Тема 3 Реформаторская деятельность Александра II

Тема 3 Реформаторская деятельность Александра II

Историческая необходимость отмены крепостного права.

Александр II (1818—1881) вступил на престол уже немолодым человеком — в 36 лет. Его воспитатель, замечательный русский поэт В. А. Жуковский, с детства привил ему гуманистические взгляды и понятие о долге государя перед подданными. Но вели­ко было и влияние отца, которого он в детстве побаивался и ко­торым всегда восхищался. Чувство ответственности перед Отече­ством внушал ему и отец, но от него он воспринял также пристрастие к военному делу и склонность к упрощенно-военно­му, полицейскому решению сложных вопросов. По натуре Алек­сандр II был человек не очень решительный, и всю жизнь в его душе боролись два начала — гуманное, привитое Жуковским, и милитаристское, унаследованное от отца.

В отличие от Николая I Александр II занимался государственными делами, будучи еще наследником. Вступив на престол, он не почувствовал, что попал в «темный лес». Он знал, что в государстве накопилось много проблем и что важ­нейшая из них — крепостное право. Уроки Крымской войны говорили о том, что эту проблему надо решать безотлагательно.

В 1856—1857 гг. в ряде южных губерний произошли крестьян­ские волнения. Они еще раз напомнили, что помещики сидят на вул­кане. Крепостное хозяйство таило в себе и другую угрозу. Оно не об­наруживало явных признаков скорого своего краха и развала. Оно могло просуществовать еще неопределенно долгое время. Но свобод­ный труд производительнее подневольного — это аксиома. Крепостное право диктовало всей стране замедленные темпы развития. В ближай­шее время она могла перейти в разряд второстепенных держав.

Нельзя забывать и третью причину. Крепостное право, слиш­ком похожее на рабство, было безнравственно.

Сознавая необходимость преобразований, Александр II не знал, как приступить к делу. Не имели плана реформ и его мини­стры. Но Александр, уловив общественные настроения, сделал правильный шаг — шаг на пути к гласности. Она вводилась не сразу, постепенно. В печати еще долгое время не разрешалось свободного обсуждения общественных проблем. Но все чувство­вали, что обстановка уже другая. По рукам стали ходить записки, посвященные самым животрепещущим вопросам. Некоторые из этих произведений, написанные с блеском и талантом, оказали сильное воздействие на общественное мнение и на царя. Осо­бое значение приобрела «Записка об ос­вобождении крестьян», автором которой был воспитатель наследника престола Ни­колая (позже умершего) К.Д.Кавелин. С конца 1855 г. она начала путешество­вать по кружкам, салонам, редакциям и канцеляриям.

Крепостное право, считал Кавелин,— это глав­ный узел, в котором сплелось опутавшее Россию зло. Но этот узел надо развязать, а не разрубить. Насильственное решение вопроса не внесет успоко­ения. России, писал Кавелин, нужны мирные успехи. Надо провести такую реформу, чтобы обеспечить в стране «на пятьсот лет внутренний мир».

Александр II.

Кавелин считал, что можно и нужно пренебречь правом поме­щиков на личность крестьянина, но нельзя забывать о праве помещиков на его труд и, главное, на землю. Поэтому освобож­дение крестьян может быть проведено только при вознаграждении помещиков. Другое решение, заявлял автор, «было бы весьма опасным примером нарушения права собственности».

Но нельзя, подчеркивал Кавелин, упускать из виду и интере­сы крестьян. Они должны быть освобождены от крепостной не­воли, за ними надо закрепить ту землю, которой они владеют в настоящее время. Разработку выкупной операции правительст­во должно взять на себя. Если оно сумеет учесть интересы по­мещиков и крестьян, то два сословия постепенно сольются в один земледельческий класс. Внутри его исчезнут сословные различия и останутся только имущественные. «Опытом доказа­но,— писал Кавелин,— что частная поземельная собственность и существование рядом с малыми и больших хозяйств суть со­вершенно необходимые условия процветания сельской промыш­ленности».

Отмена крепостного права, по мысли Кавелина, должна была открыть путь другим реформам: судебной, цензурной, военной, а также развитию просвещения.

В составлении и распространении записки Кавелин видел свой гражданский долг, «святейшую из святейших обязанностей, хотя бы в конце ее стояли крепость, Сибирь или виселица». Крепостники и в самом деле встретили записку Кавелина с раздражением. Говорили, будто он писал ее «по заказу Пальмерстона» (англий­ского премьер-министра). Крепостникам удалось настроить против Кавелина само­го царя. Кавелин потерял место наставника при наследнике, а затем был удален из Петербургского университета. Тем не менее его записка предопределила мно­гие положения крестьянской реформы.

«Колокол» и «Современник» накануне крестьянской рефор­мы. В 1855 г. А. И. Герцен начал издавать в Лондоне альманах «Полярная звезда». И название, и силуэты казненных декабрис­тов на обложке говорили о том, что герценовское издание про­должает их традиции. В альманахе печатались материалы о дека­бристах, Пушкине, Белинском.

Успех «Полярной звезды» навел Герцена на мысль о выпуске за­рубежного периодического издания, которое могло бы быстро откли­каться на события, пропагандировать идеи освободительного движе­ния. С 1 июля 1857 г. Герцен и Огарев стали выпускать газету «Колокол». В первом номере Герцен выдвинул программу из трех пунктов: 1) освобождение крестьян; 2) упразднение цензуры: 3) от­мена телесных наказаний. Позднее Герцен уточнил, что имеется в виду освобождение крестьян с землей, выкупленной государством.

Это была программа-минимум. В то время Герцен не ставил даже вопрос о конституции. Но исполнение такой программы во многом изменило бы обстановку в стране. В открытом письме Александру II, называя себя «неисправимым социалистом», Гер­цен подчеркивал умеренность и реализм своих конкретных требо­ваний: «Я стыжусь, как малым мы готовы довольствоваться; мы хотим вещей, в справедливости которых Вы так же мало сомне­ваетесь, как и мы. На первый случай нам и этого довольно».

Издание «Колокола» стало вершиной общественно-политической деятельнос­ти Герцена. Его незаурядное мастерство писателя, публициста, редактора содей­ствовало успеху первой бесцензурной русской газеты. «Колокол» читали в России все образованные люди, от высших сановников до гимназистов, о нем спорили, его передавали из рук в руки. На Нижегородской ярмарке «Полярная звезда» и «Колокол» были в числе самых ходких товаров.

«На меня,— вспоминал впоследствии Герцен,— обрушился ливень писем и корреспонденции из всех частей России». Иногда в его руках оказывались це­лые дела, разоблачающие злоупотребления высокопоставленных бюрократов. Не жалея времени и сил, Герцен разбирался с этими бумагами. В «Колоколе» по­явился особый отдел «Под суд». Разоблачений в этом отделе боялись не меньше, чем официального суда.

Между тем в России продолжалась «оттепель» (именно тогда возникло это выражение). В 1856—1857 гг. вернулись из ссылки декабристы и петрашевцы. Им, правда, запретили жить в столи­цах. Бывшие ссыльные разъехались по провинции и в дальнейшем приняли деятельное участие в подготовке и проведении крестьян­ской реформы. Многие из них гласно или негласно сотрудничали в «Колоколе» и «Полярной звезде».

В 1858 г. журналам было разрешено печатать статьи по кре­стьянскому вопросу. Тогда же Н. Г. Чернышевский опубликовал в «Современнике» записку Кавелина. И Чернышевский, и Каве­лин были в то время сторонниками отмены крепостного права сверху, в результате реформы. Но это совпадение не говорило об их идейной близости.

Кавелин был либерал, приверженец западного пути развития России. Социа­листических идей он не разделял, хотя к их сторонникам относился с присущей ему терпимостью.

Николай Гаврилович Чернышевский (1828—1889), уроженец Саратова и вы­пускник Петербургского университета, был социалист, материалист и атеист. Российскую крепостническую действи­тельность он ненавидел. Но не меньшее отвращение вызывал у него капиталисти­ческий строй западных стран. Вслед за Герценом он решил, что, используя рус­скую крестьянскую общину, можно «пере­прыгнуть» через капитализм и построить социалистическое общество на заранее - разработанных разумных основаниях. Но община имела в глазах Чернышевского один крупный недоста­ток: хотя в ней было общественное пользование землей, но каж­дая семья трудилась отдельно. В будущем, считал он, надо будет немного «исправить» общину и перейти к коллективному труду.

Проект Кавелина вскоре перестал удовлетворять Чернышев­ского. Он пришел к выводу, что крепостной труд вовсе не должен подлежать выкупу, а за землю, отходящую к крестьянам, помещи­ки должны получить очень небольшую выплату от государства. В споре о крестьянской реформе точка зрения Чернышевского оказалась самой радикальной.

Крайние точки зрения (левые и правые) имеют право на су­ществование. Они помогают найти компромисс, «золотую сере­дину». Но сами по себе они чаще всего несостоятельны. Край­ние решения нередко приводят к тяжелым последствиям. Реализация плана Чернышевского вызвала бы жестокое потря­сение, а то и разорение большинства помещичьих хозяйств. Между тем крепостная система строилась на том, что помещик изымал излишки продуктов (а часто и не только излишки) у кре­постного крестьянина и отправлял их на рынок. Само по себе крестьянское хозяйство было в массе своей натуральным и сла­бо связанным с рынком. Разорение помещиков прекратило бы вывоз хлеба из России и вызвало бы трудности в снабжении про­довольствием городов и армии. Так что поиски компромиссного решения были жизненной необходимостью, а не только уступкой помещикам.

Тем не менее позиция Чернышевского не может не вызывать уважения. В меру своих сил и понимания он защищал интересы крестьянства, проявляя при этом решительность и мужество.

В 1857 г. в «Современник» пришел Николай Александро­вич Добролюбов (1836—1861). Он обладал тонким эстетическим вкусом и как литературный критик превосходил Чернышев­ского. Одним из первых Добролюбов поднял голос против «тем­ного царства» — против деспотизма семейного и деспотизма среды. Но молодой критик был менее искушен в жизни, чем Чернышевский, а потому отличался большей прямолинейностью и беспощадностью в оценках. Особое раздражение у него вы­зывали бесконечные либеральные разговоры, за которыми он не видел дела (к сожалению, часто так оно и было). Все либераль­ное движение Добролюбов считал «обломовщиной», а либера­лов — «лишними людьми». Свои надежды он возлагал только на «народное дело», как иносказательно называл он револю­цию.

В те годы «Современник» был очень популярен. Широкая читательская пуб­лика разбиралась в сельском хозяйстве еще меньше, чем ее кумиры. А потому их позиция представлялась безупречной, их критика — всегда победоносной. С осо­бым упоением журнал читали студенты, семинаристы, гимназисты. Отдельные статьи переписывались и передавались из рук в руки. Порыв, нетерпение, энтузи­азм молодежи оказывали сильное воздействие на Чернышевского и Добролюбо­ва. Похоже, они уже не могли не писать того, что ждала и требовала от них го­рячая читательская аудитория. В этом была их сила и слабость.

С именами Чернышевского и Добролюбова связано начало размежевания в едином прежде лагере оппозиции. Разделение между либералами и демократами — естественный процесс, зна­комый всем достаточно развитым обществам. Но в России он про­изошел, пожалуй, слишком рано, когда общество не достигло еще необходимой зрелости.

Герцен был недоволен очень резкими нападками «Современни­ка» на либералов. Незадолго до крестьянской реформы Черны­шевский ездил за границу, встречался с Герценом. По-видимому, беседа не получилась. «Какой умница, какой умница!— восклицал после встречи Чернышевский.— И как отстал... Ведь он до сих пор думает, что продолжает остроумничать в московских салонах и препираться с Хомяковым... Присмотришься — у него все еще в нутре московский барин сидит!»

В свою очередь, Герцена задело то, как разговаривал с ним Чернышевский (по-видимому, не очень тактично). «Удивительно умный человек,— говорил он,— и тем более при таком уме пора­зительно его самомнение. Ведь он уверен, что «Современник» представляет из себя пуп России. Нас, грешных, они совсем по­хоронили. Ну только, кажется, уж очень они торопятся с нашей отходной — мы еще поживем!»

«Колокол» продолжал делать ставку на единство всех про­тивников крепостничества. Герцен считал желательным мирное, эволюционное развитие страны, но не отвергал полностью и ре­волюционный путь.

В сложившейся обстановке он видел все предпосылки для мир­ной отмены крепостного права.

Тема 3 Реформаторская деятельность Александра II

12345678Следующая ⇒

Поделиться: