ПРАЗДНИК ВЕЛИКОГО ОКТЯБРЯ

 

7 ноября 1974 года бригада, несмотря на то, что являлась засекреченным соединением, все-таки по традиции принимала участие в праздничном митинге и демонстрации, которые проходили в центре Чирчика, на площади Ленина. Кстати, настоящие десантники из Чирчикского парашютно-десантного полка в это время достойно демонстрировали себя в столице Узбекистана, участвуя в параде войск Ташкентского гарнизона.

Находясь в строю 6 роты, я внимательно наблюдал за курсантами Чирчикского танкового училища, парадная коробка которых располагалась в строю прямо напротив нас. Курсанты-танкисты с интересом рассматривали Вымпел министра обороны СССР, а также Боевое Знамя нашей бригады, которое перед его выносом из части свернули и закололи обычными булавками таким образом, чтобы невозможно было прочитать истинное название нашей части.

Я обратил внимание на то, что один из курсантов-танкистов с кадетским значком на груди внимательно смотрит на меня. Видимо, наличие и у меня на кителе знака об окончании СВУ давало курсанту уверенность рассчитывать на кадетскую солидарность и, следовательно, возможность пообщаться между собой хотя бы взглядами, так как мы оба стояли в строю. Курсант взглядом показал на Вымпел министра обороны и мимикой изобразил на лице искреннее удивление и почтение, затем, кивнув на наше Боевое Знамя, взглядом изобразил немой вопрос. Как можно было судить, он спрашивал, что же на нем написано и почему оно заколото. Я, в свою очередь, лишь развел руками в молчаливом ответе ему.

Продолжая беззвучный диалог, мой собеседник, показав на свой кадетский знак и используя жестикуляцию рук, высказал удовлетворение тем, что в нашей роте из шести офицеров четверо являются выпускниками суворовских военных училищ. Увлекшись «беседой» с курсантом, я не заметил, что капитан Голубович, улыбаясь, внимательно наблюдал за нами. Я коротко пересказал командиру роты суть моих перемигиваний с курсантом, делая акцент на том, что у курсантов-танкистов наш Вымпел вызвал уважение и почтение, ну а Боевое Знамя нашей части - массу вопросов и непонимания. Однако вскоре последовала команда: «К торжественному маршу!» - и наша бригада, вместе с другими участниками парада, начала необходимые перестроения, чтобы принять участие в Чирчикском минипараде. Того курсанта-кадета я, конечно же, сразу потерял из виду. Однако до сих пор хорошо помню, с каким почтением он смотрел на наш Вымпел министра обороны и Боевое Знамя части.

Кстати, именно на октябрьские праздники в моей группе случилось первое чрезвычайное происшествие. Несмотря на то, что в преддверии 7 ноября я, единственный из командиров групп нашей роты, несмотря на то, что постоянно был на сборах молодых офицеров, нашел возможность собрать своих подчиненных в лингафонном классе. В ходе данного мероприятия поздравил всех с наступающими праздниками, напомнил о необходимости соблюдения дисциплины и порядка. Тем не менее, несмотря на проведенную с личным составом беседу, старший разведчик ефрейтор Джумабаев, будучи в городе в увольнении, напился и попал на гауптвахту.

В связи с этим происшествием мне пришлось написать рапорт, в котором изложил суть проступка Джумабаева с предложением объявить ему десять суток ареста. Все непосредственные и прямые мои начальники без всяких вопросов подписали рапорт. Однако командир части полковник Мосолов рапорт не подписал. Роберт Павлович считал, как уже упоминалось выше, что солдату спецназа на гауптвахте делать нечего, и всячески пропагандировал данную свою позицию в нашей бригаде. Поэтому Джуму, как его звали солдаты шестой роты, на «губу» не посадили.

Мои же коллеги, командиры групп нашей роты после этого случая всячески подкалывали меня по поводу эффективности политико-воспитательной и различного рода планово-предупредительной работы с личным составом. «Вот мы никаких бесед со своими солдатами не проводили, - заявил, например, Сережа Золотарев, имея в виду себя и всех остальных командиров групп шестой роты, - а из наших групп никто на праздник не напился. А ты всех собрал, задушевно побеседовал, настроил, призвал к порядку, а Джумабаев все равно напился».

 

НОВЫЙ УЧЕБНЫЙ ГОД

 

Незадолго до 1 декабря 1974 года, когда фактически начинался новый учебный год, в бригаде по традиции проводился смотр учебно-материальной базы. Подразделения спецназ, связи, рота радио- и радиотехнической разведки, авторота разместили на плацу имеющиеся в наличии учебные пособия, литературу, плакаты, тренажеры, в общем, все, что используется в ходе учебного процесса. Надо сказать, что данное, казалось совершенно обыденное мероприятие в нашей бригаде, имело весьма большое значение, так как с началом смотра учебно-материальной базы командиры различных уровней ходили среди выставленных на всеобщее обозрение экспонатов и сравнивали с тем, что имеется в других подразделениях, чтобы что-то позаимствовать и перенять для материально-технической базы своих подразделений.

К концу дня специальная комиссия, состоявшая из начальника штаба части, офицеров штаба, оперативно-разведывательного отделения и различных служб, во главе с начальником штаба бригады подполковником В.В.Колесником осматривала и оценивала состояние учебно-материальной базы в каждой роте. В результате данного мероприятия, был издан соответствующий приказ по бригаде, в котором определялись победители и, естественно, побежденные и предлагались различные меры по дальнейшему, более углубленному совершенствованию учебно-материальной базы нашей части и отдельных ее подразделений.

Фактически после завершения в бригаде смотра учебно-материальной базы начинался новый учебный год. Как правило, новый год начинался с проведения командиром части первого занятия по тактико-специальной подготовке в клубе части, в ходе которого до всех солдат, сержантов и офицеров доводился состав и предназначение 15 отдельной бригады специального назначения.

 

 

 

⇐ Предыдущая567891011121314Следующая ⇒

Поделиться: