О природе уважения и его связи с познанием объективной природы реальности и коммуникацией

1. Я даже не знаю, о чём нам спорить касаемо эффективности, если мы не можем провести эксперимент с одинаковыми условиями.
Хреновый ты дипломат или не хреновый — можно проверить только при сравнении с другими, но это очень некорректно, т.к. охватывает эффективность по отношению к другим, а не по отношению к ситуации.
Большой у тебя интеллект или не очень — можно проверить только сравнив с другими, но ты никогда не узнаешь, максимально ли эффективно ты выжал всё из ситуации, в которой побывал, т.к. она не повторяется во времени из-за того, что переменных слишком много и их нельзя сосчитать. И того бессмысленно пытаться это выяснить, и тот, кто этого не понимает, вероятно глуп и восхищаться собой ему незачем, так как даже способы суждения у нас разные, как и мы все сами разные. Идеально лишь сравнение с самим собой во времени и не более.

2. Только страдания и разочарования позволяют видеть этот мир. Тот, кто ослеплён собственным благополучием и спокойно, день ото дня, живёт в грёзах, не способен заметить сущее. То, что есть. Великое, жестокое и равнодушное ко всему. Там, где нет ни злого, ни доброго намерения, там, где есть лишь просто случай.
Только тот, кто познал одиночество, а за ним и отчаяние, — приблизился к реальности и познал этот мир.

С теми же, кто их никогда не знал, — разговор вести бессмысленно. Они здоровые люди. Здоровые, но чрезмерно бестолковые. Они ничего не понимают, они просто живут и наслаждаются жизнью, не замечая всего того, что вредит их счастью. Именно они и олицетворяют сущее зло этого мира, а именно — человеческую глупость, с вытекающими из неё пороками, такими, как излишнее самомнение, невежество, глупость.
Всё же их желание лучше себя чувствовать перевешивает любые другие, более важные, поэтому они вскоре позабудут о любой утрате, о любом горе, о любой катастрофе, о чем только можно помыслить, ни капли не страдая.

Они будут повторять и повторять пройденное в этой истории, будто бы не было в ней никаких драм, снова поддаваясь этому желанию получать удовольствие. Они хотят не просто не испытывать печаль, но они отказываются познавать реальность, а также понимать... Пытаться понять суть, суть вещей, которые скрыты от прозорливого взгляда. Пытаться понять истину. Они отказываются думать и размышлять. Их разум здоров на столько, что ему проще пребывать в дремучем, животном состоянии, не отягощённом мышлением.

Сколько раз я уже наблюдал, что чем сильнее человек постигает горе, тем объективнее он способен проникать в суть вещей и видеть реальность. А видит он её потому, что понимает, что он уже не центр событий и что его жизнь ничтожна по сравнению с антуражем, который первое время он отказывался замечать, именно и считая себя этим центром, а не антуражем. Поэтому не только он, но и его горе само по себе ничтожно, по сравнению со стонами печали всего мира.

3. Ибо несчастье есть верный спутник любого удовольствия. Зло и недостаток для одного приносит стабильность и достаток для другого, ибо это неизбежно. Настоящее равенство, как и справедливость, невозможны, ибо за любой «добродетелью» скрыта его прямая противоположность, которую наблюдателю или участнику этого лживого процесса предстоит понять со временем, дабы осознать все последствия «правильного выбора».
Единственное, что может принести стабильность в этот бренный мир, это взаимная ложь. Идеи о равенстве, которая заставит слабых считать себя равными сильным, а сильным продолжать наделять себя мандатом превосходство, поддерживая эту ложь. В остальном же любые попытки человека прийти к какому-то настоящему консенсусу обречены на провал из-за его человеческой, противоречивой природы в стремлении как к общей справедливости, то есть к равенству, как и к собственному превосходству, то есть совершенству над другими. Природе, которая будет его вечно разрывать и не позволит поддерживать какое-либо стабильное состояние, которое бы удерживало его.
Войны же неизбежны хотя бы потому, что человек не может придти к согласию даже сам с собой. По крайней мере если не солжёт.

4. И так, боль является ключом к формированию сознания, разума. Знание есть высшее благо. Зло лишь невежество. Понимание высшая добродетель. Зло совершают лишь глупцы, тогда как тот, кто знает, что вершит зло, есть тот, кто исходит из высшей добродетели, а зло лишь есть некоторый предикат какой-то вещи, уложенный невежественным наблюдателем.
Люди есть зло по своей природе, эгоцентричное, себялюбивое зло. И лишь боль приведёт их к добродетели, то есть то, что они считают для себя злом по-умолчанию, позволит сделать из них то, что

будет страдать и испытывать бремя понимания для того, чтобы остановить высшее зло, исходящее из их сущности.

5. Когда люди рассуждают над чем-то меня забавляет то, что они отчуждают себя от системы, в которой они осмысливают других людей. То есть они мыслят себя как нечто, находящееся не в зависимости от вещей и обстоятельств, нечто вроде наблюдателя, который не воздействует на окружающие его события и на которого не воздействуют они. Однако это нелепо, ибо они с ней есть одно целое.

6. Существует только целостность, единость, причинность.
Свою же «вторую» [квазипротивоположную] сущность в вещах можно раскрыть только в отношении к человеку, но не по отношению к вещам. Это не принадлежит к их свойствам и являются всего лишь проявлением одного и того же, но описывается человеком так, как было бы удобно ему, с противоположными качествами. Так например нож имеет две стороны, одна из них острая, другая тупая. Это есть две противоположности, но объект сам по себе не представляет в себе никаких противоположных качеств. Просто человек интерпретирует эти качества так, как было бы это удобно ему.
Если вы будете находиться в Австралии, а по телефону Некий Джон сообщит, что он сейчас находиться на противоположном конце света относительно вашего местоположения, то есть где-нибудь в Бразилии — это не будет значить того, что у планеты есть противоположная сторона.
Это лишь будет удобным способом сообщить, что именно он имел в виду.