История кодификации русского права.

⇐ ПредыдущаяСтр 44 из 77Следующая ⇒

История кодификации, приведения в систему, удобную для пользования правом, занимает 132 года. Ровно столько лет понадобилось России, если считать срок с 1700 по 1832 г., чтобы создать упорядоченный Свод законов Российской империи.

Итак, I кодификационная комиссия для обработки и упорядочивания отечественного права создается еще при Петре I, 18 февраля 1700 г. выходит Указ об учреждении особой палаты - Палаты об уложении; в ее задачу входило создать Новоуложенную книгу, которая, по замыслу Петра, должна была заменить Соборное уложение 1649 г. Основной материал, с которым ей пришлось работать, заключал в себе нормативные акты, вышедшие в период с 1650 по 1699 г. Сама Палата об уложении комплектовалась за счет дьяков и подьячих московских приказов (общим числом более 70), председателем Палаты был князь И.Г. Троекуров. Поскольку работать приходилось со старым материалом, хорошо известным московской бюрократии, кроме того, задача была достаточно простой - дополнить Соборное уложение, то Палата в основном закончила работу к июню 1701 г. Составленный проект был представлен Петру, им одобрен, но не обнародован. Стремительное развитие законодательства при Петре все время ставило задачи по своевременному учету кодификацией всех изменений, поэтому Петр приходит к выводу о необходимости отказаться от дополнения Соборного уложения новым материалом, а вместо этого создавать совершенно особый кодификационный акт. Однако и эта задача правительством преследовалась крайне непоследовательно, доказательством чему является деятельность второй кодификационной комиссии.

II кодификационная комиссия была образована в 1714 г. с той же задачей, что и первая, - исправить Соборное уложение, но теперь вместо Новоуложенной книги полагалось создать Сводное уложение. В отличие от предыдущей работы теперь главный упор делался на обработку материалов собственно петровского законодательства, а не законодательства его предшественников, но и здесь основанием к кодификации продолжала оставаться систематика Соборного уложения. Председателем комиссии был назначен сенатор Апухтин. Работа этой комиссии ничем не завершилась, так как 9 мая 1718 г. вышел Указ, предписывающий прервать работу комиссии и начать работу над составлением Свода законов, взяв за образец Шведское уложение (Sveriges riketslag). Петр при этом указал, когда должна быть закончена эта работа - декабрь 1719 г.

Работа III комиссии ознаменовала собой крутой поворот в ее задаче: если ранее полагалось использовать материал собственной правовой традиции, то отныне ставка делается на механическое копирование иностранного опыта. Последнее, еще по замечанию М.М. Сперанского, должно было натолкнуться на обычные трудности, " вызванные разностью в языке, от недостатка сведущих людей, от коренного несходства двух разных систем законодательства" [Сперанский. 1961. С. 17]. Подобное шараханье от одной задачи кодификации к другой продолжалось и далее.

Разумеется, работа III комиссии закончилась ничем, поэтому следующая, IV комиссия образуется Сенатским указом от 8 августа 1720 г. Ее основная задача состояла опять-таки в составлении нового Уложения. Однако в ноябре 1723 г. выходит Указ, которым предписывается весь законодательный материал классифицировать по ведомствам коллегий; фактически указы петровского царствования полагалось разместить в качестве приложения к Регламентам коллегий. Подобная мера также наглядно свидетельствовала о полной неспособности тогдашней бюрократии разрешить поставленную перед ней задачу. Интересно отметить при этом, что предложенный самим Петром способ систематизации указного материала являлся не чем иным, как повторением практики московских приказов, когда после издания Второго судебника стали возникать Указные книги приказов, содержащие в себе новый нормативный материал, дополнявший постановления Судебника. Основанием к этому, напомним, послужила ст. 98 названного акта: " А которые будут дела новые, а в сем Судебнике не написаны, и как те дела с государеву докладу и со всех бояр приговору вершатся, и те дела в сем Судебнике приписывати". Конечно, и эта практика, хоть и проверенная временем, не увенчалась успехом. На ее основе новый кодификационный акт создать было нельзя.

V кодификационная комиссия была образована Указом ВТС от 14 мая 1728 г. Ее особенность заключалась в том, что к работе в ней полагалось привлечь выборных от населения: " А для этого... выслать к Москве из офицеров и дворян добрых и знающих людей из каждой губернии, кроме Лифляндии и Эстляндии и Сибири, по пяти человек за выбором из шляхетства". Как видим, выборных полагалось посылать только из дворянства. Работу этой комиссии также постигло фиаско. Дворяне ехали неохотно, кроме того, скорая перемена царствования ознаменовалась и переменой самой комиссии.

VI кодификационная комиссия была учреждена Указом от 1 сентября 1730 г. В основу ее работы была положена не оправдавшая себя идея заимствования иностранных юридических образцов, поэтому в 1735 г. эта комиссия вернулась к проекту 1700 г., над которым проработала до 1740 г., но сумела подготовить только несколько глав (о богохульниках, о вотчинах, о суде). С воцарением Елизаветы деятельность и этой комиссии сходит на нет, хотя формально она продолжает существовать до 1742 г.

VII кодификационная комиссия образуется в марте 1754 г. из сенатской комиссии по систематизации указов. Работа этого кодификационного собрания была организована уже несколько лучше. На местах при губернаторах создавались ее специальные отделы, точно такие же отделы были созданы и при центральных ведомствах. Работа этих отделов проходила по единому плану, выработанному " центральной комиссией". Кроме того, скопив к 1761 г. материал и выработав проект нового Уложения, комиссия попросила Сенат назначить выборы от дворянства, духовенства и купечества, с тем чтобы выборные могли участвовать в окончательной доработке проекта и принятии его в качестве главного законодательного акта Империи. Такие выборы были назначены, но к 1763 г. так и не смогли собрать " кворума" - население пассивно участвует в этих выборах, поэтому и эта комиссия закончилась ничем. Вместе с тем, как отмечал В.Н. Латкин, проект Уложения, планировавшийся к принятию елизаветинской комиссией, отличался определенной новизной, в нем имелось " много совершенно новых постановлений, не встречающихся в прежних законодательных актах, изданных до них. По многим вопросам отдельных отраслей права проекты предлагают совершенно новые ответы, зачастую реформируя юридический быт народа и внося в него новые начала на смену прежним" [Латкин. 1909. С. 60].

Деятельность VIII комиссии всецело связана с попыткой Екатерины II издать новое Уложение, для которого она, как известно, собственноручно составила свой Наказ (проект будущего Уложения ). Манифестом от 14 декабря 1766 г. велено было созвать комиссию выборных от основных сословий (за исключением духовенства). Уложенная комиссия собралась и начала свою работу в 1767 г.; особенностью ее депутатского корпуса было то, что, пожалуй, впервые в России создавался институт депутатской неприкосновенности. Выборным в качестве привилегии было дано освобождение от смертной казни, телесных наказаний, пыток и конфискации имущества; их личность находилась под усиленной уголовной защитой.

Депутаты съехались, имея на руках особые наказы от своих избирателей, некоторые из них были подвергнуты обсуждению во время заседаний комиссии. Работа этого представительного органа проходила в два этапа. Сначала заседания проходили в Москве, затем они были перенесены в Петербург. Заседания комиссии закончились также ничем, воспользовавшись, как предлогом, объявлением Турцией войны России, комиссия была распущена. Вместе с тем влияние идей екатерининского Наказа ощущалось в отечественной литературе вплоть до 30-х гг. XIX в., т.е. до составления Свода законов.

IX кодификационная комиссия была образована Указом от 16 декабря 1796 г. Перед ней ставилась задача составить три книги законов: уголовных, гражданских и казенных дел. Вскоре комиссия была переименована в Комиссию для составления законов Российской империи. Комиссия эта использовала в своей работе метод сенатского законодательства: в случае обнаружения пробелов в законах (а им несть числа) она обращалась к генерал-прокурору Сената с проектом заполнения подобной лакуны, последний, снабдив его собственным представлением, восходил на " Высочайшее благовоззрение", как тогда говорили, - представлял проект Императору, Император выносил решение, оформленное, таким образом, уже в качестве законодательного акта. С одной стороны, комиссия прибегала к законодательствованию, совершенно не свойственному подобного рода органам, а с другой - подобная работа затягивала принятие кодификационного акта целиком, поскольку по бюрократическим условиям того времени законодательная работа требовала усложненной процедуры и занимала очень много времени.

Результатом работы IX комиссии были 17 глав о судопроизводстве, 9 глав о правах вотчинных, 13 глав законов уголовных. " Но так как все эти работы были лишь началами, - отмечал С.В. Пахман, - и не представляли ничего целого, то оставались без рассмотрения. Тем и закончились кодификационные усилия XVIII века" [Пахман. 1876. 1. С. 380].

X кодификационная комиссия была образована на месте предыдущей по Указу от 5 июля 1801 г. (ПСЗРИ. 1-е изд. Т. XXVI. N 19904) под руководством графа Завадовского, двумя годами позже комиссия была передана в ведомство Министерства юстиции (председателем ее стал князь Лопухин); вскоре комиссию возглавил барон Розенкампф. Последний имел специальное юридическое образование, но не знал ни единого слова по-русски (именно к этому времени относится попытка известного английского философа-утилитариста Иеремии Бентама по объявленному конкурсу написать для России свод законов, основанных на Разуме). Все служащие комиссии Розенкампфа были иностранцами. Понятно, что из подобной организации работы ничего путного получиться не могло бы и, естественно, не получилось.

В августе 1808 г. в состав X комиссии входит М.М. Сперанский, с его приходом она получает новую организацию и начинает работать вполне правильно. В связи с чем комиссию, в которой участвовал Сперанский, в литературе принято считать одиннадцатой по счету. Итак, XI комиссия состояла из следующих учреждений: совета, правления и сословия юрисконсультов. Последние разделялись на шесть отделений, возглавлявшихся особыми начальниками. Правление надзирало за работой отраслевых отделений и координировало их работу. Совет состоял из чинов правления и особо назначенных в него членов от имени Императора. Совет разрешал своей властью те затруднения, с которыми встречались юрисконсульты: санкционировал своей властью те кодификационные нормы, которые содержали в себе нечто новое, восполняющее пробел в прежнем законотворчестве.

1 января 1810 г. данная комиссия получила новую организацию, так как ввиду ее присоединения к образованному Государственному Совету она превратилась в структурное подразделение последнего. Комиссию возглавил М.М. Сперанский в звании экзекутора. Данная комиссия уже будет двенадцатой по счету. Сперанский в качестве ее руководителя составил план работы этого структурного подразделения Госсовета.

" 1. Составить и проверить лучшие и вернейшие своды Уложения или расположить законы по материям, отвечая за верность и полноту сих сводов всех членов подписанием, - своды сии под ее смотрением напечатаются. 2. Сочинить историю российских законов, изобразив в ней перемены, их начала, случаи и, есть ли можно, влияние на государственное благо. 3. Привести в ясность и порядок рассеянные упражнения прежних комиссий, извлечь из них проекты и материалы, в них изготовленные, дополнить то, что временем и небрежением в них потеряно, перевесть или исправить и дополнить переведенные уже уложения: шведское, датское и особенно прусское" [Сперанский. 1961. С. 23 - 24].

Работа, надо заметить, предстояла гигантская, ибо сам ее руководитель отмечал:

" В бездне наших указов есть множество статей, кои или вовсе не определены, или на кои изданные законы темны и противоречащи. Поверят ли, что у нас нет точного закона о наследстве ab intestato (без духовного завещания. - М.И. ), нет точного закона о завещаниях и проч. В уголовной части - но у нас нет почти всей уголовной части - на самые простые и обыкновенные вещи нет определения, например, сколько раз судили людей за перелив монеты, и пусть мне укажут хотя одну строку, которая бы определяла за сие или суд, или наказание" [Там же. С. 24].

Последний крик души великого законодателя на самом деле идет от незнания - фальшивомонетничество судили в России весь XVIII в. по Соборному уложению.

Как отмечали историки гражданского права, XI и XII кодификационные комиссии интересны еще и тем, что под их эгидой в России отмечены первые попытки составить специальное Гражданское уложение (кодекс). В этой связи обращают на себя внимание два проекта: 1809 г. и 1814 г. Гражданского уложения, в систематике и содержании которых обнаруживается сильнейшее влияние норм ФГК 1804 г. Проект 1814 г. был даже принят к законодательному рассмотрению Госсоветом, правда, рассмотрение это длилось очень долго. Исследователи объясняют подобное положение вещей падением Сперанского, последнего, как известно, в 1812 г. перед самой войной с Наполеоном в лучших российских традициях объявили французским шпионом и сослали сначала в Пермь, а потом в Сибирь. Правда, как в Перми, так и в Сибири Сперанский находился на руководящих должностях.

После удаления Сперанского работа XII кодификационной комиссии фактически замирает. Только с воцарением императора Николая I дело сдвигается с мертвой точки.

XIII кодификационная комиссия представляла собой в организационном плане II отделение СЕИВК, учрежденное в 1826 г. Во главе Отделения был поставлен генерал Богульянский, но фактически руководство над всей работой по кодификации осуществлял М.М. Сперанский, вернувшийся к тому времени из ссылки и вновь приближенный к Государю. До сих пор точно не известно, однако, кто является истинным творцом произведенной в 1826 - 1832 гг. кодификации русского права. Дело в том, что первоначальный план, представленный Сперанским Николаю I, выполнен не был. Кроме того, до сих пор определенную загадку составляет истинная степень влияния Императора на ход и объем кодификационных работ.

Известно, например, что план Сперанского предполагал три этапа: 1) составление полного собрания законов; 2) выработка Свода этих законов; 3) составление Уложения. По общему смыслу предложенного плана полное собрание должно было представлять собой публикацию всех нормативных актов с определенной даты (забегая вперед, скажем, что ей был определен 1649 г. - Соборное уложение ) в хронологическом порядке; Свод должен был представлять собой систематическую обработку законодательного материала, объединенного в целое методом инкорпорации; выработка же Уложения представляла собой чистый кодификационный акт < 1>. Однако творческая роль Николая I проявилась в том, что он указал на практическую непригодность последнего метода применительно к российскому правовому материалу. В речи на заседании Государственного Совета 19 января 1833 г., утверждавшего Свод законов, он отметил, что при издании Свода преследовал цель " составить из всех многочисленных указов Свод тех узаконений, которые действительную силу ныне имеют". Эта же мысль была еще раз подчеркнута и в Манифесте от 31 января 1833 г. (ПСЗРИ. 2-е изд. Т. VIII. N 5947): " В самом начале царствования нашего, признав необходимым привести отечественные наши законы в ясность и твердый порядок, повелели мы прежде всего собрать и издать их в полном их составе и потом из сего общего состава, отделив одни действующие ныне в Империи нашей законы, соединить их в правильный и единообразный свод и изложить их в точной их силе, без всякого в существе их изменения". Во многом эти мысли являлись логическим развитием положений Указа от 31 января 1826 г. (ПСЗРИ. 2-е изд. Т. I. N 114).

--------------------------------

< 1> Напомним, что представляют с точки зрения права оба этих технических приема: " Под инкорпорацией разумеют такую форму систематической обработки законодательства, когда составитель ограничен в выборе материала одним действующим законодательством, когда имеется в виду изменить только форму, оставляя неизменным самое содержание. Инкорпорация дает объединение уже имеющемуся налицо законодательному материалу. Поэтому она, конечно, может дать только внешнее объединение: противоречий в самом содержании она устранить не может. Кодификация не ограничивается изменением только формы, она дает систематическое объединение и содержание, а потому кодификатор не ограничивается одним действующим в момент составления кодекса законодательством. Он может черпать свой материал и из обычного права, и из судебной практики, и из научной литературы. Кодекс является не новой только формой старого закона, а новым законом в полном смысле слова". [Коркунов. 1909. С. 305]. Это классическое определение является догмой, т.е. неизменным определением права.

В период с 1826 по 1830 г. под руководством М.М. Сперанского была проделана гигантская работа, результатом которой явились подготовка и издание Полного собрания законов в 46 томах. В период с 1830 по 1832 г. было с успехом завершено составление Свода законов. Вся серьезность, с которой Сперанский отнесся к порученной ему работе, видна также из того, что по его почину были командированы за границу молодые люди для получения юридического образования. Вернувшись после учебы, многие из них плодотворно работали не только на ниве кодификации, но и на ниве отечественной науки. Именно с этого " призыва" можно вести отсчет истории российской юридической науки.

⇐ Предыдущая 39 40 41 42 434445 46 47 48 Следующая ⇒