Танковая рота и самострел в карауле

В конце марта к нам из Душанбе перевели танковую роту. Слухи о причинах перевода быстро разлетелись по гарнизону. В Душанбе произошла трагедия. Караульный разводящий, младший сержант, накануне караула узнал, что его бросила девушка, и был в подавленном состоянии. Несмотря на это, психологи, обязательную проверку у которых проходят все бойцы перед несением караула, не нашли причин для его замены. Это и привело к печальным последствиям. В процессе развода сержанта видимо переклинило, он сообщил товарищу, что планирует застрелиться и, зачем-то, побежал за угол. Бросившийся за ним товарищ услышал – " Стой, а то и тебя завалю" и остановился. Сержант забежал за угол, послышались выстрелы. Как впоследствии узнали, он вставил себе автомат в рот и нажал на курок.

Апрель.

ОРТ

В апреле к нам в роту приехало ОРТ. Снимали новостной репортаж о том, как российские части в Таджикистане помогают местным жителям справляться с последствиями селевых потоков, сходящих с гор. Роту поделили на две части. Одна часть, в которой был я, пол дня занималась тем, что выбегала из казармы, красивым строем пробегала мимо камеры, отрабатывала команды «смирно» - «вольно» и погрузку в машины. Вторую часть увезли на полигон, выдав им лопаты, ломы и прочий инвентарь. Мы были в курсе приезда телевизионщиков заранее, и я смог сообщить родителям о том, что в этот день нас будут показывать по центральному телевидению. В итоге родители, а также, как минимум, бабушка увидели меня, пробегающего мимо камеры. Приехав домой, я очень долго искал этот сюжет и спустя несколько лет все таки его нашел, было интересно пересмотреть и увидеть знакомые лица на федеральном канале, с которыми ты провел бок о бок почти пол года.

Сбежавший Махмут

В день приезда телевизионщиков один незадачливый башкир решил воспользоваться ими по-своему. Когда ОРТ уехало, и офицеры стали пересчитывать личный состав, оказалось, что одного солдата не хватает. Поскольку все знали, что у нас периодически таджики воруют солдат, через стены гарнизона, все понимали, что положение очень серьезное. Оставшись без ужина, рота во главе с контрактниками без особой надежды на успех прочесывала гарнизон метр за метром. Когда на поисках остались одни контрактники, рота стояла на взлетке и зачитывала хором устав, в наказание за Махмута, а десять человек, включая меня, готовились к ночному патрулю, в расположение роты завели грязного и оборванного Махмута. Оказалось, что ему просто " надоела армия" и он ушел в дальний конец гарнизона, где просто проспал весь день.

В наказание за это на него надели бронежилет и каску, дали деревянный автомат и штык-нож и поставили у канцелярии, где он должен был спрашивать у каждого входящего цель визита и учить устав, а вечером рассказывать его ротному. Но Махмут все не желал успокаиваться и продолжал «хитрить». Он вытащил пластины из бронежилета и тем самым облегчил его вес, что, естественно, заметил ротный. За эту шалость, он надел на него второй бронежилет. В итоге к концу третьего дня после происшествия он стоял уже в трех бронежилетах и выглядел очень смешно. После того, как он с грехом пополам подучил устав, офицеры приставили к нему самого большого контрактника, который должен был сопровождать его везде, а также дали в руки шестнадцати килограммовую гирю, с которой он ходил везде, и на обед, и на построения, над чем угорал весь гарнизон. Помимо этого в его обязанности входило ежедневно выкапывать за казармой «могилу» 2*2*2 метра, а вечером рота присутствовала на «похоронах» листов блокнота, который у него нашли, где он на все лады материл командный состав и армейские устои. Сослуживцы кидали в могилу листочек, потом каждый бросал горсть земли и получал за это конфетку.

Пройдя через все это веселье, он таки был отправлен в Россию с первой частью солдат, но наверняка его еще долго вспоминали в Кулябе.

Сбежавший Якут

Помимо службы собственно в самом Кулябе, небольшую часть солдат, примерно десять человек, отправляли служить на полигон Момирак. Там они занимались тем, что чинили технику, ставили мишени и готовили полигон к стрельбам. Помимо этого они, как и большая часть молодых пацанов, не блещущих умом, постоянно пытались незаметно забухать. Выходило у них это далеко не всегда. В том смысле, что забухать-то выходило, а вот незаметно, отнюдь. Офицеры на Момираке были жесткие и чувствовали себя местными королями, да и прокуратура до туда доезжала еще реже, чем до Куляба. Так что за каждую свою провалившуюся попытку, незадачливые бойцы получали совершенно реальные удары по своим жаждущим алкоголя головам.

И вот однажды, не выдержав очередного особо сурового наказания, Якут решил – " хватит" и сбежал. Не знаю, на что он надеялся, но убежал он не очень далеко, на границе с Афганистаном его заловили патрули и доставили в часть. Здесь его посадили на импровизированную " губу", заменяющую те, советские, которые сейчас отменены. Это была каморка два на два метра, где он сидел неделю, до того момента, пока нас не увезли для отправки в Россию. Дальнейшая судьба его мне не известна.

Отправка в Россию

Дембель неумолимо приближался, и мы стали готовиться к отправке в Россию. Искать имущество, потерянное за время службы в Таджикистане, для укомплектования перед отправкой. Кто не мог найти имущество, находил деньги на него. Назначили день х, и когда этот день наступил, чувства были просто волшебные. С утра был еще один общий смотр, но, во-первых, я был полностью укомплектован, а во-вторых, все понимали, что все равно уже списки не изменят. Грустно было прощаться с Костей, он оставался еще на месяц. Радостно было возвращаться на родину. Мы погрузились в автобусы и, последний раз посмотрев на гарнизон, выехали в Душанбе. На этот раз тумана и снега не было, были зеленеющие поля и фисташковые деревья, все вместе походило на картинку заставку Windows и смотрелось очень красиво. Ехали мы день и к вечеру прибыли в пункт назначения.

Душанбе

По прибытии нас разместили в походных палатках, и три дня нас практически никто не трогал, мы были предоставлены сами себе. Офицеры говорили – " Наслаждайтесь, это самые халявные дни вашей службы" и так оно, в принципе и было, да и оставалось до дома двадцать шесть дней. Финишная прямая.

Но все не могло пройти так просто и безоблачно. В Кулябе каждому из нас платили от восьми до шестнадцати тысяч, в зависимости от звания и должности. Я, например, получал двенадцать. При этом девять тысяч каждый месяц переводили мне на счет, которым я мог воспользоваться только по прибытии домой, а три выдавали на руки, и офицеры и сержанты это знали. Наши бравые офицеры, через наших сержантов решили напоследок еще раз собрать со всех дань. Точнее, они переложили эту почетную обязанность на сержантов, которые начали трясти личный состав, угрожая, что в случае отказа мы можем и не улететь. Просили, как я потом узнал от ребят, от одной до трех тысяч рублей с каждого. У меня просили одну. Так как дом был уже близок, и не хотелось идти на уступки, я сначала отказался отдавать деньги, сержанты стали угрожать, что я могу и не улететь, а даже если и улечу, в России попаду с ними в один взвод, и мне будет плохо. Время для размышлений дали до вечера. Взвесив все за и против, и на самом деле порядком устав от сопротивления, я решил, что тысяча рублей это не те деньги, ради которых стоит рисковать за месяц до дома и отдал их.

 

⇐ Предыдущая45678910111213Следующая ⇒

Поделиться: