Артемий и губернатор. Поворот кругом.

Вернемся к отношениям Ивана и Артемия. Как мы уже писали, Артемий умеет располагать людей к себе, после чего они начинают, возможно, болтать лишнее и как бы раскрываться в рамках сюжета. Постепенно эта способность начинает действовать и на губернатора, который часто вытаскивает Артемия на поговорить.

Поначалу они быстро находят общий язык. Губернатору приятно общаться с типичным представителем «белой Европы», который одобряет его инициативы как либерал либерала. Поэтому они общаются чаще, чем того требует протокол: для губернатора, у которого нет друзей, а только подчиненные или партнеры, Артемий – единственный человек, с которым он может разговаривать на равных. Более того, поскольку Артемий не делает секрета из того, что его интересует российская оппозиция, и он хочет написать об этом книгу, губернатор видит в этом возможность обеспечить себе максимальный пиар на Западе. К тому же на самом деле Ктиниди очень одинок. И хотя в его жизни практически нет такого понятия, как досуг, иногда ему просто нужно выговориться, поговорить с кем-то. С кем-то, кто поймет.

Артемию же приятно видеть перед собой энергичного человека, который проводит на работе 10+ часов, причем действительно вкалывает, прямо-таки бурля креативом. Более того, он прислушивается к мнению Артемия, и когда в качестве пробного камня он рассказывает губернатору о студентах, которые борются за качество образования против профессора Злодова, и намекает, что решение этой проблемы существенно поднимет его рейтинг среди молодежи. тот идет навстречу – очерк деятельности профессора появляется в контролируемой губернатором прессе, и стараниями Филиппа и Ко к нему прилагается мешок как доказательств плагиата, так и одиозных цитат, которым при желании можно вменить и экстремизм. Положение Злодова стало менее устойчивым, деканат как минимум разъяснил, что готовиться к экзаменам можно не только по его методичкам, а Артемий увеличил свой кредит доверия среди студентов, которые, правда, продолжали полагать, что одиозного профессора должно уволить само руководство университета, а не административный ресурс извне.  

Но по мере разговоров за жизнь и либерализм и случается скрытый конфликт, связанный с тем, что в России и на Западе под понятием «либерал» понимают совсем разное. Если для губернатора на первом месте находится экономическая свобода, для Артемия на первом месте свобода личности, которую губернатор благополучно игнорирует: в России никчёмное быдло признает только кнут и кнут оно и получит. Более того, постепенно снимая маску, в разговоре с Артемием Ктиниди начинает употреблять привычные ему термины типа «лохи» или «нищеброды»: обычно он не пользуется ими при чужаках, но Артемия он уже считает своим. Нашего же героя такое бесит: его родители были, пожалуй, побогаче Ктиниди, но при этом не считали себя вправе показывать свое отношение к тем, кто беднее, в столь вызывающей манере.

Конечно, вначале Артемий пытается объяснить ему, что те методы управления людьми, которыми губернатор так хвастается, отнюдь не являются мейнстримом, но губернатор как убежденный западник немедленно рассказывает о том, откуда именно он заимствовал каждый «прогрессивный» опыт, после чего Артемий понимает, что дальнейшие объяснения ни к чему хорошему не приведут.

Затем, Артемий – умница и интеллектуал, и с самого начала его очень сильно раздражает агрессивное невежество губернатора. Особенно когда становится понятно, что это – не игра на образе простого человека, а он действительно такой. 

Это окончательно становится понятно после того, как Артемий наконец набрался смелости и задал ему вопрос о парадных портретах. Увы, все оказывается плохо. Ктиниди действительно верит в безбрежное процветание Грузии при Саакашвили и Чили при Пиночете. Конечно, он не изучал этот вопрос специально, но ведь «это же общеизвестно». А что путинская пропаганда наворотила по этому поводу горы лжи, так он новости не смотрит.

К этому же времени относится и устроенная Артемием лекция в Бастионе, где по ее окончании Гурин и Ко немного рассказали Артемию про то, каким Иван Ктиниди был руководителем до того, как ушел в оппозицию.

И постепенно Артемий перестает воспринимать губернатора как оппозиционера. Ему прекрасно видно, что если бы жадность тех, кто в свое время отобрал у него фирму, Ктиниди вполне влез бы в истеблишмент с другого конца – как «эффективный менеджер». Тем более что в этом регионе он все равно воспринимается как носитель власти и ее представитель. 

Для окончательной проверки Артемий заговаривает с губернатором об оппозиции и ее лидерах. Выясняя, что Ктиниди мерит оппозиционеров по себе и абсолютно уверен в том, что среди них нет ни одного борца за и дею, который просто взял и «вышел из своей зоны комфорта» - там только те, которых власть чем-то задела, особенно те, кто рассчитывал на пирог и его не получил. Артемию было довольно неприятно это слышать – частично потому что и он в борьбе с режимом отчасти вписывается в эту группу. Но интересно иное – губернатор совершено не верит в способность обычных людей к самостоятельной, стихийной самоорганизации, что для Артемия важно.

 

А у губернатора, наоборот, начинает формироваться психологическая зависимость от одаренного европейского интеллектуала. Ему нравятся тонкая лесть этого человека, и молчаливое одобрение Артемия (а точнее, отсутствие осуждения) становится критерием того, правильно он что-то делает или нет. При этом ему кажется, что, наоборот, это он учит Артемия российским реалиям.

 

 

Артемий и ФСБ.

Неожиданно Артемий получает официальное предписание явиться в местное ФСБ. Он предполагает, что это следствие доноса профессора Злодова или кого-то из его прихвостней, но картина оказывается интереснее.

Главного местного чекиста зовут Виктор Чежов, и Артемий узнал его сразу. Именно он был тем самым «честным служакой», который предупредил его отца о том, что их собираются показательно топить и подтолкнул его к эмиграции. За это время он стал из майора генерал-майором, раздобрел и стал похож на этакого мультяшного добродушного плюшевого мишку. Но Артемий как-то общался с дрессировщиком и знает, что медведь более опасен чем лев или тигр. У него мало мимических мышц и иная психика, и если недовольная большая кошка перед нападением «покажет тебе свое недовольство», медведь атакует без предупреждения, и с ним постоянно надо быть настороже.

- Зачем звал? Да просто узнал, что в город пожаловал старый знакомый, которого я пацаном помнил, а он вишь куда как вымахал. А так и палку завел, и с хорошим человеком пообщался. Если б я неофициально пригласил, разве ты бы пришел? Да ты б меня, небось и не вспомнил.

Палку? Ну да, конец года, новость о том, что «проведена профилактическая беседа с потенциальным представителем Фонда о недопустимости антироссийских действий» будет хорошо смотреться в итоговом отчете, а кто ты такой и на кого работал, даже интернет знает, не то что разведка. А значит, не вызови я тебя официально, некоторые могли б сказать – куда это Чежов смотрит, когда по его территории такие фигуры разгуливают без охраны. Так что, молодой человек, будем за вами делать вид что присматривать, а вы заходите на огонек, если что.

И действительно, Артемий периодически встречается с Чежовым, благо скрывать ему нечего, а информацию о ситуации в России для будущей книги из такого ценного источника извлекать стоит. Тем более что после предварительной работы Артемий довольно быстро выяснил, что, несмотря на генеральский чин, назначение в Кинополь Чежов воспринимает как ссылку, куда он попал (по его словам) из-за несогласия с ура-патриотами в руководстве. «Дальше едешь, - тише будешь» (переделывать поговорки похожим образом – его своеобразная «повязка на глаз»).

С Артемием Чежов ведет себя добродушно, периодически подкалывая его фразами типа «ну здрасте, агент влияния и пособник террористов… как там, цветную революцию делать начал или пока нет?». Артемий шутит в ответ – говорил же, на мировое правительство я больше не работаю. Разве что иногда подрываю моральные устои, да только тут, похоже, все взорвали до меня.

Для Артемия это своего рода интеллектуальная дуэль, и он понимает, что генеральское добродушие - маска. «На собачьей должности – собака», а он дорос до генерал-майора. Но Чежов безусловно человек наблюдательный, умеющий читать людей и собирать информацию по обрывкам и оговоркам, вот только Артемий умеет делать это существенно лучше.

Чежов выглядит не худшим представителем органов и в его голове не только охранительный рефлекс. Он способен к иронии н прекрасно умеет жить в условиях данных порядков, пусть и подтрунивая над ними. «Ну я-то понимаю, что никаких тайных курсов вытаскивателей духовных скреп нет, но для начальства оно самое то. Не слыхали там, в Лондоне, про «Концепцию Сакральной Безопасности России»?

Если не слыхали, он готов рассказать. Некоторое время назад двое генералов разработали 300-страничный документ, который благодаря административным интригам даже умудрились внести на рассмотрение в Думу. Делался он, естественно, в расчете на тех, у кого и Анэнербе – тайная школа магов третьего рейха, и говорил о необходимости защиты страны и ее руководства от целого комплекса оккультных и магических угроз – «вплоть до производства святой воды в промышленном масштабе и создания ее запасов в каждом УВД».

Конечно, ни один из авторов Концепции ни в какую мистику не верил, но хорошо понимал, сколько бюджетных денег можно попилить на такой богатой теме. Как в том анекдоте: но я же ничего не вижу!? И не должны – это же НАНОтехнологии, вы не можете их видеть, вам важно понимать, что они есть.

Тем не менее, на такие суммы были и иные охотники, плюс проект был уж слишком «кокосовым», так что в результате оба генерала не прошли военно-врачебную комиссию и были уволены в запас на золотом парашюте. Но! Из Думы проект никто не отзывал, так что если будет НАДО, закон о борьбе с некромантами, демонологами и велосипедистами будет принят.

Для автора же эти встречи теоретически будут показывать как тонкости общения и анализа, так и затрагиваемые темы ибо говорят они не о российской политике, где «зондирование» будет слишком заметно, а на абстрактные темы типа того, как тайные действия в кино отличаются от настоящих или как выглядят реально интересные оперативные комбинации. Артемий понимает, что в своих докладах наверх Чежов наверняка представляет эти встречи как некую разведигру, хотя на самом деле для него это возможность попить кофе вне работы и «поиграть в шахматы» с интересным противником.

Впрочем, в какой-то момент Чежов спрашивает Артемия, что он думает о Ктиниди, но Артемий говорит честно – у губернаторского курса есть шанс на успех, если губернатор несколько поменяет тактику и добьется эффективного взаимодействия с местными структурами, чего пока не происходит. Он же предпочитает нишу наблюдателя – во-первых, потому что собирается писать книгу и не имеет права вмешиваться в ход натурного эксперимента, а во-вторых, неформальным советником губернатора он, конечно, стать может, вот только смысла в этом нет. Его вовлеченность в местные интриги резко возрастет, хочет он того, или нет, а реальное влияние на губернатора все равно будет ограничено - пока Иван Ктиниди плохо слушает советы, если они не совпадают с его решением. Его можно убедить там, где у него нет сформировавшегося мнения, но не ПЕРЕубедить, если это мнение уже есть. Был бы вольным политологом, мог попробовать бы в расчете на карьеру и милости, но как представитель Бхадра Ко, я сам могу сходными милостями осыпать кого угодно.

Ну, улыбается Чежов, он-то в вас заинтересован. Кто ж его книгу про него на Западе протолкнет, не Пушкин же Не предлагал он вам еще роль своего биографа? Если что, делать ничего не придется, книга давно написана им самим и, будет нужно, выдам вам бета-версию – очень интересный, знаете ли, психологический портрет. А расписано все уже на год вперед точно, как раз под момент когда он уже всерьез пойдет в политику. Так что будьте уверены, он вас еще будет таскать с собой…

Артемий прерывает: и что, он будет таскать меня с собой а я – потом рассказывать вам то, что сочту интересным?

Да не, что вы? Я не собираюсь предлагать вам сотрудничество, на которое вы все равно не пойдете или документы, которые вы все равно не подпишете. Мне, как и вам, просто интересно, чем все закончится. Зачем вставлять палки в колеса тому, кто и так едет по граблям. И главное – никто не сможет обвинить нас в том, что мы что-то делали. Честность, - лучшая политика, не?

Это откровенно, и Артемий и понимает, что Центр действительно не будет мешать губернатору. Понимая его особенности, они просто ждут, когда тот доиграется, и в этом контексте у него действительно интересный выбор – или продожать наблюдать и смотреть, выпутается он или нет, или все-таки начать работу по постепенному вдалбливанию в Ктиниди подлинного набора либеральных ценностей.

Но Артемию интересен еще один момент – вот вы сказали, «закрыл палку». А отчего б вам просто не сфабриковать против меня дело? Найти улики и свидетелей, и был бы громкий этап в карьере – изобличил наймита и потомка наймитов, не?

Э, улыбается Чежов, недопонимаете вы наши методы, гражданин наймит. Во-первых, сфабриковать улики и найти свидетелей – дело куда сложнее, чем кажется. Во-вторых, а ну как это однозначно громкое дело начнут копать со стороны? Чего тут больше - шанс что выгорит и ты получишь плюс одну звездочку, или что все вскроется, не выгорит и ты в лучшем случае потеряешь все звезды? А в твоем случае копать будет кому: парень, которого ты из беды вытащил, за все веревочки дергать начнет, и чтобы друга спасти, пойдет на многое. Если искра есть, или хотя бы порох рассыпан – это одно, а совсем с нуля фабриковать – дело другое. Можно сделать слона из мухи, просто сделать слона из слоненка, но слона из ничего – не, гражданин пособник, так мы теперь на данном уровне не работаем.

Намек, если это был намек, Артемий понял – за ним внимательно наблюдают и воспользуются оплошностью. ЕСЛИ он даст им такой шанс. Но у Артемия нет подобных планов, и когда он говорил о том, что собирается предпочесть роль наблюдателя роли советника, он был совершенно искренен.

 

⇐ Предыдущая12345678910Следующая ⇒

Поделиться: