Президентскими постановлениями.

 

       Летом 2001г. президент Гейдар Алиев подписал указ «Об учреждении дня азербайджанского алфавита и азербайджанского языка», сама преамбула которого подчеркивала: «Исторические условия, сложившиеся после обретения независимости, открыли новые перспективы для присоединения нашего народа к общей письменной системе народов мира, обусловили необходимость восстановления азербайджанского алфавита на латинской графике».

       Но о каком «восстановлении азербайджанского алфавита» может идти речь, если такового никогда и не существовало? Достаточно отметить, что в течение прошлого столетия система письменных знаков (изначально – арабское письмо) менялась неоднократно, балансируя в основном между латиницей и кириллицей. В период царской России грамотные слои из разноплеменной среды кавказских татар пользовались арабским письмом. В Азербайджанской ССР арабский алфавит применялся тюрками вплоть до 1929г.

       Проекты по составлению тюркской письменности разрабатывались еще в XIXв. Одна из подобных разработок принадлежит Мирзе Ахундову и датируется концом пятидесятых годов. Несколько позже, в 1863г., на заседании Тюркского научного общества в Стамбуле он изложил свое видение адаптации арабского алфавита к особенностям тюркских диалектов и наречий. Алфавит, предложенный Ахундовым, писался по-прежнему справа налево и состоял из не соединяющихся между собой арабских букв.

       С критикой этого проекта выступил тогда известный писатель, один из лидеров тайной организации «Новые османы» (младооттоманы) Намык Кемаль, который ввел в турецкий язык такие понятия, как «Родина» и «Свобода». Этот апологет концепции османизма (или оттоманизма) предложил ограничиться заменой в отдельных случаях одной буквы алфавита другой и введением для ряда букв особых диакритических знаков.

       Позднее Ахундов пришел к противоположному убеждению: решение вопроса лежит не в корректировке арабского алфавита, а в решительном отказе от него. Он выступил инициатором выработки нового принципа тюркского письма, основанного преимущественно на латинской графике. Поиски «своего

письма» продолжались также во все последующие десятилетия; в самом конце XIXв. рассматривался даже проект по созданию «Латино-восточной азбуки».

       В начале прошлого столетия идея о полном отказе от арабского письма

и постепенном переходе на латинскую графику стала идеологией времени (панисламизм тогда замещался пантюркизмом), иными словами – задачей с выраженным политическим подтекстом. Тем не менее ввиду наличия разных факторов (в частности, существования Российской империи, крайне низкого среднего уровня грамотности в среде тюрко-татарского населения Закавказья и т.д.) «процесс реформации» принял затяжной характер.

       В частности, в 1919г. при Министерстве просвещения Азербайджанской Демократической Республики была создана комиссия по разработке нового алфавита, рассмотревшая и одобрившая проект, представленный А.Эфендизаде. Впрочем, его официальное признание пришлось уже на пролетарскую эпоху: в

1922г. был утвержден новый алфавит, а спустя три года введено в обращение письмо на латинской основе, применявшееся наравне с арабским.

       В 1926г. (как раз в период проведения I Всесоюзной переписи населения) стартовал очередной этап дискуссий об усовершенствовании нового алфавита. В марте в Баку был созван Тюркологический съезд с участием делегатов от тюрко-татарских народностей, на котором рассматривались вопросы, связанные с адаптацией письма советских тюрков к латинской графике. Для руководства этим процессом был учрежден Всесоюзный ЦК «Нового тюркского алфавита», чем ознаменовался старт политики массового движения за латинизацию писем тюрко-татарских народов.

       В сфере конструирования алфавита был выдвинут лозунг унификации – междунационального графического и фонетического объединения отдельных национальных алфавитов. Состоявшийся в Баку в 1927г. пленум новосозданного Комитета принял проект унифицированного «Нового тюркского алфавита» из

тридцати четырех букв с вводимыми по мере надобности добавочными знаками к нему для отдельных языков.

       К 1931г. «Новый тюркский алфавит» был переименован уже в «Новый алфавит» – в связи с вовлечением в «образовательный процесс» значительного числа не только тюрко-татарских народов. При всех достижениях латинизации письменности явно выступили и известные перегибы (например, чрезмерное увлечение алфавитным творчеством выражалось также в создании отдельных алфавитов для языков и даже диалектов с крайне малочисленными носителями; таким образом, строилась теория без достаточного учета практических задач языкового строительства; небесспорной была и исключительная установка на

именно латинский алфавит как базу создания письменности для бесписьменных народов).

       Своеобразие понимания сущности «Нового алфавита» отразилось и в

многочисленных тогда работах, где «деятели латинизации» объединялись в один лагерь, противопоставляя себя сторонникам «лагеря кириллицы». Одним

из примеров чрезмерной увлеченности апологетов того или иного направления служит известная брошюра И.Хансуварова «Латинизация – орудие ленинской национальной политики».

       Именно неопределенность с вопросами письма и привела к тому, что в 1933г. был принят еще один алфавит, изменивший уже фонетическое звучание одних букв и начертания других. Новый «Азербайджанский латинизированный алфавит» подвергся уточнениям и в 1938г.

       В 1939г. (в период проведения II Всесоюзной переписи населения) начался новый этап развития «азербайджанского письма»: прошли обсуждения по вопросу его перевода на кириллицу. В результате продолжительных дискуссий в середине ноября наконец-таки был утвержден новый кириллический алфавит, разработанный алфавитной комиссией при Совнаркоме Азербайджанской ССР. Тем не менее и в последующий период (1947-1958гг.) «азербайджанское письмо» еще подвергалось «корректировкам»: в частности, исключались одни буквы, появлялись другие. И лишь к началу 1960-х был окончательно одобрен тот «алфавит», который и действовал до развала СССР.

       Очередной этап развития «азербайджанского письма» стартовал уже с обретением политической самостоятельности. В 1992г. население независимого Азербайджана вновь перешло на латиницу. Кстати, в соответствии с традицией двадцатых годов в республике параллельно применялись две системы письма:

газеты издавались наполовину по новому, «суверенному алфавиту» с латинской

графикой, наполовину – на старой «советской кириллице». Примечательно, что период параллельного сосуществования двух алфавитов занял - как в первое советское десятилетие - девять лет.

       18 июня 2001г. президент Гейдар Алиев подписал свой очередной указ

 - «О совершенствовании применения государственного языка», по которому с 1 августа повсеместно осуществлялся переход «азербайджанского алфавита»

на латинскую графику. 9 августа 2001г. им был издан новый указ «Об учреждении дня азербайджанского алфавита и азербайджанского языка», провозгласивший 1 августа Днем азербайджанского алфавита и азербайджанского языка.

       Кстати, относительно «азербайджанского языка». В декабре 1992г. по

 инициативе тогдашнего президента Абульфаза Эльчибея парламент республики принял закон, по которому государственным языком в стране провозглашался «тюркский». Это было политическим постановлением, свидетельствующим о

приверженности правящей элиты пантюркистской идеологии. Однако подобное решение не могло состояться, если вопросы, связанные с самоидентификацией титульной нации, были бы к тому времени полностью решены.

       В конце концов, ни один президент или монарх , даже при всем своем

стремлении и желании, объективно не в состоянии навязать гражданам страны

или своим подданным новое название языка взамен исторически сложившейся и давно зарекомендовавшей традиции (не может, например, парламент России провозгласить государственным языком в стране «славянский», как и ни один монарх не может сделать «романский» государственным языком в Испании)^[45]. Наследие Пушкина и Сервантеса не позволит…

       Около трех лет тюркский язык сохранял официальный статус, пока уже

новый глава страны Гейдар Алиев, не переименовал его в «азербайджанский». Отметим, что в Азербайджане весь этот болезненный процесс «долгих поисков

своего письма» вскрывается и представляется исключительно на фоне некой

«дискриминации», которой якобы подвергалось тюркское («азербайджанское») население в течение продолжительного исторического промежутка. Зарождение

подобной традиции датируется самым концом тридцатых годов, когда усердно тиражировалась версия об «азербайджанской принадлежности» персидского поэта Низами Гянджеви, «вынужденно созидавшего не на своем родном языке, а на фарси», так как «подлые враги народа и агенты фашизма отчуждали его от азербайджанской культуры».

       В середине столетия усилиями уже «новых историков», таких как тот же Зия Буниятов, стали появляться первые публикации о том, что, оказывается, «древние азербайджанцы» писали на албанском и оставили богатую литературу. В этой связи В.Шнирельман пишет: «Буниятов писал о не дошедшей до нас богатой литературе на албанском языке, якобы уничтоженной стараниями арабов и армян. При этом армяне будто бы предварительно перевели албанские рукописи на древнеармянский язык грабар, сознательно искажая изначальные албанские тексты»^[46].

       Музей истории Азербайджана экспонировал средневековую албанскую

надпись из Мингечаура, при этом (как указывает В.Шнирельман) «умалчивал о десятках и даже сотнях армянских надписей, найденных в правобережье Куры.

В издании, посвященном Музею, он прямо объявлялся хранилищем “бесценных сокровищ духовного и материального наследия азербайджанского народа”. Обитатели Азербайджана, начиная с эпохи первобытности, безоговорочно назывались “азербайджанцами” <...> О каких-либо других народах, живших на территории Азербайджана, не сообщалось, как не упоминалось и о том, что в двадцатые годы музей назывался Музеем истории народов Азербайджана»^[47].

       То обстоятельство, что албанцы были кавказцами, а «азербайджанского народа» тогда еще просто не существовало (а следовательно, не могло быть и

своего «азербайджанского письма»), отметается в этой республике изначально. Естественно, закрываются глаза и на тот факт, что известное с Vв. на территории современной Азербайджанской Республики албанское письмо было создано армянином Месропом Маштоцем. Об этом еще за шесть столетий до появления в регионе первых тюркских племен свидетельствует средневековый армянский автор Корюн в своем «Житии Маштоца». Указания на Маштоца как на создателя албанского письма встречаются и в других источниках, в частности, у того же Мовсеса Каганкатваци в «Истории страны Алуанк».

       Мы вынуждены обращаться к таким вопросам не ради красного

 словца: проблема куда более серьезна и заключается она в том, что именно президентские распоряжения определяют планку азербайджанских притязаний, именно они вскрывают содержание того или иного исторического периода и расставляют акценты, именно подобными указами внедряются в общественное сознание «незыблемые истины», дотоле, впрочем, неизвестные.

 

 

***

 

⇐ Предыдущая23242526272829303132Следующая ⇒

Поделиться: