Организация коллективной защиты Древней Руси от половцев в Х II в., участие в ней черных клобуков.

Серия походов в степь русских князей начала ХII в. и обострение ситуации внутри половецкого общества значительно снизило половецкую угрозу. На протяжении второй половины ХII в. не упомянуто почти ни одного половецкого нападения. Возможно, они и были, но не имели таких больших размеров, как во второй половине ХI в. Мелкие столкновения решались в приграничной зоне местными силами, иногда одними черными клобуками без привлечения русских сил. Итак, Русь и половцы имели время сосредоточиться на внутренних вопросах. На протяжении этого полстолетия произошло окончательное оформление кочевого объединения в составе Древнерусского государства. Именно в это время и возникло название «черные клобуки». Союз кочевников в середине ХII в. стал крепким активным организмом. Но, когда внутреннее состояние объединения изменилось, его связь с метрополией значительно осложнилась по многим причинам. Главной из них было усиление половцев и их давление на другие тюркские племена. Создалось странное положение. Черные клобуки продолжали выполнять свои функции наемного военного корпуса, но они были как бы отрезанными от своих соплеменников. Они стали своеобразным анклавом тюрксих племен на русской территории. Теперь, когда половецкая опосность для Руси значительно уменьшилась и потребность в дополнительной силе отпала, тюркам становится трудно вернуться в Степь. Возможно, они и не очень желали этого возвращения. Они жили на Руси уже почти сто лет тут выросли их дети, родились внуки. Они привыкли к местным условиям, имели налаженные связи с русским населением. Положение военного контингента на Руси сановится лучше, чем его метрополии в степи, для которой всегда была актуальной угроза утратить независмость и попасть под власть половцев. Теперь те ханы, которые руководили черноклобуцкими ордами должны были принять важное решение– остаться на Руси и стать частью государства, или вернуться в степь. Возможно какая-то часть тюрок оставила Русь, но основной массив продолжал жить на Руси. Историки справедливо отметили, что приблизительно в середине ХII в. происходит изменение положения кочевников на Руси.[646] Положение черных клобуков действительно изменилось, и причиной этой перемены могло быть изменение статуса кочевников на Руси. Высказав свое желание остаться в Древнерусском государстве, они превращаются из наемников в жителей страны. Отсюда вытекает и последующее изменение их положения на Руси.

Главной функцией черных клобуков на Руси продолжала быть внешняя защита. Следует отметить, что кочевой контингент очень редко привлекался к другим кампаниям внешнего уровня, кроме кочевого. Они принимали участие только в борьбе с кочевниками, но не ходили в другие страны вместе с русами, как это делали, например, варяги на русской службе.[647] Можно вспомнить только один приимер привлечения союзных кочевников к внешним мероприятиям – желание Василька Теребовльского пойти с ними на поляков в 1097 году. «приди ми весть, яко идуть ко мне берендичи, и печенези, и торци... И помыслих: на землю Лядьскую наступлю на зиму, и на лето, и возму землю Лядськую, и мьщю Русьскую землю».[648]

Снижение половецкой опасности во второй четверти ХII в. дало возможность русским князьям сосредоточиться на внутренних делах. Они ведут борьбу за киевский стол, в которую втягивались все новые и новые силы. Черные клобуки начинают привлекаться к этой борьбе, в качестве вспомогательной силы, которую выставляют, главным образом, представители Мономаховой княжеской ветви. Это сразу значительно увеличивает шансы Мономаховичей. Черниговская линия обращается к половцам за помощью, таким образом, снова давая им возможность проникнуть на Русь.

Приглашая половцев на Русь, русские князья сами же открывали им лучшие, короткие пути к главным русским центрам. Русским гарнизонам трудно было выступать против половцев, которых вел русский князь. Во внутренних межкняжеских войнах почти всегда, когда привлекались половцы, выступали и черные клобуки. «В лето 6670 (1162). Начаша ся просити Черних Клобуки оу Мьстислава на передъ, отъ соглядаемъ княже, велика ли рать, Мьстислав же пусти е, диции Половци оустерегоша рать и пригнаша къ Изяславу и поведаша ему рать велику». [649] «В лето 6688 (1180). Слышав же Рюрикъ оже Стославъ же привелъ к собе Половцев в помочь...и посла Мьстислава Володимерича с Черными Клобоуки...».[650]

Наличие этих двух враждующих сил очень осложняло ситуацию, учитывая давнюю личную неприязнь одних кочевников к другим. Особенно следует отметить случаи, когда кочевникам против их собственного желания приходилось выступать с одной стороны, как, например, во время осады Белгорода в 1059 г. « Приде же Изяславу болши помочь к Белугороду приде бо к нему Башкордъ...бе же лесть въ Берендичихъ, творяхуть бо ся бить приездече к городу, а снашивахуться речьми межи собою...».[651]

Д.А. Расовский справедливо отмечал, что после удачных походов на половцев первой четверти ХII в., когда ослабленные кочевники были лишены возможности нападать на русские земли, русские князья сами помогли им окрепнуть тем, что снова стали приглашать их в Русь для разрешения своих внутренних противоречий.[652] На протяжении ХII в. произошло 38 наводов на Русь половцев русскими князьями (см. табл.). За это же время самостоятельных походов половцев на русские земли было 18. Это очень большая разница.

Практика привлечения половцев во внутренние войны делало положение тюрок на русской службе очень противоречивым. Торки были приглашены на Русь для защиты от половцев, но положение усложнилось тем, что они не всегда могли делать это успешно, потому, что половцев часто приглашали сами русские князья. По этому поводу Д.А. Расовский писал: «В Правобережье для этой борьбы существовала очень удобная и количественно большая военная сила черных клобуков, которой киевские князья очень широко пользовались. Отсюда – обращение левобережных претендентов в степь, к «диким» половцам. Может быть, в самом наличии киевских черноклобуцких поселений, и был корень того зла, которым так страдала Древняя Русь: навод половцев».[653] Историк меняет местами эти два явления, хоть он справедливо отмечает преимущество князей, которые действовали вместе, или распоряжались черными клобуками.

Организация антиполовецкой защиты ХII в. отличалась от предыдущего времени. Южная граница Древнерусского государства отодвинулась значительно южнее. Вдоль приграничной линии возникла серия поселений, которые были прекрасной помощью в антиполовецкой защите. Они отличались от традиционных древнерусских городов, которые имели крепкую защитную линию валов, рвов, бруствера. Но эти города были очень надежной поддержкой в борьбе с половцами, потому, что они принадлежали черным клобукам. В середине ХII эта «внешняя» черноклобуцкая линия уже существовала, она впервые упомянута в Ипатьевской летописи под 1150 г. «Изяславъ поиде на Гольско да Кунилю в Черныя Клобоукы».[654]

Половцам было очень трудно пройти через «Черные клобуки», конечно, если их не вел русский князь. Иногда дело и заканчивалось в поросской зоне. «В лето 6670. (1162). Придоша Половци мнози къ Гюргеву и взяша вежи многи по Роту.... Черные же Клобукъ весь съвкупившеся ехаша по нихъ и постигоша я на Рси и много биша их и полон весь отимаша оу них и самихъ изоимаша».[655] Черноклобуцкие поселения были расположены вдоль всей южной границы Киевского княжества до р. Горыни. Возникновение этой «внешней» линии защиты вызвало ответные действия со стороны половцев. Они неоднократно нападали именно на приграничные поселения. « В лето 6663. (1155). Тои же осени придоша Половци и воеваша Поросье».[656]

Наибольшей опасности со стороны кочевников подвергались земли южных княжеств – Киевского, Переяславского, но в защите этих земель со времен Владимира Святославича принимали участие представители разных уголков Древнерусского государства.[657] Киевское княжество было сердцем Руси. От его безопасности зависила жизнь всей страны. Возглавлял борьбу с кочевниками великий киевский князь, что значительно поднимало его авторитет, как главы государства. Историки отмечают, что особой заслугой Киева было то, что он возглавил борьбу Руси с кочевниками южнорусских степей.[658] Известно, какие важные последствия как для народа, так и для самого князя имела пассивность Изяслава Ярославича во время русско-половецкой войны 1068 года.[659] Серия антиполовецких походов начала ХII в. под протекторатом великого князя киевского укрепила положение киевского стола и подняла его авторитет в обществе. Князья, которые проявляли инициативу и были активны в борьбе с половцами, неизменно вызывают добрые слова летописцев. Действия в защиту родной земли находили активную поддержку населения и, как неоднократно высказываются летописцы, сам Господь помогает в этих «богоугодных » действиях русских князей. В Поучении Владимира Мономаха несколько раз повторяется рефрен: “И Богъ ны поможе.”[660] Он присутствует в описании действий против половцев. А.Я.Ефименко отмечала, что авторитет князя в значительной степени зависел от его вклада в борьбу с половцами. Достоинство князя находилось в прямой зависимости от того, сколько энергии и искусства проявил он в борьбе со степью.[661] Те же князья, которые были пассивны, или еще хуже, приглашали половцев, неизменно осуждались обществом. «В лето 6586 (1078)...приведе Олегъ и Борисъ поганыя на Руськую землю и поидоста на Всеволода. Олегъ же и Борисъ...земле Русьскей много зло створше, проливше кровь хрестьяньску, ея же крове взищетъ Богъ от руку его. И ответъ дати има за погубленыа душа хрестьяньскы».[662] «Святополкъ же и Володимеръ посласта къ Ольгови, веляща ему поити на половци с собою. Олегъ же обещався с нима, и пошедъ, не иде с нима в путь единъ...и бысть межи ими ненависть».[663]

Хорошо известно, что Древнерусское государство использовало коллективную систему защиты от половцев. Можно предположить, что черные клобуки, которые принимали участие в древнерусской жизни, отбивали основной удар половецких нападений, были также включены в систему коллективной защиты. Со слов летописца известно, что князья, которые имели причастие в «Русской земле», должны были защищать ее от половецких нападений.[664] А.И. Яцимирский писал, что «борьба с половцами входит в программу великих мероприятий южно-русских княжеств на основах кооперации, и особенно интенсивно в начале ХII в.».[665] Н.Ф. Котляр предполагает, что в «Слове о полку Игореве» приведен перечень князей, которые имели причастные наделы в это время.[666]

Думаем, что в системе коллективной защиты, как и в вассалитете, могли существовать разные уровни заинтересованности, не только княжеские. Кроме князей в антиполовецких действиях принимали участие бояре, представители разных слоев населения, черные клобуки.

Возможно, были предусмотрены некоторые меры отличия участников этой системы. Как пример можно привести случай с черноклобуцким ханом Контувдеем в 1192 г. « Рюрик...Контувдея остави у себе и да ему горъ на Рси

 

 

 Дверен, Руськое земле деля».[667]

О том, что кочевники на русской службе получали города от киевского князя, можно видеть из сообщения 1159 г.[668] Важно, на каких условиях это происходило.

Во второй половине ХII в. половецкая опасность продолжала существовать. После временного затишья, вызванного активной наступательной политикой Древнерусского государства, половцы активизируют натиск на Русь. Половецкая тактика по отношению к Руси в это время меняется. Если раньше половцы легко проникали в центральную часть страны, то теперь положение изменилось в связи с созданием третьей защитной линии, представленной черноклобуцкими поселениями и гарнизонами. Но для половцев Русь по-прежнему оставалась способом наживы, поэтому им трудно было от этого отказаться. Многочисленные услуги, которые они оказывали русским князьям, поддерживая их во внутренних усобицах, дорого оплачивались не только золотом, но и возможностью легально грабить русские населенные пункты. Показательным является случай с Иваном Берладником, когда он запретил половцам грабить местное население. «В лето 66671159....и придоша к нему Половци мнози....и хотеша Половци взяти городъ. Иванъ не да имъ взяти и розгневавшеся Половци, ехаша от Ивана».[669]

В этот период половцы практикуют еще один путь получения наживы, это – снемы. Они часто приглашают русских князей на подобные встречи, пытаясь вынудить их платить за обещанный мир и спокойствие Руси. Анализируя сообщение Киевской летописи 1055 г. о русско-половецком снеме, можно предположить, что черные клобуки также принимали участие в таких встречах. “В лето 6663 (1055). Тогда же иде Гюрги на снемъ противу Половцемъ Каневу; Половци же приехавше к нему почаша просити братья своея; ихъ же бяхутъ изоимали Берендеи; Берендици же не даша ихъ, рекуче: ” мы умираемъ за Рускую землю с твоимъ сыномъ, и головы своя съкладаемъ за твою честь. ” Дюрги же не створи имъ насилья, но Половци одаривъ дары отпусти, я а самъ иде Киеву.”[670] Как мы видим, на русско-половецких снемах решались и текущие вопросы, касающиеся двусторонних отношений. Интересно, что половцы обращаются к сюзерену черных клобуков с просьбой уладить создавшуюся ситуацию, но в то же время великий князь не в силах им приказывать.

Военные операции на русско-половецком фронте в этот период сводились, главным образом, к приграничным столкновениям. «В лето 6663 (1155). Тои же осени придоша Половци и воеваша Поросье».[671]

Половцы сосредотачиваются на атаках населенных пунктов приграничной линии. Они нападали как на русские, так и на черноклобуцкие поселения. “В лето 6685 ( 1177). Приидоша Половци на Роускоую землю. Половци же взяша 7 городов Береньдичь и поидоша к Растовцю.”[672] “В лето 1178. Половци пришли на Киевскую сторону много вреда. Берендеи и Торки с воеводою своимъ Володиславомъ наехаша дорогу ихъ и поехаша по дорозе по нихъ, и оустретоша я с полоном и бишася с ними. Михалко же и Всеволодъ Божиею помощью онехъ избиша а другыя руками изъимаша.”[673]

В отношении черных клобуков к половцам проявляются два фактора: черные клобуки выступают как вспомогательные войска с русской стороны; присутствует субъективный фактор их собственных отношений с половцами, что придает специфическую, индивидуальную окраску этой борьбе.

Исходя из летописных сообщений, можно думать, что в Приднепровских степях в этот период обитало несколько разных половецких орд, с которыми русские князья заключали отдельные соглашения. Так в 1172 г. к Глебу Юрьевичу, как к великому князю киевскому, прибыли представители двух половецких орд: “седящю же Глебовови Юрьевич в Кыеве на столе отне и дедне в первое лето приде множьство Половець разделившеся на двое одни поидоша к Переяславлю...прислашася обои къ Глебови глаголюще хочемъ с тобою рядъ положити межи собою и внидемъ в роту... ”[674] Одну из орд летописец называет русскими половцами. “Иде Глебъ къ Переяславьскымъ Половцемъ на снемъ, а къ другимъ Половцемъ к Руськымъ посла река имъ пождите мене ту...и приду къ вамъ на миръ.”[675] Каждая из орд выступает самостоятельно. Однако, эта процедура выглядит странной: великий киевский князь по требованию половцев поочередно ездит к каждой из них, а не посылает своих представителей к ним и не приглашает парламентариев в Киев для разрешения вопросов. Русскими могли называть тех половцев, которые имели родственные отношения с русскими князьями. Именно орда, названная русскими половцами, не дождавшись своей очереди, начала воевать русские земли.

На протяжении ХII в. прослеживается интересная особенность: каждый раз при смене князя в Киеве, появляются половцы. Возможно, кочующие вблизи Руси орды заключали соглашение с каждым киевским князем.

Несколько летописных сообщений указывают на существование родственных связей между черными клобуками и половцами во второй половине ХII в. «В лето 6695 (1187). И- Щерныхъ же Клоубукъ даша весть сватомъ своимъ в Половци. Половци же слышавше оже идоуть на ня князи Роустии бежаша за Днепръ». «В лето 6700 (1192). Тое же осени сдоумаша лепшии моужи в Черныхъ Клобоуцех и почаша просити оу Рюрика сны Ростислава на Половце... Чернии же Клобоуци не восхотеша ехати за Днепръ, бяхоутъ бо свато имъ седяще за Днепромъ».[676] Наличие брачных связей между двумя тюркскими народами – явление вполне естесственное, точно так же могли существовать подобные отношения между русскими и черными клобуками, хотя в летописях нет об этом данных, но летописи фиксировали только княжеские браки. Черные клобуки общались с русскими на разных уровнях, потому, что торческие гарнизоны были расквартированы в русских городах, кочевники на прямую общались с русами. Относительно торческо-половецких отношений, они могли быть не только враждебными между отдельными представителями этих племен.

Обострение внутриполитической ситуации на Руси во второй половине

ХII в. и привлечение половцев русскими князьями имело следствием усиление половецкого натиска на Русь.

В 50-60 - е годы было организовано несколько походов в Степь. «В лето 6668 (1160). Святославъ же молодь перебравъ съ Берендичи и с Каепичи пусти на Половци ити съ Божьею помочью доехавше их избиша, а другыя руками изоимаша и люди отполониша своя иже бяху Половци оимали».[677] «В лето 6673 (1165). Том же лете Василко Ярополчичь изби Половци на Руси много же их руками изоима и обатишас дружина его оружьемъ и кони, и самъ искупа много има на нихъ».[678]

В связи со сменой киевских князей, последовала целая серия русско-половецких снемов (1155,[679] 1158[680]).

Важно отметить, что не все князья, вступающие на Киевский стол, одинаково оценивали половецкую агрессию и ее опасность для Руси. Известно, что Ольговичи нередко уклонялись от участия в антиполовецких мероприятиях, бывши нездраву и т.д. В зависимости от антиполовецкой позиции великого князя, развивались и наступательные действия Руси. Так в правление Юрия Долгорукого, неоднократно пользовавшегося услугами половцев и имеющего с ними родственные отношения, наступательные действия вовсе отсутствуют, но чаще обычного отмечены снемы. [681] Местом снемов нередко был район Канева, т.е. ареал обитания черных клобуков.[682]

С 70-х годов ХII в. русские переходят в наступление на половцев. В этот период одной из наиболее важных задач является охрана путей. «В лето 1167 (6675). Оуведавши Половци оже кнзи не в любви живуть шедше в порогы начаша пакостити Гречникомъ и посла Ростиславъ Володислава Ляха съ вои и възведоша Гречникы».[683] «В лето 1168 (6676). Посла Ростиславъ къ братьи своеи и снмъ своимъ, и стояша оу Канева долго веремя дондеже взиде Гречникъ и Залозникъ и оттоле возвратишася въ свояси».[684] Князья собирались на охрану путей несколько раз так же в 1170 г., оставаясь там длительное время .[685] Важные торговые дороги на Восток и в Византию проходили через степной участок. Известно, что русские торговые караваны часто страдали от встречи с половцами. Организация охранных походов под протекторатом великого киевского князя хорошо показывает структуру коллективной общерусской системы защиты, в которой принимали участие многие князья. Они часто сами были заинтересованы в сохранности караванов, потому, что они нередко принадлежали великому князю и другим князьям. При охране путей трудно было обойтись только черными клобуками, отбивавшими приграничные нападения; нужны были силы многих княжеств. Относительно коллективной защиты интерес представляет сообщение более позднего времени, 1195 г., но помогающего понять его суть. Всеволод Юрьевич говорит: «А то Киевъ и Роуская область а кому еси в неи часть далъ, с тем же еи и блюди и стережи».[686]

В охранных мероприятиях киевского правительства упоминания о черных клобуках редки, но можно предположить, что они выступали в объединенных войсках Киевского княжества, как это случалось во многих других случаях.

П.П. Толочко отмечает, что защита от половцев в глазах русского человека, и в частности средневекового монаха, была богоугодным делом.[687] Недаром летописец, описывая одно из охранных мероприятий, говорит:

 

 « Вложи Богъ в срдце Мьстиславу Изяславичю мысль благу...».[688]

Кроме охранных походов на летописных страницах начинают появляться известия о походах в Степь отдельных князей. В 1172 г. берендеи с Михалком ходили на половцев.[689] Интересно, что те князья, которые обычно сотрудничали с половцами, выступают инициаторами этих походов. «В лето 6668 (1160). Олегъ Святославичь изби Половци...»[690]. В 1174 г. Игорь Святославич поехал в Степь, но узнав от пленного, что половцы поехали на Переяслав, догнал их и отбил пленных.[691] Чем была вызвана такая перемена в тактике летописи не объясняют.

Последние десятилетия ХII в. были отмечены серией крупных централизованных походов в Степь, во главе которых выступает великий киевский князь, и в которых принимали участие все стороны, представляющие систему коллективной защиты. Во всех этих походах принимали участие черные клобуки. [692]

В 1191 и 1192 годах черные клобуки выступают инициаторами нескольких походов в Степь. “В лето 6698 (1190). Тое же зимы сдоумаша лепшии моужии в Черныхъ Клобоучехъ и приехаша в Торцькыи к Ростиславоу Рюриковичю и рекоша емоу, се Половце сее зимы воюють ны часто, а не ведаемь, Подоунаици ли есмь что ли..., а отець твои далече есть, тако Святославу без лепа не слемъ ныне да насъ не добръ про Коунтоувдея.”[693] Обращает на себя внимание настойчивость и упорство просьбы черных клобуков. Один раз попробовав свои силы, они повторяют попытку 1192 г.[694] А.К. Зайцев, анализируя эти сообщения, пришел к выводу, что из одного сообщения было сделано два, т.е. они продублированы.[695] Возможно, эта инициатива связана с частыми нападениями половцев на черных клобуков. Они сами говорят: «се Половце сее зимы воюють ны часто, а не ведаемъ Подоунаици ли есмь что ли».[696] Они сравнивают себя, возможно, с какой-то гузской ордой, кочевавшей в Подунавье.

 

⇐ Предыдущая12345678910Следующая ⇒

Поделиться: