Крах проекта электронного управления

Начав всерьез разрабатывать ТНЕ План, Артемий понимает, что и внешней, и внутренней аудитории будет нужна правильная картинка. Губернатор должен стать символом путинской власти. Жестокой, алчной, некомпетентной. И главное – не имеющей ни одного яркого позитивного достижения, которым она могла бы похвастаться.

В рамках этого, Артемий начинает саботировать даже те проекты губернатора, в которых было зримое позитивное зерно. Например, он начинает общаться с представителями молодежи, которые приехали по зову Ктиниди строить новое общество и подталкивает их вернуться. Точнее, когда кто-то из них обращает внимание на то, что реальность оказалась отличной от обещаний, он указывает им на прошлое губернатора, призывая не играть по его правилам и вернуться туда, где они были бы более полезны. Тем более что и без его советов энтузиасты в окружении Ктиниди постепенно заменяются «проверенными кадрами».

 

Одним из проектов губернатора была идея создания общегородского электронного портала, который содержал бы в себе единую базу данных – так, чтобы через него можно было и платить коммуналку, и обращаться по инстанциям, и записаться к врачу, и оформить продуктовый заказ в магазине. Это решало бы целый комплекс проблем – от увеличения скорости прохождения информации до борьбы с коррупцией или учета мнения людей при выработке того или иного решения. По сравнению с современными порталами такого рода он был гораздо более широк и гораздо более удобен.

Для его создания была собрана серьезная команда программистов и менеджеров во главе неким Михаилом Т. - человеком в летах и компьютерным гением, у которого создание подобной системы было своего рода целью жизни. Он был сторонником автоматизации и прогресса, специально переехал в Кинополь для участия в проекте и даже работа на такого босса как губернатор со всеми его особенностями казалась ему меньшим злом по сравнению с возможностью воплотить в жизнь свою мечту. Тем более что и для губернатора это был важный проект, который должен был «выстрелить» не менее, чем решение энергетических проблем города.

Еще до того, как Артемия полностью захватил Кайрос, он заинтересовался проектом – такой информационный прорыв мог бы дать прекрасный позитивный пример того, что может сделать оппозиционер, если он придёт к власти, - особенно с учетом того, что такая задача оказывается менее сложной, чем кажется.

Он сблизился с Михаилом, который, в общем-то отличался не особенной любовью к московскому режиму, но когда речь зашла о том, почему при таких взглядах такой ас как Михаил остается в РФ вместо того, чтобы уехать и стать за Западе миллионером (действительно мог по своим способностям), выяснилось, что разработчик оказался патриотом, который хотел принести прогресс именно на свою родину и потому принципиально отказывался уезжать. Режим – одно, страна – другое. Да, он хорошо понимает, что губернатор не сахар, в их отношениях много проблем, потому что иногда Ктиниди не понимает элементарных вещей, но если есть возможность, ей надо пользоваться.

Ответ немного обескуражил Артемия, но он решил, что такие настроения у него «пока». Чем ближе он познакомится с Ктиниди и его методами работы, особенно в отношении тех, кто ослушался, тем скорее у него созреет идея уезжать туда, где его труд будет действительно вознагражден должным образом.

Меж тем проект близился к завершению, и в разговоре с Артемием губернатор даже похвастался, что уже приказал уничтожить все бумажные архивы, которые больше не нужны после того, как база данных стала электронной. Артемий поинтересовался, а что с защитой этой базы данных – ведь один несчастный случай в такой ситуации может завалить ВСЁ, и получил ответ в стиле «не дрейфь, у нас все под контролем, я все-таки с айти-сферы начинал и понимаю, что там и как». Сервер в кабинете Михаила, который находится на последнем этаже здания резиденции губернатора и не подключен к Интернету, народ вокруг проверенный, беспокоиться не о чем.

Тогда Артемий и решает, что может пойти на провокацию. Он знает, что особо серьезной охраны в здании нет, и видит на нем мойщиков окон из числа людей, занимающихся промышленным альпинизмом. А между тем, латгаллы в свое время запомнились ему именно как спортсмены-экстремалы с похожими навыками, так что задание им формулируется довольно просто. Пробраться в здание, затем, замаскировавшись под мойщиков, спуститься снаружи в кабинет Михаила, дождаться, когда он выйдет, и испортить его компьютер. И никакого физического воздействия!

Артемий понимает, что у подобного специалиста, скорее всего, такой проект вряд ли будет храниться на одном сервере в одном экземпляре. Нормальный человек всегда делает бэкап, и губернатор не может в этом не понимать. Следовательно, серьезной подставы Михаилу не будет, но, столкнувшись с начальственным гневом и зная любовь губернатора к изощренным наказаниям провинившихся, разработчик проекта все-таки поймет, что в России все-таки таким, как он, не место.

Увы, анализируя уровень бардака в окружении губернатора, Артемий все-таки исходил из «модели рационального действия» и предполагал, что руководитель провайдерской фирмы должен минимально разбираться в вопросах информационной безопасности. Он не понял, что это российский бизнес, в рамках которого боссу может быть вообще неважно, чем именно он руководит: технические детали – вообще не его заботы.

В общем, серверов было несколько, но в решающий момент все, кроме главного, были реквизированы людьми из ближнего окружения губернатора для их собственных нужд : чрезвычайно важных, - ведь вышел новый аддон Элдер Тейла! Когда Михаил явился к губернатору с объяснениями и просьбой вернуть оборудование, пафос и невежество губернатора проявились в полной мере. «Зачем вам дубликат? Какой нах бэкап? Вы кому-то здесь не доверяете? Может быть, наоборот, вы хотите продать копию образовавшейся тотальной базы данных в нечистые руки? Вы же сами сказали, что сервер защищен от внешнего проникновения, и никакие хакеры извне не могут до него добраться».

Кроме того, латгаллы, которые без труда влезли через открытое окно (выходя, Михаил оставил комнату проветриться) поняли указания «испортить компьютер» и «никакого физического воздействия» как «format C» - дешево и просто, сервер наповал. И немедленно перезвонили Артемию

И вот, вернувшись от губернатора после разноса, разработчик проекта обнаруживает, что  за несколько дней до того, как проект должен вступить в действие, кто-то каким-то образом уничтожил колоссальный труд многих людей, причем повторить эту работу невозможно, потому что почти все первичные данные уничтожены. Если бы речь шла о киносценарии, Михаил даже успел бы углядеть как все стирается на его глазах, но тут бы я вообще запросил бы помощи аудитории по поводу того, как бы сделать эту трагедию технически реалистичной.

Как бы то ни было, Поняв, что он кругом виноват и не сможет оправдаться, разработчик проекта либо выбросился в окно, либо скончался от сердечного приступа.

=

Нельзя сказать, что Артемий с радостью воспринял новость о том, что его действия снова стали непосредственной причиной смерти человека, а также невольно уничтожили гениальную систему и труд большинства людей. Вроде и ругаться не на кого – сам он точно не планировал ни полное уничтожение сервера, ни смерть Михаила, а латгаллы на этот раз «не переборщили».

Если бы Артемий был человеком русской культуры, он мог бы напиться вдрызг, но, как европеец, он преодолел это искушение и попытался понять, что можно восстановить. Выяснилось, что электронная база данных вроде бы совсем ой, но насколько различные ведомства действительно могли ликвидировать все бумажные оригиналы документов, Лось не уверен. Значит, есть какой-то шанс восстановления, но это кропотливая работа, которая займет время (и, забегая вперед, мы скажем, что случится это, видимо, ближе к концу истории).

Да, очень тяжело, когда в «сопутствующие потери» попадают не случайные лица, а люди, которых ты хорошо знал и к которым испытывал симпатию. Но прямой его вины тут нет, и Артемий довольно быстро отстранился от переживаний по этому поводу. Кайрос не дает ему наполняться негативом, и потом, вина скорее лежит на губернатора и его свите. К сожалению, лес рубят – щепки летят, и иное дело, что он будет стараться не допустить слишком большого щепко-разлета.

Однако как и со смертью тролля или заморозками, эффект от этого шага, естественно, превзошел все ожидания, вызвав серьезный областной кризис. Дело было не только в том, что уничтожение сервера создало полный финансовый хаос с точки зрения отсутствия платежных документов, а его создание позволило губернатору уволить множество мелких чиновников и дополнительно испортить отношения с мэром. 

Само собой разумеется, что подчиненные губернатора, обнаружив, что случилось, с радостью устроили бы порку Михаилу, который на их фоне был белой вороной, но тот уже умер. И потому Ктиниди доложили, что сервер погиб в результате особо злостной и хитровывернутой хакерской атаки в лучших традициях разговоров про хакеров Северной Кореи, которые, «как известно», способны подключиться даже к сети, не имеющей доступа в Интернет.

Смерть Михаила списали на все тех же хакеров, способных вызывать инфаркт направленным излучением через монитор (не верите? Зря, надо было смотреть передачу о кибер-угрозе в рубрике «мир непознанного»), а поскольку он был холостяком, губернатору даже не пришлось платить компенсацию семье.

Неважно, насколько Ктиниди (все-таки бывший руководитель провайдерской фирмы) понял, что его обманывают, и описанная ему версия технически невозможна. Важно, что он не стал искать виновников в своем ближнем кругу и решил разыграть эту карту позднее. А пока, в прямом эфире, прервавшем выпуски областного ТВ, губернатор объявил, что единая база данных системы услуг была уничтожена в результате хакерских действий тех, кто хотел скрыть свои доходы, но мы прекрасно знаем, чьи уши торчат из этой провокации. Зная, что центр нам не поможет, негодяи хотели таким образом сорвать успех реформ нового руководства, но мы снова соберем со всех деньги до копеечки, пусть и за счет чрезвычайных мер. Отныне со злостными неплательщиками податей за ЖКХ и не только будет разбираться так называемая Федеральная служба взысканий (ФСВ), обладающая особыми полномочиями.  

На самом деле Федеральная служба взысканий отнюдь не была федеральной службой – такое пафосное название получило ранее работающее в образе «чеченской мафии» коллекторское агентство – то самое, которым руководил приятель и земляк губернатора, исполнявший в свое время в его фирме функции руководителя «корпоративного гестапо».

С начальником ФСВ Артемий успел познакомиться и счесть его весьма неприятным типом, очень похожим на тех, кто травил его в школе – «что у губернатора в голове, у подобных на руках и языке». Да, этот человек идеально занимает свое место в плане, и его действия даже не будут нуждаться в корректировке. Садист, но при этом карьерист и рвач, лишенный требовательности к себе и даже по внешним признакам идеально напоминающий сферического чуркобеса в представлении русского националиста. Очень скоро такой потеряет берега и наломает дров,  даже если губернатор поначалу будет его удерживать. Хотя на самом деле он слишком ценен, и потому его удерживать никто не будет. А значит, он прекрасно катализирует события.

И правда, - ФСВ весьма бодро приступила к выполнению своих обязанностей, попутно нарабатывая бренд уже не чеченской мафии, а государственной структуры – с черной формой, раскрашенными машинами и поведением, более приличествующим личной охране латиноамериканского президента.

Это не говоря о том, какое раздолье открылось для злоупотреблений. Ведь бумажные архивы уже были уничтожены, и доказать, что за коммуналку все давно заплатили, было почти невозможно. «Нет, это =вы= докажите, что вы не аферист и ваши квитанции не подделка из фотошопа. Не можете? Тогда платите заново, и не забудьте пеню и доплату за пререкания с представителями власти»!

Дело доходило до того, что особо злостных (не по суммам, а по времени неуплаты) должникам предлагалось освободить квартиры и переехать в местный аналог Капотни, где они ютились на собственности в 6-8 кв. м. а образованное имущество шло на покрытие долгов и издержки по факту мошенничества.

Официально жертвами стало какое-то количество чиновников из администрации мэра, а неофициально губернатор отдал приказ устроить очередную порку, потрясти их так, чтобы эти пенсионеры даже тридцать рублей боялись зажилить!

В результате несколько случаев подчеркнуто грубого отношения к старикам в худших традициях инцидента в «Магните» (только без смертельного исхода) стали весьма известны, вызывая раздражение масс, возмущение мэра и индифферентность губернатора. Пенсионеры, которые живут не за счет своих детей, относятся для Ктиниди к нищебродам, которые не смогли нормально вложиться в будущее. А значит, пусть получают то, что заслужили.

 

 

Мэр против губернатора

Деятельность коллекторов подлила масла в огонь войны губернатора и мэра. И ранее аппарат Рожкова при каждой возможности пытался ставить палки в колеса большинству реформ губернатора хотя бы с точки зрения позиции. Но после того, как губернатор фактически посягнул на интересы пенсионеров и сократил большую часть работников ЖКХ, которые после краха системы электронного управления так и не вернулись обратно на работу, молчать Рожков уже не мог и фактически начал компанию открытого неповиновения, критикуя в прессе инициативы Ктиниди и если и исполняя его приказы, касающиеся города, то в режиме итальянской забастовки. 

Для нас важно, что это противостояние началось независимо от интриг Артемия и было вызвано  принципиальной разницей позиций этих двух людей, о которых мы писали ранее. Просто уничтожение базы данных ЖКХ и появление в городе Федеральной службы взысканий окончательно превратило подковерную борьбу  в открытое противостояние.

Кроме того, мэр видит антинаучность ряда губернаторских проектов и даже пытался жаловаться по этому поводу в Москву, но в Кремле у мэра была слишком специфическая репутация. К тому же не забудем, что коррупционеров в окружении мэра хватало и поначалу действия Ктиниди Саакашвили-стайл даже вызывали некоторую поддержку масс.

Артемий же начал более тесно общаться с мэром, когда пытался понять, что из разрушенного можно восстановить. По техническим вопросам проблем с коммуникацией не было, и разговоров про сахатта-чакру с ним не заводили. Так что Артемий сумел оценить мэра как политика, и в целом он ему понравился. Эдакий улучшенный вариант Вацлава Гавела, который будет очень хорошо смотреться в кадре как организатор массовых протестов против политики губернатора. С одной стороны, он очень хорошо вписывается в понятный Западу образ страдающего интеллигента, с другой – как мэр он популярен в народе и обладает определенными ресурсами. С третьей – он не властолюбив и потому вряд ли будет вмешиваться в дела страны, даже если он станет ее президентом. Поэтому он намекает на сотрудничество и заявляет, что хотя формально он ведет переговоры с губернатором, позицию его противника он тоже понимает. Потому, формально решая технические вопросы компании Бхадра, он иногда будет давать какие-то советы.

Так окончательно формируется «большая игра», в которой Артемий играет за обе стороны, периодически поворачивая доску.

 

Впрочем, и без Артемия обе стороны боролись как могли. Использовали административный ресурс для утопления чужих проектов, искали компромат на видных бойцов той стороны,  вели пропаганду, и у обеих в проблеме был виноват Путин – в одном случае его клевреты мешают честному губернатору прекратить коррупцию, проплачивая действия несогласных, в другом – народ выступает против путинского ставленника.

Однако, несмотря на б0льшую поддержку внутри Кинополя, информационную войну в целом Рожков скорее проиграл, хотя бы потому, что «неявка приравнивается к поражению». Если кампания мэра была выстроена в духе начала перестройки и обращена к жителям города, губернатор использовал политтехнологии десятых и стремился обработать в первую очередь остальное население страны, уже имеющее представление о нем, но плохо понимающее особенности Кинополя. Поколение интернета уже не помнило Арсения Рожкова, и для него он был очередной совковый мэр. Некомпетентный и коррумпированный.

Был Ктиниди опытнее и в аппаратных играх, за счет чего без особенных проблем отрезал мэра от денежных потоков, которых у него из-за некоррумпированности и без того было немного. Поэтому до определенного времени его попытки организовать массовый протест выходили не очень – даже постоянные демонстрации это дорогое удовольствие.

Силовых мер против своих противников Рожков применять не хотел, желая удержать противостояние в цивилизованных рамках и скорее надеясь на то, что наверху поймут очевидность причин его протеста. То же самое касалось и применения сверхъестественных сил: он твердо решил держать «магический рот на замке», и даже развеивание похолодания, которое Бастион приписал ему, на деле было вызвано сугубо естественными причинами.

Ктиниди тоже не собирался решать проблемы при помощи пулемета – ему было очень важно не столько победить по правилам, сколько соблюсти медийный образ. Постепенно, однако, ситуация накаляется, и что с одной, что с другой стороны, появляются свои герои-мученики, избитые или покалеченные неизвестными злоумышленниками. Сторонники мэра демонизировали ФСВ, сторонники губернатора – указывали на криминал, который, оказывается, расцвел в городе. На деле примерно в половине случаев работали латгаллы, которые потихоньку (жить же на что-то надо) стали «брать заказы» у обеих сторон.

Вообще, хотя в сюжете латгаллы появляются эпизодически, надо отметить момент, касающийся их эволюции. Вначале это просто недалекие костоломы, которые, тем не менее, стараются не перегибать палку и чтить Уголовный кодекс. Равнодушие к тому, кого и как убивать, приходит постепенно.  

Тем более что задания, которые дает им Артемий, не всегда связаны с насилием. Например, есть чиновник из окружения Ктиниди, который относительно разумен и компетентен. Он не боится критиковать губернатора, хотя и не выносит сора из избы. На работе он соблюдает ТБ, но неустановленные никем кроме Артемия руферы-экстремалы влезли в открытое окно предпоследнего этажа многоэтажки, добрались до открытого и не запароленного компьютера, спокойно открыли страницу владельца в соцсетях и написали оттуда все, что полагается. И хотя человек смог доказать, что писал не он (просто потому, что повезло и это стало понятно по дате), Ктиниди «во избежание» предложил ему уйти, выплатив все причитающееся пособие.

 

Вообще же, противостояние губернатора и мэра явно еще будет ознаменовано серией политтехнологических интриг обеих сторон, частично списанных даже с противостояния Наздратенко и Черепкова, но этот момент я пока оставлю на будущее.

В комменты приглашается Кайси с душераздирающими примерами.

 

 

Разгон университета и история Филиппа Боровицкого

 

А тем временем дело близится к зиме, которая, с магией или нет, обещает быть холодной. Двухнедельный срок прошел, и губернатор публично, со свитой и прессой, заявляется на ученый совет Университета, чтобы выяснить, отчего ученые завалили подготовку города к зиме и как именно были использованы отведенные на это средства.

Естественно, что во всех документах губернаторский грант направлялся на развитие университета вообще, а отнюдь не на создание торсионного генератора (губернатор решил, что если он открыто обозначит цель исследований, Кремль может саботировать его проект), и потому с формальной точки зрения никаких нецелевых расходов не было. И потому неважно, какое количество бюджетных средств, выделенных на строительство генератора, ушло на «закупки спирта для протирки оптической оси». Много не украли, скорее деньги поделили на те проекты, которые представляли интерес для «академической клики».

Члены руководства университета полагали, что губернаторская блажь – это не более, чем блажь, и когда к холодам губернатору объяснят, что строительство вечного двигателя технически невозможно, он успокоится. Им и в голову прийти не могло, что

а) как невежественный человек, Ктиниди вообще неспособен понять, почему вечный/торсионный двигатель принципиально не будет работать

б) большая часть тех бюджетных средств, которые были отведены на подготовку города и области к зиме, были потрачены не на обычные меры подобного рода, а переведены им,  так что к холодам город реально НЕ ГОТОВ.

Губернатор же искренне полагал, что денег он отвалил достаточно, и ученые изобретут то, что надо. Он был настолько уверен в успехе, что заранее надиктовал главу в книгу, где в духе классической «истории успеха» описывалось, как никто не мог представить себе возможность энергетической независимости города и Кремль довольно потирал руки, понимая, что без энергии реформы обречены. Но Губернатор Иван Ктиниди снова принял рискованное, но смелое решение: выбрав направление, критикуемое официальной наукой, и сумев правильно мотивировать ученых, он добился того, что одна из мечт человечества стала реальностью, и область получила бесконечный источник энергии, лежащий в основе динамично развивающейся Зоны Высоких Технологий Губернатора Ивана Ктиниди.

И вот на тебе, его, можно сказать, открыто послали, заявив, что и не думали строить то, что заведомо не будет работать и только испортит университету научную репутацию. Оттого,  когда выяснилось, что деньги потрачены, а на площадке, где должна была стоять установка, пусто, Ктиниди расценил это как сознательный саботаж и публично обвинил ученых университета в том, что они ответственны за все, повесив на них даже вину за аномальное похолодание, которое они могли предсказать, но смолчали. 

 

«Остапа Ивана несло». Речь  Ктиниди не только содержала откровенные нападки на официальную и коррумпированную науку, но и тонкий намек на то, что именно должны были построить ученые. Он-то хорошо знает, как официальная наука травила талантливых изобретателей, да и любой студент может в этом убедиться, посмотрев передачи РЕН-ТВ. И «гнилые отмазки с большим количеством непонятных слов» на него не подействуют!

Хуже того, Ктиниди сообщил, что у него есть сведения о том, что пресловутую хакерскую атаку на единый сервер услуг осуществили с территории гумфака Университета, где окопались сталинисты наподобие профессора Злодова и иная маргинальная звездобратия.

В итоге губернатор настолько поддался гневу, что под камеру заявил, что университет должен вернуть всё до копейки, и разбираться с «академической шантрапой» он будет как со злостными неплательщиками, выгнав их на мороз и конфисковав основные фонды университета. Благо, на такое приметное здание в центре города, безусловно, покупатели найдутся. Все деньги пойдут в специально созданный Губернаторский фонд проектов, за счет которого область таки выкрутится из последствий саботажа, призванного сорвать уникальный план реформ.

Речь была полна штампами разжигания ненависти, и губернатор все не мог остановиться, накручивая и накручивая себя потому, что впервые его распоряжение было не исполнено настолько открыто и нагло. Он заявил, что виновники саботажа прекрасно понимали, что по ряду причин Москва не будет помогать нашей области, и собирались устроить полный коллапс ее энергетической и финансовой системы, чтобы потом… И вообще, у нас есть сведения, что хакерские атаки были нацелены не только на сервер услуг, но и на более важные объекты, и регион на пороге полного финансового краха – и оттого мы дадим чрезвычайный ответ на чрезвычайный вызов.

Кроме этого, Ктиниди заявил, что поскольку студенты не известили гражданское общество о саботаже руководства университета, они несут свою долю ответственности. Отныне со следующего семестра образование будет платным, и деньги за обучение будут направлены все в тот же фонд – на покрытие расхищенного, а заниматься выбиванием денег будет все та же Федеральная служба взысканий.

.

Заметим, что в указанной реальности всё это происходит после разгона Российской Академии наук, который в данной ветви реальности прошел более неприятным образом: фонды отобрали, большинство НИИ закрыли, так как по аналогии с Западом центрами развития науки должны быть университетские комплексы, специалисты которых совмещают исследовательскую и преподавательскую работу.

 

Артемий наблюдает за этим выступлением с чувством глубокого удовлетворения – зная характер губернатора, он прекрасно представлял себе, что тот сорвется, но не думал, что греку сорвет крышу настолько, что он публично заявит о ряде необратимых вещей. Тут уж сам думай, верить или не верить в то, что Ч0рному кругу удалось навести на него проклятье.

Но проклятье это или вожжа под хвост, неважно.  Даже если впоследствии он поймет, что спорол горячку, его гонор не позволит ему признать ошибку и отыграть назад. Зато ему прекрасно удалось восстановить против себя студенчество, так что на фоне деятельности федеральной службы взысканий теперь против него выступят «и пионеры, и пенсионеры»: то, что ФСВ на самом деле ООО приятеля губернатора, быстро стало общеизвестно.

Поэтому практически на следующий день он посещает университет в качестве представителя Бхадра Ко, продолжая окормлять университетскую науку и поддерживать студентов в их непростом деле. Встречаясь с представителями студсовета, он подбрасывает молодежи идеи сопротивления и, возможно, даже читает лекцию из арсенала тех, которые проводил в лагерях по распространению демократии. Естественно, выражая надежду на то, что власть образумится и советуя прибегать к ненасильственным мерам. Но, умело направляя дискуссию и дав пару ценных светов, Артемий, разумеется, катализировал процесс появления неформальной молодежной организации, которую решительно не стоит называть «Отпор», «Пора» или «Хватит».

 

Нет, такое общение со студентами не означает, что Артемий готов открыто бросить вызов губернатору. Когда эта тема всплывет, он знает, что ответить, и при этом будет искренен. Во-первых, он, как преподаватель в прошлом, любит работать с молодежью. Во-вторых, он не уверен в том, что разгон университета обеспечит губернатору позитивный имидж на Западе. В-третьих, раз уж университет разгоняют, Бхадра Ко должна собрать все сливки ранее других, будучи готова по максимуму утилизировать грядущую утечку мозгов или потенциально ценное оборудование.

Этого хватает, чтобы успокоить губернатора и дать ему прочитать Артемию очередную лекцию о том, как на самом деле делаются дела в России. Ну да, он сам признает, что его малость занесло, но так бывает. Дело в другом, -  лицо, принимающее решения, не может быть слабаком, которого любая дрянь может безнаказанно посылать на три буквы и игнорировать его указания. Если ты не преподашь таким вякальщикам максимально жесткий предметный урок, то потом каждый будет считать, что из тебя можно вить веревки, а ты ему ничего не можешь сделать. И это не особая там фишка путинских, в РФ так себя ведет каждый бизнесмен или политик, если он хочет добиться успеха.

А имидж на Западе – ту еще как повернуть: про университетскую коррупцию раздуть можно многое, про лиц типа Злодова ты сам мне рассказывал, и наверняка там таких хоть отбавляй. Даже в Москве несколько вузов позакрывали и поразгоняли, потому что там обнаружился бардак. И, главное, что? Кто-то особенно вышел с протестами? Пошумели и утерлись, и, увидишь, тут также и будет. Он, Иван Ктиниди, хорошо изучил всю эту молодежную оппозицию изнутри и знает, на что они способны, особенно когда им некому давать деньги. Так что, вменяемые бизнесмены будут сотрудничать – ты же после этого не бросился от меня в ужасе, а, как нормальный человек, попенял приватно. А хочешь работать добрым полицейским – работай, навариться на разграблении университетского наследства ваша компания сможет с лихвой. 

 

Тем временем кинопольское студенчество, выслушавшее губернатора с искренним офигением, попыталось объяснить ему ситуацию примерно тем же образом, которым сам Ктиниди применил против Путина. На сайте университета, а затем в подконтрольной мэру газете,  появилась статья Филиппа Боровицкого, зам.председателя студсовета и главного инициатора компании против профессора Злодова.

Письмо было выдержано в той же стилистике, что и обращение Ктиниди к Путину на прямой линии: «Зачем вы это творите, разве вы не понимаете, чем это чревато; и если вы хотите области процветания, то почему вы не…». Написано оно было максимально вежливо и корректно, и его автор честно рассчитывал, что губернатор, который позиционирует себя, как прагматика и рационалиста, как минимум, напишет ему аргументированный ответ, который может стать поводом для дискуссии. Тем более что поначалу Ктиниди скорее поддержал их борьбу с университетской косностью, а юноша придерживался вполне себе либеральных взглядов, чем, напомним, привлек внимание Артемия.

Впрочем, если бы Артемий заинтересовался им больше, он бы выяснил еще одну приятную вещь. Филипп оказался бы хорошим примером, как и какое молодое поколение выбирает европейские ценности. Ибо отец Филиппа, Ефрем Боровицкий, был одним из особо одиозных депутатов госдумы от «патриотического блока». Не Милонов или Чаплин, но классический державник с набором одиозных высказываний, которые уже превратились в мемы. Тяжелый характер человека естественно ударил и по его жене и сыну, так что в конце концов супруги развелись, ребенка оставили матери, и они переехали в Кинополь, где открыли какой-то мелкий бизнес.

 

Однако ответ губернаторских пиарщиков, который при этом был опубликован в центральной газете и выложен на личном сайте губернатора, превзошел все ожидания. Во-первых, он был выдержан в стилистике, который бы сделал честь троллю с двача и содержал все приемы «спец. Олимпиады», начиная от «оло-ло, школота, сперва добейся!» и заканчивая изрядным потаптыванием по биографии отца, причем между политическими взглядами отца и сына поставили знак равенства. Дескать, вот посмотрите, чей сыночек пытается стоять на пути реформ и использует недостойные методы интернет-пропаганды для того, чтобы задавать губернатору риторические и бессмысленные вопросы.

 

Неадекватность ответа удивила всех, и даже Артемия (который окончательно удостоверился в силе «проклятья безумия»), но дело было в том, что письмо задело Ктиниди за живое. ОЧЕНЬ задело, и не только тем, что против него применили его же оружие. По сути, ему предложили посмотреть в зеркало и подумать, во что он превращается. Увы,  на определенном этапе превращения проще разбить зеркало, говорящее неприятную правду. Возможно, еще пять или даже три года назад Иван Ктиниди отреагировал бы по-иному, разыграл бы отход назад и взял бы молодого человека в команду, специально для критики со стороны. Либо просто проигнорировал бы письмо – не второкурсникам учить его жизни. Но сегодняшний Ктиниди впал бы в истерику, если бы ее давно не заменила холодная ярость -  «тому, кто испортит мне настроение хотя бы на миг, я его испорчу на всю жизнь».

 

У Ктиниди был пиарщик из числа лиц, не отягощенных нравственностью. Достаточным доказательством этого было то, что он был главой фан-клуба утопленного тролля. Он же вел блог губернатора, местами похожий на блог Ройзмана, совершенно показной и читаемый парой тысяч человек, не думающих о том, как при его загрузке у губернатора столько времени на посты и подробные комменты. Именно ему поступил приказ мочить «щенка» так жёстко, чтобы другим было неповадно, используя ВСЕ средства.

Это, заметим, отражает еще один шаг вниз в изменении характера Ктиниди. Ранее он как минимум не докапывался к каждому встречному, стремясь доказать свою крутизну и не занимался унижением «нищебродов», которые вызывали у него лишь презрение.

 

Пиарщик Ктиниди (фамилия еще придумается) начал действовать, и как модный и упакованный парень набился в друзья девушке Филиппа – в основном для того чтобы ее отбить и тем уязвить дополнительно. Однако статус френда с правом видеть закрытые альбомы принес ему большее: фоточки с ее дня рождения, на котором уже пьяного и полусонного Филиппа по приколу накрасили и надели на него бюстгальтер. Естественно, как только юноша обрел адекватность, он немедленно потребовал все стереть, но глуповатой телке несколько фото показались слишком прикольными, и она их сохранила, совершенно не предполагая, что может сделать с ними профессионал.

 

То, как пиарщик заработал себе премию, частично отмечено в одном из текстов ПППНН (http://makkawity.livejournal.com/2841107.html#comments).  На сайте знакомств был изготовлен фальшивый профиль гей-проститута, где фигурировала эта фотография, а также реквизиты реального парня. Образ православного сталиниста-охранителя, который пытается наезжать на демократические реформы образования, но при этом все его достижения сводятся к идее «насосал на…» получил своё полное завершение. И естественно благополучно разрушил и ситуацию в семье, и карьеру парня в университете, учитывая общественную гомофобию. Во всяком случае, из студсовета парню пришлось уйти, отец публично заявил, что не желает с ним иметь никаких дел, а его девушка бросила его, закатив сцену ревности («а что я такого сделала? Я что, помогала ему составлять этот сайт? И вообще, если бы ты любил меня, ты бы меня простил!»). Парень впал в тяжелую депрессию и начал подумывать о самоубийстве.

Естественно, губернатор в подробностях рассказал Артемию о том, как он раскатал мудака, который посмел публично на него наехать. Пару месяцев раньше Артемий, как минимум, подумал бы над тем, как оказать несчастной жертве травмы поддержку и попытаться использовать эту ситуацию для того, чтобы, скажем, разоблачить губернаторских пиарщиков и подлить масло в огонь подобным образом. Но к этому времени он уже слишком сильно охвачен страстью к манипулированию, и поэтому решает использовать ситуацию совсем по-другому, - если человек совсем готов совершить самоубийство и его уже не переубедить, ничто не мешает использовать его с пользой для дела, а с поклонниками Вована83 мы разделаемся потом, когда это будет выгоднее.

Важнее не дать университетским документально оправдаться, сделав так, чтобы никто не мог предъявить бумаги о том, как был выделен грант и куда потрачен. Задание дается латгаллам, и они находят довольно нетривиальный вариант. Берется крупнокалиберное салютное устройство, способное создать серию фейерверков не уступающих выстрелу из салютной мортиры. Затем оно ставится на прямую наводку, после чего эти ракеты вышибают стекла, взрываясь внутри помещения.

Правда, разлет ракет оказался слишком большим и вместо одной комнаты сгорело пол-здания, но это только разожгло страсти по аналогии с пожаром в ИНИОН. А то, что после этого накануне Нового Года губернатор специальным приказом запретил запускать фейерверки, только подогрело недовольство молодежи. В результате Артемий, готовый выкинуть телефон для связи, в очередной раз откладывает его на полку.

Эта линия нуждается в дополнительном раскрытии, но, воистину, каждый раз, когда Артемий обращается за помощью к латгаллам, они делают что-то не так, не совсем то и, безусловно, перегибают палку. Поэтому каждый раз Артемий кипятится и пребывает в уверенности, что больше он с ними дел иметь не будет и при первой же возможности сдаст их. Однако всякий раз последствия их действий имеют гораздо больший эффект, чем планировалось. И ` это идеально играет ему на руку. Поэтому Артемий всякий раз, когда злость проходит, решает, что они ему еще пригодятся. В конце концов, других столь же дрессированных отморозков так просто не найти. А эти еще и проверенные.

 

Губернатор и Март

Общаться со студентами Артемий продолжает, и это даже становится поводом к размолвке между ним и Ктиниди: губернатор попенял ему на излишнее внимание к академической шантрапе, Артемий выразил неудовольствие историей про сайт мальчика-проститута, сравнив это с методами по дискредитации оппонентов, принятыми в совсем ином лагере. Расстались холодно, и какое-то время Артемия не особо звали на губернаторские мероприятия.

Этот период каждый потратил на свое. Артемий окончательно проговорил все необходимые элементы доставки энергоресурсов в Бхадра Ко, тем более что часть времени ушла на психологическое консультирование Марта, которого в отсутствие старшего товарища не так чтобы запрессовали, но продолжали воспринимать как «славного сына достойнейшего из отцов, которому предначертано продолжить процветание рода Бхадра». На этом фоне Артемий предлагает ему приехать к нему и отчасти развеяться. Сменить обстановку, оторваться от остальных партнеров и отчасти утереть им нос. Ведь рано или поздно губернатор обратится к нам, и поскольку у нас все готово, такой неожиданный ход и его последствия произведут впечатление на партнеров Марта, как минимум показав, что его проекты могут быть выгодны и прибыльны.

Естественно, студентам тоже было намекнуто, что он попробует как-то решить проблему просто потому, что как человек, чувствует ответственность за город, в котором живет.

Ктиниде же тем временем нашел деньги на подготовку к зиме. Пусть и авральными методами, включая приватизацию фондов университета или продажу освободившихся квартир в удобных районах. Пресловутый Губернаторский фонд дал плоды, и вопреки обвинениям Рожкова и Ко, а равно представлениям недругов Ктиниди, основным источником поступлений в фонд был не рэкет, а последствия оптимизации + пожертвования со стороны, благо в определенном сегменте оппозиции миф о том, что сами знаете кто сознательно довели область до финансового краха, получил понятное распространение.

Всё это, однако, не решало главную проблему – энергоносители и средства нужно было где-то найти, желательно не прибегая к помощи центра (то есть, не закупаясь внутри РФ). Ктиниди справедливо полагал, что если он будет открыто искать поставщиков в России, это обратит на себя внимание центра.

Но не обладая связями за рубежом и помыкавшись в ближних границах, губернатор остался ни с чем – партию такого размера даже при желании помочь нельзя было оперативно отгрузить в столь сжатые сроки.

И тут Артемий почти по-голливудски возвращается. Не требуя почтения, не в стиле «эгегей, я всех спас», он просто объявляет губернатору, что еще пару месяцев назад он рассмотрел подобное развитие событий и отдал необходимые распоряжения, так что компания Бхадра Ко готова предоставить все необходимое, пусть и по несколько форсмажорной цене. Он, конечно, немного рискнул, сказав что обращается по просьбе Ктиниди как его неформальный советник по развитию, но ничто не мешает обернуть дело так, что, узнав об успехах на ниве преобразования города, как минимум одна ТНК решила поддержать инициативу чем могла. В результате, к вам есть целый пакет предложений, который будет озвучивать лично Мартабхадра Какойтотаммурти.

Делегацию во главе с Мартом в Кинополе встречали по протоколу глав государств, при этом сотрудничество позиционировалось не как разовая поставка мазута и тп, а как начало стратегического партнерства, нацеленного на энергетическую революцию, зоны высоких технологий и прочее бла-бла-бла. Впрочем, до Центра и масс был доведен факт сотрудничества, а не его условия, ибо часть топлива и прочих услуг по предложению коллег Марта была представлена под фьючерсные проекты, сильно напоминающие те модели, при помощи которых отец Мартабхадры контролировал Латгаллию.

Конечно, Ктиниди попытался прозондировать почву на предмет соучастия Бхадра Ко в создании источника энергии нового типа, но ему мягко намекнули, что это противоречит линии компании, которая все-таки специализируется на +/- традиционных углеводородах. Но тут то ли губернатор посмотрел новую документалку РЕН-ТВ, то ли во время увеселительной прогулки по окрестностям на вертолете кто-то из «индусов» обратил внимание на торфяные болота вокруг города, «выдающегося инноватора» озарила идея экспериментального полигона по газификации торфа.

Ктиниди ухватился за нее и в процессе подписания протокола о намерениях был готов отдать в аренду компании чуть ли не все леса и болота области. Более того, он немедленно провел с участием Марта еще одну конференцию про креативным инновациям, где Март был объявлен чуть ли не личным советником губернатора по вопросам экономики. Было заявлено, что в будущем администрация области будет лоббировать проект создания транс-областного трубопровода, который предлагал Абрахмабхадра и зарубил Газпром. А пока в рамках высоких технологий и энергетической революции он, раз проект на базе университета соврали саботажники, будет развивать концепт газификации торфа, построив на территории области крупнейший комбинат в Европе, если не в мире. Также было предложено начать работы по восстановления реки Белены с тем, чтобы область получила новый порт, способный в перспективе конкурировать с Антверпеном или Гамбургом.

Данная новость вызвала шок среди не только «профессиональных экологов», но и экологов без кавычек, однако губернатор заранее объявил будущие протесты проплаченными все той же академической шантрапой которая а) не желает работать б) готова пойти на все лишь бы сорвать процветание области, губернатор которой не нравится Кремлю.

Правда, выяснилось, что территории лесов вокруг города не находятся в ведении губернатора, а существуют во власти особой и почему-то полувоенной организации, имеющей странное название, оставшееся с советских времен – комиссия имени Мантейфеля. Таковая не столько подчинялась Минлесхозу, сколько была самостоятельной службой, охраняющей заповедники, природоохранные зоны, редких животных и т. п. На взгляд губернатора и Ко – совершенно бесполезная служба, наверняка пораженная всем комплексом бюрократического разрастания. Собственно, и до торфяного проекта некоторые соратники губернатора уже подавали предложения о том, что не лучше ли превратить заповедники в место экологического туризма? Под таковым, естественно, понимались охота для вип-клиентов в стиле «Любой каприз за ваши деньги».

Однако по сути предварительное соглашение, уточнять детали которого остался Март, сводилось к «мы даем вам землю, а вы платите нам какую-то аренду и делайте на ней что пожелаете». Это требует больших инфраструктурных вложений, и Артемий видит, что даже в этом вопросе губернатор вылезает за пределы своей компетентности. Плюс к тому, он понимал, что весь режим благоприятствования длится пока губернатор – губернатор.

Кроме того, в процессе первого платежа за доставленное топливо всплывает неожиданная коррупционная схема. Выяснилось, что Ктиниди настолько считает Артемия своим, что готов поделиться с ним чем-то вреде отката за консультационные услуги. Оставаясь российским бизнесменом и критикуя коррупцию, он не понимает, что дела могут делаться иначе. Он видит это как помощь своему доверенному лицу в благодарность за решение проблемы (не бросил не смотря на размолвку по частностям; помог в трудную минуту, показав, что такое человек европейской морали), которая позволит ему не улететь с губернаторского поста и искренне хочет отблагодарить Артемия, не понимая, какую реакцию это вызовет. Для губернатора это даже не коррупция, а естественное желание хорошо отблагодарить человека, который помог ему в сложной ситуации: «я же говорил вам, в России мы решаем проблемы так – своим всё, чужим закон», но Артемий, напоминаю не раз, воспитан в иной традиции.

Деньги Артемий, однако, берет,– воевать с губернатором на деньги губернатора кажется ему хорошей идеей, тем более что предложением (учитывая, как выбивались эти деньги) Ктиниди дискредитировал себя в его глазах окончательно. Ктиниди же убеждается в том, что он, наконец, доказал этому европейскому умнице что такое российский бизнес + теперь он точно займет в его команде место неформального советника.

Против грабительских цен Артемий не возражает. Во-первых, это выгодно компании, причем после такого, не только Март, но и его партнеры сочтут Артемия полезным человеком. Во-вторых, в рамках Плана это очевидное «чем хуже, тем лучше». В третьих, в среде молодежи и сторонников мэра он получил позитивную репутацию человека который частично смягчил губернаторский беспредел и помог подготовить область к зиме, предотвратив социальный кризис.

Но вот против дальнейшего сотрудничества с РФ он возражает, и здесь происходит первая размолвка с Мартом, который по молодости отчасти подпал под обаяние губернатора и уверен, что такой динамичный лидер может стать хорошим партнером. Артемий же полагает, что разовые подачки по грабительской цене это хорошо, обещания – тоже хорошо, но долгосрочное сотрудничество – опасно. Он даже рассказал о предложении отката, подчеркнув, что на деле Ктиниди мало чем отличается от прочих российских бизнесменов, и намекнул, что ха ним могут стоять влиятельные силы в руководстве страны. Не случайно же все его эксперименты, уже вызывающие недовольство населения, не встречают на федеральном уровне никакого противодействия.

Есть в таких высказываниях Артемия и еще одна сторона. Если его отправка в Россию как-то связана с противостоянием между Мартом и советом директоров, план противников Марта можно представить – они проведут свое исследование и когда/если Март представит план сотрудничества с Россией, раскритикуют его, указав на возможные проблемы и сделав это с подтекстом «вам не стоит доверять вашей креатуре Артемию». Поэтому его отчет включает в себя полный анализ рисков, и после первых протоколов о намерениях переговоры существенно замедляются.

Впрочем, в общении с Ктиниди Артемий ведет двойную игру. Да, он и Март за сотрудничество, чего нельзя сказать об остальных членах руководства. Но частично в качестве компенсации за простой он готов поискать журналистов, готовых работать с текстом книги о губернаторе, параллельно получая право записывать на диктофон те мудрые мысли Ктиниди, которые непременно должны войти в панегирик. В результате к определенному времени у него накапливается большой список аудиоцитат самого разного рода.

Что же касается Марта, то, хотя Артемий постоянно напоминает ему о сдержанности, Кинополь нравится ему в первую очередь как место, где по сравнению с Лондоном он обладает большей личной свободой. Меньше необходимости следовать правилам поведения высшего общества, меньше зависимости от коллег по совету директоров . Можно не уделять времени церемониальным мероприятиям (ура, в России нет скачек) и жить в относительно скромной резиденции, принимая тех, кого хочется, а не тех, кого нужно.

В общем, ему хорошо, и Артемий этому рад. Его планам Март не мешает, а личная жизнь друга и босса не является объектом его пристального внимания. Да, он обращает для себя внимание на то, что Март не ходок по девушкам, но сексуальная ориентация потомка Абрахмабхадры, скорее всего, останется на уровне намеков. Это в прошлой версии, когда Артемия рисовали более черной краской, он не просто понял, что является объектом юношеской влюбленности, но, не доводя дело до греха между учеником и преподавателем, контролировал связи Марта, и то скорее для того, чтобы никто из случайных партнеров юноши не мог его обокрасть или скомпрометировать.

 

Ктиниди же оказался уверен в том, что он решил энергетические проблемы города без помощи Центра и невзирая на кремлевский и подкремлевский саботаж. Это увеличило его чувство значимости до размеров, близких к культу личности, который, правда, выглядел как региональный ребрендинг. Плакаты с надписью «Новый Кинополь – территория реформ Губернатора Ивана Ктиниди» заполонили город не говоря уже о баннерах в интернете. Плюс в каждом губернаторском учреждении должен был висеть его парадный портрет.

Затем, принцип «своим всё, чужим закон!» привел к тому, что организованный изначально как способ покрыть недостачу Губернаторский фонд получил право заниматься инвестиционной деятельностью: за возвратностью кредитов следило все то же ФСВ, хотя важнее то, что получатель такого кредита был обязан упоминать что его проект «осуществляется под патронажем Губернаторского Фонда Ивана Ктиниди».

Еще один проект был связан с тем, что режим наибольшего благоприятствования предоставлялся только тем, кто включал бы в название своей компании слово «губернаторский», причем за использование данного слова требовались отчисления в упомянутый выше фонд и определённые траты научастие в губернаторских проектах.

 

Артемий и Лакс Волченя.

Вообще-то Александр «Лакс» Волченя – герой другого романа, тоже посвященного Кинополю. В этой истории он играет неглавную, но довольно заметную роль. И что самое главное, его качества, проявленные в прошлой истории (желающий познакомиться с ними может пройти на http://samlib.ru/r/reut_a/kinopolis.shtml ),  здесь практически не сыграют, так что незнакомый с ним читатель не окажется в ситуации «автор явно что-то недоговаривает».   

С Лаксом Артемий знакомится еще во время организованного им конкурса работ молодых ученых, но сошлись они  во время студенческих «волнений» по поводу закрытия университета, и юноша привлекает его внимание по двум причинам. Во-первых, как общественник, который активно митингует, причем делает, а не говорит, во-вторых, как талантливый студент, выигравший конкурс научных работ по биологическому направлению. Работа его заинтересовала многих, в том числе даже Марта.

Артемий активно участвует в студенческой жизни, и знают его там не как советника губернатора, а как человека, который много вкладывается в развитие российской научной молодежи. Да, о том, что он вхож в кабинеты известно, но если эта тема всплывает,  Артемий честно говорит – я пытаюсь объяснить губернатору, что его понимание свободы и демократии отличается от правильно-европейского, но это очень тяжело. 

 

Лакс кажется Артемию идеальным представителем той российской молодежи, которая станет новой элитой в независимой стране. И при первой встрече ему практически удается на время сдвинуть Лаксу крышу своими идеями, ибо они оба любят прогресс и не любят агрессивное невежество. И если Филипп после губернаторского ответа практически выпал из общественной деятельности и замкнулся в депрессии, Лакс оказался «следующим в очереди» с точки зрения перспективных студенческих активистов.

Лакс знакомит Артемия со своими приятелями, среди которых есть Стас Лучевский – сын крупного местного предпринимателя и того самого человека, который сорвал Ктиниди «цирк с двумя дверями». Оказывается, картина была еще более комичной. После того, как Ктиниди вручил каждому конверт с инструкциями и дал время на то, чтобы с ними ознакомиться, Лучевский – старший, ведущая фигура в городском строительном бизнесе,  демонстративно предъявил всем проект титанического здания, в котором должна была располагаться зона высоких технологий, и со словами:

- То есть вы хотите, чтобы я бросил все, испортил бы отношения с партнерами, смежниками и поставщиками, и исключительно своими деньгами и средствами построил это, пардон, Чудо Света из шестой цивилизации вместе со всей прилагаемой инфраструктурой? Можно, конечно. Подгоните соответствующие технологии - и построим…

…и написал на полях проекта полный список требуемых технологий: экскаваторы с чёрным ящиком на термоядерном движке, сверхпрочный ых-цемент, вагон красной ртути и не меньше 15 кг тибериума.

Ктиниди взвился, но его истерика была пресечена в самом начале: умеете такое строить без тибериума – вот и стройте сами. И вообще, раз других вопросов нет, я пойду заниматься делами – и вышел «в дверь для преступников».

Неизвестно, что сказал по этому поводу губернатор своему штабу, ибо указанное здание действительно было срисовано с компьютерной игры – по аналогии с плакатами на день победы с американскими самолетами и немецкими танками, губернаторское окружение сделало «на отвяжись», выбрав то, что смотрелось бы с максимальным пафосом.

 

Кроме того, Лучевский еще и популярный в городе рок/панк-музыкант. Ради социализации Артемий даже приходит на его концерт, на котором явно чувствует что-то необычное. Эта музыка или его стихи однозначно ломают крыши – потому что ритм очень цепляющий, слова дают весьма выпуклую картинку, а самое главное – люди очень истосковались по сложной и цепляющей музыке (эффект как у «Гражданской Обороны» - очень удачные ритмы и очень выразительные слова). Артемию самому становится не по себе, и оттого, хотя с данными ребятами ему интересно, оно не заменяет общения с Бастионом, у которого уже есть выверенная идеологическая позиция.

От Лакса же Артемий узнает о существовании Коалиции. Это неформальная группа бизнесменов самых разных сфер и национальностей, которая с конца 90-х поделила город. До определенного времени ей руководил Олег Кинель, пропавший в ходе националистического бунта, но именно благодаря ей город живет без особенных афер или всплеска преступности. Лучевский – один из ее членов, и в голове Артемия складывается еще один элемент головоломки.

 

Лакс и Артемий сближаются настолько, что его приглашают в дом Лакса на празднование Нового Года, - Артемию не с кем его отмечать, бо Ч0рный круг в эту ночь проводит очередные «мрачные и возвышенные ритуалы», да и на друзей эти люди все-таки не тянут. Лакс симпатичнее, и отчасти потому Артемий решает частично посвятить его в свои планы -   сказать, во что вовлекает и предупредить семью. Во-первых, если юноша действительно вовлечется в большую политику, его родственники должны быть в курсе (Артемий не намерен использовать втемную людей, которых он считает хорошими). Во-вторых, он хочет более подробно рассказать юноше о будущем новой России, - и это второй раз (первый был на чаепитии с лордом), когда мы даем ему подробно выговориться, причем в этот раз Артемий будет рассказывать не только о целях, но и о средствах, и достаточно подробно.

Да, это единственный момент, когда Артемий довольно подробно излагает кому-то примерный план сепаратистского мятежа и его последствий с точки зрения если не отделения, то концепции Новой, Белой России в составе цивилизованной Европы. Здесь он будет подробно рассказывать о исконно русских трендах демократии, впоследствии задавленных испытавших ордынское влияние Москвой, о демократических воззрениях декабристов, которые могли повернуть Россию лицом к Европе и о том, насколько отделившийся кусок России будет близок к европейскому процветанию.

Естественно, в разделе о методах Артемий не будет говорить с Лаксом о магии. Скорее он будет говорить о слабых взаимодействиях, личностном факторе и акупунктурных уколах в точку бифуркации. В каждой системе есть некие неочевидные уязвимые точки, воздействие на которые может дать неожиданно серьезный результат. Возможно, именно это ранее называлось магией: «враг вступает в город, пленных не щадя - оттого, что в кузнеце не было гвоздя».  

 

За праздником Артемий чувствует комфорт: за столом нет алкоголя, он играет в шахматы с матерью Лакса, прихлебывая хороший чай и растекаясь мыслями по древу дискуссий, но мать Лакса критикует его политические воззрения, причем с той позиции, с которой он не привык дискутировать.

Стоя на позиции социалистов начала 20 века, она вполне аргументировано заявляет, что говорить о героических предках, каких-то традициях вольности и тому подобного применительно к средневековью или даже новому времени бесполезно. Ну какое дело холопу до золотых шляхетских вольностей – он пашет от зари до зари, пока пан ездит на балы или с кем-то воюет. Всегда и во все времена те, кто управляет, вне зависимости от страны проживания, были ближе друг к другу и по влиянию, и по интересам чем те, которыми управляют. Вы упоминали декабристов, но напомните, кто из них  дал своим крепостным вольную и нарезал землю?

Артемий честно говорит, что не помнит, было такое или нет. Он уже знает, что этот аргумент любят российские охранители, приводящие по этому поводу выдуманную цитату из Бенкендорфа, и готов рассказать о том, как появился этот вброс, но мать Лакса предлагает вернуться к вопросу о том, кто из декабристов частично исполнил свою программу ДО момента захвата ими власти. И поясняет, что декабристы – дворяне, их богатство – земля и те, кто на земле работает. С чего бы им отпускать на все четыре стороны собственное имущество? Да, ПОСЛЕ взятия власти они собирались дать крестьянам вольную (кстати, без земли), но так оно и понятно: когда ты у власти, у тебя другой источник дохода. А пока ты служишь… 

На это Артемий заявляет, что национальное возрождение – необходимая и неизбежная ступень в развитии общества. Про это очень много книг написано, и он готов доказать свои тезисы – но ему отвечают, что про общественные формации ещё больше книг написано: у СССР были большие фонды и жирные гранты. И что? Была у нас социалистическая формация, стала опять буржуазная. Теперь те же самые, кто писал книги при СССР, доказывают, что либо социалистической формации не было, либо что переход назад неизбежен. Завтра они ещё что-нибудь доказывать будут. Казанова, будучи в вашей высокоправовой Англии, видел людей, которые предлагали услуги свидетелей по любому делу и даже на двери вешали табличку – «Свидетель». Так вот нашим «экспертам» стоило бы завести таблички «Доказыватель». Будет и честно, и аудитория расширится – сейчас всем и каждому хочется что-то доказывать.

Артемий говорит, что в случае демократических изменений  речь пойдёт о благе всех людей живущих в Кинополе. В ответ мать Лакса цитирует Пестеля по роману Окуджавы – «Покуда там было республиканское правление — он процветал, стоило утвердиться монархии — возникла деспотия, и процветание страны и народа кончилось… Это математически непреложно…». Аргумент серьёзный – да вот только много ли Пестель назовёт хоть поэтов, хоть математиков, хоть архитекторов республиканского периода. Республиканский период оставил нам лишь имена полководцев, которые стремились награбить себе побольше у покорённых народов, чтобы задавить других полководцев и стать императором. Римляне сражались за или против Цезаря не потому, что  республика или монархия, а потому что действовали в своих интересах. И если бы в интересах жителей Кинополя были все эти бредовые преобразования – они бы и действовали соответственно. Они что, сумасшедший, действовать против своих интересов?

Артемий хочет отметить, что цитировать Пестеля надо по историческим документам, а не по романам; плюс, в отличие от Пестеля или матери Лакса, он изучал историю Рима и может назвать достаточное количество соответствующих деятелей данного периода истории,  но понимает, что это уведет дискуссию в сторону. Потому он просто говорит, что народ не знает своих интересов, и  долг интеллектуалов ему эти интересы объяснять.

Мать Лакса спокойно говорит, что долг интеллектуалов, как уже было сказано – доказывать. Причём доказывать быстро и много. А то заставят работать или, например, изучать то, как все выглядит на самом деле (а это тяжело). И да, она понимает, что советник демократического губернатора хочет быть им как можно дольше – желательно всю жизнь. Очень выгодное место – ни за что не отвечаешь, но даешь советы и находишься при власти. Так что, конечно,  Артемий действует в своих интересах. Но вот беда - она не видит ни одного пересечения этих интересов с интересами других деятелей города.

Аудитория может заметить, что мать Лакса далеко не везде попала в точку. Артемий отнюдь не желает максимально долго быть советником губернатора или демократического президента Новой России, как не является он и «профессиональным доказывателем», находящим обоснования на каждое изменение генеральной линии – у него есть свои убеждения, за которые он готов драться. Но отчасти потому он не так чтобы обиделся, но не воспринял всего остального корпуса аргументов.

Вообще, надо отметить что опыт дискуссии такого рода у Артемия невелик. Ему противостояли или скорее союзники, которые при этом разделяли его парадигму (так что спор шел скорее вокруг частностей) или карикатурные оппоненты, слишком быстро превращавшие спор в срач.

 

Предложение Лаксу «присоединиться к проекту» (об этом они разговаривают, когда мать Лакса уходит спать) тоже встречает отказ. Лакс критикует его как ученый ученого. Артемий пытается достичь странных результатов, опираясь на странные посылки и используя более чем непроверенные теории. Допустим,  слабое взаимодействие теоретически возможно, но тогда другая череда таких действий может развернуть события в обратную сторону с такой же легкостью, и застраховаться от такого варианта нельзя. Опять же, как отличить череду совпадений от направленного слабого взаимодействия, если мы знаем, что, кидая монетку весь день, можно добиться серии в 15 решек подряд и потом показать ее как признак телекинетических способностей.

Затем, Лакс не уверен, что манипулировать людьми так просто, как кажется Артемию – ты можешь предложить человеку какое-то решение, но он не обязательно его примет; он может передумать или твоя идея окажется перебита чужой, или вообще всплывет какое-то новое обстоятельство. Затем, чаще всего случается, что как только человек узнает, что им пытались играть, он из принципа может сделать наоборот, подчеркивая свою независимость. Это еще мы не берем этическую сторону…

Тут Артемий даже отчасти согласен - играть людьми в шахматы нехорошо, но  использовать людей не говоря им всей правды поначалу – вещь приемлемая. Это вопрос средств, а не цели, потому что недоговоренное относится скорее к деталям. Что же до умения внедрить в человека определенный концепт, то Лакс, возможно, просто не сталкивался с профессиональными психологами и манипуляторами.

Лакс отвечает, что если манипулировать так просто, то он в эти игры не играет. А самому Артемию советует поразмыслить – есть ли гарантия того, что никто не манипулирует самим манипулятором? «Кто знает, может и ты – всего лишь пешка в зловещей комбинации Чёрного Властелина».

Нет, здесь Артемий точно уверен, что если идея поехать в Россию и могла стать результатом совета (о чаепитии с лордом, он, понятное дело, Лаксу не рассказывает), то концепция сецессии точно пришла ему в голову самостоятельно (про «Симоуна» он тоже не упоминает, ведь разговоры о мистике Лакс точно раскритикует).

И все же Лакс уверен, что его план обречен, потому что у человека, который строит свою стратегию на посылках, имеющих довольно малое отношение к реальности, в принципе не может получиться нормального решения. Как говорят программисты, garbage in, garbage out. Так что, увы, мы идем примерно в ту же сторону, но это не значит, что нам по пути.

Утром наш герой благодарит за прекрасную ночь и покидает гостеприимный дом, и заметим, что полного разрыва не произошло – Лакс и Артемий продолжают общаться, просто их общение стало более формальным. Артемий вполне спокойно отреагировал на отказ Лакса, – не каждый обязан сразу воспринять его идеи, тем более что люди действительно не обязаны соответствовать твоим идеальным представлениям о них.

Дело-то в ином! Лакс высказался против сецессии, но  у них все равно остается общий враг в лице губернатора. Лакс не будет осознанно поддерживать переворот, но делать что-то против инициированного Артемием тренда тоже не будет. А значит,  его действия внесут в него лепту (последнее он даже может проговорить вслух). И когда светлое будущее настанет, он воспримет его потому что не сможет не воспринять.

Поэтому Артемий переключается на обработку других кандидатов в лидеры будущей новой России. Зато Лакс остается в курсе его планов, и, на этапе близости их к финалу, оказывается единственным понимающим, что за противоборством губернатора и мэра стоит один человек, который как бы играет в шахматы то за одну, то за другую сторону.

  

Собственно, где-то здесь, устами Лакса или его матери, мы формулируем основные баги в картине мира Артемия.

Во-первых, давно Лось не был в России, и хотя, будучи человеком умным и талантливым, он прекрасно понимает, чем опасен взгляд эксперта, который судит о стране дистанционно и по общению с эмигрантами, его подход тоже страдает набором предубеждений. Справедливо полагая, что эпоха блогов позволяет понять стремления не элиты, а рядовых граждан, он, тем не менее, не состоянии отличить умных от шумных, мейнстрим от выражения тех взглядов, которые нравятся лично ему, а знание, полученное от чтения многих книг - от практического жизненного опыта.

Кроме того, несмотря на эрудированность, он экономист а не историк, получивший при этом типичное европейское «туннельное образование», позволяющее хорошо знать узкий круг полезных тем, но быть дилетантом в других: часть аудитории, похоже, заметила это.

Во-вторых, Лось полагает, что мир хочет и может быть обманут – к вящей славе Божией. Несмотря на то, что он искренне верит в те ценности, которым следует, он достаточно разборчив в отношениях с людьми. Да, у него могут быть друзья или те, с кем ему интересно общаться, но если человек не вызывает у него интереса или вызывает неприятие (как это случилось с Ктиниди), он превращается в полезный объект с точки зрения связей и воздействия.

 Христианин сказал бы, что Артемий лишен любви к ближнему, но я бы сформулировал это иначе – он испытывает желание спасать людей, но при этом неспособен понять чего хотят другие. Точнее, он УЖЕ ЗНАЕТ,  чего они должны хотеть ( «русской нации имманентно присуща тяга к демократии»), и дает им именно это. А если они хотят другого – то надо объяснить, что на самом деле им нужно. Нет, это еще не «не можешь, научим, не хочешь, заставим», но до такого подхода остался шаг.

 

 

Артемий и дела прошлого

Параллельно с линией общения Артемия и Лакса разворачивается еще одна сюжетная линия, начинающаяся с попыток Артемия установить контакт с местными силовиками. С руководством МВД все получилось несложно. Это местные выходцы, которые лояльны Рожкову и не любят губернатора хотя бы за то, что его ФСВ начинает занимать нишу параллельной им структуры, а попытки их окоротить натыкаются на разговоры губернатора о чрезвычайной ситуации. Центр тоже молчит, и потому они не до конца понимают, как надо реагировать, но одно знают четко – после «народного схода» в их среде полетело достаточно голов, и в будущем они не намерены допускать каких-либо провокаций. Что ж, именно это и надо Артемию.

С ФСБ сложнее, но – в чем-то оказывается проще, поскольку Артемий понимает, что Чежов знает и об его изучении оппозиции, и о работе на Фонд, и даже о контактах с Бастионом. Генералу непонятно, что специалист по майданам нашел в этом кружке, и Артемий говорит, что ему просто интересно и прикольно наблюдать этих фриков. Он намеревается писать книгу о российской оппозиции, и эта ее часть – тоже феномен. Кстати, он прав: дистанция между ним и членами круга увеличивается, потому что, отчасти благодаря их собственной эволюции, отчасти благодаря Кайросу, они тоже начали превращаться в фигуры на доске.

 

Затем, на одном из совещаний у губернатора, где Артемий по обычаю тихо сидит в задних рядах, он видит знакомое лицо – это некто Любочкин, которому в свое время семья Лосей была вынуждена продать свой маршрутко-бизнес.

К этому времени он существенно разбогател, выстроил долевым методом несколько небоскребов, сменил окружение Лужкова на членство в около-правящей партии патриотического толка (скорее СР чем ЛДПР или какое-то новообразование), перешел из столицы в регионы и прибыл в Кинополь на волне слухов о том, что Ктиниди собирается ликвидировать нерентабельный общественный транспорт и найти ему замену в лице системы частных маршрутных такси.

То, что он предлагает, нравится Артемию исключительно с точки зрения будущего плана: как рвач-оптимизатор, Любочкин, пожалуй, даже превосходит Ктиниди, открыто отзываясь о массах как о быдле и откровенно говоря, что расходы на компенсацию жертвам ДТП из-за ахового сочетания состояния машин и подготовки водителей заложены в смету. Да, и поскольку мы не будем работать в тренде «джихад-такси», нанимать мы будем исключительно украинских водителей или русскоязычных беженцев из Латгаллии. Обе категории имеют причины сидеть тихо и работать за еду, проживая без регистрации в переоборудованных гаражах на предприятии. Ктиниди идея нравится – в маршрутках нет льгот, и таким образом можно лишний раз позлить мэра.

Артемий же смотрит на двух «динамичных бизнесменов» и еще раз понимает, насколько между Ктиниди и Любочкиным нет никакой разницы – не отняли бы у губернатора бизнес, он через некоторое время попал бы в истеблишмент именно таким путем. Впрочем, с точки зрения аналогов Любочкин скорее напоминает Полонского, в том числе по демонстративной отвязанности, склонности к мату и игнорированию этикета.

В кулуаре Артемий подходит к нему и, скорее в рамках светских приличий, напоминает о себе, - и удивляется необычно негативной реакции. Ты откуда тут взялся? Хрена ли ты вообще вернулся в Россию! Сидел бы себе в Англии!

 Артемий делает непонимающий вид, но Любочкина это только раззадоривает. Ты что думаешь, твой чернозадый пидоренок тебя прикроет? Вынюхивать сюда приперся? Прошлое вернуть? А если и разнюхал, хер тебе по всей морде! Запомни, губернатор у меня в кулаке, а местное ФСБ – тем более. Только дернись, и тебя тут на болотах закопают. Еще раз увижу около грека – в порошок сотру, понял, жидяра!

Через некоторое время Артемий дает интервью заезжему корреспонденту Комсомольской правды с забавным сценическим псевдонимом Алекс Багабец-Багабец. Дает его даже не как представитель Бхадра Ко а как организатор конкурса студенческих научных работ и поощритель талантливой молодежи. Интервью, однако, быстро перетекает в разговор обо всем, и Артемия вежливо расспрашивают о его позиции на самые разные темы. Коснулись даже вопроса о гей-браках, где он, как человек европейского воспитания, сказал, что не видит в этом ничего плохого – брак сегодня это не священный союз, а, скорее, регистрация некой формы социального партнерства, в каковом смысле не отличается от брака не-гомосексуального.

До этого времени Алекс Багабец засел в Кинополе уже месяц, радуя аудиторию острыми заметками о противостоянии мэра и губернатора и не занимая определенной позиции. Точнее, его тексты были в стиле «подрались жаба с гадюкой». Еще точнее, подобный стиль вместе с внешностью брутального качка и напускным мачизмом (Багабец был известен и серией репортажей про ДЛНР, которые люто не понравились ни российской ни украинской стороне), был вообще для него характерен, но Артемий прекрасно знает, как отвечать на провокационные вопросы, не кормя троллей.

Как это принято у порядочных людей, через какое-то время Артемий получает на мыло текст статьи о себе с ремаркой о том, что исправления и дополнения можно обсудить в рабочем порядке. Вот только статья оказывается с совсем неожиданным содержанием.

Жанр – открытый, почти Тимур Исаев-стайл донос на иностранного агента, а впридачу еще и гей-педофила, который приехал разворовывать российские природные богатства и развращать российскую молодежь, выполненный в лучших традициях желтейшей прессы. Естественно, Артемий, оказывается, еще в бытность Марта студентом соблазнил его, чтобы получить пост в его компании (после чего не исключено, что любовники организовали убийство Абрахмабхадры). Естественно, автор напомнил «общеизвестное» участие семьи Артемия в теракте 2005 года, отметив, что именно сын бизнесмена наверняка занимался непосредственными контактами с кавказцами, каковые могли носить и интимный характер. Естественно, все это сопровождалось как вырванными из контекста цитатами из интервью, так и оговорками, позволяющими избежать прямого иска за клевету.

Артемий понимает, что это или шантаж, или диверсия, и потому главное, чего не надо делать, это идти и «решать вопросы в рабочем порядке». Скорее всего, на встречу Багабец придет с диктофоном, поведет разговор так, чтобы выбить нужные реплики, и «получит дополнительные доказательства», после чего статья все равно выйдет, и может стоить ему карьеры, так как в современной Британии даже намек на секс с несовершеннолетними будет восприниматься по аналогии с историей Марта. И что это не заказ верхов – иначе бы статья уже появилась бы в прессе как можно быстрее.

Также он понимает, что шантажисты явно недооценили уровень его близости к губернатору. Так как Артемий часто просто сидит в углу, непонятно, насколько велико его влияние. Но светить этот момент мы не будем. Поэтому звонки от журналиста он сбрасывает, а на публичных мероприятиях временно не появляется. Пусть думают, что его получилось напугать.

А пасьянс тем временем складывается интересно. Во-первых, начав копать Любочкина (не забудем, он хорош как аналитик), он выясняет, что маршрутки не единственный бизнес Любочкина, и в настоящий момент он пытается мутить какие-то проекты с компанией АСР, конкурентами Бхадра Ко по ряду направлений. Получается плохо, и Артемий не исключает вариант сделки вроде «хорошо, вы находите способ выгнать индусов из Кинополя, а мы найдем время рассмотреть ваше предложение, потому что пока условия нас не устраивают». Однако для него это соломинка утопающего так как в целом его экономическое положение начинает катиться под откос, и именно с этой целью он пытается зацепиться за Кинополь.

Во-вторых, при очередном разговоре тет-а-тет Ктиниди в шутку спросил, не гей ли Артемий, - а о вдруг рядом с тобой рубашку переодеть опасно. На вопрос, откуда такая тема, губернатор с гыканьем отвечает, что вот, когда к нему заходил Любочкин, он как бы между делом спросил, что «этот пидар» делает в моем кабинете, и заявил, что вы с Мартом любовники и вообще весь город знает о том, что ты любитель пацанам пуканы пердолить. Что, сьел? То-то ты ни разу в сауну с нами не ходил! … да расслабься, шутка такая.

Итак, губернатор у нас еще и гомофоб, но это уже даже не вишенка на торт, - отношение Артемия к нему сформировано давно и не этим. Он улыбается: видимо, для Любочкина любой мужчина, который следит за собой и не лапает секретарш – нетрадиционной ориентации. Лучше скажите как либерал либералу, что вы собираетесь делить с явным представителем правящих кругов, которых вы не так давно обличали?

Ктиниди честен: у него здесь есть лапа в виде местного руководителя ФСБ, с которым, по его словам, они хорошо знакомы по Москве, а для наших реформ нейтралитет силовиков был бы полезен. Кроме того, Любочкин заявлял, что его строительная компания вполне может построить пресловутое «чудо света из Шестой Цивилизации»(которое отказался строить отец Стаса Лучевского)» при условии, что губернатор обеспечит ему преференции на строительном рынке и за счет административного ресурса разберется с конкурентами. Это Ктиниди тоже понравилось как попытка вытеснить Лучевского, тем более что строителей Любочкин обещал навезти сам из числа все тех же беженцев.

Ты, Тёмыч (да, Иван Ктиниди называет Артемия так), небось думал, что он пипец-патриот? Не, с таким бы я дел не имел. Он у себя в партии отвечает за поддержку беженцев из Латгаллии или ДЛНР, а точнее, за то, чтобы беженцы оттуда были бы нормально устроены на российской территории. Ясно, что это очень прибыльный бизнес – как с точки зрения пиления грантов на обустройства мигрантов, так и на легализации их нелегальной части. Его стараниями любой уголовник может оказаться политическим беженцем и участником боевых действий, лично ему обязанным. Сам понимаешь, если в драке с мэром дойдет до стрельбы, такие не помешают.

А еще он предлагал мне совместную политическую деятельность: у него есть каналы и структура для того, чтобы организовать новую партию, которая сумеет пройти барьеры и войти в легальную оппозицию. Под такой крышей можно будет консолидировать либеральные силы после того, как Кинопольское Чудо окончательно выявит нового политика, вокруг которого естественно соберутся все недовольные Кремлем.

В общем, пусть Артемий пока не светится на публике, а проблему с Любочкиным он как-нибудь решит. 

В-третьих, Лакс, с которым он продолжает общаться, рассказывает ему, что Багабец ищет на него гей-компромат. Гей-клубов по понятным причинам в Кинополе нет, но есть молодежный микс-клуб, куда ходят и представители нетрадиционной ориентации. Часто зависавший там Багабец несколько раз был замечен в том, что предлагал юношам гомосексуального (на его взгляд) вида деньги за «общение в его номере». И вот в студенческой столовой Лакс слышит разговор. Его шапочные знакомые (не столько геи, сколько наоборот) польстились на предложение, рассчитывая заняться «ремонтом». Однако в гостинице за заплаченные деньги вместо приставаний последовал разговор, не спали ли они с таким-то или таким-то, и если да, то могут ли они рассказать подробности. Главным объектом интереса оказались Артемий и Март, причем Багабец намекнул, что если кто чего вспомнит, «вспомнит» или приведет того, кто может вспомнить, гонорар будет увеличен.

Наконец, на очередной встрече с Чежовым, тот угощает его коньяком, который он открыл еще до начала общения. Артемий понимает, что последует своего рода развод на откровенность, а генерал сразу же начинает шутить: отмечаем первый официальный донос на тебя. Точнее даже не донос, материалов даже на административку не натягивается. Скорее, ходатайство. Приходил тут Любочкин (помнишь такого?) и требовал репрессий в отношении тебя. Вот только он не понял, что генерал-майор это, блджад, ему не майор! По-другому теперь ему надо было общаться, и не требовать «по старой дружбе», а предлагать. И коньяк, который он выставил, я лучше с тобой разопью. Я Чежов, а не Чапаев, и два раза на одни грабли не наступаю.

Артемий поддерживает разговор, ибо похоже, что нечто в данной истории действительно задело генерала, и тут Чежов излагает ему свою версию событий давнего прошлого.

Оказывается, тогда именно Любочкин предложил ему за определенную мзду «шугнуть конкурента», чтобы тот всполошился и совершенно по собственной воле отдал свой бизнес ему, а сам сбежал куда подальше. Ну да, он тогда получил за это конверт, но во-первых, Путин же действительно сказал, что сказал. Может, указание мочить вот-вот бы поступило, и тогда семья Артемия действительно сбежала вовремя. Во-вторых, он думает, что если бы он не «помог» Любочкину, тот бы нашел иные способы убрать конкурентов, и они были бы более насильственными. В-третьих, Любочкин тогда его кинул, заплатив существенно меньше, чем он ждал, а Чежов тогда был не в тех звездах чтобы наезжать на человека из окружения московского мэра. Более того, как раз перед ссылкой ему припомнили эту «ошибку молодости» и намекнули, что если он не поедет в Кинополь, истории будет дан ход. Так что появление Любочкина и его поведение не вызывает у него приязни. Конечно, он не послал его с порога и сказал, что подумает, - но вот он подумал и решил, что по пути ему с Артемием, а не с Любочкиным – можно сказать, он таким образом частично исправил совершенное тогда.

Но из поведения и оговорок Артемий, умеющий читать людей лучше, чем предполагает генерал, понимает, что Чежов недоговаривает: копать семью Артемия он начал по личным причинам. Если на них что-то найдется, он прославится как выполнивший неформальное указание Путина вне зависимости от того, было оно или нет (всегда ж можно намекать, что было). Если они чисты, семью можно запугать, внушив, что «приказ топить был», после чего потребовать отступное. Просто недавно попавший в центральный аппарат майор боялся продешевить или попасться УСБ, а в решающий момент появился Любочкин, который предложил более гибкую схему.

А теперь Любочкин решил, что раз Артемий внезапно появился в России, он все знает, и приехал требовать бизнес назад, после чего организовал наезд по всем возможным каналам. Но - недопонял, что за истекшее время «изменились все», и майор, который когда-то мог ради одолжения и некоторого приза надавить на конкурента и подстегнуть его к эмиграции, в ранге генерал-майора будет вести себя иначе.

 

Впрочем, важный для нашей истории момент вовсе не в этом. Из данного разговора Артемий узнает очень важный факт. Всю прошлую жизнь он жил с тем, что проблемы его семьи были связаны с личной неприязнью президента России, который намеренно хотел растоптать «еврея и оппозиционера» в показательных целях. А теперь выясняется, что все, что произошло тогда, это частично инициатива ретивого местного, который хотел срубить или палку, или денег, а частично провокация, можно сказать, коллеги по лагерю – Любочкин отнюдь не относился у путинофилам.

В иных драматических сюжетах это становится поводом для драматической «смены стороны» в стиле «так моего отца убили не красные, а белые! Да будет же страшна месть обманщикам и предателям», но у нас совсем не этот случай. Мировоззрение Артемия слишком сложилось, оно уже слишком прочно для того, чтобы даже такой факт мог бы его перешибить.

Да, оказывается, что к моей истории Путин лично не причастен. Но разве он не несет символическую ответственность за все, что происходит в стране? Разве он не позволил себе ту реплику, которая стала поводом для травли? Разве не было иных случаев, когда режим делал то же самое или почти то же самое? Нет, это не повод поменять взгляды, особенно сейчас, когда он так замечательно летит на гребне волны событий.

 

⇐ Предыдущая3456789101112Следующая ⇒

Поделиться: