Архитектура Аудит Военная наука Иностранные языки Медицина Металлургия Метрология
Образование Политология Производство Психология Стандартизация Технологии


Социально-философская проблематика повести Герцена «Доктор Крупов» и рассказа «Сорока-воровка».



Вслед за романом «Кто виноват» Герценом были написаны повести «Сорока-воровка» (1848) и «доктор Крупов» (1847).

 

В повести «Сорока-воровка» Герцен обличает несовершенство российского социума, усматривая одно из главных его зол в крепостном праве. Но проблематика повести, как всегда у Герцена, шире прямолинейного обличения. Жертвой крепостного закабаления в произведении оказывается талантливая русская актриса - человек с ярко выраженным чувством собственного достоинства, невероятным самообладанием, и высочайшей, не характерной для обычной крестьянки внутренней культурой европейского образца. Образ героини Анеты напоминает героинь Жорж Санд. Женский вопрос в России. Обсуждают западник, славянофил и беспартийный.

 

Взволнованные слушатели молчат; автор сравнивает их с «прекрасной надгробной группой» героине. «Все так, — сказал, вставая, славянин, — но зачем она не обвенчалась тайно?..»

 

Повесть написана от лица и под авторством доктора Крупова, как вступление к его научному, психологическому трактату. Крупов — один из персонажей романа «Кто виноват? ». В повести «Доктор Крупов», написанной в форме дневника доктора, где тот излагает свои соображения о странных психических отклонениях в сознании людей, искренне убежденных в своем здравомыслии, – Герцен продолжает тему «безумия», пронизывающего все общество, живущее традиционными представлениями, и дает ей широкую философскую трактовку. При этом широта взгляда Герценафилософа вновь, как и в финале «Кто виноват? », имеет скрыто пессимистическую окраску. Доктор Крупов, медик и социолог в одном лице, ставит откровенно неудовлетворительный диагноз обществу, которое, по его мнению, охвачено множеством различных недугов.

 

К наиболее страшным из них он относит романтизм – «духовную золотуху», неестественным образом раздражающую человеческий организм и истощающую его «страстями вымышленными», и аристократизм – «застарелую подагру нравственного мира». Если, по определению доктора, «всякий человек… с малых лет, при содействии родителей и семьи, приобщается малопомалу к эпидемическому сумасшествию окружающей среды», то где гарантия, что когданибудь будет положен конец этому процессу? Правда, наряду с пессимистически звучащим утверждением, что вся человеческая история есть «не что иное, как связный рассказ родового хронического безумия», герой высказывает суждение, что одновременно происходит «медленное излечение» человеческого рода, позволяющее надеяться на то, что «через тысячу лет двумятремя безумиями будет меньше». За этим суждением, конечно, стоит надежда самого автора, его вера в науку и прогресс человеческого знания, однако предлагаемые героем в конце повести конкретные рекомендации к излечению людей, страдающих от «эпидемического сумасшествия», а именно – воздействовать на них «шампанским» или «бургонским» – слишком наивны, чтобы принимать их всерьез и за простодушным научным оптимизмом Крупова не увидеть тайных герценовских сомнений в отношении обнаружения, будь то в настоящем или в будущем, подлинных способов излечения, которые могли бы радикально изменить в лучшую сторону несовершенную человеческую природу.

 

Доктор Крупов, который является как бы автором повести, перед публикацией своего основного труда публикует вступление к нему, где раскрывает причины, по которым он решился написать свой трактат. Заодно Крупов достаточно подробно рассказывает свою биографию.

Первое побуждение написать подобный труд возникло у Крупова ещё в ранней юности, когда он наблюдал за другом своего детства Лёвкой. Лёвка жил в полном единении с природой, был искренен, любил друзей и не любил врагов, хоть одним из его врагов был отец. Он был мало приспособлен к жизни в человеческом обществе, у него не было талантов ни к письму, ни к чтению. И за это односельчане смеялись над ним, считая его дурачком. Крупов делает вывод, что деревенские были сумасшедшими, не меньше, чем Лёвка. Только Лёвка был безумцем на свой лад, за то и был не любим[1].

Поступив в Московскую медико-хирургическую академию, Крупов продолжает наблюдения на профессиональной основе. Объектами его наблюдений становятся пациенты дома для умалишенных. И здесь он утверждается в тех выводах, к которым пришёл, наблюдая за Лёвкой[2].

Рассмотрев «официальных» сумасшедших, признанных таковыми обществом, доктор переключается на простых обывателей. И в них он находит несомненные признаки безумия. Поведение своей кухарки Матрены Бучкиной, Крупов не может объяснить ничем кроме поражения головного мозга. Она спаивает своего мужа, после чего сама же получает от него взбучку, но при этом возмущается, когда ей предлагают не покупать ему вина и с другой стороны возмущается, когда ей советуют терпеть побои. Она любит свою дочь, но нещадно лупит её и отказывает ей в каком-либо лечении. Только тяжелая болезнь мозга, по мнению Крупова причина такого поведения. Целый рассадник умалишенных Крупов обнаруживает в канцелярии врачебной управы. Крупов приводит ещё два примера психических заболеваний. Богатых супругов, которые ненавидят и изводят друг друга, ходят на сторону и нет ни единого препятствия для развода, но они упорно остаются вместе. И второй пример — богатый помещик, испытывая большие унижения, зазывает всякого проезжающего крупного чиновника на обильный обед или ужин без всякой для себя пользы.

Углубившись в изучения истории и географии доктор приходит к выводу, что всеобщее умопомешательство не знает ни временных, ни географических границ[3].

7. Оппозиция романтизма и действительности в романе Герцена «Кто виноват? » Бельтов как тип «лишнего человека».
Кто виноват? » — роман в двух частях 1846 года. Согласно Большой советской энциклопедии, «один из первых русских социально-психологических романов». В 1845–1846 гг. Герцен публикует роман «Кто виноват? », написанный в новом, «натуральном» ключе и в идейном и стилевом отношениях очевидным образом примыкающий к гоголевской обличительной традиции. В романе затронуты проблемы семьи, и брака, положение женщины, проблемы воспитания русской интеллигенции.Роман интересен и по форме. Он состоит как бы из нескольких биографий главных героев: Любоньки—незаконнорожденной дочери помещика Негрова, учителя Дмитрия Круциферского, молодого дворянина Владимира Бельтова. Писатель раскрывает их трагическую судьбу, указывает на причины, которые мешают их счастливой жизни. В конце романа четко вырисовывается ответ на вопрос, поставленный в его названии. Кто же виноват, что гибнут глубокая по своей натуре и запросам Любонька, восторженный идеалист Дмитрий Круциферский, ищущий, но не находящий правильного пути, Владимир Бельтов? Самодержавно-крепостнический строй, тот затхлый мир, в котором находятся герои — таков неизбежный и единственный ответ на поставленный вопрос. Главным объектом критики в романе становится романтическое мироощущение, понятое как умозрительное знание, скрывающее от человека грубую реальность жизни и неспособное дать ему силы для противостояния ей. Типичным романтиком сентиментального, «чувствительного» типа выведен Дмитрий Круциферский – разночинец по происхождению, культурный, начитанный, обучавшийся в университете молодой человек, пытающийся строить свою жизнь по идеальным образцам, почерпнутым в поэзии Жуковского, творчество которого сыграло едва ли не определяющую роль в его воспитании. Высмеивая сентиментальный настрой Круциферского, Герцен заставляет его беспрерывно, почти по любому поводу лить слезы и прямо указывает на литературных предшественников изображаемого им типа – Вертера из романа «Страдания юного Вертера» Гете и Владимира Ленского из пушкинского «Евгения Онегина». Немаловажно и указание на то, что Круциферский наполовину, по матери, немец, чем лишний раз подчеркивается романтическая природа героя; для западников 1840‑ х годов и писателей «натуральной школы» все немецкое однозначно ассоциировалось с романтическим – мистическим и туманным – началом. Женившись на Любоньке, незаконнорожденной дочери помещика Негрова, Круциферский полагает, что обрел счастье, которое теперь – поскольку божественное Провидение заботливо опекает всех тех, кто, как он, чистосердечно верит в него, – будет продолжаться вечно. Но вся его наивная философия, а с нею и вера в доброе Провидение разрушаются в один миг, когда он узнает, что Любонька, по‑ прежнему тепло и нежно относящаяся к нему, по‑ настоящему любит другого человека – Владимира Бельтова. Столкнувшись с реальной жизнью, с ее сложными и непредсказуемыми проявлениями, Круциферский совершенно теряется, не знает, как себя вести и что предпринять, и наконец находит выход, который подсказывает ему его слабая натура: он начинает пить, чтобы уйти от мучительных жизненных противоречий. Другой жертвой романтического в широком смысле, т. е. оторванного от жизни воспитания представлен в романе его главный герой Владимир Бельтов. Сын богатого помещика Бельтова, женившегося на гувернантке, когда‑ то бывшей крепостной крестьянкой, Владимир воспитывался матерью и специально нанятым ею учителем‑ гувернером, швейцарцем Жозефом, в полной изоляции от действительности. Мать, еще в юности столкнувшаяся, по выражению Герцена, со «злотворной материей» жизни, всеми силами старалась уберечь сына от подобного столкновения. Жозеф, развивший сильный от природы ум юноши и познакомивший его с начатками различных наук, сам был по духу чувствительным романтиком («в сорок лет без слез не умел читать» Шиллера) и, воспитывая своего питомца по системам Руссо и Песталоцци, не учитывал особых «климатологических» условий русской жизни, в которых его воспитаннику предстояло жить впоследствии. По выходе из университета Бельтов определяется на службу в министерство и, столкнувшись с рутинной, пошлой жизнью чиновничьего аппарата, довольно быстро понимает, насколько она далека от тех идеалов добра и справедливости, которые он поначалу, исполненный юношеских надежд, собирался привнести в нее. Не совладав с «чиновничьим Голиафом», Бельтов прекращает служить, пробует заняться медициной, потом ваянием, но ничем не может увлечься всерьез, разочаровывается во всякой деятельности и превращается – Герцен прямо намекает на это – в некое подобие «лишнего человека», продолжая ряд, начатый пушкинским Онегиным и лермонтовским Печориным. В соответствии с теориями философов‑ позитивистов, разделяемых так или иначе всеми писателями «натурального» направления, бездеятельность своего героя Герцен стремится объяснить не столько идейными влияниями, духом эпохи и проч., сколько материальными, социологическими причинами, или, как принято было говорить в то время, «средой», предопределяющей, как считалось, и все идейные влияния, накладывая на них свой неизгладимый отпечаток. Отсюда принципиальная важность указания на тот факт, что Бельтов, унаследовавший после смерти отца имение Белое Поле, достаточно богат, чтобы позволить себе не служить и вести праздный образ жизни.
Герцен, создавая образ Владимира Бельтова, «лишнего человека», продолжает традиции Пушкина и Лермонтова. Бельтов — человек ищущий. Его не удовлетворяет служба чиновника. Он хотел бы своим трудом принести наибольшую пользу простым людям. Однако настоящего удовлетворения Бельтов не находит ни в чем. Возвратившись из-за границы, он хочет заняться гражданской деятельностью. Читатель чувствует, что и здесь Бельтов потерпит поражение, ибо он резко отличается от тех, кто при помощи взяток, богатства проходит на выборах в губернское правление. Мечты Бельтова рухнули. Он оказался лишним среди крепостников, развратников и самодуров, в царстве «мертвых душ». Талант, незаурядные способности этого человека, не раскрывшись, гибнут. Герцен в романе по-новому освещает проблему «лишнего человека». Бельтов имеет немало сходных черт с пушкинским Онегиным и лермонтовским Печориным. Но герой Герцена — новое явление в русской литературе.

Подобный «материалистический» взгляд на вещи защищает в доктор Крупов, убежденный в том, что все идейные мотивы, которыми руководствуются люди, включая веру в судьбу и Провидение, в конечном счете могут быть сведены к простейшим столкновениям физических, природных элементов, познаваемых самой трезвой из существующих наук – медициной. Позиция Крупова во многом напоминает последовательно «материалистическую» позицию брата Герцена А. А. Яковлева.


Поделиться:



Последнее изменение этой страницы: 2020-02-16; Просмотров: 978; Нарушение авторского права страницы


lektsia.com 2007 - 2024 год. Все материалы представленные на сайте исключительно с целью ознакомления читателями и не преследуют коммерческих целей или нарушение авторских прав! (0.012 с.)
Главная | Случайная страница | Обратная связь