Если ты до сих пор жив – значит твоя миссия на Земле ещё не завершена.

Полки уходят вглубь хозяйственных магазинов, будто в чёрную дыру. И вот, я отправился в темноту хозяйственного магазина Хэйворда за гайками, болтами размером три восьмых дюйма и гаечными ключами для хвостового костыля Флита. Шимода неспешно прогуливался туда-сюда, пока я рыскал по магазину, ведь ему-то там ничего покупать не надо было. Думаю, если бы все были как он и создавали всё, что угодно из мыслеформ, без труда и запасных частей, экономика бы уже давно встала колом.

Наконец, с полудюжиной нужных мне болтов я двинулся на кассу, где из невидимых динамиков звучала приятная музыка. Лютня играла любимую мной с детства мелодию «Зелёные рукава», что было довольно странно для городка с населением в четыреста человек.

Подойдя поближе, я понял, что и для самого Хэйворда это было странно, ведь в его магазине отродясь не было никакой аудиосистемы. Владелец хозяйственного магазина сидел на своём деревянном табурете за кассой и очарованно слушал, как Мессия играл на дешёвенькой шестиструнной гитаре с полки с надписью «распродажа». Звук был прекрасный, меня тоже захватила эта мелодия, и я молча заплатил семьдесят восемь центов за свою покупку. Может быть, дело было в слегка металлическом звуке этой дешёвой гитары, но она очень походила на средневековую английскую лютню.

– Дональд, это было восхитительно! Не знал, что ты умеешь играть на гитаре!

– Не знал? Думаешь, если бы Иисусу Христу дали бы гитару, он не понимал бы что с ней делать? – Шимода положил инструмент на место, и мы вышли на улицу.

– Или, например, если бы к нему подошёл человек, говоривший на русском или персидском, он не понял бы его? Или, например, если нужно было бы перебрать трактор «Ди-десять» или полетать на самолёте, он бы тоже не смог?

– Ты ведь всё умеешь, да?

– Ты тоже, разница только в том, что я знаю, что всё умею.  

– И что, я тоже умею играть на гитаре как ты?

– Нет, у тебя свой стиль игры.

– А как это сделать? – я, конечно, не собирался бежать в магазин и покупать гитару, но всё же, было любопытно.

– Оставь свои комплексы и мысли, что ты не умеешь играть. Прикоснись к гитаре, будто она всегда была частью твоей жизни, что, конечно, правда, ведь в какой-то из жизней ты играл на ней. Позволь своей бессознательной части контролировать пальцы, со знанием того, что тебе позволено хорошо играть, и просто играй.

Где-то я уже о подобном читал. Это называется гипнотическое обучение. Обучающимся внушали, что они мастера искусств, и те действительно рисовали, играли и писали как настоящие профессионалы.

– Знаешь, Дон, позволить себе забыть, что я не умею играть на гитаре – очень сложно.

– Тогда и играть на гитаре тебе будет неимоверно сложно. Тебе потребуются годы длительных и изнурительных занятий, прежде чем ты позволишь себе хорошо это делать. Спустя долгие годы твоё сознание скажет, что ты уже достаточно пострадал и теперь можешь себе позволить хорошо играть на инструменте.

– А почему же тогда, скажи, летать я научился быстро? Это считается сложным занятием, но я научился летать довольно легко.

– А ты хотел летать?

– Да ты что, это было самым главным в моей жизни. Я смотрел на облака сверху вниз, видел, как дымок поднимается поутру из печей в спокойном утреннем воздухе и… а, понял тебя. А сейчас ты скажешь что-то вроде: «Ну вот, а на гитаре ты так же хотел научиться играть? »

– А на гитаре ты так же хотел научиться играть?

– И что-то мне подсказывает, Дон, что как раз так ты и научился летать на самолёте: однажды ты сел в свой Трэвел Эйр и полетел. А раньше ты и в кабине самолёта-то ни разу не сидел. Господи, да ты прирождённый лётчик! А ты сдавал экзамены, чтобы получить лётный сертификат? Погоди, да его и нет у тебя!

Он как-то странно глянул на меня. По его лицу пробежала тень улыбки, будто я бросил ему вызов, и он точно знал, что сможет показать мне свой лётный сертификат в любую минуту.

– Ты имеешь в виду кусочек бумажки, да, Ричард? Этот сертификат?

– Да, кусочек бумажки.

Он не полез в карман, не достал бумажник, а просто-напросто открыл правую руку, и на ладони оказался лётный сертификат, будто он повсюду носил эту книжечку, готовый в любой момент мне её предъявить. Книжечка была в отличном состоянии: ни единой потёртости, буквы были чёткие. Я подумал, что какую-то долю секунды назад она даже и не существовала.

Я протянул руку и взял книжечку. Это был самый настоящий лётный сертификат с подлинной печатью Департамента Транспорта, на имя Дональда Уильяма Шимоды, с адресом в Индиане. Лицензированный пилот гражданской авиации, с допуском к полётам на одно– и многомоторных сухопутных самолётах и планерах.

– А что, допуска на вертолёты и гидросамолёты у тебя нет?

– Будет, если потребуется, – сказал он так загадочно, что не удержался и рассмеялся следом за мной. Даже уборщик, подметавший тротуар возле «Интернешнл харвестер», не удержался и тоже заулыбался.

– А я хочу допуск на авиалайнеры!

– Придётся тебе самому подделывать свои права, – ответил он.

 

17.

На радио-шоу Джеффа Сайкса я увидел совсем неизвестного мне Дональда Шимоду.

Шоу шло с 9 вечера до полуночи. Все мы сидели в малюсенькой комнате, заваленной аппаратурой, с кучей каких-то переключателей, циферблатов и горами катушек с рекламой.

Первым делом Сайкс поинтересовался, насколько законны наши полёты по стране и катание людей на доисторических бипланах.

Ответ тут простой: конечно же, наши полёты абсолютно законны. Наши самолёты проходят такое же тщательное обслуживание, как и любое другое воздушное судно в США. Они крепче и надёжнее современных летательных аппаратов из листового металла. Для полётов нужен только лётный сертификат и разрешение фермера на использование поля. Но Шимода сказал совсем не это.

– Никто не может запретить нам делать то, что мы хотим делать, Джефф.

Это было, конечно же, так, но этот ответ был недостаточно тактичен, что очень нужно, когда выступаешь по радио перед людьми, жаждущими понять, почему над их городом летают какие-то там самолёты. Буквально через минуту на столе Сайкса зажёгся огонёк телефона.

– У нас слушатель на первой линии, – сказал ведущий. – Мы вас внимательно слушаем, мэм.

– Я в эфире?

– Да, мэм. Сегодня у нас в гостях лётчик Дональд Шимода. Вы в прямом эфире, можете задавать вопросы нашему гостю.

– Да я просто хочу напомнить этому пареньку, что в этом мире не все могут себе позволить праздно летать туда-сюда. Далеко не все могут позволить себе делать то, что им взбредёт голову. Нужно много работать и вообще быть ответственным.

– Люди, работающие ради денег, как раз и делают то, чего больше всего хотят. Ровно так же, как и те, кто живёт играючи.

– В Писании сказано: в поте лица своего будешь ты добывать свой хлеб и в печали будешь пожинать плоды труда своего.

– При желании мы вольны поступать и так.

– Делай, что хочешь. Как же я устала от таких как вы, вечно говорящих: делай, что захочешь, делай, что захочешь. Если все будут делать, как им вздумается, нашему миру придёт конец. Вы только посмотрите, что происходит с лесами, реками и морями!

Она дала ему как минимум пятьдесят разных возможностей для ответа, но он не воспользовался ни одним.

– Ничего страшного, если этот мир погибнет, – ответил он. – Мы можем поселиться в любом из тысяч миллионов других миров и создать столько же. Людям всегда найдутся планеты, пригодные для жизни.

Казалось, он намеренно злил эту женщину. Я изумлённо глядел на Шимоду. Он говорил с ней о вещах, на которые он потратил многие и многие жизни, которые вспомнить и понять под силу только Мастеру. А звонившая женщина, разумеется, мыслила в рамках жизни на этой конкретной планете, где жизнь – это начало, а смерть – конец. Он это знал, но почему-то не обращал на это никакого внимания.

– Значит, в мире всё в полном порядке, да? – продолжала женщина. – Никакого     зла, никакого греха в мире нет, по-вашему, да? И вас, я погляжу, это ничуть не беспокоит!

– Тут не о чем волноваться, мэм. Мы видим только лишь один маленький кусочек из того, что есть жизнь, да и этот кусочек иллюзия. Мир находится в балансе. Никто не умирает и не страдает без собственного согласия. Никто не делает того, что не хочет. Нет ни добра, ни зла, есть только вещи, делающие нас счастливыми или несчастными.

Его слова ничуть не успокоили бедную женщину, но она вдруг всхлипнула и просто сказала:

– Откуда вы знаете всё то, о чём говорите? Откуда вы знаете, что всё это правда?

– Я не знаю, правда это или нет. Я выбираю так думать, ведь это приносит мне радость.

Я прищурился. Он ведь мог сказать, что испытал это на себе и понял, что это правда: Божественные исцеления, чудесные фокусы подвластны любому человеку, что он пробовал всё это много раз и убедился в верности своих мыслей. Но почему-то он ничего такого не сказал. Почему?

Ясно было одно: он делал это с какой-то целью. Сквозь мои прищуренные веки комната представала в неясных серых тонах, где с трудом был различим нечёткий силуэт Шимоды, склонившегося над микрофоном. Он говорил прямо, не предлагая людям выбора, и даже не старался помочь бедным радиослушателям понять этих сложных истин.

– Любой, без исключения, человек, чья жизнь имела смысл, который хоть однажды был счастлив, который сделал этому миру хоть один-единственный подарок, всегда божественно эгоистичен. Человек всегда живёт только лишь для себя самого.

Следующим был мужчина.

– Эгоистичен? Мистер, вы хоть знаете, кто такой Антихрист?

На секунду Шимода откинулся на спинку стула и улыбнулся так, будто лично был знаком с дозвонившимся.

– Возможно, вы мне расскажете? – ответил он.

– Христос завещал нам жить для других. Антихрист же подталкивает нас в пропасть и говорит, чтобы мы жили только лишь для себя. А другие пусть катятся в ад.

– Или в рай. Или в любое другое место, куда они хотят попасть.

– Да вы опасны, мистер! Как думаете, что случилось бы, если все вдруг стали делать, что захотят, а? На что это было бы похоже, по-вашему?

– Мне кажется, это была бы самая счастливая планета в этой части Галактики, – ответил он.

– Знаете, мистер, я не уверен, что хочу, чтобы мои дети слышали, что вы тут говорите.

– А что же хотят слушать ваши дети?

– Ну, знаете ли. Если все вольны делать, что захотят, то я вправе придти на поле со своим дробовиком и отстрелить вашу глупую голову!

– Разумеется, вы можете поступить и так.

Звонивший яростно бросил трубку. Где-то в этом городке был как минимум один разъярённый мужчина. А линия, тем временем, просто разрывалась от звонков множества других обозлённых мужчин и женщин. Теперь все лампочки на пульте беспрестанно горели и мигали.

А ведь всё могло пойти совсем иначе. Он мог сказать те же вещи, но немного по-другому, и все остались бы довольны.

Медленно-медленно мной овладевало то же чувство страха, которое я ощутил ещё там, в Трое, когда толпа окружила его. Нам точно было пора двигаться дальше.

И даже Справочник мне не помог:

⇐ Предыдущая3456789101112Следующая ⇒

Поделиться: