Глава 22. Схватка во мраке

Жадность, страх и нетерпение гнали двух дамочек по длинному коридору прямо к жуткой яме, где они не так давно держали детишек. Сейчас там сидела парализованная Эрика Саммерс. И ни капельки их всех не жалко! Так им и надо! Привыкли у мамочек с папочками — на всем готовеньком! И няньки у них, и домработницы, и элитная школа! За что, спрашивается? Почему взрослые женщины с солидным педагогическим образованием и «комсомольским стажем» должны возиться с сопливой малышней? Чем они сами хуже богатеньких мамаш, целыми днями таскающихся по магазинам и косметическим салонам? Они тоже заслуживают роскошной жизни, и если какая-то малявка осмелится помешать осуществлению их мечты… Не-ет, малолетние паршивцы, ночными кошмарами дело не ограничится!

Задыхаясь, Ильинишна и Марго остановились у края ямы.

— Эрика! — Марго уже не старалась подделываться под призрака. — Эрика, твой папочка не торопится с выкупом! Мы сейчас спустим тебе телефон, и ты немедленно позвонишь ему! Отвечай, Эрика!

Обе похитительницы умолкли и прислушались.

— Не смей молчать, Эрика! — злобно взвизгнула Марго. — У этого погреба есть очень плотная крышка! Сейчас мы ее закроем и посмотрим, как тебе понравится сидеть без кислорода!

Из ямы по-прежнему не доносилось ни звука. Разгневанная Ильинишна прицепила фонарь к швабре и спустила ее вниз. Подвал был пуст! Лишь в углу сиротливо приткнулась инвалидная коляска. Маленькая американка исчезла!

— Эрика, где ты, Эрика? — растерянно позвала толстуха.

— Какая Эрика? — поинтересовался наглый девчоночий голос.

Ильинишна и ее дочь разом вскинули головы. В двух шагах от них в ленивой расслабленной позе стояла высокая рыжеволосая девочка, смутно похожая и в то же время совершенно не похожая на американку.

— Никакой Эрики здесь нет, — торжествующе улыбаясь, продолжала девчонка на чистейшем русском языке, без всяких английских слов или акцента. — И если разобраться, то и не было!

— А кто же был? — почти спокойно поинтересовалась Ильинишна. Она первой взяла себя в руки.

— Призрак. Привидение, — сквозь зубы процедила девчонка. — Померещилось вам все это — и Эрика, и ее миллион.

— Ах, померещилось! — ласково покивала Ильинишна, подбираясь к ней поближе. — А если я сейчас из тебя и впрямь привидение сделаю? В погреб затолкаю и крышкой накрою?

Грозно размахивая шваброй, старушонка двинулась на малолетнюю дурочку, пытавшуюся лишить ее миллиона долларов. Рыжая нахалка — всего лишь ребенок, и поэтому должна в следующий миг испуганно шарахнуться от разгневанной взрослой бабки. А если нет — швабра почти дотянулась до груди маленькой негодяйки… толчок, и та полетит в темноту погреба.

Но толчка не получилось. Одним движением рыжая уклонилась от палки, легко, словно играючи, перехватила ее за середину… рывок, поворот — и каменная яма радостно распахнула свои объятия навстречу Ильинишне и ее швабре.

Потрясенная Марго изумленно слушала мамочкины стоны и ругань, донесшиеся из глубины погреба. Девчонка повернулась… И была в ее движениях полная и абсолютная уверенность в себе. «Это всего лишь ребенок, — подумала Марго, делая шаг назад. — Маленькая девочка, — добавила она мысленно, отступая в глубь коридора. — Она не может напугать взрослую женщину», — напомнила себе толстуха и бегом рванула к выходу.

Марго мчалась по темному подземелью. Ветер свистел в ее ушах; главное — не пропустить нужный поворот! Позади осталось их лучшее дело, обернувшееся западней, и эта жуткая, невесть откуда взявшаяся рыжая бестия. Впереди же — спасение и свобода, надо лишь добраться до выхода… Привычным взглядом окинув стену и увидев четырехугольник густого мрака на месте двери, Марго радостно ахнула, хватая спертый воздух пересохшим ртом. И тут же ее счастливый вскрик сменился воплем дикого, нечеловеческого ужаса.

Потайная дверь медленно открывалась. В лицо Марго ударили слепящие лучи… И в сияющий светом проем грозно и неотвратимо шагнула та самая рыжая девчонка! Закрыв лицо руками, Марго бросилась назад и со всего маху врезалась… снова в эту рыжую! Толстуха метнулась в сторону, но тут в коридор влетел громадный белый гусь и без единого звука, страшно растопырив крылья, ринулся на нее. Этого нервы училки уже не выдержали. Всхлипывающим, беспомощным, почти беспамятным кулем она осела на каменный пол.

— Кисонька, ты как? — бросилась к сестре Мурка. — Они тебе ничего не сделали?

— Скорее это я им сделала, — торжествующе похвасталась Кисонька и скомандовала: — Давайте эту тоже в яму бросим, у меня там уже одна сидит.

— Мы же тебе говорили: все с твоей сестрой будет в порядке, — пропыхтел Сева. Вдвоем с Вадькой они безуспешно пытались поднять грузную Марго.

Девчонки кинулись им на помощь. Впятером они с большим трудом дотащили толстуху до подвала. Парни откинули предусмотрительно закрытую Кисонькой крышку и перекатили тяжелое тело через край. Послышался грузный шлепок — и сразу же взрыв дикой ругани. Похоже, доченька рухнула на мамочку.

— Не задохнутся? — заботливо поинтересовалась Катька, усаживая Евлампия Харлампиевича на крышку люка.

— Ни в коем случае, — ответила Кисонька, устраиваясь рядом с гусем. — Смотри, как она рассохлась, щелей много.

Мурка зажгла фонарик и принялась бродить по подвалу.

— Что это? — изумилась она, выкатив из угла косматую голову, сделанную из папье-маше. В оскаленной пасти тускло светился громадный клык, проводок тянулся от батарейки к вставленным в глаза лампочкам.

— Это чтобы малышей пугать, — устало пояснила Кисонька. — Если снизу из темноты на нее смотреть — очень жуткое впечатление. Даже меня пробрало.

— Вот еще кое-что интересненькое, — добавила Катька, взяв с маленькой деревянной полочки пачку пожелтевшей бумаги. — План подвала! Еще девятнадцатого века! Смотри, вот фамилия купца, которому дом принадлежал!

Вадька вырвал план из рук сестры:

— Ребята, здесь все коридоры, наш подвал, а вот, глядите, как раз четыре потайных выхода: в спортзале, в котельной, в актовом зале и в нынешней учительской. Поняли теперь, почему их не поймали, когда они забирали выкуп? Менты ждали, что похититель по школьным помещениям пройдет, а они требовали оставлять деньги возле входа. Потом дверца тихонько приоткрывалась, лапа высовывалась и… хвать чемодан! Менты же не пялились на него каждую секунду!

Подвальная крышка начала ритмично подрагивать — Ильинишна колотила в нее шваброй.

— Ну что, дело закончено? — спросил Сева, выискивая местечко поспокойнее.

— Не совсем, — покачал головой Вадька. — Денег-то здесь нет. Неплохо бы их вернуть.

— Может, они уже все потратили? — зевая, спросила Катька.

— Ты что, малая? Почти сорок тысяч баксов?

— Тогда давайте у них и спросим, — предложила Катька.

Вадька прислушался к упорным ударам и приглушенной ругани.

— Не скажут. — Он печально покачал головой. — Марго раскололась бы, а Ильинишна — ни за что. Видали, какая бедовая бабка, сколько времени душевной старушкой прикидывалась, а сама, оказывается, — просто гений преступного мира!

— Скандалистка она преступного мира, — с чувством ответила Кисонька. — Так ругаться при детях!

— Где здесь дети? — От удивления Сева даже зевать перестал.

— Что — пару теток в погреб посадил и сразу взрослым стал? — влезла ехидная Катька.

— Кстати, насчет детей. Если малышня снова не даст показания, менты могут наших красоток даже и отпустить, — грустно заметил Вадька.

— Опять все сначала! — досадливо передернула плечами Катька. — Теперь будем доказательства разыскивать. А во время поисков эту парочку в подвале еще и кормить придется…

— Может, и не придется, — протянула Мурка. Зажатая в ее кулаке прядь волос уже имела совершенно измочаленный вид, значит, сыщица что-то напряженно обдумывала. — Говоришь, все от малышни зависит? Когда занятия в школе начнутся?

— Через четыре часа, даже меньше. Мы тут всю ночь провозились.

— Придется в школу опоздать. — Мурка досадливо поморщилась. — Ладно, надо же дело закончить. Ребята, вы засядете у входа, отловите всех четверых мальков и незаметно, через котельную, проведете их сюда.

— И что будет? — скептически поинтересовался Сева.

— Как говорят менты — недозволенные методы допроса и признание под давлением органов следствия.

⇐ Предыдущая78910111213141516Следующая ⇒

Поделиться: