Жизненные циклы культурных типов

 

Рост	- весна (Н. Данилевский, О. Шпенглер, А. Тойнби)
- умозрительный тип (П. Сорокин)
- преобладание религиозности (А. Кребер)
- преобладание эстетического начала (Г. Беккер)
Упадок	- упадок (Н. Данилевский, О. Шпенглер, А. Тойнби)
- перезрелый чувственный тип (П. Сорокин)
- героическая цивилизация (Шубарт)
- теоретическая фаза (Ф. Нортроп)
- секулярная фаза (А. Кребер)
- цивилизационный упадок (А. Швейцер)
- кризис цивилизации (Х. Ортега-и-Гассет)

 

Трансформация общества и образа мира, как и производимых им типов личностей, их отношений к действительности, к природе, друг к другу порождает потребности в новых мировоззренческих ориентациях, которые обеспечивали бы адекватную передачу
последующим поколе­ниям необходимого мировоззренческого потенциала и переход к новым, более совершенным формам социального бытия.

Процесс взаимодействия культур максимально расширяет культурное пространство и извлекает присущие им специфические смыслы. Проблема типологии культуры рассматривается как диалектически противоречивый процесс перехода от одного образа культурно-исторического мира в другой.

Таким образом, на сегодняшний день существует два основных подхода к проблеме рассмотрения истории, культуры, цивилизации. Это рационалистический подход, при котором история рассматривается как однонаправленный процесс, этот подход предполагает линейную модель истории и культуры и культуpно-типологи­ческий подход, усматривающий циклический характер культурно-исторического процесса и многообразие своеобразных, уникальных культурных типов.

 

БАЗОВЫЕ ПОНЯТИЯ

Культурной картины мира. Историческая типология культуры. Концепции типологии культуры. Жизненные циклы культурных типов. Трансформация общества. Процесс взаимодействия культур.

 

Литература

 

Виндельбанд В. Философия в немецкой духовной жизни XIX столетия. М., 1910.

Виндельбанд В. Философия культуpы и тpансцендентальный идеализм // Cб.ст. Культуpология. ХХ век. Антология. М.: Юpист. 1995.

Гадамер Г. Истина и метод. М.: Наука. 1988.

Гайденко П. Экзистенциализм и проблема культуры, М., 1963.

Гегель Г.В.Ф. Лекции по истории философии. М.

Глобальные вопросы. Электронный журнал ЮСИА, том 2, № 3, июнь 2005.

Гобино Ж.А. Опыт о неравенстве человеческих рас. М., 2006.

Грязнов М.П. Классификация, тип, культура. – В кн.: Теоретические основы советской археологии. М. 1969

Гулыга П.С. Философское постижение человека / Человек. Мыслители прошлого и настоящего о его жизни, смерти и бессмертии. М. Издательство политической литературы. 1991.

Гуревич П.С. Игра / Культурология. XX век. Словарь. СПб., 1997.;

Гуссерль Э. Кризис европейских наук и трансцендентальная феноменология // Гуссерль Э. Философия как строгая наука. Новочеркасск: Сагуна, 1994.

Драч Г.В. Основы теории культуры // Человек, культура, общество. Ростов н/Д: РГУ, 1993.

Ерыгин А.Н. Восток-Запад-Россия Становление цивилизационного подхода в исторических исследованиях. Ростов н/Д: РГУ, 1993.

Зинченко А.И., Шмаков А.Г. К вопросу о классификации мотивационных факторов трудовой деятельности и профессионального выбора. Вестник МГУ сер.14, 4/1987.

Ильин В.Н. Религия революции и гибель культуры. Париж 1987. М.: Интрада, 1996.

История и культурология. М., 1999.

Камю А. Миф о Сизифе. Эссе об абсурде. М.: Политиздат, 1990.

Кребер А. Избранное: природа культуры. Пер. с англ. М. 2004.

Культурология. XX век. Антология. М., 1995.

Кун Т. Структура, научной революций. М., 1977.

Лосев А.Ф. Философия. Мифология. Культура. М., 1991.

Лотман Ю. Статьи по типологии культуры. Тарту. 1970.

Лотман Ю., Успенский Б. О семиотическом механизме культуры. – В кн.: Труды по знаковым системам. Тарту, 1971. т. 5.

Мамардашвили М.К. Сознание и цивилизация // Природа, 1988, № 11.

Марков Б.В. Человек и глобализация мира // Отчуждение человека в перспективе глобализации мира. Сб. статей. Выпуск I / Под ред. Маркова Б.В., Солонина Ю.Н., Парцвания В.В. СПб.: Петрополис, 2001.

Маркс К. Экономические рукописи 1857-1859 годов // Маркс К., Энгельс Ф. Соч. 2-е изд. Т. 46. Ч. 1.

Маркс К., Энгельс Ф. Немецкая идеология. М. 1988.

Пархоменко И.Т., Радугин А.А. Культурология в вопросах и ответах. М.: Центр, 2001.

Розанов В.В. Религия и культура. М., 1990.

Сорокин П. О концепциях основоположников цивилизационных теорий. В кн.: Сравнительное изучение цивилизаций. Хрестоматия / Под ред. Ерасова Б.С. М.: Аспект Пресс. 2001.

Тайлор Э. Миф и обряд в первобытной культуре. М.: Русич. 2000.

Типология и классификация в социологических исследованиях. М. 1982.

Типология и классификация в социологических исследованиях / Под ред. В.Г. Андреенкова. М., 1982.

Фукуяма Ф. Конец истории. Минск. 2005.

Хайдеггер М. Бытие и время. М., 1997.

Ясперс К. Истоки истории и ее цель // Ясперс К. Смысл и назначение истории. М., 1991.

 

ГЛАВА IX
ПРОБЛЕМЫ И ПЕРСПЕКТИВЫ СОВРЕМЕННОЙ
ЦИВИЛИЗАЦИИ. ЧЕЛОВЕЧЕСТВО ПЕРЕД ЛИЦОМ
ГЛОБАЛЬНЫХ ПРОБЛЕМ

 

Само понимание глобализма и глобализации включает в себя различные аспекты бытия. Термин глобализация до сих пор не получил достаточно четкого определения. Бек У. отмечает: «Без сомнения, глобализация является наиболее употребляемым и наименее проясненным, вероятно, самым затуманенным, политически эффективным словом последних лет и остается таковым в ближайшее время»[33]. Глобализация очень широкое понятие, позволяющее подводить под него различные явления. В сущности, под глобализацией следует понимать формирование на территории земного шара единой системы финансово-экономических, социально-политических и культурных связей на основе новейших средств телекоммуникаций и информационных технологий.

Учитывая, что глобализм – это в целом идеология, а глобализация – процесс, который сегодня начинает доминировать над миром, меняя мировое сообщество, рассмотрим некоторые признаки данного процесса.

В экономике глобализация проявляется в тенденции к объединению национальных экономик в единую, общемировую систему, основанную на быстром перемещении капитала, информационной открытости мира, технологической революции. Глобализация, в целом – это процесс, определяемый рыночными, а не государственными силами. В начале ХХI века основным двигателем мирового общественного процесса становятся не национальные государства, а транснациональные корпорации, требующие от других стран либерализации экономики, максимальную открытость экономики, денационализацию, децентрализацию, дерегулирование. Транснациональные корпорации, являясь скелетом мирового экономического пространства, превращают мировую финансовую систему в глобальный спекулятивный конгломерат, функционирующий не в интересах развития национальных экономик, роста промышленного производства и уровня жизни людей, а в интересах укрепления позиций лидирующих держав. В связи с этим следует отметить заинтересованность в глобализации, прежде всего, мировых экономических лидеров во главе с США, которые обладают возможностью вмешиваться в дела в любой точке земного шара, контролируют международные коммуникации, производят наиболее сложные технологические разработки, обеспечивая потребности существования капитала в виде «общества потребления», с его массовой культурой, унифицированным стилем жизни и стилем мышления. Глобализация, стилизованная по-американски, по сути – однополярный Рах Americana.

Глобализация современного мира оказывают непосредственное влияние на систему национально-государственного устройства, международную систему, суверенитет отдельных государств. Сегодня падает роль государства в формировании мировоззрения, идеологии, символов и ценностей общества. «Глобализация ставит под сомнение и само государство как неизменную клеточку построения нового глобального мира»[34]. Глобализация претендует на последний бастион государства – территориальную целостность. «Сращивание» государства со своей территорией, ее прозрачность для государственного правления, защита своей территории – эти функции уничтожаются. Государство вынуждено балансировать разрывается между противоречивыми задачами: сохранить целостность и не мешать передвижению товаров, услуг, финансов, идей, людей. Глобализация естественным образом нарушает целостность и непроницаемость границ государств, базируясь на финансовых, информационных, ценностных обменах. Национальное государство перестает выступать в качестве единственного субъекта, монопольно представляющего на международной арене интересы крупной общности. Транснациональные корпорации с полиэтническим персоналом, международные профессиональные сообщества, неправительственные организации, неформальные группы по интересам, возникающие на базе Интернета, – играют все возрастающую роль в мировой политике и экономике. «В различных сферах и областях деятельности стараниями наиболее энергичных и хорошо подготовленных людей появляются многочисленные формальные и неформальные объединения «граждан мира», которые, полностью или частично ускользнув из под контроля «своего» государства, отправляются в увлекательное плавание по бурным волнам мирового социума в период его становления»[35].

Вестфальская система, представляя собой национально-государственную структуру мироздания, постепенно вытесняется структурами иного типа. Глобализация усилила тенденции, подрывающие и размывающие опоры государственного суверенитета, а также существующую систему национально-государственного устройства в мире. Национальное государство, являясь носителем социально-культурной самобытности, национально-исторической идентичности народа, хранителем языка, традиций, национального сознания и духовно-культурных ценностей своего народа, с трудом сдерживает натиск глобализации, уничтожающей самобытность. Создание транснациональных форм организации человеческой деятельности, выход за национальные границы предвещает кардинальные изменения условий бытия человечества III тысячелетия.

Многие ученые предсказывают национальному государству
и принципу суверенитета не только неизбежную, но и скорую кончину. Этой позиции придерживаются не только зарубежные, но и отечественные ученые. Эта позиция выражается в конкретных концепциях, среди которых концепция «открытого общества» Дж. Сороса[36]. Его точка зрения такова: открытое общество – форма общественной организации, которая обеспечивает наибольшую степень свободы личности в соответствии с правилами и нормами, необходимыми для функционирования общества. Под «открытым обществом» понимается эффективное и «чистое» государственное управление, власть закона – идеальное социальное устройство как правовое государство с наличием гражданского общества. «Дж. Сорос в книге «Открытое общество» прописывает контуры и даже конкретные детали формирующегося общества без границ и государственных суверенитетов. К. Зегсбергс категоричен: «Сформировавшийся после подписания в 1648 году Вестфальского мира и ставший привычным светом, в котором главную роль играли государства, сегодня уже ушел в прошлое»[37]. В современном глобализирующемся человеческом сообществе понятие суверенитета выглядит как архаизм
и бессмыслица. На смену уходящей в прошлое системе конкретной борьбы враждующих государств и их блоков приходит новая многоярусная глобальная система регулирования общественных процессов, где доминируют не столько могущественные государства, сколько транснациональные корпорации, международные правительственные и неправительственные центры, международные средства массовой информации. Государственный суверенитет размывается со своего экономического фундамента.

Существует также мнение, что «национально-государственные формы человеческого бытия постепенно утрачивают свою самодостаточность. Незаметно мы вползаем в новый общественный уклад»[38]. Глобализация, формируя новую мировую стратификацию, постепенно превращает одни страны в центр мирового развития, отодвигает другие страны на периферию мировой истории, кардинально меняя Новый порядок, сложившийся в ходе культурно-исторического развития западной цивилизации.

Процессы глобализации современного мира требуют осмысления с целью разработки стратегии дальнейшего развития человеческой цивилизации. В немалой степени глобальные проблемы современной цивилизации сегодня являются предметом изучения мыслителей, причисляющих себя к глобалистам.

Понимание самого глобализма включает в себя различные аспекты, проявляющиеся в зависимости от интереса исследователя
к той или иной проблематике. В целом, глобализм рассматривается сегодня как идейно-философское течение, возникшее в 60 – 70 годы XX века в связи с необходимостью осмысления результатов активной преобразовательной деятельности человека на Земле. В глобализме можно выделить два основных направления, подхода к пониманию сущности причин кризиса современной цивилизации.

Сторонники первого подхода считают, что источником всех бед человечества является разрушительная деятельность западной цивилизации, направленная против природных, естественных ресурсов. Данное направление породило ряд идей, характеризующих глобальные проблемы современной цивилизации как задач, от решения которых зависит существование самой человеческой популяции. На первый план большинство авторов выдвигают проблему «войны и мира», гонку вооружений, милитаризацию экономики многих стран. Следующей по значимости идет проблема «Север – Юг», иллюстрирующая разрыв в уровне развития постиндустриальных, техногенных и развивающихся обществ. Третий комплекс проблем связан с энергетическими, продовольственными ресурсами, недостаток которых (по прогнозам футурологов) грозит мировым голодом.

Поиском способов решения названных проблем сегодня занимается «Римский клуб». Это международная общественная организация, объединяющая политических деятелей, ученых, деятелей культуры, экспертов, высокопоставленных служащих, предпринимателей стран Европы, Америки, Японии. Основными целями «Римского Клуба» являются: выработать для современного общества методику, с помощью которой можно было бы научно анализировать «затруднения человечества», связанные с физической ограниченностью ресурсов Земли, бурным ростом производства и потребления, с этими «принципиальными пределами роста»; донести до человечества тревогу представителей Клуба относительно критической ситуации, которая сложилась в мире; «подсказать» обществу, какие меры оно должно предпринять, чтобы разумно выйти из кризиса и достигнуть глобального равновесия.

Анализируя современную ситуацию, деятели Клуба высказывают идею о необходимости установления Нового мирового порядка, который, по мнению многих глобалистов, вернет миру устойчивое положение. В своем докладе Римскому клубу «Перестройка международного порядка»[39] (1976, Я. Тинберген) отмечает, что уже много лет мировой экономический порядок теряет свою былую устойчивость и стабильность при безуспешных попытках развитых стран изменить положение в лучшую сторону и требованиях развивающихся стран полностью пересмотреть все правила международных отношений. Поэтому необходимо «перестроить» международный порядок, подогнав под западный образец все «не-западные» цивилизации. В связи с этим Новый мировой порядок представляется как порядок однополярного мира западного образца, где будут существовать глобальная политика, экономика, культура и глобальный человек, смысл жизни которого определен только борьбой за выживание. «Порядок, где будет торжествовать «либеральная демократия», обеспечивающая миллиарду избранных, наиболее приспособленных к рыночному образу жизни, покой
и достаток. Благополучные условия можно создать лишь для ограниченного количества людей, для «золотого миллиарда». По расчетам влиятельного американского ученого Д. Пиментела (1987), относительно высокие стандарты жизни могут быть обеспечены для всех живущих на Земле лишь в том случае, если ее население составляет примерно один миллиард. Он и должен включать в себя победивших в войне за установление Нового мирового порядка. Что же произойдет с теми, кто в него не будет принят? Аттали описал их судьбу в самых общих чертах. У него эта судьба представлена как бы результатом действия стихийных сил»[40].

Данный мировой порядок в целом не отказывается от основ капиталистической системы, либеральных ценностей гражданского общества. Эта модель общества, разработанная философами английского и французского Просвещения в XVII-XVIII вв., базируется на незыблемости частной собственности. «Те, кто признает частную собственность, но не имеет ничего, кроме тела, живут в состоянии, близком к пpиpодному (нецивилизованному); те, кто имеет капитал и пpиобpе­тает по контракту рабочую силу, объединяются в гражданское общество – в Республику собственников. Это – ядро всей системы»[41].

Неолиберализм сегодня признается западной цивилизацией единственно верной идеологией на пути построения Универсальной Истории. Хотя ее некоторые установки далеки от самой демократии. На международном уровне принципы демократии не соблюдаются. В ХХ веке появляется феномен МРО (международных регулирующих органов): Лига Наций, Организация Объединенных Наций, конструкция которых предполагает делегирование им отдельных элементов национальной власти, прежде всего в сфере безопасности. Возникает уже новое поколение международных регулирующих органов, элитарных, а не эгалитарных. Отметим в этой связи фактическое вытеснение ООН механизмом совещаний Большой Семерки
в качестве ведущего института Нового мира или такой региональной организации с широким членством как ОБСЕ, гораздо более действенной и эксклюзивной по составу организацией Североатлантического договора. Параллельно растет роль специализированных международных экономических организаций (МВФ, МБРР, ВТО и др.), при этом снижается роль голосования по формуле «одна страна – один голос» при одновременном распространении косвенных, консенсусных форм принятия решений. Многие современные мыслители открыто предупреждают об опасности «революционного мирового сдвига» в сторону фашизма. «Либеральная демократия порождает «людей без груди», состоящих из желаний и рассудка, но не имеющих «тимоса», умело находящих новые способы удовлетворять сонмы мелких желаний путем расчета долговременной выгоды для себя. Последний человек не имеет желания быть признанным более великим, чем другие, а без такого желания невозможны достижения. Довольный своим счастьем, неспособный ощутить какой бы то ни было стыд за неумение подняться над своими желаниями, последний человек перестает быть человеком»[42].

Понимая, что ускорение физического перемещения, обмен идеями, информацией, моделями стиля жизни и стиля мышления – это закономерность нашего времени, формирующая новое качество всеобщности человеческого бытия, многие страны сегодня выступают за многополярный мир и задумываются о пути, свободном от нынешних парадоксов глобальной системы рынка, о торжестве идеалов гуманизма на нашей планете. Среди противников однополярной глобализации: Россия и союзные ей страны СНГ, Китай, Индия, исламский мир, малые страны «третьего мира». Во внешнем мире растет убежденность в том, что повторение американского пути, уровень потребления США, воспроизведенный в массовых масштабах, приведет планету к гибели.

В глобализме выделяется и другое направление, сторонники которого несколько иначе рассматривают причины мирового цивилизационного кризиса, предлагая свои пути выхода. Второй подход представляют С. Гроф, Э. Ласло, П. Рассел, которые считают, что современная этика, политика, индивидуалистический стиль жизни – проявление глубокого духовного кризиса человечества, истоки которого коренятся в свойственном нашей культуре материалистическом сознании. Цивилизация нежизнеспособна, и причина этого
в нежизнеспособности нашей ценностной системы, самого нашего сознания, которое определяет в целом отношение к миру. Человек, находящийся в плену иллюзий, предполагает, что рост материальной обеспеченности способен изменить само качество жизни. Благополучие, удовлетворение, счастье мыслится как нечто, находящееся
в будущем. Стремление иначе выглядеть, иметь больше денег, власти, положения, славы, другого партнера, воспринимая настоящую жизнь как подготовку к будущей жизни, воспроизводит модель постоянной неудовлетворенности, не зависящей от наших конкретных действий. Мировоззрение, господствующее в западной цивилизации, не служит хорошей службы ни коллективу, ни индивидуальности. Будучи заблуждением, оно проповедует способ бытия и жизненную стратегию, которые, в конечном счете, неэффективны, разрушительны и не приносят удовлетворения. Оно внушает нам, что для счастья достаточно победы в соревновании за деньги, за материальные приобретения, за социальное положение, власть и славу.

Привязанность к материальному миру, являясь главной особенностью западного образа жизни, формирует агрессивный и соревновательный стиль западной культуры, который экспортируется в различные страны мира. Влияние Запада осуществляется на всех уровнях общественной жизни. Это не только экспорт товаров потребления, технологий, которые демонстрируют людям традиционных обществ множество приспособлений, увлекательных игрушек, позволяющих сделать жизнь более комфортабельной и легкой, – это экспорт с помощью телевидения, средств массовой информации, рекламы автоцентрической системы ценностей, эгоистического способа мышления: «Мои потребности важнее всего». Данный автоцентризм, оправданный на биологическом уровне, позволяет удовлетворять физиологические потребности, потребности в сохранении себя как вида. Но этот ориентированный на себя способ мышления распространяется на все сферы человеческого бытия, включая религиозные, моральные и духовные ценности. Привязанность к материальному миру – это «порочный круг, своего рода циклический механизм. Люди нуждаются в чем-то. Поэтому они приобретают определенные продукты или услуги, затем их убеждают
в том, что они совершили замечательный поступок, и поэтому они покупают снова то же самое или что-то похожее, независимо от того, нужно ли это им на самом деле. Воздействие этого цикла можно преодолеть в том случае, когда люди начинают понимать, что неограниченные приобретения, не соответствующие их подлинным потребностям, не делают их ни лучше, ни счастливее»[43]. Западный стиль жизни и стиль мышления оказывают разрушительное воздействие на так называемые «развивающиеся» страны, уничтожая традиционные духовные ценности, ритуальную жизнь, творческие достижения в ремеслах и искусствах. Для данных стран этот стиль культуры – рецепт глобального самоубийства.

Таким образом, чтобы спасти современную цивилизацию от гибели, недостаточно бороться с загрязнением окружающей среды, исчезновением озонового слоя, нищетой стран и слоев, проживающих за чертой бедности. По мнению Рассела, необходимо освободиться от эгоцентрического, материалистического модуса сознания, порождающего все эти проблемы. Полное удовлетворение возможно только благодаря переживанию духовного измерения существования и своей собственной божественности, а не преследованию материальных целей. Когда люди правильно распознают психодуховные корни этой модели ненасытной жадности, они начинают понимать необходимость обращения внутрь себя и переживания внутреннего преображения.

Но есть ли у человечества реальный шанс на радикальное изменение сознания? Каковы механизмы этой трансформации? Произойдет революция сознания в ближайшее время или это длительный эволюционный процесс? Сложность ответов на данные вопросы заключается, прежде всего, в том, что на сегодняшний день
в науке нет однозначного понимания феномена сознания. Определение сознания как продукта нейрофизиологических процессов мозга опровергается современными данными трансперсональной психологией, экспериментальной психиатрией, психотерапией, танатологией. Полностью игнорировать результаты исследований данных областей познания становится все сложнее. Наука столкнулась
с ситуацией, которая требует радикального пересмотра парадигмы сознания. Объяснить сознание, находясь внутри старой парадигмы пространства-времени, невозможно. Сознание – такой же аспект реальности, как пространство и время, сознание носит надличностный характер. «В духовных переживаниях у людей обычно возникает чувство, что они подсоединяются к некоему внеличностному источнику – высшей силе или высшему сознанию. Оно может принимать форму архетипического существа или вообще полностью выходить за пределы формы. Когда происходит последнее, оно воспринимается как Космическое Сознание, Универсальный Разум, Дао – тут можно использовать и любое другое имя, которым вы пожелаете назвать недифференцированную божественность»[44]. Человек, пережив глубокие личностные потрясения, околосмертный опыт, практически всегда отказывается от ортодоксального материалистического понимания мира.

Современные концепции трансцендирующего сознания опираются на представления о человеке как постоянно эволюционизирующем существе. «Развитие внутреннего мира, эволюция сознания – это абсолютная ценность, развивающаяся в известном нам мире только в человеке и не могущая развиться помимо него. Эволюция сознания, внутренний рост идет не по одной, а по многим линиям одновременно. И нужно эти линии выяснить и определить, потому что среди них замешалось много обманчивых ложных путей, ведущих в стороны, отводящих назад, заводящих в тупики»[45]. По мнению П.Д. Успенского, в настоящее время мы переживаем момент пробуждения самосознания новой расы. Самосознание из инстинктивного и смутного делается ясным. Прежние границы стран, национальностей, социальных положений стираются и исчезают для людей новой расы, для людей Нового Возрождения. Реальное будущее – это здание, которое возводится сознательными усилиями людей, бессознательное ведет только к вырождению.

Идея трансформации сознания развивается Г.С. Киселевым
в его работе «Стать человечеством», в которой он дает характеристику нового религиозного сознания, определяющегося его трансцендирующим характером. Зрелое религиозное сознание, по его мнению, оказывается близким в основных способах своего отношения к миру сознанию философствующему. «Как возможно планетарное сознание, какие силы способны стать его носителем? Еще Священное Писание утверждало, что спрашивается с того, кому больше дано. Оказывать на непросвещенную массу качественно определенное влияние есть обязанность нравственно-интеллекту­альной элиты»[46]. Г.С. Киселев акцентирует свое внимание на том, что часть мировой элиты, осмыслив свое предназначение и ориентированная на планетарные ценности, способна осуществить свою историческую миссию в наиболее важных сферах жизни. Ответственность Запада за «судьбу мира» не означает навязывания незападным странам чуждых им моделей развития. Эти общества могут быть «окультурены» только при содействии собственных сил и уникальными средствами. Эти средства должны привести страны на путь, ведущий к открытому обществу.

Нежелание человека развивать духовную сторону – серьезная угроза на пути построения нового человечества. В связи с этим зрелое сознание выступает в сегодняшнем мире как непременное условие дальнейшего продолжения жизни человечества и самой эволюции. Смысл истории определяется самосозданием человека как существа, стремящегося к самопостроению и преодолению отчуждения. Открытое общество, основой которого являются права человека, должно способствовать в целом видоизменению мира. «Вне зрелого религиозного сознания, которому в итоге надлежит стать планетарным, шансов для органического сложения на Земле истинно человечной социальности не появится никогда»[47].

Большие надежды на изменение сознания возлагают сторонники трансперсональной психологии: С. Гроф, Э. Ласло, П. Рассел. По их мнению, современная наука, постоянно сталкиваясь с вопросом о сознании, не может игнорировать тот факт, что сознание изучалось ранее как физическая реальность (что вполне укладывалось в традиционную парадигму сознания как продукта нейрофизиологических процессов мозга). На сегодняшний день накопилось во многих областях науки (антропологии, экспериментальной психологии, парапсихологии) огромное количество данных, которые не укладываются в привычные схемы понимания сознания. В этой ситуации, по мнению Т. Куна, наступает вторая стадия процесса смены парадигмы, в рамках которой предпринимаются попытки приспособить необычные явления к существующей модели, объясняя сознание, оставаясь внутри существующей парадигмы пространства-времени-материи. На третьей стадии куновского процесса создается принципиально новая модель, объясняющая сознание как «фундаментальный аспект реальности» наряду с пространством, временем и материей. «В необычных состояниях мы можем осознанно переживать отождествление со всем, что является частью мироздания, –
с людьми, с животными, с растениями, с архетипическими существами»[48]. Эволюция сознания проявляется в способности человека выходить за пределы пространства, времени и линейной причинности. «Некая новая универсальная формула, в духе корпускулярно-волнового парадокса современной физики, возможно, будет описывать человека как существо парадоксальное, имеющее два дополняющих друг друга аспекта: с одной стороны, он способен проявлять качества ньютоновского объекта, с другой – характеристики бесконечного поля сознания»[49].

Появление новой парадигмы сознания, оказывающей позитивное воздействие на человечество и мир в целом, позволит в будущем избежать глобальных потрясений. В основе данной парадигмы, по мнению Грофа, лежат сущностные ценности трансперсонального характера. Это этические системы, спонтанно зарождающиеся
из глубоких мистических переживаний. Они содержат ценности, которые принимаются людьми различных культур, обладающими опытом таких переживаний. Один из родоначальников гуманистической психологии, Эйбрахам Маслоу, называет эти ценности «мета-ценностями», а импульсы, побуждающие действовать в согласии
с ними, – «метамотивациями».

Процессы, связанные с «революцией сознания», не разворачиваются достаточно быстро. Общество должно накопить силу трансформирующих переживаний, способных ускорить эволюцию собственного сознания, а посредством ее – и эволюцию новых ценностей, новой этики и нового поведения, которые составили бы основу будущей общечеловеческой цивилизации. Примерами таких ценностей могут быть «универсальные», «транскультурные» ценности, обладающими надличностным характером: почитание жизни как священного начала, сострадание к себе подобным, отношение
к миру как продолжению самих себя, забота обо всем сущем.

В этической эволюции человечества С. Гроф выделяет несколько стадий. «Сначала человек отказывается от определенных действий в силу примитивного страха быть схваченным и наказанным. На следующем уровне его поведение уже диктуется глубоко усвоенной системой заповедей или предписаний. Это то, что Фрейд называет супер-эго. Следующая стадия связана с осознанием закона кармы. Человек начинает понимать, что конкретные поступки влекут за собой конкретные последствия. Высшая форма нравственности проявляется в эмпирическом признании единства, объемлющего все мироздание, ощущении идентичности с другими чувствующими существами и осознании собственной божественности.
В такой психодуховной эволюции изменение нашей морали отражает изменение в нашем понимании себя, мира и собственного места и роли в этом мире»[50].

Новая культура человечества должна объединить науку, древнюю культуру, эзотерику. Заново открывая вечные истины, человек создает в современных терминах актуальную модель мира, в котором господствует наука и здравый смысл. Обращаясь к своей духовной мудрости, человек способен внутренне раскрепоститься, преодолеть границы, искусственно выстроенные, разделяющие внутренний и внешний мир. Воспринимая себя как изолированную индивидуальность, мы закрываемся от мира, природы, общества и верим в то, что наши представления о реальности и есть сама реальность.

Кроме названных двух подходов интерпретации глобализма, следует обратить внимание на постмодернистский подход, отражающий всеобъемлющую трансформацию цивилизации на рубеже XX и XXI столетий всего устоявшегося мироустройства.

На рубеже двух тысячелетий в условиях современной урбанизированной цивилизации происходит смена научных парадигм. Специалисты отмечают, что встает важнейший вопрос о парадигме развития цивилизаций, новой методологии гуманитарных дисциплин.

Процессы глобализации исследуются сегодня в философской литературе не только с теоретических и концептуальных позиций, но и с позиций нравственно-этических трансформаций мирового сообщества в целом. Этика глобализирующегося общества отличается тем, что индивидуальная этика дополняется этикой социальной, меняются нравственные приоритеты. В связи с этим встал вопрос
о возникновении «пострациональной» нравственности. «Пострациональная» нравственность побуждает к ревизии установившихся взаимоотношений между ценностными ориентирами делового, профессионального и жизненного успеха. Мораль общества Пост­модерна можно рассматривать также как мораль глобализирующегося общества, которое отличается «хаотизацией» ценностей, расшатанностью их былой иерархии, многозначностью связей между целями, средствами и результатами поступков, девальвацией роли института моральных авторитетов. Большинством исследователей общества Постмодерна выделяются и такие его особенности, как разрушение целостности, дезинтеграция и другие явления, указывающие на коренные изменения в системе социокультурных и личных ценностей (нравственных в том числе). «Сколь ни различны между собой разные определения слова «postmodern», большинство из них так или иначе выражают ощущение, что потеряна целостность… ощущение, что недавно все на свете распалось на куски, имеет своей причиной то обстоятельство, что отказ от традиционной теологико-метафизической веры в Единство Реальности и Истины совпал с упадком веры в то, что мир непременно станет лучше: что история в один прекрасный день завершится всеобщим принятием эгалитарных, демократических обычаев и институтов»[51].

Трансформация ценностных систем выражает себя в смене субъективных ценностей. З. Бауман, исследовавший этику постмодерна, отмечает, что на смену человеку прозаического модерна, лишенного выбора между геройством и святостью, пытавшемуся осмыслить пройденный жизненный путь с точки зрения призвания, духовной миссии и т.п., приходит человек постсовременности, который мыслит и чувствует по-другому. Суть его жизненной программы – не построение, раскрытие, изобретение идентичности, а избежание всякой фиксации социального места, времени, позиции. «Если человек модерна отличался склонностью перекладывать моральные обязательства с личности на конституируемые и управляемые обществом организации, либо рассеивать ответственность в глубинах бюрократической системы, то человек постмодерна вообще отказывается
от устойчивых взаимных обязательств и обязанностей»[52]. Моральный субъект эпохи пострациональной морали легко меняет место жительства, профессиональную специализацию, политическую ориентацию, культурную привязанность в условиях глобализации.

⇐ Предыдущая23242526272829303132Следующая ⇒

Поделиться: