Глава 6. Сердце тьмы. Часть I

Проснувшись, на какой-то блаженный миг Гермиона забыла, кто она и где находится. Она чувствовала лишь тепло и сладковатый травяной аромат, исходивший от подушки.

Но через минуту девушка все вспомнила. Она – Гермиона Грейджер, староста школы, лучшая ученица, подруга Мальчика-Который-Выжил, неофициальный член Ордена Феникса. А еще она – магглорожденная Пожирательница Смерти, любовница Люциуса Малфоя, игрушка Темного Лорда, предательница и шпионка. Сумасшедшая наркоманка, идущая навстречу своей судьбе.

Иногда она чувствовала себя разбитой на миллионы осколков. Будто все те маски, что она носила, все роли, что она играла, отделились от нее и зажили собственной жизнью, а вместо Гермионы Грейнджер осталась лишь маленькая беспомощная девочка, рыдающая в углу.

Но она скорее умрет, чем допустит подобное.

Гермиона села и осмотрелась. Домашние эльфы разожгли камин с резной решеткой, аккуратно разложили ее книги и пергаменты на столике у окна.

Это была очень красивая комната, достаточно большая для профессора Снейпа, который не привык к гостям, выдержанная в той же цветовой гамме, что и библиотека. Здесь было все, что Гермиона могла только пожелать. Комната очень сильно напоминала ее собственную – комнату старосты. Такая же большая кровать с балдахином, такой же гардероб и книжный шкаф. Единственным отличием было то, что эту комнату до Гермионы не использовали сотни других старост, и не было того легкого налета поношенности.

Девушка встала с кровати и направилась в ванную. Здесь сходство с комнатой старост закончилось: ванная была роскошной и очень комфортной. Гермиона была согласна с тем, что такая ванная для студентов не была необходимостью. Она сама не представляла, для чего нужен весь этот парфюм, бальзамы, крема и лосьоны.

К счастью, домашние эльфы принесли ее косметику. Она решила принять горячую ванну вместо душа, и это заняло достаточно времени. Время… Сейчас время было роскошью. На мгновение Гермиона пожалела о принятых решениях. Но только на мгновение.

Было уже после полудня, когда девушка проголодалась. Она решила покинуть комнату в поисках чего-нибудь съестного. На удивление тщательно накрытый стол уже ждал ее в библиотеке, наряду с угрюмым профессором Зельеварения, который проверял эссе учеников.

- Я попросил эльфов принести для вас что-нибудь поесть, - сказал Снейп. - Думаю, вы проголодались.

- Да, спасибо.

Она выбрала вареные яйца и тост. Услышав звук пододвигаемого стула, Гермиона подняла голову и встретилась взглядом с Северусом Снейпом, который тянулся к чаше с фруктами. Наверное, её удивление отразилось на лице, так как он поднял бровь и почти улыбнулся.

Несколько месяцев назад это бы ее шокировало на неделю. Но не сейчас, когда она знала…

- Даже я иногда ем, мисс Грейнджер.

- Меня не удивляет это, профессор.

«Скорее ваша вежливость. Очень необычное поведение для вас», - подумала про себя девушка.

Первая часть трапезы прошла в тишине. Гермиона с удовольствием ела, а Снейп искоса на нее поглядывал.

- Полагаю, сегодня вы спали лучше, чем в последнее время, мисс Грейнджер?

- Да, - удивленно ответила она. – Как вы узнали?

- Этой ночью вы не принимали Таналос. Результаты налицо. Вы выглядите отдохнувшей и расслабленной, у вас хороший аппетит, и вы не так агрессивны, как вчера.

- Что ж, большое спасибо, - саркастично ответила Гермиона, расстроенная тем, что Снейп напомнил об этом зелье так скоро, не дав ей насладиться завтраком.

 

*** *** *** *** ***

День профессора Зельеварения не задался с самого утра, и Снейп знал, что лучше уже не станет. Когда он очнулся от так называемого сна, первым его порывом было ворваться в комнату Гермионы и вылить на девушку свое ужасное настроение, причиной которого являлась именно она.

Но это, наверняка, была ее последняя спокойная ночь, поэтому Северус выдержал это искушение и решил выпить крепкого чая.

Уроки были сущим испытанием. Идиоты-первокурсники умудрились испортить простейшие зелья, и даже седьмой курс, где Северус действительно наслаждался преподаванием, был подавлен отсутствием мисс Грейнджер и беспокойством Драко, Поттера и Уизли, которые волновались за свою подругу, хотя, конечно, абсолютно по-разному.

А сейчас ему пришлось завтракать с выше упомянутой подругой, которая просто светилась дерзостью и непокорностью с другой стороны стола. Что за удовольствие!

Снейп знал, что своим вопросом сделает девушке больно, но есть более важные вещи, чем чувства Гермионы Грейнджер. Судьба мира, например. И исход этой войны.

- Вы уже чувствуете какие-либо симптомы изъятия?

Гермиона покачала головой и, увидев, что он собирается назвать эти симптомы, она начала перечислять их, загибая пальцы:

- Нервозности еще нет, профессор, как и озноба, потоотделения или лихорадки. Я прекрасно знаю, что меня ждет, не нужно объяснять. Скоро мне станет плохо. Начнутся сильные физические боли, я не смогу ходить, разговаривать и вообще двигаться. Затем станет хуже. Появятся галлюцинации, вспышки сильной агрессии и паники. Я буду готова на все ради дозы зелья. Но самая опасная вещь для меня – магия, так как Таналос реагирует на волшебство и вытягивает из него силу. Поэтому я сама не должна использовать магию, а также магию не должны использовать на мне ни под каким предлогом. Это определенно меня убьет. Хотя я могу умереть и раньше.

- Все верно, - сказал Снейп, потрясенный ее спокойствием. Но глаза выдали Гермиону – она была очень напугана. Только благодаря силе воли она все еще держалась. Внезапно Северус понял, что ей пришлось стать такой холодной и полностью себя контролирующей. Достаточно одного промаха, одной сильной эмоции, чтобы девушка сломалась.

Снейп помнил ту жизнь и те времена, когда ему пришлось отказаться от дружелюбия и уюта. Он испытывал постоянный страх. Ведь однажды потеряв самоконтроль, никогда не сможешь его восстановить. А этого люди не должны увидеть.

Да, он понимал ее. От ее храбрости у него замирало дыхание. Снейп на секунду прикоснулся к руке Гермионы - глаза девушки расширились от удивления.

- Обещаю вам, мисс Грейнджер, - спокойно ответил он, - что я не позволю вам умереть. Я много знаю о зелье Таналос и о лечении его симптомов. Обещаю, ничего плохого не случится. Вы можете мне верить.

- Спасибо, профессор, - слова давались ей с трудом. – Я… я верю вам.

Повисло неловкое молчание. Северус не знал, стоит ли ему принимать это как комплимент или как угрозу. В конце концов, единственные люди, которые действительно ему доверяли, были Дамблдор и Волдеморт. И Снейп не знал, к какому из этих лагерей отнести мисс Грейнджер.

Через мгновение он откашлялся и перевел беседу в более безопасное русло.

- Очень хорошо. Но до того как мы сосредоточимся на терапии, нужно обсудить несколько моментов. Во-первых, вы должны сообщить своим родителям, чтобы они не отправляли вам совиную почту в течение последующих недель, также они не должны отвечать на письма Гарри и Рона. Мы не можем допустить, чтобы эти двое ворвались к директору и начали выяснять, куда вы на самом деле пропали.

- Нет необходимости, профессор. Я уже нашла безопасное место для родителей. Вообще-то я их спрятала еще шесть месяцев назад. Я не контактировала с ними с того времени, и они знают, что со мной сейчас нельзя связываться.

- Вы спрятали их? - Снейп спрашивал себя, когда же девчонка перестанет его удивлять. – Шесть месяцев назад?

Гермиона кивнула.

- Я предвидела такой ход событий и решила, что лучше их спрятать, ведь они могут быть средством давления на меня. Действия Пожирателей Смерти подтвердили мои опасения. Есть еще что-то, что мы должны обсудить?

- Прошло полгода, откуда вы знаете, что они еще в безопасности?

- Думаете, я не подготовилась? Я все тщательно спланировала.

И вот, опять: ледяное равнодушие, где нет места эмоциям. И он не понимал, была ли это блестящая игра или ее истинное лицо.

- Еще кое-что, - медленно начал он. – Мне нужен ответ на один вопрос.

- Какой?

- Зачем вы это сделали?

- Что сделала? – ответила она вопросом на вопрос.

- Присоединились к Пожирателям Смерти, предали меня. Рискуете своей жизнью. Зачем?

- Чтобы помочь в войне, - ровно ответила Гермиона.

Снейп фыркнул.

- Вы слишком умны для такого идеалистичного бреда, мисс Грейнджер.

Гермиона подняла бровь и посмотрела на него с притворным удивлением:

- Это был комплимент, профессор? Вы мне льстите.

- Хватит дурачиться, девчонка, - зарычал Снейп. - Я должен знать причину этого идиотского поступка!

- Вы никогда не узнаете причин, профессор, - ответила Гермиона. - Это мое личное дело. Вам придется довериться мне. Или, скорее, Дамблдору, так вам будет легче.

Она действительно полагала, что может с ним так обращаться? Черта с два, он не один из ее идиотских гриффиндорских дружков.

- Даю вам последний шанс ответить мне. Если вы откажетесь, я найду другой способ добиться правды.

- Например? Будете пытать Круциатусом? Вряд ли Дамблдор обрадуется, когда узнает, что его бывший шпион пытает нынешнего. К тому же, это не сработает. Меня не так-то легко сломить, профессор.

Северус знал, что это неправильно. Он поклялся себе никогда не повторять это - никогда не проникать в чужой разум без разрешения. Грейнджер была его студенткой, и он отвечал за нее!

Но правда была важнее, чем его личные принципы или нечистая совесть. Будущее мира, исход этой войны зависели от Гермионы Грейнджер, и он должен знать, зачем она взвалила такое бремя на свои плечи. Он должен знать, что она не сбросит эту ношу, если она покажется ей непосильной.

Поэтому он просто обязан был это сделать. Голос Гермионы, насмехаясь, эхом отозвался в его голове: "Чтобы противостоять войне".

Он не дал себе времени еще раз взвесить решение. Одним шагом Снейп преодолел расстояние между ними, схватил её лицо, и, вынудив посмотреть ему в глаза, погрузился в ее разум.

Не было никакого барьера, ни единой защиты.

«Странно, что с такой защитой она все еще жива», - мрачно подумал Северус, но поток мыслей девушки унес его дальше.

 

Гермиона одета в роскошное черное вечернее платье, подчеркивающее красивую грудь. Мужчины смотрят ей вслед, женщины ревниво пожирают взглядом. Драко Малфой рядом с ней.

Гермиона держит бокал красного вина, изредка отпивая из него. Внезапно перед ней появляется Люциус Малфой.

- Так-так, что делает на этом балу маленькая грязнокровка?

- Ждет вас, мистер Малфой, - она снова пригубила вино и слегка поклонилась Люциусу.

- И для чего вы мне?

- Ну, есть много способов использовать грязнокровку, Люциус, и многие из них могут быть приятны для обеих сторон.

Улыбающийся Малфой и чувство... вожделения, приливающее к паху девушки. Он ведет Гермиону в комнату, ей не терпится ощутить его прикосновения.

Её стон, когда Малфой разрывает платье.

Гермиона становится на колени перед Волдемортом, касается лбом пола.

- Я знаю, что я лишь ничтожная грязнокровка, милорд, но даже я могу служить такому великому волшебнику как вы. У меня есть важная для вас информация. Я – лучший друг Поттера, Дамблдор доверяет мне. Я жажду служить.

Темный Лорд подзывает Гермиону к себе. Чувство власти, торжества и благодарности переполняет ее. Она присоединилась к его рядам. Она стала Пожирателем Смерти. Она будет служить самому могущественному магу в мире.

Гермиона стоит перед Волдемортом.

- Он всего лишь грязный изменник, милорд, ничего больше. Он предал вас в пользу старого глупца еще с тех пор, как вы вернулись!

Ее распирает гордость. Она показала старой летучей мыши его место. Она была игрушкой Лорда, королевой мира, который скоро воцарит.

- Я могу добыть для вас Поттера, мой Лорд. Нужно только немного времени и план, и я сдам это маленькое отродье вам.

И когти могущественного мага сожмутся на горле мальчишки, а Гермиона будет наблюдать.

Гермиона снова на коленях.

- Раздевайся, - приказывает Темный Лорд.

Она повинуется, сдирая с себя одежду, и встает нагая перед внутренним кругом Пожирателей Смерти.

- Все для вас, мой Лорд, - она верит в это. Она будет служить ему до смерти.

Тёмные фигуры Пожирателей приближаются к ней, бьют её, пинают ногами, хлещут.

- Вот что получает грязнокровка, когда хочет войти в наш круг.

Гермиона кричит от удовольствия, дрожит от вожделения и просит еще.

- Спасибо за боль, мой Лорд! Все для вас, Хозяин!

Гермиона изгибается и стонет под обнаженным телом Люциуса Малфоя. Вскрикивает, когда он входит в нее.

А затем воспоминания девушки понеслись потоком. Бессчетное количество раз Северус видел, как она стоит на коленях перед Темным Лордом, смеется, пытает несчастных вместе с ним.

Он видел, как ее саму пытают Пожиратели Смерти, он чувствовал то же, что и Гермиона, чувствовал, что она наслаждается этим, жаждет больше. Видел, как Пожиратели используют ее тело, а она хочет еще. Эмоции Гермионы подхватили Северуса словно сумасшедший ураган - её дикое наслаждение, нестерпимая боль, желание властвовать, доказать себе, показать им всем... И вожделение в ее глазах.

Снейп оттолкнул девушку. Собственное неровное дыхание громко отдавалось в ушах. Он слышал неестественно быстрое и сильное биение своего сердца. Лицо было мокрым от пота.

Гермиона не шелохнулась. Когда он разорвал связь, её голова упала на грудь, словно у марионетки, чьи нити порвались. А сейчас она спокойно встретилась с ним взглядом.

Северус не мог выдержать этот взгляд. Он знал, что за ним на самом деле лишь тьма.

Он не понимал, бояться Грейнджер или ненавидеть, и отступал от нее, пока не уперся спиной в холодную стену.

- Ну что ж, со мной и вправду ничего не случилось, профессор? - горько спросила Гермиона.

- Вы - чудовище, - прошептал он.

Девушка даже не вздрогнула.

- Нет никакой борьбы за добро, противостояния в войне или заботы о друзьях. Даже амбиций нет. Вы сделали это исключительно ради своего извращенного удовольствия, не так ли? Вы даже заставили Дамблдора покрывать ваши маленькие эротические похождения.

- Если вам так угодно.

Гермиона медленно направилась к винтовой лестнице, будто позади не было взбешенного Снейпа.

- Что вы чувствовали, пока вас трахал Малфой, а вокруг умирали люди, их пытали, они отдавали свои жизни, чтобы спасти мир? Вы наслаждались этим? - прокричал он, шагнув к ней и схватив за запястья изо всех сил.

- Вы ведь знаете, - ровно сказала она. – Вы чувствовали мои эмоции.

- Грязная потаскушка! – его слова словно хлестали по лицу.

Гермиона склонила голову на бок, будто задумалась над его фразой. На мгновение ее взгляд омрачился. И если бы Северус в это время внимательно наблюдал за девушкой, он бы заметил, что она так сильно схватилась за поручень, что железо больно врезалось ей в руку. Но затем взгляд опять прояснился, и она кивнула, будто пришла к какому-то выводу.

- Да, профессор, вы правы. Но это не изменит тот факт, что моя работа очень ценна для Ордена. Грязнокровка или потаскуха, но я могу служить так, как не смогли вы.

Северус ослабил хватку и отпустил руку Гермионы.

- Полагаю, вы хотите, чтобы я ушла. Я только соберу вещи, а потом...

- Нет, - перебил он ее. - Вы никуда не пойдете. Я никогда больше на вас не посмотрю. Но мое задание не изменилось. Вы останетесь здесь, пока терапия изъятия не закончится. Но я хочу, чтобы вы знали: вы для меня отвратительнее, чем любой Пожиратель Смерти. И я буду наблюдать за каждым вашим шагом, пока вы будете шпионить. И если я заподозрю вас в чем-то нечестном, то убью голыми руками.

 

Глава 7. В ловушке

Когда дверь захлопнулась, у Гермионы началась дрожь по всему телу. Это не могла быть ломка, не так скоро. Всего лишь последствия шока. Медленно словно старуха она села на кровать и попыталась успокоиться.

Забавно, что произошедшее на нее так подействовало. За последние месяцы она пережила вещи и похуже. Но сейчас она просто не ожидала, что Снейп вторгнется в её разум.

И этот взгляд: только ненависть и отвращение... Содрогнувшись, Гермиона свернулась на кровати калачиком, пытаясь оградиться от внешнего мира. Она выглядела ничтожеством в глазах Снейпа. Грязной и преклоняющейся перед другими. Ее можно только презирать. Мерлин, она словно чувствовала себя голой!

Она должна была быть готова к такому. Но перенести отношение Снейпа было сложнее. Он должен был быть на ее стороне. Он обещал защищать ее, а посчитал недостойной своей поддержки.

Гермиона не сдерживала слезы, которые уже бежали по лицу, и пыталась угадать, был ли это побочный эффект изъятия. Она не плакала уже полгода и думала, что уже вся иссохла изнутри, как пустыня.

Спустя некоторое время Гермиона заставила себя сесть. Ей нужно подумать! Больше она не допустит таких промахов – это слишком опасно!

Девушка, словно на автомате, начала приводить себя в порядок: вытерла лицо подолом халата, расчесала пальцами волосы, одновременно заставляя себя сосредоточенно размышлять о сложившейся ситуации.

Во всем случившемся виновата только она сама. Она начала доверять Снейпу, не полностью, но уже слишком сильно. Гермионе следовало бы предвидеть последствия, и она благодарила Богов, что хотя бы ее защита оказалась на месте. Она бы не пережила, если бы Снейп увидел...

«Не думай об этом!», - Гермиона мысленно себя одернула, и мысли покорно вернулись в более безопасное русло. Вернулись к нему. К недоверию в его глазах. Он выглядел таким разочарованным, и это ранило больше всего.

Гермиона всегда восхищалась Снейпом, его блестящим, гордым и независимым умом. Его редкое признание и похвала значили намного больше, чем у любого другого преподавателя. Она надеялась...

Но это, конечно, означало конец их расцветающим взаимоотношениям. Смех Гермионы, напоминающий хриплый лай, раздался по комнате. Девушка с удивлением поняла, что в происходящем нет ничего смешного.

«Прекрасно, теперь я становлюсь истеричкой!»

Гермиона попыталась представить, сколько времени придется провести вместе, и содрогнулась. Она станет зависимой от него, совершенно беспомощной и почти безумной. Снейп сказал, что он о ней думает. Так что, каким бы ни было ее состояние, рассчитывать на доброту или жалость бесполезно.

Это так унизительно - быть отданной мужчине, который тебя презирает. Он только обрадуется ее мучениям и посчитает безумную агонию заслуженным наказанием.

Мерлин, как она боялась! Но нельзя показывать свои эмоции. Гермиона, наконец, заставила себя встать и пойти в ванную. Плеснув в лицо холодной водой, она почувствовала себя лучше.

Паника постепенно отступала, и девушка снова смогла рационально мыслить.

Итак, она оказалась в ловушке. Нет никакой возможности выйти из этой ситуации без еще больших проблем. Она не может уйти без разрешения Снейпа, и даже если она все-таки выберется отсюда, то Дамблдор откажет ей в поддержке. Она не может рассказать директору об угрозах Снейпа, так как придется рассказать директору обо всем. А он не поймет. Отреагирует как Снейп.

Гермиона не была уверена, что сможет вынести это вновь. Снейп и Дамблдор могут повести себя довольно глупо, и их заблуждения хватит на то, чтобы прекратить ее столь важную работу. «Для вашей же пользы, мисс Грейнджер», - наверняка скажет директор.

Взгляд Гермионы блуждал по комнате, надеясь найти путь для побега, но наткнулся на белый конверт под дверью, который появился, видимо, пока она была в ванной. Нерешительно Гермиона подошла и подняла его. Руки дрожали. Он написал, что передумал? Что она должна немедленно уйти?

Девушка разорвала конверт, и ей в руку упал галлеон вместе с маленьким пергаментом. Она нахмурилась и развернула письмо.

«Мисс Грейнджер, - Гермиона узнала аккуратный почерк Снейпа, - так как у меня есть более важные дела, чем нянчиться с вами, я вернусь в свои комнаты поздно вечером. Если вы почувствуете заслуженные последствия ваших интимных удовольствий - потрите монету, пока она не нагреется. Вы наверняка спросите, почему я не вернул вам палочку. Я не считаю разумным давать наркоманке возможность совершить большее зло. И недавние события подтвердили мое решение.

Оставайтесь в комнате и постарайтесь не создавать новых проблем.

Профессор С. Снейп.»

Гермиона сердито фыркнула.

Ей волей-неволей придется тратить его драгоценное время, но, по крайней мере, она может свести контакт к минимуму. И совершенно точно она не позовет его, когда станет плохо. Лучше пережить это одной, чем бороться с безумием и гигантской злобной летучей мышью одновременно.

Нужно подготовиться. Гермиона соскочила с кровати, надела синюю хлопковую пижаму, тщательно заплела волосы и оглянулась вокруг. Скорее всего, ей понадобится вода. Много воды и обезболивающее, которое родители положили ей в чемодан. Еще нужно зажечь свечи.

Когда все возможные приготовления завершились, Гермиона выбрала книгу - довольно популярное введение в историю Войн Великанов - и села на кровать, собираясь почитать.

Но так и не смогла сосредоточиться. Нервозность начала закрадываться в душу, пока не заполнила каждую клеточку. Пришлось собрать всю силу воли, которая у нее была, стараясь не спрыгнуть с кровати, чтобы чем-нибудь заняться: сделать перестановку в комнате, разбить вдребезги окно, побиться головой об стену - хоть что-нибудь.

Читать было невозможно. Все силы уходили на сдерживание крика. Затем она почувствовала, как начали дрожать руки. Но теперь это был не шок. Началось.

Гермиона аккуратно отложила книгу и еще раз осмотрелась вокруг. Она сделала все возможное. Девушка скользнула под мягкое одеяло, чувствуя усиливающуюся лихорадку, и приготовилась к аду.

 

*** *** *** *** ***

- Когда нам вновь сойтись вдвоем, Северус?[4] - шутливо спросил Ремус за обедом в Большом Зале.

Мерлин, он совсем забыл об их исследовании Империуса! Ремус ни в коем случае не должен войти в его комнаты. Даже если Гермиона будет вести себя тихо и запрется в спальне, острый слух и обоняние оборотня тут же ее вычислят.

- К сожалению, не скоро, - с грустью ответил Снейп и понизил голос. - Альбус поручил мне специальный проект, связанный с делами Ордена.

- О, я могу чем-то помочь?

- Нет.

- А что за проект? – продолжил расспрашивать Ремус, не обращая внимания на все ухудшающееся настроение Снейпа.

- Не могу тебе сказать. Директор попросил держать это в секрете, и я не предам его доверия.

- А, конечно, - Ремус, наконец, заметил холод в голосе профессора Зельеварения. - Тогда я поработаю один. Если ты дашь мне стол в лаборатории и некоторые материалы...

- Нет.

- Тогда... Я буду работать так, чтобы тебя не беспокоить... возможно, когда тебя не будет...

Северусу стало жаль оборотня. Причинять Ремусу боль было невыносимо. Он и так слишком много отказов пережил в своей жизни, и теперь не принимает их всерьез. Но Снейп должен знать наверняка, что Люпин больше не войдет в его комнаты. Исправление магического входа – дело долгое, и времени на это сейчас не было.

- Нет, Ремус, - ответил Северус, возвращаясь в роль хмурого сальноволосого ублюдка, каким он так долго был. - Я имею в виду, что ты больше не войдешь ко мне без моего на то прямого разрешения.

- Что ж, если ты не хочешь меня там видеть, я, конечно, не побеспокою тебя, - ответил Ремус. Удивительно, что оборотень сохранил свою мягкость, несмотря на все произошедшее в его жизни, а он, Северус, превратился в камень.

- Я надеюсь на это.

«Будьте вы прокляты, мисс Грейнджер! И ваши глупые маленькие выходки! Они стоят мне друга».

Но Ремус не мог все так оставить. Он был чертовски упрям в желании узнать причину такого поведения. Он пытался достучаться до Зельевара.

- Что случилось, Северус? Я думал, мы партнеры, друзья. А сейчас ты…

- Нам больше нечего обсуждать. Извини, но у меня дела.

Снейп вышел из-за стола под пристальным взглядом Ремуса.

"Он смотрит на меня, как побитая собака. Прекрасно. Теперь я снова бессердечный монстр. И во всем виновата мисс Грейнджер".

Но оплакивать прошлое бесполезно. Снейп понял это давным-давно.

Звук быстрых шагов Северуса раздавался по всему коридору, когда строгий голос окликнул его.

- Профессор Снейп! На пару слов, пожалуйста. Один из ваших слизеринцев...

Минерва МакГонагалл с убийственным выражением лица направилась к Снейпу. Студенты с любопытством рассматривали эту парочку. Новая стычка профессора Зельеварения с главой Гриффиндора – отличный повод для сплетен.

- У меня нет времени на ваши студенческие разборки, профессор, - прорычал он, заставляя ее подстроиться под его размашистые шаги. - Если вы не можете контролировать своих гриффиндорцев...

Они завернули за угол подальше от взглядов учеников. Лицо Минервы тут же приняло веселое выражение.

- Мерлин! – рассмеялась она. – Вы видели их лица? Это напомнило мне фильм, который я недавно смотрела – Кинг Конг или Годзилла или что-то в этом духе.

- Рад сообщить, что не разделяю ваших увлечений маггловским идиотизмом, - ухмыляясь, ответил Снейп.

- Я великодушна, – возразила она, - и позволяю каждому заниматься своим видом идиотизма. И особенно это касается вас, задумчивый вы мой, - Минерва резко посерьезнела. - Ваше дурное настроение можно причислить к категории природных катастроф. Что-то случилось? Ты весь день сам не свой. И так разговаривал с Ремусом... У тебя все хорошо?

Северус пристально на нее посмотрел, прилагая колоссальные усилия, чтобы не рассказать женщине обо всем. За прошедшие годы он сильно сблизился с Минервой, а её негриффиндорское качество - держать все в секрете - сделало её прекрасным собеседником. К тому же она была единственным человеком в школе, который любил и наслаждался конкуренцией так же, как и он сам. Их мнимая борьба за студентов, Кубок Домов и Квиддичный Кубок известна и среди других учителей, но немногие действительно знали, что все эти конфликты затевались только чтобы повеселиться.

Однако Снейп не мог рассказать правду. Дамблдор хотел, чтобы никто не узнал, что он присматривает за Гермионой Грейнджер.

- Почему ты на меня так смотришь, Северус?

Минерва знала, что за человек стоит рядом с ней, поэтому не была возмущена его странным отсутствием реакции. Вместо этого она просто решила сменить тему. Если Северусу понадобится с ней поговорить, он ее найдет.

- Ну что ж, - сухо сказала она, - если я ничем не могу помочь, я хочу использовать твои знаменитые способности в психологии.

- Что такое, Минерва? Твое упрямство не может с чем-то справиться? Только не говори, что один из твоих гриффиндорцев...

- Я беспокоюсь за Гермиону, - перебила она.

«Черт возьми, почему все так не вовремя!»

- Альбус сказал всем, что на ее родителей напали, и она решила с ними спрятаться, но здесь что-то не так. Я ничего не слышала о нападении и не видела ее перед отъездом. А мистер Поттер и мистер Уизли бормотали о каком-то "ученичестве" со мной. Я в растерянности. И не понимаю, почему Альбус от меня что-то скрывает!

- Честно говоря, не понимаю твоего беспокойства, Минерва, - он попытался заставить себя говорить спокойно, но ничего не вышло. – По-моему, все в полном порядке.

И он был мастером шпионажа?! Он даже не смог обмануть преподавателя Трансфигурации. Но надо признать, что эта женщина - одна из лучших умов магического сообщества, и едва ли нашелся в эти дни кто-то, кто знал Северуса лучше нее. В отличие от Ремуса, с ней бы не прошло просто нахмуриться и отказаться отвечать.

Глаза Минервы сузились, и она подозрительно посмотрела на Снейпа:

- Ты ведь что-то знаешь, да? Ты должен мне рассказать сейчас же! Гермиона Грейнджер принадлежит к моему Дому, и я отвечаю за нее. Я имею право знать обо всем, что касается моих гриффиндорцев!

- Но я действительно ничего не знаю.

 

- Северус, - этот голос вызывал у студентов панический ужас. - Это не вопрос. Я еще не настолько стара, чтобы не устроить взбучку.

Он вздохнул, признавая свое поражение.

- Я, правда, хочу тебе все рассказать, Минерва, - честно ответил он. Сейчас у него в голове царил хаос, а Минерва помогла бы во всем разобраться. - Но, как я уже сказал Ремусу, я не могу этого сделать. Альбус приказал держать все в тайне, и я не нарушу слово, - ответил он мрачно.

- Так ты что-то знаешь о Гермионе?

- Иди к Альбусу и спроси у него. Если он позволит, я расскажу тебе все, что знаю.

Она снова пронзительно посмотрела на него, и Северус внезапно вспомнил о вызывающем взгляде Гермионы Грейнджер и упрямом изгибе ее рта.

“Женщины Гриффиндора, - отчаянно подумал он, - мужчины действительно теряются рядом с ними”.

- Хорошо, - наконец ответила Минерва и неожиданно ободряюще похлопала его по плечу. - Ты не волнуйся. Альбусу еще никогда не удавалось что-либо скрыть от меня.

 

*** *** *** *** ***

Когда Снейп вернулся к себе, было уже поздно, а его настроение было таким же мрачным, как ночь на улице.

«Так много сил требуется для поддержания дружбы и мира», - расстроено подумал он.

Menschen sind anstrengend[5] , и это никогда не изменится. Сначала Ремус, потом Минерва и вот теперь Гермиона Грейнджер, которая наверняка ждет его.

Она не позвала его. Что ж, чем дольше не проявляются симптомы изъятия, тем лучше. На самом деле Северус просто не знал, как бороться с этой девчонкой.

Весь день увиденные воспоминания Гермионы вторгались в его разум, отвлекали и раздражали его, пока он не стал набрасываться на всех вокруг в стиле "Снейп-ублюдок". И, конечно, Минерва заметила, что с ним что-то неладно.

Но как бы он рассказал ей о том, что увидел? Черт побери, он даже Альбусу сказать не мог! Старик будет опустошен. Или вообще не поверит. А, возможно, он даже попросит Северуса показать увиденные мысли. И это не лучший вариант.

Для Северуса давно стало нормой скрывать от директора все подробности работы шпионом. По крайней мере, насколько это было возможно. Принимать решения для Дамблдора было достаточно сложно, так как он не знал, какие последствия это за собой повлечет.

Конечно, потери в войне были неизбежны, но, по крайней мере, Северус жалел этих людей. А мисс Грейнджер, похоже, была далека от таких сожалений. Интересно, жалела ли она вообще о чем-нибудь?

И снова в мыслях возник ее образ, стонущий от похоти и удовольствия под телом Люциуса Малфоя. Ее безудержное торжество и эмоции можно было прочитать словно книгу. Как она могла? Ведь она была другом Поттера, практически членом Ордена, свидетелем огромного количества погибших в этой войне. Хотя возможно именно последнее и заставило ее перейти на другую сторону.

Северус подошел к небольшому бару, который находился между книжными полками, и налил себе виски. Он чувствовал себя больным от этих переживаний. Даже когда им с Люциусом было восемнадцать лет, они не были настолько извращенными и сумасшедшими.

И вот теперь она сидит в комнате для гостей, вероятно, дожидаясь его, чтобы снова насмехаться с этой дерзкой улыбкой на лице.

Он вздохнул и провел рукой по черным волосам. В любом случае ему придется взглянуть на Гермиону хотя бы для того, чтобы посмотреть, все ли с ней в порядке и не сбежала ли она.

Снейп поднялся по лестнице, все еще держа стакан виски в левой руке, и постучал в дверь. Тишина. Отлично. Теперь придется открыть дверь без её разрешения, а, учитывая его сегодняшнее везение, она, наверняка, принимает ванну или танцует голой по комнате или еще что-нибудь подобное.

Ну и где её носит? Северус аккуратно приоткрыл дверь. В комнате было темно, только слабый огонь потрескивал в камине. Он тихо вошел.

Гермиона лежала в постели. Снейп не мог сказать, спала она или просто притворялась. Он нахмурился. Еще не так поздно для сна, да и вообще он не намерен потакать ее прихотям в течение ближайших недель.

- Мисс Грейнджер, - сказал он громко, - на пару слов.

Нет ответа. Она что, издевается? Ну что ж, скоро она узнает, что с ним не стоит играть. Снейп с помощью палочки зажег все свечи в комнате.

Внезапно Северус напрягся. Что-то не так. Она не спит!

Тремя большими шагами он пересек расстояние до кровати. Её широко раскрытые глаза невидяще смотрели на него, а лицо было белым как лист бумаги.

Северус прикоснулся ко лбу девушки и почувствовал сильный жар. Развернул одеяло, в которое она укуталась. Пижама вся промокла от пота, волосы плотно заплетены в косу, а на прикроватной тумбочке рядом со стаканом разлита вода.

«Она подготовилась, - сердито подумал он, - и хотела пережить все одна, глупая девчонка!»

Сканирующее заклинание подтвердило его опасения. Сильная лихорадка, магическое истощение и учащенное сердцебиение. Ей нужно охладиться. Он смочил полотенце в ванной, протер ее лицо и оставил на лбу, чтобы сбить температуру.

- Мисс Грейнджер, - сказал он громко, пытаясь вернуть ее к действительности, - мисс Грейнджер!

Она все еще не реагировала, но внезапно тело Гермионы начало сильно дрожать, и с ее губ сорвалось отчаянное хныканье.

- Мисс Грейнджер, - голос Северуса звучал озабоченно. Он взял девушку за плечи и слегка потряс, - вы сейчас же ответите мне, или у вас появятся отработки на следующие три года!

Казалось, суровый голос преподавателя помог. Она простонала, закрыла глаза от боли, а через секунду резко открыла. Пристальный взгляд сфокусировался на нем. Казалось, Гермиона сейчас вскочит и начнет защищаться, но когда ее память вернулась, она снова опустила голову на подушку.

- Это, мисс Грейнджер, - мрачно сказал Северус, убирая полотенце с ее лба, - был настолько глупый поступок, которого я не ожидал даже от вас!

Ее призрачная улыбка и слабый голос так и не показали боли, которую она чувствовала.

- Еще один комплимент, профессор, - шепнула она. - Вы меня балуете.

- Это не смешно, - сказал он сердито. - Я отвечаю за вас, и у меня нет никакого желания объяснять директору, почему вы не выдержали первую ночь под моим присмотром. Почему вы не позвали меня?

Ее лицо еще больше побледнело, и она закрыла глаза, дожидаясь пока уйдет боль.

- Я не хочу обременять вас, профессор, - сказала она спокойно, но потом содрогнулась от приступа сильного кашля.

- Вы – бремя в любом случае, - холодно ответил он. - И ваша глупость только усиливает это положение. Впредь вы будете повиноваться моим приказам, вы слышите?

Все еще кашляя, она попробовала кивнуть, но получилось только слабое движение головой.

Он дождался, пока закончится приступ, затем помог ей лечь и расправил одеяло.

- У вас уже были галлюцинации?

Девушка покачала головой.

- Если только вы? - шепнула она с надеждой.

Северусу пришлось отвернуться, чтобы скрыть неуместную усмешку. Смелая девушка, он не отрицал этого. Но жалеть ее он не будет. Это все ее вина. Он вынужден тратить свое драгоценное время, потому что жадная девчонка не смогла удовлетворить свою похоть более здравыми методами.

- Я дам вам зелье от лихорадки, которое заставит вас поспать, - сказал он. - Это не избавит вас от кошмаров, но как минимум даст несколько часов отдыха. Вам потребуются все ваши силы.

Гермиона опять лишь слабо кивнула. Он достал флакон из потайного кармана мантии, откупорил его и вылил немного в стакан с водой.

Девушка покорно выпила лекарство.

- Спасибо, - сказала она, затем ее глаза закрылись, и через пару мгновений дыхание стало ровным и глубоким.

Он понаблюдал за ней. Сейчас девушка выглядела очень молодой и уязвимой в своей голубой пижаме и с заплетенными волосами. Такая мирная и далекая от всех своих амбиций и боли.

Но Северус не мог забыть ту, другую Гермиону Грейнджер. Он видел ее истинное лицо. И он не должен допустить, чтобы жалость взяла над ним верх. Она была чудовищем и чудовищем останется независимо от того, что она переживет в ближайшие недели. Грейнджер предала всех ради удовольствия, и он никогда не должен забывать об этом.

Северус поднялся с кровати и шагнул к двери, но ее дыхание снова стало резким и прерывистым. Девушка задергалась и заерзала, ее руки слабо двигались, будто бы она боролась против кого-то невидимого.

- Нет, - прошептала она едва слышно, - не надо, пожалуйста!

«Ну вот, - подумал он горько, - вернулись наши старые приятели кошмары».

Он не хотел знать о тревожных картинах, которые царили в ее голове. Это все ее вина. Она сама это выбрала.

- Вы заслуживаете это, мисс Грейнджер, - прошептал он. Затем вышел из комнаты и закрыл за собой дверь.

Ее крик преследовал Северуса и в коридоре:

- Нет! Не оставляйте меня! Пожалуйста!

Наконец, Снейп вошел в свою спальню, оказавшись в долгожданной тишине.

 

Глава 8. В аду

Альбус Дамблдор в одиночестве наблюдал за угасающим днем и потягивал горячий шоколад, восхищаясь его вкусом. Ему нужно было любое утешение, которое он мог сейчас получить.

Доставленный пару минут назад доклад Северуса о состоянии мисс Грейнджер встревожил его больше, чем он показал. Не только ее лихорадка и реакция тела заставили его вглядываться в ночь, будто в поиске ответов.

Его беспокоил холодный и отрешенный голос Мастера Зелий, которым тот докладывал. Северус не беспокоился о мисс Грейнджер, он даже не чувствовал сострадания. Что-то в его лице выражало удовлетворение ее состоянием.

Все время, что они были знакомы, Альбусу казалось, что Снейп чрезмерно заботлив. Заботится о своих студентах, вкладывает слишком много энергии и старания в их благополучие. Изводит себя опекой над ранеными слизеринцами или теми, которые перешли на темную сторону. Северус воспринимает каждого студента, который сдался, каждого ученика или ученицу, которые сошли с пути света, как личную неудачу. Он винит себя больше, чем своих подопечных.

Но не в случае с мисс Грейнджер. Неужели он совершил ошибку, предоставив Северусу заботиться о ней? В тот момент это решение казалось ему вполне логичным. Мужчина прошел через то, что сейчас испытывала Гермиона. Он знал, каково прятаться в темноте, и Дамблдор надеялся в привычной для него, слишком оптимистичной манере, что эти двое возможно будут помогать друг другу.

Альбус так отчаянно нуждался в успехе этой девушки!

Год назад, когда возвращение Волдеморта открылось и Министерство признало опасность, которую он представляет, у Дамблдора были высокие надежды. Конечно, он ожидал осложнений, но, без сомнения, битва должна была скоро кончиться.

Однако сейчас, спустя год провалов, предательства и разочарований, он уже не был столь уверен. Авроры Министерства и Орден Феникса работали рука об руку, были вовлечены огромные средства и дополнительные планы действий. Но что бы они ни делали, Волдеморт, казалось, всегда был на шаг впереди.

Единственным успехам последних месяцев он был обязан мисс Грейнджер. Прежде чем он успел заметить, эта девушка стала ключом к уничтожению Волдеморта, единственной надеждой Дамблдора.

Год назад он возложил эти надежды на Гарри. Гарри…

Дамблдор вздохнул и всмотрелся в темноту в поиске ответов, которые невозможно было найти. Гарри не стал действовать так, как он ожидал. После рассказа о пророчестве Альбус надеялся, что Гарри мгновенно загорится идеей и согласится на задание, которое ожидало его.

Директор ненавидел красть у мальчика то немногое, что осталось от нормальной жизни, но враг был слишком силен, чтобы его можно было игнорировать. Однако Гарри, казалось, не интересовался уроками, дуэлями или подготовкой к предстоящей битве. Вместо этого он будто нашел утешение в повседневных делах: учебе, игре в Квиддич и планировании шалостей со своим другом Роном Уизли.

Именно Гермиона оправдала его ожидания. Член Золотой Троицы, которого он меньше всего воспринимал всерьез. «Слабый разум смертным дан»[6], - подумал он безропотно.

Стук в дверь отвлек директора от размышлений. Прежде чем он успел ответить, дверь распахнулась, и Минерва МакГонагалл стремительно вошла в комнату.

- Минерва, - вежливо поприветствовал ее Дамблдор и встал ей навстречу. - Как я рад вас видеть! Однако я должен предупредить, что сегодня вечером у меня встреча, на которой я должен присутствовать. Поэтому если вы не возражаете, мы могли бы найти более подходящее время для…»

- Возражаю, Альбус, - сухо отрезала она. – Очень даже возражаю. Хватит скрываться от меня, это возмутительно!

- Не понимаю, о чем вы говорите, моя дорогая, - вежливо ответил он. – Это время года очень хлопотное и если вы считаете, что я пренебрегаю вами, я обязательно…»

- Альбус Дамблдор! Я может быть не так опытна как вы, но отнюдь не глупа! Что-то странное происходит с Гермионой Грейнджер, и я настаиваю выяснить, что не так.

- Что привело вас к подобным мыслям, Минерва? - голубые глаза Дамблдора отчаянно сверкали, но МакГонагалл была безжалостна.

- Во-первых, она исчезает среди ночи. Мне об этом сообщают только на следующий день, я не могу с ней поговорить, я даже не могу увидеть ее до исчезновения. Все время, что я была главой Дома Гриффиндор, вы ни разу не пренебрегали мной таким образом, Альбус. Во-вторых, за последние несколько дней моя ученица не говорила со мной и не писала мне. А мы говорим о Гермионе Грейнджер! Даже после случая, когда она окаменела от взгляда василиска, даже тогда она первым делом спросила о домашнем задании. Она бы никогда не исчезла, не узнав, что задали на два месяца вперед! И, в-третьих, Северус стал тем же хмурым человеком, каким был раньше. Когда я отчитывала его за то, что он отмахнулся от Ремуса, он вел себя как мальчишка, пойманный на лжи. На лжи, которая напрямую связана с мисс Грейнджер!

Она остановилась и гневно посмотрела на Дамблдора, отчего директор почувствовал себя шестилетним мальчиком, стащившим конфеты с кухни.

- Так что не могли бы вы перестать морочить мне голову и объяснить, что случилось с моей ученицей?

Он понял, что проиграл, и рассказал всю правду.

Когда директор закончил рассказ, он увидел в глазах Минервы слезы. Он молча предложил ей носовой платок и чашку горячего шоколада. Она приняла и то, и другое.

- Бедная девочка, - сказала она после нескольких минут молчания. – Я надеялась, что она хотя бы дождется окончания школы.

Дамблдор остолбенел.

- Вы знали об этом, Минерва? – ошеломленно спросил он.

- Нет, ради всего святого, Альбус! Конечно же, я не знала! Если бы я знала, я бы тут же остановила ее! Но в отличие от вас, - она остановилась и критически посмотрела на директора, - я ее никогда не недооценивала.

- Моя дорогая Минерва, я никогда… - запротестовал Дамблдор, но она его перебила снова.

- Ненамеренно, Альбус. Но все внимание всегда было сосредоточено на Роне и Гарри. Это был дуэт, который вытворял безрассудства; они причиняли неприятности и делали из этого настоящее шоу. Гермиона была не для подобных действий. Она занималась исследованиями, поддерживала своих друзей, помогала им с учебой. Никто не замечал ее изобретательного, блестящего ума, ее жестокости и ее желания принести в жертву что угодно, даже себя, только чтобы спасти друзей. Мистера Поттера и мистера Уизли всегда было легко остановить. Но с первого курса я беспокоилась о способностях мисс Грейнджер. Потому что я знала – если она начнет действовать, ее невозможно будет остановить.

Она выглядела измотанной и осунувшейся. Со вздохом Минерва сказала:

- Она слишком умна для своих друзей, Альбус. Они никогда не были ей подстать. Хотела бы я знать, сможете ли вы составить ей конкуренцию через несколько лет.

 

*** *** *** *** ***

Спустя два дня лихорадка прекратилась, оставив Гермиону слабой, как котенок. Никогда еще ей не было так плохо.

Перенести головные боли было сложнее всего. Ломка, лихорадка - все это она могла вынести, но не эту нестерпимую боль, которая раскалывала голову, будто молния раскалывает дерево. Гермиона не могла не то что говорить, но даже думать. Черт, да даже заплакать от боли. Спать было невозможно.

Единственное, что видела Гермиона в промежутках между борьбой с галлюцинациями, вызванными лихорадкой, была язвительная ухмылка Снейпа и его лицо, на котором явственно читалось: «Я вас ненавижу, и вы заслуживаете все эти мучения».

Снейп приходил к ней в комнату, применял очищающие заклинания, предлагал воду и укрепляющие зелья. Но никогда не говорил больше необходимого. Ни разу не проявил заботу о ее состоянии.

Но все же, несмотря на его ненависть и отвращение, присутствие Снейпа стало для девушки утешением. Только он напоминал, что она еще человек, хоть и оторванный от общества. Она уже привыкла к его пренебрежительному отношению. Раньше ведь профессор тоже был не особо разговорчив. Гермиона лишь надеялась, что во время лихорадки не выболтала больше, чем следовало.

«Хватит ныть! - ругала себя девушка. - Пора привести себя в порядок».

Она осторожно опустила ноги с кровати и попыталась встать, но только лихорадочно ухватилась за поручни. И, правда, слабая как котенок. На секунду Гермиона подумала, что стоит снова лечь и подождать Снейпа. Но образ профессора, несущего ее на руках в ванную, придал ей достаточно сил, чтобы встать самостоятельно.

Купание оказалось нелегкой задачей. Ей понадобилось около часа, чтобы вымыться. Она даже уснула в ванной, проснувшись лишь тогда, когда розовые пузыри защекотали нос. Но, в конце концов, после долгих ругательств и осторожных движений, ей удалось выйти из ванной без тяжелых травм. Надев новую пижаму и теплую шерстяную мантию, Гермиона села на край кровати и стала расчесывать волосы.

Именно в этот момент Снейп ворвался в комнату, как обычно без стука. Ее взгляд застал профессора врасплох, так что он чуть не споткнулся.

- Вижу, сегодня вы чувствуете себя лучше, - холодно заметил он.

- Да. Спасибо, что спросили.

- Это не вежливость, мисс Грейнджер. Не вижу никакого смысла выказывать вежливость таким людям как вы. Меня беспокоит лишь ваше здоровье и только.

- Я понимаю, профессор.

Даже не глядя на девушку, что сердито отметила про себя Гермиона, Северус достал свою палочку из рукава и направил на нее.

- Кажется, ваши телесные функции в норме. Вы знаете, кто вы и где находитесь?

- Да, - с едва заметной улыбкой ответила Гермиона. – К сожалению.

Он коротко кивнул, словно не заметив ее попытку разрядить обстановку.

- Вы ведь знаете, что это лишь временное облегчение? Скоро станет гораздо хуже. Вы будете сожалеть о своих поступках.

«Неплохое ободрение! – подумала Гермиона. – Этот человек умеет сыпать соль на раны».

- Я никогда не буду ни о чем сожалеть, сэр, - спокойно ответила девушка. - Но я понимаю, что худшее еще впереди.

Он усмехнулся, но не нашел эту фразу достойной какого-либо комментария.

- Тогда должен сообщить, что мистер Малфой уже два дня пытается снести мою парадную дверь. Я могу прогнать его, пообещав, что вы поговорите с ним, как только будете чувствовать себя лучше.

- Я бы очень хотела пообщаться с ним, - поспешно ответила она, чувствуя, как все быстрее бьется сердце. Она тосковала по дружескому общению без оскорблений. - Не могли бы вы сообщить ему как можно скорее?

- Не можете дождаться его визита, не так ли? - спросил Снейп горько. - Возможно, потому что он напоминает вам Люциуса, мисс Грейнджер? Вы, вероятно, уже истосковались по рукам вашего возлюбленного.

Северус вышел из комнаты, не заметив, как побледнела Гермиона от его слов. Она никогда не хотела бы, чтобы приветливое нежное лицо Драко напоминало лицо его отца с такими пронзительно-синими глазами, оценивающими ее, раздевающими, пока шелковистый голос говорит непристойности...

Гермиона вздрогнула и направилась к окну. Она была чертовски не права на счет Снейпа. Он не был ее утешением. Он был занозой в заднице, и она не почувствует себя в безопасности, пока не покинет эти комнаты.

 

*** *** *** *** ***

Сова Снейпа привела Драко из состояния тревоги в нервное возбуждение. Он тщательно сжег короткую записку, в которой было лишь одно предложение: «Вы можете посетить ее», и бросился из слизеринской гостиной, даже забыв взять из своей комнаты теплую мантию.

Когда Драко подошел к кабинету Зельеварения, Снейп уже ждал его у открытой двери.

- Профессор, - с нетерпением поздоровался Драко. - Как она?

- Живая, - сухо ответил Снейп. - Остальное можете спросить у неё сами. Следуйте за мной.

Северус провел его через пустые комнаты и волшебный гобелен, даже не пытаясь скрыть свое недовольство по поводу постоянного вторжения в его комнаты. Мерлин, он же их не просто так прятал!

Не дав Драко возможности восхититься библиотекой, он повел его на второй этаж в спальню Гермионы.

- Пять минут, - предупредил он, перед тем как открыть дверь. – Ей нужен отдых.

Глубоко вдохнув, Драко попытался себя успокоить перед предстоящим спором. Он вспотел, как какой-нибудь нервный первокурсник! Но прежде чем он смог нацепить на лицо маску равнодушного спокойствия, Снейп тихонько толкнул его вперед и закрыл за ним дверь.

Едва он вошел в комнату, как Гермиона бросилась к нему и заключила его в крепкие объятия. Драко почувствовал облегчение, чувствуя, как распутывается тугой узел в животе. Она его простила. Не оттолкнула.

- Как ты, милая? - шепнул он ей на ухо.

- Он сводит меня с ума, Драко!

Внезапно она отстранилась и начала мерить комнату шагами, излучая нервозность и агрессию.

- Я здесь в ловушке! – огрызнулась девушка. – Я схожу с ума. И он меня не выпускает, летучая мышь-переросток!

- Он нормально к тебе относится?

Она резко остановилась, взгляд сразу стал настороженным:

- Почему ты спрашиваешь?

- Потому что я о тебе забочусь, Гермиона! Мерлин, я прекрасно знаю о вашей борьбе. И я ужасно волнуюсь!

Что-то в его словах заставило девушку успокоиться. Она подошла к Драко и нежно погладила его по щеке.

- Не беспокойся, - ответила Гермиона мягко. - Но я рада, что ты пришел. В конце концов, в этой проклятой школе есть хоть кто-то, кто заботится обо мне как о человеке, а не о том, кого можно использовать.

Он с удивлением заметил, как ее глаза наполняются слезами.

«Мерлин, что с ней происходит?».

- Я думал, что потерял тебя, - шепнул он. - Боялся, что ты не будешь со мной разговаривать. И я бы понял твое решение. Мне так жаль, милая! Мне нужно было тебе доверять!

- Нет, - задумчиво ответила она, опустив голову на его плечо. - Ты был абсолютно прав. Я бы не выдержала следующие месяцы. Ты не виноват. И не обращай внимания на мое странное поведение, это все процедура изъятия. Я должна нести ответственность за свои поступки.

- Гермиона, - Драко хотел пообещать, что никогда больше не сделает ей больно, но холодный, рычащий голос Снейпа прервал их объятия.

- Так, так, так… Жаль нарушать эту идиллию, но, боюсь, вам пора уходить, Драко.

- Но, профессор...

- Это не обсуждается.

Драко еще раз обнял Гермиону.

- Позови меня, если тебе что-нибудь понадобится, - сказал он и отвернулся.

Гермиона ничего не ответила, лишь проводила его тоскливым взглядом, пока дверь не закрылась.

- Мне нужно кое-что обсудить с вами, профессор, - сказал Драко, следуя за Снейпом вниз по лестнице.

- Присаживайтесь, - предложил Северус.

- Два дня назад, - неторопливо начал Драко, - мой отец прислал два письма - одно для меня, а другое адресовано Гермионе. Он попросил передать его, как только будет возможность. Я не был уверен... Вы знаете характер их... отношений, - покраснел он, - и я боялся, что содержание этого письма слишком взволнует ее, но, вполне возможно, там есть важная информация.

- Вы правильно сделали, что рассказали мне, - сказал Северус. - Дайте письмо, и я поговорю по этому поводу с директором.

Драко облегченно кивнул и вытащил темно-зеленый конверт из кармана. Снейп взял его и проводил Драко к магической двери.

- Тщательно закройте за собой дверь кабинета, - сказал он, пока фигура слизеринца медленно таяла в золотом сиянии. - Я буду держать вас в курсе событий.

Благодарная улыбка Драко отозвалась жгучей болью в его груди. Мальчик сохранил свою искреннюю внутреннюю теплоту в отличие от отца. И благодаря этим чертам глупая девчонка манипулировала им как хотела.

Северус вернулся на диван и, развернув письмо, стал медленно читать. Он прочитал дважды, его лицо стало мрачнее тучи.

Потом он поднялся на второй этаж и вошел в комнату Гермионы без стука. Она сидела на кровати, очевидно, ожидая его.

- Так значит отца вам недостаточно? - спросил он её холодно. - Вы решили совратить и сына?

- Мы с Драко всего лишь друзья, - сухо ответила она. – Между нами нет ничего, что хотя бы отдаленно напоминало романтику.

- Сомневаюсь, что вам известно значение слова "романтика", мисс Грейнджер, - едко прокомментировал Снейп.

- Почему вы просто не оставите меня в покое, профессор? - устало спросила она.- Я не очень хорошо себя чувствую.

- Меня это должно заботить? – но затем его тон резко изменился. - Впрочем, у меня для вас письмо.

- Мне кто-то написал? – голос Гермионы звучал отчаянно. - Не смейтесь надо мной - я и так уже на коленях.

Она чувствовала себя ужасно, ее эмоции метались в беспорядке. Хотелось пнуть Снейпа, но в то же время крепко обнять и расплакаться. Она могла бы выплакать сердце, и это была не просто метафора.

- Ваша излюбленная поза, не так ли, мисс Грейнджер? - огрызнулся он. - Но я отклоню ваше предложение, спасибо. Вам написал ваш дорогой любовник.

Он видел, как у нее расширились глаза, и прилила к щекам кровь.

- Позвольте прочитать его вслух. Оно такое милое, - не дав ей возможности ответить, он развернул пергамент и приторным голосом начал читать:

- «Дорогая Гермиона!»

Снейп знал, что поступает неправильно, но он был слишком зол. Эта глупая девчонка отняла у него дружбу, свободное время и душевное спокойствие, так что он хотел стереть это высокомерное выражение с ее лица.

- Не надо, профессор, - прошептала она, - пожалуйста, не нужно так со мной, я не вынесу...

- О, но вы же выносили его непристойности в постели, - грубо заметил Снейп. - Так почему бы не послушать его любовные клятвы, мисс Грейнджер?

«Дорогая Гермиона! – продолжил он. - Драко рассказал мне о тебе... Твоя идея была идеальной, но ты не должна была выполнять ее без разрешения. Однако ОН очень доволен. ОН лично сказал мне, что для грязнокровки ты показала впечатляющую доблесть. Надеюсь, эти безмозглые идиоты не будут прятать тебя слишком долго».

Он сделал паузу и увидел, что девушка отвернулась к камину, держась обеими руками за железную решетку.

Она его что, игнорирует? Снейп собирался остановиться, ему противно было читать все это. Но Гермиона будто насмехалась над ним, бросала ему вызов. И он его принял.

- «Мы готовим кое-что особенное к твоему возвращению. Я не могу дождаться, когда ты будешь извиваться подо мной, Гермиона. Ты будешь ползать передо мной, прося еще, и я найду способ утолить твою безграничную жажду боли. Помнишь, как я хлестал тебя? Кожаную плеть, что резала твою нежную кожу на тонкие кусочки, и твои крики вожделения? Я заставлю кричать тебя снова, молить о пощаде и рыдать с облегчением, когда я возьму тебя, разорву твое тело, оскверняя тебя...»

Снейп остановился. Он зашел слишком далеко. Даже если она наслаждается этой грязью, Гермиона была под его опекой, и он не должен поддаваться на глупые провокации.

Но она по-прежнему не двигалась. Ее кулаки крепко сжимали железные прутья. Безжизненная, как статуя. С ней что-то не так. Может, она чувствует снова приближающуюся ломку?

- Мисс Грейнджер? - холодно спросил он. - Немедленно вернитесь в кровать.

Гермиона захныкала, будто его голос причинял ей боль.

- Мисс Грейнджер, - нетерпеливо повторил Снейп.

- Нет, - хрипло прошептала она. - Я убью себя, прежде чем ты дотронешься до меня!

«Она окончательно сошла с ума?», - раздраженно подумал Снейп и направился к девушке, но остановился как вкопанный, когда она резко повернулась к нему лицом. С ее рук стекала кровь: видимо, она так сильно схватила прутья, что они врезались в ладони. Но что действительно потрясло его - это огромные темные глаза. Глаза сумасшедшего.

- Что вы сказали, мисс Грейнджер?

- Больше не подходи ко мне, Люциус! Пожалуйста, не трогай меня!

«У нее галлюцинации», - внезапно осознал он. Что-то в письме настолько ее взволновало, что вызвало такую сильную реакцию. Он проклял свою неосторожность.

- Я - не Люциус Малфой, мисс Грейнджер. Я - Северус Снейп, ваш профессор Зельеварения, и я вас не трону. Не бойтесь.

Но почему она боится его, если считает Малфоем? Ее… скажем так, любовник, не причинил бы ей боль, если бы она сама не захотела.

- Это какая-то игра? - спросила Гермиона, начиная впадать в истерику. - Так я не буду играть в нее. Не заставляй снова делать эти вещи... Отпусти меня... Пожалуйста, Люциус, я не могу! Не делай мне больно!

- Но разве вы не этого хотите? - горько ответил Снейп, теряя терпение. - Чтобы я сделал вам больно.

Она закричала, когда он пересек расстояние между ними, и упала на колени спиной к камину.

- Нет! – девушку трясло от страха. - Я никогда не хотела этого... никогда! Почему ты так меня пытаешь? Даже собак так не мучают... в последний раз я чуть не умерла. Не надо, умоляю тебя, Люциус!

- Успокойтесь, мисс Грейнджер! - ее волнение пугало его. А взгляд этих темных глаз все еще испуганно следил за ним, принимая за Малфоя. - Вам нечего бояться, все хорошо.

- Я больше не могу играть в эту игру! Извини. Я пыталась... Я знаю, мне нужно быть сильнее... Но больше я не вынесу твоих прикосновений! Пожалуйста, не злись на меня!

- Все в порядке, - Северус пытался ее успокоить. - Вас никто не винит. Вы не сделали ничего плохого.

- Но я предала их! - зарыдала она, последние крохи реальности оставили ее в собственном аду. - Мне нужно провести их через эту войну живыми, но я слишком слаба! И я предала их! Мерлин, я предала их всех! Я – никто, грязная шлюха, и даже это я не могу делать правильно!

Опираясь о камин, Гермиона попыталась встать. В сумасшедший хаос ее мыслей будто закралась какая-то идея.

- Но ты ведь не причинишь им вреда, Люциус? – прошептала она, задыхаясь. - Я могу сделать тебе приятно. Я могу доставить удовольствие, которое тебе и не снилось! - она не замечала, как крупные слезы текли по ее лицу. - Делай со мной что хочешь, но не причиняй вреда другим, пожалуйста!

К ужасу Северуса Гермиона потянулась своими дрожащими пальцами к его лицу, чтобы неловко погладить его. Снейп отпрянул от девушки, стараясь оказаться от нее как можно дальше, и она сразу же забыла о его присутствии.

Гермиона опустилась на пол, руками обхватила колени и начала раскачиваться взад-вперед, пытаясь успокоиться.

- Я сделаю все, что от меня требуется... Я сделаю все, что от меня требуется, - снова и снова шептала она.

Снейп не чувствовал себя таким беспомощным, даже когда ему пришлось стоять в стороне и наблюдать, как Темный Лорд пытает магглов. Ведь девушка пытала сама себя, наказывала за что-то, чего он не мог понять.

- Ты глупая, - горячо шептала девушка. - Ты слишком глупая! Глупая маленькая Гермиона, грязнокровная шлюха!

Северус решил положить этому конец, он не мог больше наблюдать за мучениями девушки. Осторожно, медленными шагами он стал приближаться к ней. Казалось, прошла целая вечность, пока он смог пересечь комнату, но Гермиона из-за своей паники ничего не осознавала. Только когда Снейп присел рядом с ней, она заметила его присутствие и снова закричала.

Он взял Гермиону за плечи, прежде чем она смогла отползти от него, и начал тихо качать.

- Мисс Грейнджер, - позвал он, - мисс Грейнджер, послушайте меня.

Казалось, слова до нее не доходят, а паника, наоборот, только усиливается.

- Гермиона, - попробовал он снова, надеясь, что звук собственного имени успокоит ее. – Гермиона, это я, профессор Снейп. Слушайте мой голос! Никто вас не тронет, вы в безопасности. Вы меня слушаете, Гермиона?

Она перестала сопротивляться и медленно подняла голову. Лицо все еще представляло маску боли и ужаса, но в глазах мелькнуло узнавание. Губы были искусаны до крови. Гермиона попыталась заговорить, но голос охрип от крика.

- Про... фессор Снейп, - прошептала она. - Что случилось?

- Вы ничего не помните, мисс Грейнджер?

- Нет… Вы что-то говорили, а потом все стало черным. Прошу прощения, что не слушала вас, профессор, - озабочено извинилась она.

- Думаю, за это я не сниму очки с вашего факультета, - сухо ответил он. И, потрясающе, она улыбнулась. - У вас были галлюцинации, мисс Грейнджер. Вы приняли меня за кого-то другого и запаниковали.

Ее лицо стало мрачным.

- Я что-нибудь говорила?

«Что она пытается скрыть? - спросил он себя. - Свой страх к Малфою? Свои истинные мысли? Но почему она ничего не сказала? И как связать те картины, что я видел в ее голове, с недавним приступом?»

Вдруг ему в голову пришла странная идея. В конце концов, она самая талантливая ведьма, которую он обучал. «Вполне возможно, она…»

- Нет, - ответил он, наконец. – Ничего существенного. Но вам лучше вернуться в постель немедленно. Все может повториться.

Гермиона кивнула. Снейп помог ей подняться и довел до кровати. Если она и обратила внимание на заботу, с которой он укрывал ее, то никак не прокомментировала это.

- Я должна вам кое-что сказать, профессор, - пробормотала она, борясь со сном.

- Позже, мисс Грейнджер.

- Когда мне снова станет плохо... когда начнутся галлюцинации, вы должны привязать мои руки к кровати.

Северус остолбенел.

- Почему я должен это сделать? - спросил он.

- Я могу колдовать без палочки. Не так хорошо, как вы, но все же. Будет слишком опасно и для вас, и для меня, если мои руки будут свободны.

Северусу пришлось подавить усмешку. Даже в нынешнем состоянии она оставалась все той же всезнайкой. Но Гермиона была абсолютно права - бесконтрольная магия может не просто причинить вред, но и убить девушку: остатки Таналос в крови высосут всю магию.

- Ценный совет, - спокойно ответил он. – Я к нему прислушаюсь. А теперь спите.

Гермиона слабо кивнула, но в миг паника заполнила ее глаза, когда он обернулся к выходу.

- Не уходите, - нервно шепнула она, - пожалуйста.

- Что вас так пугает, мисс Грейнджер? - мягко спросил он, присаживаясь на угол кровати.

- Я не напугана, - ответила она с такой удивительной честностью, что Снейп поверил бы, если бы не видел ее только что ползающей по полу. Мерлин, она лучшая лгунья, которую он когда-либо видел. - Я просто не хочу сейчас оставаться одна.

Час назад он бы отреагировал на это с презрением. Сейчас же Северус просто кивнул.

- Я останусь, - ответил он. – Только спущусь и возьму стул и что-нибудь для работы.

Когда он вернулся со стопкой эссе, Гермиона уже спала глубоким беспокойным сном.

 

Глава 9. День и ночь

Прошла неделя с тех пор, как у мисс Грейнджер появились первые галлюцинации. Северус смутно помнил, что удивился, когда девушка приняла его за Люциуса Малфоя, и был потрясен ее страхом и паникой.

Однако это было ничто по сравнению с тем, что Гермиона пережила в последующие шесть дней.

Когда она уснула в тот день, Северус устроился в кресле у ее кровати. Идея почитать с треском провалилась. Снейп всегда гордился своей способностью моментально отключаться от всего, что его окружало. Проявить беспокойство или заботу, забыть что-то важное – такие ошибки могли стоить шпиону жизни.

В течение многих лет Снейп был сильным человеком. Он отстранился от друзей, не позволял эмоциям возобладать над собой. Но в последние месяцы он расслабился. Он понял это, когда смотрел на открытое лицо Гермионы.

Северус тяжело вздохнул и подошел к камину. Он даже не потрудился использовать палочку, а просто прошептал магическое слово, как огонь весело заплясал. Затем он достал из потайного кармана летучий порох, бросил в огонь, четко сказал: «Кабинет директора» и сунул голову в пламя.

Вопреки тому, что он сказал мисс Грейнджер, его камин все-таки был подсоединен к сети, хотя и работал только в одну сторону. Никто кроме самого Снейпа не мог по нему общаться, и никто не мог проникнуть в его комнаты этим путем. Камин был скрыт особой «магической турбулентностью» между стен Хогвартса, которую обнаружил Дамблдор.

- Альбус. На пару слов, пожалуйста.

Усталое и взволнованное лицо старого волшебника появилось в камине.

- Конечно, мой мальчик, - тихо ответил. – Как себя чувствует мисс Грейнджер?

- Появились симптомы. Она видит галлюцинации. Боюсь, мне придется отменить уроки на следующей неделе – я не могу оставить ее одну.

- Конечно, Северус, - лицо директора выглядело еще более обеспокоенным. - Вы не должны взваливать все на себя. Я или Минерва можем помочь, если вдруг вам нужно немного отдохнуть.

- Нет, Альбус, - прорычал Северус. – Я отвечаю за нее, вы сами это сказали. Я справлюсь с этой задачей.

- Но, Северус, вы ведь знаете, что…

- Мне нужно идти, - отрезал он. – Мисс Грейнджер может проснуться. Я свяжусь с вами завтра.

Снейп высунулся из камина и заметил, что Гермиона беспокойно зашевелилась в постели. Он поспешил вернуться в кресло у кровати, и, успокоенная его присутствием, девушка снова погрузилась в глубокий сон.

- Мисс Грейнджер, - прошептал он. – Вы просто сводите меня с ума.

С каким бы удовольствием он от нее избавился! Роль сиделки его отнюдь не прельщала. Он не мог преподавать, заниматься исследованиями с Ремусом и выполнять обязанности главы Дома Слизерин. Никаких прогулок, обедов в Большом Зале и встреч с Минервой.

Но нельзя было оставить девушку без присмотра. В нынешнем состоянии она не сможет себя контролировать, а Северусу вовсе не хотелось, чтобы Альбус узнал то же, что и он. Хотя он уже не был уверен, что знает Гермиону Грейнджер. Он теперь вообще не был в чем-то уверен.

«И уж точно она бы не хотела, чтобы ее увидели в таком состоянии», - Снейп раздраженно фыркнул и попытался отогнать подобные мысли.

Гермиона очнулась через несколько часов кошмаров, бормотания и тихих всхлипываний. Когда она открыла глаза, Снейп отметил в них какой-то нездоровый блеск.

- Я подумала, профессор – голос девушки дрожал от жадности, - что для нас обоих будет лучше, если мы все это прекратим. Вы дадите мне Таналос. Я обещаю, что ничего не скажу Дамблдору. Мы можем притвориться, что я прохожу процедуру изъятия. Я останусь в своей комнате и не буду вам мешать, честное слово!

Северус ждал этого момента.

- Нет, мисс Грейнджер – холодно ответил он. – Это не выход.

- Но вы только выиграете от этого! – горячо заспорила Гермиона. – Вам не надо будет заботиться обо мне. Только подумайте! Вам ведь неважно, буду я жить или умру. Я вас предала! Вы должны меня ненавидеть за это, зачем вам обо мне беспокоиться? Дайте мне зелье! Это лучший выход!

- Нет. Я не собираюсь вас больше слушать. В вас говорит зависимость, а не разум.

Гермиона села на кровати и встретилась с ледяным взглядом Снейпа.

- Вы дадите мне зелье!

- Нет. И это мое последнее слово, мисс Грейнджер.

С криком больше похожим на кошачий Гермиона кинулась на него, отчего кресло, не выдержав их веса, перевернулось. Беспомощно валяться ногами кверху с девушкой, которая царапается и кусается – не самый приятный опыт.

Северус чертыхнулся, когда Гермиона все-таки оставила царапины на его лице.

- Я убью тебя! Дай мне это чертово зелье! Отдай его мне!

С сердитым рычанием Снейп схватил девушку за запястья и кое-как встал на ноги. От сильной хватки у нее, может, и будут синяки, но профессора это сейчас мало беспокоило.

- Ненавижу так делать, мисс Грейнджер, - сказал он, доставая из кармана палочку, - но вы не оставили мне выбора. Это для вашего же блага.

Недолго думая, он применил оцепеняющее заклинание, и Гермиона сразу же прекратила двигаться, только бешено переводила взгляд с палочки профессора на его лицо. Ярость в глазах тут же сменилась паникой. Еще один взмах палочки – и на кровати появились кожаные ремни. Снейп осторожно отнес девушку в постель и привязал.

- Нет, - услышал он ее шепот. – Пожалуйста, не поступайте так со мной! Я не вынесу…

- Вы сами меня предупреждали, мисс Грейнджер, - устало объяснил он. – Я не могу рисковать вашим здоровьем.

- Пожалуйста! Я обещаю вести себя хорошо! Я не буду сопротивляться… Вы можете делать со мной, что хотите, - умоляла она. – Что хотите! Просто развяжите меня и дайте зелье!

- Это решение не обсуждается, мисс Грейнджер. Не дергайтесь, иначе поранитесь ремнями.

- Нет! – Гермиона пыталась вырваться, но это было бесполезно.

Северус медленно вернулся к креслу, подвинул его поближе к кровати и сел.

Пять дней он неусыпно следил за Гермионой – ее борьбой с зависимостью, ремнями и собственным безумием. Через некоторое время вернулись и галлюцинации, а с их появлением исчезла последняя связь с реальным миром.

Иногда она считала себя пленницей. Иногда принимала Снейпа за Пожирателя Смерти и пыталась ему подыгрывать. Иногда ей казалось, что они раскрыли какой-то секрет. Она молила Снейпа о пощаде, спасении, смерти.

«Как хорошо, что стены звуконепроницаемы, - мрачно подумал Северус, потягивая чай и наблюдая за бледным лицом Гермионы. – Иначе меня бы уже арестовали за пытки и убийство».

Гермиона постоянно кричала, пока не охрипла. Но и тогда она не оставила это бесполезное занятие, хотя вместо крика о помощи, она только открывала рот и хрипела.

Северус не мог дать ей лекарство от боли – ни от физической, которая заставляла Гермиону биться в судорогах, ни от душевной, которая уничтожила последние остатки разума девушки. Ни одно зелье не могло ослабить симптомы, а любое магическое убило бы ее.

Он не мог помочь ей. Не мог поддержать в ее борьбе. Но и не мог ее оставить. Он привязал ее к кровати, и она полностью от него зависела. Он не мог ее бросить.

Снейпу оставалось только сидеть часами у кровати, вытирать пот со лба, мазать целебными кремами запястья, которые кровоточили от постоянных попыток вырваться из ремней, размышлять над тайной Гермионы Грейнджер, и надеяться, что она выживет.

Иногда безумие отступало. Тогда Северус отрывался от чтения и встречался взглядом с Гермионой, которая раскрывала рот в попытках что-то сказать. Он говорил ей, какое сегодня число и сколько дней она уже тут провела. И она всегда испуганно задавала лишь один вопрос - не говорила ли она «что-нибудь».

Казалось, она боялась потерять контроль, выболтать свою тайну. Поэтому Снейп ей лгал и отвечал, что она ничего не говорила. Хотя ее крики о помощи, ее кошмары рассказали ему о ее страданиях гораздо больше.

Эта девушка его окончательно запутала. Теперь он не знал, как ее судить, как расценивать ее поступки. Сомнения, что закрались к нему раньше, возросли. Что-то было не так. Ее нынешние галлюцинации никак не вязались с теми образами, которые он видел в ее разуме. И не вязались с той Гермионой Грейнджер, которую он знал и уважал. Да, она был ученицей Гриффиндора и лучшей подругой самых невыносимых идиотов, которых он когда-либо видел, но у нее был живой и яркий ум, ее храбрость поражала, вдобавок Гермиона всегда проявляла заботу об окружающих.

Справедливость – вот что двигало этой девушкой на протяжении многих лет. Она была не из тех, кто легко сдавался, касалось ли дело друзей либо каких-то абстрактных целей.

Она никогда не показывала неприязнь к нему, в отличие от Поттера и Уизли. Он превращал ее жизнь в ад, а она относилась к нему с той же вежливостью, что и к профессору Флитвику, одному из самых любимых учителей в школе.

Но разве это доказательство? Том Риддл ведь был таким же – прилежно учился, всегда следовал школьным правилам, тщательно готовился к урокам. Он выказывал уважение и даже восхищение тем преподавателям, которых в душе ненавидел. Все двуличны. Нельзя сказать о ком-то, что ты его хорошо знаешь. Черт, большинство даже сами о себе так сказать не могут.

В душе всегда есть какая-то тьма, потаенно зло, которое нельзя обнаружить беглым взглядом. Удовольствие вводить окружающих в заблуждение, чувство превосходства и силы, когда кого-то обманываешь или предаешь. И это чувство может быть сильнее преданности или дружбы. Северус хорошо это знал. Он вкусил сладость этих ощущений. Возможно, мисс Грейнджер тоже их распробовала и решила испить всю чашу до дна.

Он видел, как Пожиратели Смерти испытывали те же страхи, что и Гермиона. Они плакали как дети, сожалея о своих поступках, боясь мести своих жертв. Однажды он видел Люциуса Малфоя в таком состоянии после особенно жестокой расправы. Тогда Люциус не вел себя как чудовище. Он выглядел испуганным уставшим человеком, который видел слишком много.

Северус не мог ошибиться в образах, которые он видел в голове Гермионы. Они были слишком ясны. Он чувствовал ее неподдельное торжество, истинную ненависть к своих школьным «друзьям». Ее похоть, наслаждение болью.

А если все, что он видел – неправда, то есть лишь одно объяснение – Гермиона специально изменила свои эмоции. Но чтобы создать такие яркие, ясные ощущения, нужно быть настоящим мастером Окклюменции.

Она не могла самостоятельно этому научиться. И ее никто не обучал, он знал это наверняка. Только 2 человека в школе владели Окклюменцией и Легилименцией настолько, что могли обучать – он сам и Альбус Дамблдор. Альбус обязательно бы его предупредил, если бы учил мисс Грейнджер. Да и насколько помнил Северус, он тоже с ней не занимался.

Эти размышления привели его к вопросу, который он задавал себе уже несколько дней – кому доверять – своим способностям к Легилименции или поведению Гермионы Грейнджер?

День прошел в ожидании и размышлении. Снейп отходил от девушки только чтобы взять что-нибудь поесть. Он даже не заметил, как наступила ночь. Он был настолько погружен в свои мысли, что голос Гермионы заставил его вздрогнуть.

- Уже стемнело, - растерянно, словно ребенок, прошептала она.

- Сейчас зажгу свечи, - ответил Снейп и встал с кресла.

- Профессор! - ее голос звучал взволнованно. – Они вас поймали? Я надеялась, что только я…

- Никто не поймал нас, мисс Грейнджер, - Снейп пытался убедить ее, но знал, что это напрасно. Подобные приступы случались с ней так часто, что он чуть ли не наизусть помнил ее реакцию. – Вы у меня в комнате. Вам ничто не угрожает.

- Они хотят, чтобы вы в это верили, - горько ответила она. – А когда вы думаете, что все хорошо, они хватают вас. Так всегда. Стоит немного расслабиться, и все потеряно.

Северус нехотя с ней соглашался.

«Постоянная бдительность», - как говорил Грозный Глаз Грюм.

- Вас никто не тронет, мисс Грейнджер. Я обещаю.

- Они тоже с вами это сделали? – внезапно спросила она. – Они отвели вас в Темную Комнату?

- Я… Я не понимаю, о чем вы говорите, - холодно ответил он. – Постарайтесь заснуть, мисс Грейнджер. Вам нужно беречь силы.

- В Темной Комнате они творят ужасные вещи, - она пыталась бороться со сном. – И вы не знаете, когда ожидать удар. Это самое страшное…

И девушка уснула. А Северус все стоял и смотрел на нее, будто ждал продолжения. Потом устало вздохнул, зажег свечи и вернулся к чтению.

У Снейпа закрывались глаза, и болела спина из-за неудобной позы, но он не собирался поспать или сесть поудобнее. Он вообще очень мало спал все эти дни. Он должен заботиться о девушке, быть начеку, если вдруг опять начнется приступ.

Но, надо сказать честно, Снейп не спал не только из-за нее.

К нему опять вернулись кошмары. Галлюцинации Гермионы, ее хныканье, паника всколыхнули его собственные воспоминания, которые он так долго пытался запрятать в самый дальний уголок сознания. А теперь они выбирались из тени, словно чудовища.

«Они отвели вас в Темную Комнату?» - эхом отзывалось у него в голове. Он прекрасно знал, о чем она говорила. Он слишком хорошо помнил.

Темная Комната была изобретением Люциуса. Она была создана специально, чтобы заставить врагов или самих Пожирателей Смерти подчиняться. В комнату не проникал ни свет, ни звук. Жертву приводили с завязанными глазами. Только не было разницы – завязаны глаза или нет – слишком темно. Некоторые думали, что ослепли. А некоторые осознавали, для чего сделана эта комната.

Гермиона Грейнджер явно принадлежала к числу последних.

В каменных стенах выше головы заключенного были специальные отверстия, через которые Пожиратели Смерти могли наблюдать за жертвой так, что человек этого не замечал. Одиночество и темнота могли длиться несколько дней. Заключенные часто теряли всякое ощущение времени.

А когда жертва привыкала, Пожиратель применял какое-либо заклинание, которое, как казалось несчастному, появлялось из ниоткуда. И не было шанса ни скрыться от него, ни подготовиться.

Северус все это помнил.

И сейчас, когда он уснул, он будто оказался у одного из отверстий, ведущих в Темную Комнату. Он видел заключенного. Видел, как тот тянет к нему руки, моля о помощи, как страх изуродовал его лицо. И он понял, кто была эта жертва. Взгляд Гермионы Грейнджер будто пронзил его душу. Она знала, что он стоит и смотрит на нее.

Он видел, как она дрожит от боли. Но девушка не сводила с него глаз. Она смотрела на него. Она знала, что это все его вина.

Снейп зарычал, оскалился в гримасе ненависти и направил на нее волшебную палочку. Заклятие ударило девушку в бок, и она со стоном упала. Ее руки были связаны, так что она упала лицом на холодный каменный пол. А он смотрел, как она извивается под действием Круциатус, и смеялся, смеялся, смеялся…

Северус очнулся со сдавленным криком. Это был сон. Всего лишь сон. Слабый свет наполнял комнату – наступало утро. Он просто спал. Он не был в Темной Комнате.

Снейп взглянул на Гермиону и столкнулся взглядом с ее широко раскрытыми глазами.

- Мисс Грейнджер, - голос все еще был хриплым после сна. – Вы знаете, кто я?

- Странный вопрос, профессор, - ответила она. – Все было плохо?

Ему понадобилась минута, чтобы осознать – девушка говорила о своей болезни.

«Конечно, идиот, откуда она могла знать о твоем сне? Она наверняка даже не догадалась, что тебе снился кошмар», - успокаивал себя Снейп.

- Хуже, чем вы думаете. Как вы себя чувствуете?

Девушка задумалась.

- Измотанной. И слабой. Как осенний лист.

- Что ж, если у вас есть силы для метафоры, вы определенно чувствуете себя лучше, - сухо ответил он и увидел, как Гермиона удивленно подняла брови. Она явно не ожидала, что он будет шутить.

- Я вела себя… странно? Говорила что-нибудь? У меня были галлюцинации? – нерешительно спросила она. По тому, как девушка заерзала в постели, Снейп понял, что ответ для нее очень важен.

- Вы пытались убить меня ради зелья. Мне пришлось привязать вас к кровати. Думаю, сейчас вас можно развязать.

- Простите, профессор, - она слабо улыбнулась, но к ней тут же вернулось беспокойство. – Вы уверены, что меня безопасно отпускать?

Северус применил на ней сканирующее заклинание и впервые остался доволен результатом.

- Худшее уже позади. Галлюцинации и лихорадка больше не будут вас беспокоить. Но некоторое время вы еще будете слишком слабы. Не перенапрягайте себя.

Взмах палочки – и ремни исчезли, отчего Гермиона с облегчением вздохнула. Она медленно села и начала массировать запястья. Синяки и царапины явно говорили, что она пыталась выбраться из заключения.

- Вы выглядите уставшим, - вдруг сказала она. – Вам снилось что-то плохое?

Северус был потрясен прямолинейностью вопроса.

- Не ваше дело, мисс Грейнджер, - сердито прорычал он. – Здесь не место для вашего любопытства и плохих манер.

Она вздрогнула будто от удара. Северус в очередной раз проклял свою резкость.

- Если вы чувствуете себя достаточно хорошо, советую вам принять ванную.

Гермиона молча кивнула и попыталась встать с кровати. Северус помог ей добраться до ванной, предложил теплую одежду, которую она с благодарностью приняла. Но все еще смотрела на него настороженно, будто ждала очередных колкостей.

- Вы справитесь сами? – равнодушно спросил он.

Образ профессора Снейпа, который помогает ей принять горячую ванну, придал Гермионе сил, и она энергично кивнула, хотя все еще была довольно слаба.

Северус подождал мгновение, если вдруг девушка позовет его на помощь, а затем подошел к шкафу, чтобы взять чистую пижаму. Но внезапно услышал сдавленный крик из ванной и тут же вернулся в ванную. Гермиона лежала на полу и тяжело дышала.

- Что случилось? – он наклонился к ней. – Давайте я вам помогу.

- Все нормально, профессор, я, кажется, потеряла сознание. Не беспокойтесь, я сама встану.

Она не хотела смотреть ему в глаза.

«Мерлин, она боится, что я опять буду ее оскорблять», - понял он.

Но язвительного замечания не последовало. Вместо этого Гермиона почувствовала, как ее аккуратно берут под мышки и помогают сесть.

- Посидите немного, - Северус вышел из ванной, но тут же вернулся. – Я принес вам чистую одежду. Не торопитесь, вы сейчас очень слабы.

Она недоуменно на него уставилась, но взяла себя в руки и кивнула.

- Большое спасибо. Думаю, вы можете связаться с профессором Дамблдором. Худшее уже позади, значит, я могу вернуться к себе и больше вам не надоедать.

- Нет необходимости, - перебил он ее. – Вы останетесь у меня пока окончательно не окрепнете.

- Но, профессор, я думала, вы хотите, чтобы я ушла…

- Отдыхайте, мисс Грейнджер. Отдыхайте и выздоравливайте. Мы поговорим с вами позже, - Северус вышел из ванной, а Гермиона сидела и ошарашено смотрела ему вслед, будто увидела призрака.

 

⇐ Предыдущая12345678910Следующая ⇒

Поделиться: