутренним механизмам развития науки. В любом случае данный подход всегда продуктивен, ибо " взаимосвязь внутренней логики и внешних импульсов познания приобретает отчетливые формы в современных условиях, для которых характерны наиболее мощные внешние импульсы эволюции познания, новые условия и запросы производства" (32. С. 20).

При этом методологи науки отмечают, что не всегда (в той или иной стране, той или иной эпохе) и не везде (в той или иной отрасли знания) можно конкретно проследить совместное влияние этих факторов на конечный продукт науки. Так, характеризуя развитие науки эпохи Возрождения, известный методолог науки Б.Г. Кузнецов отмечал: в эпоху Возрождения «труднее, чем где бы то ни было, отделить воздействия экономического развития, общеисторического процесса, культуры в целом на науку, от имманентной логики ее развития..., внутренняя логика... запрятана очень глубоко» (31. С. 36).

Подобное положение философского анализа науки объясняется следующими обстоятельствами: во-первых, " удельный вес" отдельных факторов может меняться, во-вторых, в большинстве случаев в содержании науки не фиксируется, а, наоборот, тщательно изымается все, что не относится к самому предмету познания: поиски ученого, мотивы его творчества и т.д. Лишь в письмах, воспоминаниях, автобиографиях в той или иной степени можно встретить необходимую информацию по части поиска истинных детерминант творчества.

Поэтому механизм воздействия внешних социокультурных факторов на конструирование научных знаний изучен еще очень мало (разговор об этом будет продолжен в темах № 2, 6), хотя сам факт детерминации не вызывает сомнения. В связи с этим современные ученые, работающие в данной области, отмечают, что " интегрирование методологических подходов – актуальная, но пока еще не решенная проблема, затрудняющая дальнейшее развитие методологии науки". Все эти вопросы остаются пока открытыми. Их разрешение – важнейшая задача, стоящая перед философами науки.

Ведя поиск в данном направлении, специалисты отмечают тесную взаимоувязку внутренних и внешних факторов развития творчества. Так, по мнению С. Р. Микулинского, «экономические, социальные, психологические, логические и т.п. факторы играют роль внешних, пока они остаются нейтральными по отношению к содержанию науки, но они же преобразуются во внутренние, как только вступают во взаимодействие с предметным содержанием науки» (48. С. 97).

Л.М. Косарева, систематизируя всю проблематику внутренних и внешних факторов развития науки, дает следующую шкалу (28. С. 24–25): 1) логические связи в рамках теории и межтеоретических отношений; 2) когнитивные отношения между теорией и экспериментом; 3) отношение между научным знанием в целом и философией; 4) отношения между интеллектуальными и ценностными ориентациями членов научного сообщества; 6) отношения между научно-философским интеллектуальным комплексом и социально-психологическим, социально-экономическим, политическим и другими влияниями.

 

⇐ Предыдущая12345678910Следующая ⇒

Поделиться: