ВОССТАНИЕ РОБЕРТА БАРАТЕОНА

СЛЕДСТВИЕМ БЕСЧЕСТНОГО похищения Лианны Старк принцем Рейгаром стало уничтожение дома Таргариенов. Глубина безумия Эйриса II проявилась и позже, в недостойных деяниях по отношению к лорду Старку, его наследнику и их сопровождающих, когда те потребовали искупления за содеянное Рейгаром. Не дав им справедливого суда, король жестоко расправился с северянами, а после их убийства потребовал у Джона Аррена казни его бывших воспитанников, Роберта Баратеона и Эддарда Старка. Как соглашается большинство, настоящее восстание Баратеона началось с отказа Аррена, решительно созвавшего знамена в защиту справедливости. Однако же не все лорды Долины согласились с намерениями его светлости, и вскоре закипели сражения, в которых Аррена попытались свергнуть те, кто остался верен короне.

И война, как лесной пожар, заполыхала во всех Семи Королевствах по мере того, как лорды и рыцари определялись со стороной. Многие из сражавшихся в этих битвах живы и сегодня, и потому могут рассказывать о боях с большей осведомленностью. И я, не бывший там, оставляю на их долю создание истинной и подробной истории восстания Роберта Баратеона, ибо далек от намерения обидеть еще живущих, предоставляя неточное изложение событий и ошибочно хваля недостойных. Вместо того я буду говорить только о рыцаре и лорде, который в конце концов взошел на Железный трон и восстановил королевство, почти разрушенное безумием.

081. Король Роберт Баратеон, первый этого имени (худ. Магали Вильнев ).

Роберт Баратеон показал себя бесстрашным, неукротимым воином, под стяги которого стекалось все больше и больше людей. Роберт первым ворвался на стены Чаячьего города, после того, как лорд Графтон поднял там знамена Таргариенов. Оттуда он, рискуя оказаться захваченным королевским флотом, отплыл в Штормовой Предел, чтобы созвать войска. К тому были готовы не все – десница Эйриса, лорд Мерривезер, побудил некоторых штормовых лордов восстать против Баратеона. Но его усилия не принесли плодов из-за побед лорда Роберта у Летнего замка, где он выиграл три сражения в один день. Его спешно собранные отряды разгромили лордов Грандисона и Кафферена, сам же Роберт убил в поединке лорда Фелла, а его знаменитого сына, Серебряную Секиру, захватил в плен.

Еще больше побед Роберту и штормовым лордам принесло объединение сил с лордом Арреном и северянами, поддержавшими их дело. По справедливости прославлена победа Роберта у Каменной Септы, в так называемой Колокольной битве. Там он сразил знаменитого сира Майлса Мутона, бывшего оруженосца Рейгара, с ним еще пятерых, и мог бы убить и нового десницу, лорда Коннингтона, сведи их вместе битва. Эта победа, последовавшая за браками лордов Аррена и Старка с дочерями лорда Талли, закрепила вступление в войну Речных земель.

После таких успехов силы сторонников короля дрогнули и рассеялись, хотя было сделано все возможное, чтобы их сплотить. Были посланы королевские гвардейцы, чтобы собрать остатки армии лорда Коннингтона, а с юга вернулся принц Рейгар – принять командование над новой армией, набранной в Королевских землях. Более того, перед лордом Тиреллом после его победы у Эшфорда (пусть неполной), вынудившей Роберта отступить, открылся свободный путь по Штормовым землям. Мощь Простора подавила всякое сопротивление, и Штормовой Предел был взят в осаду. Почти сразу же к ним присоединился лорд Пакстер Редвин с могучим флотом Арбора, что позволило установить блокаду замка не только на суше, но и по морю. Эта осада затянулась до окончания войны.

На защиту принцессы Элии из Дорна в Королевскую Гавань по Костяному пути прибыло десять тысяч копий, которые присоединились к войску, собираемому Рейгаром. Те, кто был в ту пору при дворе, отмечают, что Эйрис действительно вел себя, как явный сумасброд. Он доверял лишь Королевской гвардии – и то не до конца, ибо всегда держал при себе сира Джейме Ланнистера как заложника, важного для его отца.

Когда, наконец, принц Рейгар отправился по Королевскому тракту к Трезубцу, с ним ушли все королевские гвардейцы, кроме одного: и сир Барристан Отважный, и сир Джонотор Дарри, и принц Ливен Дорнийский. Последний принял командование над воинами, посланными его племянником, принцем Дораном, но толковали, будто это было сделано лишь из-за угроз Безумного короля, опасавшегося предательства дорнийцев. В Королевской Гавани остался лишь юный сир Джейме Ланнистер.

О знаменитой битве на Трезубце много чего рассказано и написано. Ведомо всем, как два войска сошлись на переправе, позже названной Рубиновым бродом из-за драгоценных камней, осыпавшихся с брони принца Рейгара. Противники по силе были равны. Армия Рейгара насчитывала около сорока тысяч, причем помазанные рыцари составляли не менее десятой части, в то время как у повстанцев воинов было несколько меньше. Но они были закалены боями, а большинство людей в армии принца являлись неопытными новичками.

Битва у брода была жестокой, в сражении лишились жизни многие. В самый разгар боя погиб сир Джонотор Дарри, так же как и принц Ливен Дорнийский. Но самая важная смерть еще не случилась.

Над полем битвы раздавались кличи – имена лорда Роберта и принца Рейгара, и по воле богов, или по случайности (а может, и намеренно), те встретились на отмели переправы. По общему признанию, оба рыцаря в конной схватке отличились боевой доблестью. Несмотря на свои преступления, трусом Рейгар не был. В том бою принц-дракон ранил лорда Роберта, но, в конце концов, ужасающая мощь Баратеона и его жажда мести за позор, навлеченный кражей невесты, оказались сильнее. Боевой молот нашел свою цель, Роберт загнал его острие в грудь Рейгару, и роскошные рубины, пылающие на нагруднике принца, разлетелись в разные стороны.

082. Битва на Трезубце. Схватка Рейгара Таргариена и лорда Роберта Баратеона на Рубиновом броде (худ. Джастин Свит ).

Кое-какие воины из обеих армий прекратили бой, кинувшись в реку на поиски драгоценных камней. И сподвижники короля принялись разбегаться с поля сражения, после чего быстро наступил их полный разгром.

Раны лорда Роберта не позволили ему принять участие в преследовании, так что он передал руководство лорду Эддарду Старку. Но Роберт доказал свое благородство, отказавшись дать позволение добить тяжелораненого сира Барристана Селми. Напротив, он прислал собственного мейстера позаботиться о великом рыцаре. Именно таким способом будущий король приобретал пылкую преданность своих друзей и соратников – немногие были столь же щедры и милосердны, как Роберт Баратеон.

КОНЕЦ

ВЗЛЕТЕЛИ ПТИЦЫ и помчались гонцы – нести слово о победе на Рубиновом броде. По слухам, когда новость дошла до Красного замка, Эйрис проклял дорнийцев в убеждении, что предал Рейгара принц Ливен. Король отослал на Драконий Камень свою беременную супругу Рейлу и принца Визериса, младшего сына и нового наследника[44], но вынудил остаться в Королевской Гавани принцессу Элию с детьми Рейгара как заложников против Дорна. Эйрис также назначил нового десницу после того, как за дурные советы во время войны заживо сжег прежнего – лорда Челстеда. Таковым стал алхимик Россарт, человек низкого происхождения, в пользу которого говорили разве что его познания об огне и плутовстве.

Тем временем оборону Красного замка возглавил сир Джейме Ланнистер, в ожидании противника на стены встали и стражники, и рыцари. Над первой прибывшей армией реяли львы Утеса Кастерли, а во главе был лорд Тайвин, и тревожащийся король Эйрис повелел открыть ворота. Он полагал, что наконец-то его старый друг и бывший десница пришел на помощь, как и в дни мятежа Сумеречного Дола. Но лорд Тайвин прибыл не для спасения Безумного короля.

На сей раз его светлость думал о благе государства, и был полон решимости положить конец власти, рухнувшей из-за безумия. Оказавшись в стенах города, воины Ланнистеров набросились на защитников Королевской Гавани, и по улицам красным потоком хлынула кровь. Отборные воины пошли на штурм стен Красного замка (а также взялись за поиски короля Эйриса), чтобы справедливость, наконец, восторжествовала.

Красный замок вскоре был взят, и в случившейся неразберихе Элию Дорнийскую и ее детей, Рейнис и Эйгона, постигло несчастье. Трагично, что кровь, пролитая на войне, с легкостью может оказаться как дурной, так и невинной, и что те, кто изнасиловал и убил принцессу Элию, избежали правосудия. Также неизвестно, кем была убита в кроватке принцесса Рейнис, или кто размозжил голову о стену младенцу Эйгону. Перешептывались, что это было сделано по приказу самого Эйриса, когда он узнал, что лорд Ланнистер перешел на сторону Роберта, а кое-кто полагает, что Элия сделала это сама, опасаясь того, что может случиться с детьми в руках врагов ее покойного мужа.

Россарт, десница короля, был убит у задних ворот замка при трусливой попытке к бегству. Последним погиб сам король Эйрис – от руки остававшегося с ним королевского гвардейца, сира Джейме Ланнистера. Как и его отец, сир Джейме думал о благе государства, лишая жизни Безумного короля.

На том и завершилось как правление дома Драконов, так и восстание Роберта Баратеона – война, положившая конец почти трехсотлетнему владычеству Таргариенов и возвестившая новую золотую эпоху под покровительством дома Баратеонов.

083. Красный замок и Королевская Гавань (худ. Тед Несмит ).

 

 

СЛАВНОЕ ЦАРСТВОВАНИЕ

СО ВРЕМЕНИ ПАДЕНИЯ дома Таргариенов королевство добилось значительного преуспевания. Роберт, первый своего имени, взял на себя заботу о разрушенном Вестеросе и вскоре исцелил его от многих ран, нанесенных Безумным королем и его сыном. Первым своим деянием неженатый король взял в супруги самую красивую женщину королевства, Серсею из дома Ланнистеров, тем самым доставив этому роду ту честь, в которой отказывал Эйрис. И хотя ведомо всем, что лорд Тайвин вполне мог бы вновь стать десницей, король, по его доброте, вместо того отдал эту должность своему старому другу и защитнику, лорду Джону Аррену. И его светлость, действительно мудрый и справедливый, с тех пор помогает королю вести страну к процветанию.

Но это не означает, что царствование Роберта было совершенно спокойным. Спустя шесть лет после коронации его милости против своего короля беззаконно восстал Бейлон Грейджой – не из-за вреда, нанесенного ему или его людям, а только лишь из-за неуемной гордыни. Против лорда Грейджоя выступило могучее войско во главе с самим королем, а лорд Станнис, средний из троих братьев Баратеонов, повел королевский флот. В конечном счете, Пайк был усмирен и подчинен королю Роберту, совершившему при этом великие ратные подвиги. Затем его милость заставил Грейджоя – претендента на корону Железных островов – преклонить колено перед Железным троном. И для обеспечения верности лорда Бейлона его единственный выживший сын был взят в заложники.

Теперь государство пребывает в мире, и свершилось все, что обещал его милость при восхождении на трон. Наш благородный король видел самое долгое лето за многие века, полное достатка и добрых урожаев. Более того, Роберт и его возлюбленная королева подарили стране троих золотых наследников, обеспечив дому Баратеонов долгое властвование. Правда, недавно объявил себя Королем за Стеной некий Манс Налетчик, но он – клятвопреступник, сбежавший из Ночного Дозора, а Дозор всегда приносит предателям быстрое правосудие. Этот ложный король не добьется ничего, как и другие короли одичалых до него.

Все меняется. Как показала наша история, мир стал свидетелем многих эпох. С Рассветной эпохи до сегодняшних дней миновали тысячелетия. Поднимались и рушились замки – как и королевства. Крестьяне рождались, подрастали для работы в полях и умирали от старости или болезни, оставив после себя детей для той же участи. Принцы рождались, вырастали, чтобы носить корону, и умирали на войне, или на турнире, или в постели, оставив после себя нечто великое, недостойное или забытое. Мир познал лед Долгой Ночи и пламя Рока Валирии, пережил богатую и славную историю – весь, от Стылого берега до Асшая-у-Тени, хотя еще многое на этой земле льда и пламени нам предстоит открыть. Если еще найдутся сколько-то глав рукописи мейстера Гильдейна, или если будут обнаружены другие столь же несравненные (по крайней мере, в глазах мейстеров) сокровища – то это сотрет изрядную часть нашего неведения. Но одно можно сказать с уверенностью: когда пройдет следующее тысячелетие – а за ним и другие – многие родятся, проживут свою жизнь и умрут; история же будет продолжена, и она станет такой же странной, сложной и убедительной, как и та, что мое скромное перо изложило здесь перед вами.

Никто не может в точности представить, что именно ждет нас в будущем. Но, возможно, зная то, что уже произошло, все мы сможем внести свой вклад, чтобы, избегая ошибок наших предков и подражая их успехам, создать более гармоничный мир для наших детей, для их детей, для всех грядущих поколений.

Во имя славного короля Роберта, первого этого имени, сим я смиренно заканчиваю историю владык Семи Королевств.

 

 

СЕМЬ КОРОЛЕВСТВ

084. Долина Арренов (худ. Тед Несмит ).

СЕВЕР

Обширное и холодное владение Старков Винтерфельских, королей Зимы, среди семи королевств Вестероса, как правило, считается первым и старейшим, ибо выдержало дольше прочих, оставшись непокоренным[45]. Превратности истории и географии отделили Север от его южных соседей.

 

Уже многие века принято говорить о Вестеросе как о Семи Королевствах. Это выражение вошло в обычай благодаря семи великим державам, которые господствовали над большей частью Вестероса ниже[46] Стены в годы, непосредственно предшествующие Завоеванию Эйгона. Однако даже в те времена такое именование было далеким от истины: одно из «королевств» управлялось принцессой, а не королем (Дорн), а собственное «королевство» Эйгона Таргариена на Драконьем Камне никогда и не учитывалось.

Тем не менее, выражение прижилось. Поскольку мы рассуждаем и о Сотне королевств древности, хотя Вестерос никогда не был поделен на сто самостоятельных государств, то нам стоит отдать должное привычному названию и употреблять слова «Семь Королевств», пусть они и неточны.

Часто утверждают, что Север столь же велик, как другие шесть королевств вместе взятые. Но истина не так впечатляет: область, которой сегодня правит дом Старков из Винтерфелла, величиной чуть более чем в треть государства. Владения Старков тянутся от южных окраин Перешейка на север до самого Нового Дара (который тоже был частью их земель, пока король Джейхейрис I не убедил Винтерфелл передать его Ночному Дозору). На Севере найдешь великие леса и открытые ветрам равнины, холмы и долины, скалистые берега и горы с заснеженными вершинами. Эти холодные земли – в основном, поросшие вереском низины и возвышенности, ближе к Стене уступающие место горам – менее изобильны, чем просторы Юга. Как всем ведомо, снег здесь выпадает даже летом, а зима смертоносна.

Единственный полноценный город на Севере – это Белая Гавань, причем он считается наименьшим из городов Семи Королевств. Самые же известные поселения – Зимний городок у стен Винтерфелла и Барроутон в Курганах. Первый из них весной и летом почти пуст, а осенью и зимой переполнен теми, кто ищет покровительства, защиты и помощи Винтерфелла в трудную годину. В Зимний городок прибывают не только из отдаленных деревень и ферм; многие сыновья и дочери горных кланов стремятся попасть туда, стоит лишь усилиться снегопадам.

085. Север, карта (худ. Майкл Джиллатли ).

Барроутон – также довольно любопытное местечко. Он выстроен у подножия кургана, считающегося могилой того самого Первого короля, который некогда, если верить легендам, возглавлял всех Первых людей. Город возвышается посреди широкой, пустынной равнины и процветает благодаря разумным действиям Дастинов, верных знаменосцев Старков, правящих в Барроутоне от их имени со времен падения последнего Курганного короля.

 

Покрытая ржавчиной корона на гербе дома Дастинов, по их словам, унаследована от Первого короля и Курганных королей, властвовавших после него. Старинные сказания, записанные Кеннетом в труде «Путями усопших», утверждают, что на Великий курган было наложено проклятие, не позволяющее ни одному живому человеку соперничать с Первым королем. Это проклятие обращало всех претендентов на титул в подобие трупов, высасывая из них жизнь и силу. Конечно, это не более чем легенда, но то, что в Дастинах течет кровь древних Курганных королей, кажется несомненным.  

Люди Севера – потомки Первых людей, их кровь исключительно медленно смешивалась с кровью андалов, покоривших королевства Юга. На изначальном языке (называемом Старым наречием) сейчас разговаривают лишь одичалые за Стеной, и многие древние обычаи Первых людей ныне утрачены – например, вызывающие ужас подробности их священных обрядов, в ходе которых преступников и изменников убивали, а их тела и внутренности развешивали на ветвях чардрев.

Но в обычаях и нравах жителей Севера все еще сохранилось кое-что из старых верований. Их жизнь труднее, чем у южан, они более закалены, и поэтому удовольствия, которые на Юге считаются благородными, здесь – лишь детские забавы, куда менее достойные, чем обожаемые северянами охота и драки.

Они выделяются даже названиями своих домов – Первые люди носили короткие, простые и описательные имена. К примеру, Старки, Вуллы, Амберы и Стауты[47] явно восходят к тем дням, когда у андалов на Севере никакого влияния не имелось.

 

Поскольку рыцарство – редкое понятие для Севера, то и рыцарские турниры с их великолепием и благородством выше Перешейка встретишь не чаще, чем зубы у курицы. Северяне, хотя и могут сражаться верхом и с боевыми копьями, но лишь изредка сходятся в копейных сшибках на ристалище, забавы ради. Им больше по сердцу общие схватки, которые в тех краях мало чем отличаются от настоящих сражений. Имеются записи, доказывающие, что эти «турниры» иногда длились по полдня без перерыва, оставляя после себя истоптанные поля и полуразрушенные селения. Серьезные раны – обычное дело для таких схваток, а смерти – не сказать, чтобы неслыханное. Как говорят, в большой схватке, случившейся в Последнем Очаге, в 170 году от З.Э., не менее восемнадцати человек погибло, а в полтора раза больше воинов получили увечья еще прежде, чем закончился день.

Существует одна примечательная традиция, особенно оберегаемая северянами – право гостя, или обычай гостеприимства, согласно которому ни один человек, принявший гостя под своей крышей, не может причинить ему вред, так же как и гость – хозяину. У андалов есть нечто похожее, но в понимании южан этот обычай все же не столь важен. Мейстер Эгберт в своей книге «Справедливость и несправедливость на Севере: приговоры троих властителей из дома Старков»  заметил, что злодеяния, когда попирается право гостя, случаются редко, но неизменно порицаются так же сурово, как и ужаснейшее из предательств. Только убийство родичей считается столь же греховным, как нарушение указанных законов.

 

На Севере рассказывают историю о Поваре-Крысе, который подал некоему андальскому королю (одни отождествляют его с Тайвеллом II из Утеса Кастерли, другие – с Освеллом I из Долины) пирог с запеченной в нем плотью принца, собственного сына властителя. Повар был наказан за преступление – его превратили в чудовищную крысу, пожиравшую собственных детенышей. Но эту кару он понес не за убийство и не за то, что накормил отца телом сына, а за нарушение права гостя.  

КОРОЛИ ЗИМЫ

086. Гербы дома Старков (в центре) и некоторых его вассалов (по часовой стрелке сверху): Гловеры, Рисвеллы, Мандерли, Дастины, Болтоны, Толхарты, Риды, Амберы, Карстарки, Хорнвуды и Мормонты (худ. Могри, Дженнифер Сол Чай ).

 

Из преданий и песен мы знаем, что Старки Винтерфельские правили на большей части земель, лежащих севернее Перешейка, добрых восемь тысяч лет. В глубокой древности они называли себя королями Зимы, а в последние века – королями Севера. Власть их отнюдь не была неоспоримой – Старкам довелось во многих войнах расширять свои владения или по необходимости возвращать земли, утраченные из-за мятежей. Короли Зимы – суровые люди, жившие в суровые времена.

Среди самых древних из старинных баллад, которые можно найти в архивах староместской Цитадели, есть повести о том, как один из королей Зимы привел великанов с Севера, или как другой сразил варга Гавена Серого Волка с родичами в «беспощадной Схватке Волков». Но в подтверждение тому, что эти короли и битвы действительно были, у нас есть только слова певцов.

Немного больше осталось в хрониках доказательств о войне королей Зимы с Курганными королями, жившими южнее. Те претендовали на владычество над всеми Первыми людьми, включая самих Старков – поскольку взяли себе титул королей Первых людей. Согласно руническим записям, их соперничество, прозванное певцами Тысячелетней войной, в действительности было чередой войн, длившихся в общей сложности примерно две сотни лет, но никак не тысячу. Закончились они тем, что последний Курганный король преклонил колено перед королем Зимы и отдал ему в жены свою дочь.

Но и после этого Винтерфелл не обрел власти на всем Севере. Своими королевствами, крупными и не очень, еще правило множество царьков. Потребовались тысячи лет и немало войн, прежде чем покорился последний из них. Старки подчиняли прочих властителей одного за другим, и в этой борьбе многие благородные дома и старинные династии были уничтожены навсегда.

Среди королевских домов, умалившихся до положения вассалов, можно назвать Флинтов из Каменного Холма, Слейтов из Черной Заводи, Амберов из Последнего Очага, Локков из Старого замка, Гловеров из Темнолесья, Фишеров с Каменного берега, Райдеров из Родников… и, возможно даже, Блэквудов из Воронодрева. Семейные традиции последних подразумевают, что некогда они правили почти всем Волчьим лесом, прежде чем были вытеснены со своих земель королями Зимы (некоторые рунические записи согласуются с этим утверждением, если доверять переводу мейстера Барнеби).

Хроники, найденные в архивах Ночного Дозора в Твердыне Ночи (прежде чем эта крепость была покинута), повествуют о войне за мыс Морского дракона, в которой Старки низвергли Короля-оборотня и его союзников, не принадлежащих к людскому роду – Детей Леса. Когда последний оплот Короля-оборотня пал, его сыновья были преданы мечу вкупе с его животными и древовидцами, а дочери стали наградой победителям.

Такой же конец встретили дома Гринвудов и Тауэрсов, Эмберов и Фростов вместе с парой десятков менее значительных домов и мелких владетелей, чьи имена затерялись в истории. Самыми же заклятыми врагами Винтерфелла были, без сомнения, Красные короли из Дредфорта, зловещие лорды дома Болтонов, чьи земли в старину простирались от Последней реки до Белого Ножа[48], а на юг – вплоть до Бараньих Лбов.

Утверждают, что вражда между Старками и Болтонами уходит корнями во времена Долгой Ночи. Не счесть войн между этими древними семействами, и далеко не все завершались победой дома Старков. Как известно, король Ройс Болтон, второй этого имени, захватил и сжег Винтерфелл, а его тезка и потомок Ройс IV (оставшийся в истории как Ройс Красные Локти из-за привычки собственноручно вырывать из утроб внутренности своих врагов) сделал то же самое три века спустя. О других Красных королях сложилось мнение, будто бы те носили плащи из кожи наследников дома Старков, которых удалось захватить и освежевать.

Тем не менее, в итоге даже Дредфорт склонился перед могуществом Винтерфелла, и последний Красный король, которого в хрониках поминают как Рогара Загонщика, присягнул на верность королю Зимы и отправил сыновей заложниками в Винтерфелл. Случилось это в те годы, когда первые андалы на своих ладьях принялись перебираться через Узкое море.

После победы над Болтонами у Старков не осталось соперников на Севере, сколько-нибудь серьезные опасности могли прийти лишь со стороны моря. Северная граница их владений была защищена Стеной и людьми Ночного Дозора, на юге же единственный проход через болота Перешейка лежал среди полуразрушенных башен и уходящих в трясины стен великой крепости, называемой Ров Кайлин. Даже в ту пору, когда Ров удерживали только Озерные короли, их люди стойко держались против захватчиков с юга. При нужде происходило объединение с Курганными королями, Красными королями и королями Зимы – и натиск любого южного правителя, возжелавшего пробиться на Север, захлебывался. А после того, как король Рикард Старк присоединил Перешеек к своим владениям, Ров Кайлин как оплот против держав юга приобрел еще большее значение. Мало кто осмеливался штурмовать эту крепость, и, как гласит история, никому не удавалось ее захватить.

Однако длинная, изрезанная береговая линия северных земель оставалась уязвимой. Именно там властителям Винтерфелла угрожали наиболее часто – и железнорожденные на западе, и андалы на востоке.

087.  Ров Кайлин (худ. Томас Денмарк ).

Ладьи андалов пересекали Узкое море сотнями и тысячами, они высаживались и на Севере – так же, как и на юге. Но по всему восточному побережью Севера на завоевателей обрушивались Старки и их знаменосцы, вынуждая тех вернуться в море. Король Теон Старк, известный по хроникам как Голодный Волк, отразил величайшую из подобных опасностей – объединившись с Болтонами, он разгромил андальского военачальника Аргоса Семь Звезд в битве на Плачущей реке.

После этой победы Теон построил собственный флот, пересек Узкое море и достиг андальских берегов, причем к носу флагманского корабля прикрутили ремнями тело Аргоса. Там, судя по рассказам, Старк принялся вершить кровавую месть: сжег несколько деревень, захватил три замка с башнями и укрепленную септу и предал сотни людей мечу. Головы убитых Голодный Волк вместе с прочей добычей забрал в Вестерос и там насадил на пики, расставленные вдоль берегов – как предупреждение другим возможным захватчикам. (В более поздние годы своего отмеченного кровью царствования он, уже без союзников, захватил Три Сестры и высадил армию на Перстах, но эти завоевания долговечными не стали. Помимо того, король Теон сражался с железнорожденными на западе, выбив их с мыса Кракена и Медвежьего острова, подавил мятеж в Родниках и присоединился к Ночному Дозору в походе за Стену, тем самым обескровив одичалых на целое поколение).

Еще до прихода андалов король Джон Старк воздвиг Волчье Логово – для защиты устья Белого Ножа от разбойников и работорговцев из-за Узкого моря (некоторые книжники считают эти налеты началом вторжения андалов, хотя другие полагают их делом рук предков иббенийцев или даже работорговцев из Валирии и Волантиса).

Текли столетия… Древняя крепость не раз меняла хозяев (в числе прочих ею владели Грейстарки – боковая ветвь дома Старков, Флинты, Слейты, Лонги, Хольты, Локки и Эшвуды) и зачастую оказывалась в самой гуще столкновений. В пору войн между Винтерфеллом и андальскими королями Горы и Долины Осгуд Аррен, прозванный Старым Соколом, осадил Волчье Логово. Его сын, король Освин Коготь, смог захватить замок и предать его огню. Еще позже крепость не устояла под натиском пиратских лордов с Трех Сестер и работорговцев со Ступеней. И лишь после того, как бежавшие Мандерли прибыли на Север, принесли свои клятвы в Волчьем Логове (почти за тысячу лет до Завоевания) и построили Белую Гавань, забота об обороне Белого Ножа – реки, открывающей путь в самое сердце Севера – оказалась снятой.

 

Пока на Черноводной не выросла нынешняя столица, Белая Гавань оставалась самым молодым городом Семи Королевств. Ее выстроили на средства, вывезенные из Простора домом Мандерли в те дни, когда их изгнал лорд Лоримар Пик по приказу короля Персеона III Гарденера, боявшегося растущей власти этого дома. У Белой Гавани больше общего с прекрасными замками и башнями Простора, чем с твердынями Севера – говорят, что Новый замок был построен по образу и подобию замка Данстонбери, который потеряли изгнанные Мандерли.  

Западное побережье Севера также весьма часто страдало от налетчиков. Несколько раз Голодный Волк был вынужден отбиваться – когда к закатным берегам причаливали ладьи с Большого Вика, Старого Вика, Пайка и Оркмонта под стягами Харрага Хоара[49], короля Железных островов. На какое-то время Харрагу и его железнорожденным присягнул Каменный берег, часть Волчьего леса превратилась в пепелище, а Медвежий остров стал логовом разбойников, которыми правил жестокосердный сын Харрага, Равос Насильник. И хотя Теон Старк собственной рукой убил Равоса и вытеснил островитян со своих берегов, они вернулись, ведомые внуком Харрага, Эрихом Орлом, а позже – Лороном Грейджоем, Старым Кракеном. Последний вернул железнорожденным и Медвежий остров, и мыс Кракена (после смерти Старого Кракена король Родрик Старк отбил остров, а вот за мыс сражались уже его дети и внуки). Войны между Севером и островами продолжались и после этого, но уже с меньшим накалом.

ГОРНЫЕ КЛАНЫ

Горцы Севера – наиболее ярые приверженцы законов гостеприимства, и лорды мелких кланов часто соперничают между собой за звание самого щедрого хозяина. Большая часть их земель – это гористый край за Волчьим лесом, долины и луга высокогорья, а также берега Ледового залива и некоторых северных рек. Горные кланы присягают на верность Старкам, но их местные споры порой создают лишние заботы лордам Винтерфелла, как до них создавали королям Зимы. Иногда верховным лордам Севера приходится призывать вождей на суд в Винтерфелл, а то и отправлять своих людей в горы, чтобы остановить кровопролитие (память об этом осталась в таких песнях, как «Черные сосны» и «Волки в горах»).

Самый могущественный из северных кланов – Вуллы, обитающие вдоль берегов Ледового залива и живущие дарами моря. Их ненависть к одичалым сравнима только с ненавистью к железнорожденным – те не раз совершали набеги на земли Вуллов, сжигая их дома, отбирая зерно и забирая их жен и дочерей в неволю либо в соленые жены. Железнорожденные в разное время захватывали большую часть Каменного берега, Медвежий остров, мыс Морского дракона и мыс Кракена. Последний как ближайший к Железным островам менял владельцев столь часто, что многие мейстеры считают его население более близким по крови к железным людям, чем к северянам.

 

В хрониках Севера утверждается, будто бы Родрик Старк выиграл Медвежий остров у железнорожденных, победив в борцовской схватке. Возможно, доля истины в этой истории есть – короли Железных островов нередко стремились доказать свою доблесть и право носить корону из плавника, выставляя напоказ собственную грубую силу. Более трезвомыслящие ученые мужи ставят рассказ под сомнение, предполагая, что если «поединок» и имел место, то был словесным[50].

КАМНЕРОЖДЕННЫЕ СКАГОСА

Несмотря на века междоусобиц, горные кланы всегда оставались верными Старкам как в дни мира, так и в пору войн. Этого нельзя сказать о диких обитателях Скагоса – гористого острова, лежащего к востоку от Тюленьего залива.

Во владениях Старков к скагосийцам, мало похожим на прочих северян, относятся ничуть не лучше, чем к одичалым, и презрительно называют скаггсами. Сами обитатели острова зовут себя камнерожденными – на том основании, что на Старом наречии слово «скагос» означает «камень». Крупные, волосатые, дурно пахнущие (одни мейстеры считают, будто островитяне имеют сильную примесь крови иббенийцев, другие же верят, что они могут быть потомками великанов), одетые в кожу, меха или невыделанные шкуры и оседлавшие, как говорят, единорогов, скагосийцы стали источником самых разных мрачных слухов. В числе прочих – будто бы они все еще приносят человеческие жертвы своим чардревам, ложными огнями заманивают проходящие мимо корабли на верную смерть, а в зимнюю пору становятся людоедами.

088. Воин со Скагоса (худ. Артюр Бозонне ).

Как бы то ни было, вопрос о том, продолжают ли скагосийцы поедать человеческую плоть, или же оставили этот обычай, остается предметом горячих споров. Мейстер Болдер, служивший в Восточном Дозоре у Моря во времена Озрика Старка (пробывшего на посту лорда-командующего шестьдесят лет), составил сборник сказок и легенд «На краю мира». Именно благодаря этому труду мы в основном и представляем Скагос, в том числе и Скейнийский пир – событие, случившееся после того, как скагосийский флот высадился на соседнем небольшом островке Скейн. Камнерожденные изнасиловали и забрали с собой местных женщин, а мужчин убили и пожрали их плоть на пиру, затянувшемся на две недели. Мы не знаем, правда это или нет, однако же Скейн необитаем и по сей день, хотя обвалившиеся камни и заросшие остовы жилищ свидетельствуют, что некогда на этих открытых всем ветрам холмах и каменистых берегах действительно жили люди.

Хотя мало кто видел их остров, сами камнерожденные в былые годы не чурались пересекать Тюлений залив ради торговли, или, что случалось гораздо чаще, ради набегов. Это продолжалось до тех пор, пока король Брандон Старк, девятый этого имени, не разбил их наголову – раз и навсегда. Тогда были уничтожены их корабли и наложен запрет на выход в море. И большую часть ведомой нам истории скагосийцы оставались обособленным, отсталым и диким народом, готовым убивать даже тех, кто высадится на их острове со своим товаром. Но, если камнерожденные все-таки расположены к торговле, в обмен на то, что им понравится, они предлагают обсидиановые клинки или наконечники стрел, шкуры и «рога единорога».

 

Слухи о так называемых «единорогах» Скагоса мейстерами Цитадели высмеивались не раз. Случайно попадавшие им в руки «рога единорога», предложенные сомнительными торговцами, никогда не оказывались чем-либо иным, кроме как бивнями одной из разновидности китов, на которых охотятся иббенийские китобои. Впрочем, мейстерам Восточного дозора несколько раз попадались и рога совсем иного рода, причем вывезенные действительно со Скагоса. Также поговаривают, будто мореплаватели, достаточно отважные, чтобы торговать на этом острове, видели под седлом у лордов народа камнерожденных огромных зверей, косматых и рогатых, и те были столь ловкими, что могли взбираться по отвесным склонам гор. Мейстеры давно стремились заполучить для изучения живую особь этого существа или хотя бы его скелет, но ничего похожего в Старомест так и не привезли.

Бывали случаи, что рожденные на Скагосе служили в Ночном Дозоре. Так, более тысячи лет назад Кроул (из клана, считавшегося на Скагосе знатью) даже стал лордом-командующим, а в «Анналах Черного Кентавра» рассказывается о Стейне (также из благородной семьи скагосийцев), который дослужился до звания Первого разведчика, но умер вскоре после своего назначения.

Скагос часто причинял беспокойство Старкам – как во времена королей, когда те стремились покорить остров, так и во времена лордов, когда приходилось бороться с неповиновением камнерожденных. К примеру, совсем недавно, в царствование короля Дейрона II Таргариена (Дейрона Доброго) остров восстал против лорда Винтерфелла. Этот мятеж затянулся на годы и, прежде чем был подавлен, унес тысячи жизней, в том числе жизнь лорда Винтерфелла Бартогана Старка по прозвищу Барт Черный Меч.

⇐ Предыдущая12345678910Следующая ⇒

Поделиться: